VI

VI

Далее я перехожу к рассмотрению сердца, Читты. В Читте есть два слоя: слой эмоций и слой пассивной памяти. Все, что человек видит, ощущает, чувствует и думает, — все это записывается в нижнем слое Читты и остается там до тех пор, пока душа не покинет тело. Даже после отделения от грубого тела душа, отправляясь в иные миры, забирает с собой вместе с тонким телом и эти впечатления. Когда душа принимает новое воплощение, она привносит их в него как Самcкары, скрытые в Муладхаре, — самом нижнем из центров тонкого тела; вот почему люди не помнят своих прошлых воплощений, но могут их вспомнить, пробудив в Муладхаре Кундалини. Прошлые впечатления скрыто пребывают в Читте до тех пор, пока активная память Буддхи их не востребует. Постоянно призываемые Буддхи привычные мысли, идеи, чувства, мнения и т. д. имеют обыкновение появляться даже тогда, когда их об этом не просят, и становятся для йогина главным источником затруднений — до тех пор, пока не будет успокоен Манас, в котором они возникают.

Над первым лежит второй слой Читты, слой эмоций. Эмоции — это ниспосылаемые в Читту волевые акты (acts of Will), которые принимают в ней форму импульсов, побуждений. Существует три разновидности побуждений: побуждения к мысли, побуждения к чувству и побуждения к действию. Первые называют поразному — догадками, наитиями, прозрениями, постижениями и т. д. В действительности они представляют собой послания, направляемые душой из Сахасрадалы в Читту; незаметно проходя через Буддхи, они остаются до поры в Читте, а когда какое-то внешнее или внутреннее прикосновение возбуждает их, появляются так же неожиданно и производят на Буддхи такое же сильное впечатление, как и подлинные наития, вдохновения и т. д., исходящие непосредственно из сферы высшего Знания. В отличие от последних, побуждения к мысли поднимаются снизу и окрашены эмоциями, искажены ассоциациями и воспоминаниями Читты, извращены взрастившим их воображением. Многое из того, что называют верой, религиозным экстазом, гениальностью, поэтическим вдохновением и т. д. приходит из этого источника. Обычному человеку он помогает, для животного имеет первостепенное значение, но для йогина служит препятствием.

Побуждения к чувству — это то, что обычно называют эмоциями. Эмоции бывают двух видов: естественные или вечные и искусственные или извращенные. Любовь естественна, она проистекает из Знания и не изживается в ходе эволюции; ненависть есть извращенная форма любви, это «любовь наоборот», порожденная Неведением. Подобным же образом мужество вечно, а страх является его извращением; сострадание вечно, а черствость, антипатия, отвращение и т. п. — извращения. Любовь, мужество, сострадание, истина, благородные стремления и другие вечные, естественные побуждения являют собою Закон, а прочие — Беззаконие. Но таковы они лишь с точки зрения вечности, а не века сего, где закон и беззаконие определяются общественным договором и традиционными установлениями. Более того, беззаконие здесь нередко становится необходимым моментом совершенствования закона — перехода или подготовки к переходу от менее совершенного закона к более совершенному. Йогину следует освобождаться от власти извращений, но не Вечного Закона.

Третий вид побуждений — это побуждения к действию. Их присутствие в Читте уместно на той стадии развития человека, когда в нем преобладает страстное начало. Желание и эмоция — вот две силы, способные заставить действовать того, кто еще не очистил себя от страстей. В нем должна проснуться любовь, ненависть, честолюбие, гнев и т. п., - в противном случае он либо вообще не сможет действовать, либо будет действовать вяло. Он не в состоянии понять, что значит чистое побуждение к действию, что такое действие, свободное от желания действовать и независимое от эмоций. Следует, чтобы эмоции окрашивали лишь натуру человека, его характер. Ему следует быть по обыкновению преисполненным такими чувствами как любовь, мужество, великодушие, здоровое честолюбие, уверенность в себе и т. п.; но ему не следует действовать под влиянием этих побуждений, сколь бы благородными они не были. Ему следует действовать, повинуясь побуждению Воли и пребывая в непосредственной связи с Пурушей, субъектом; эмоция придает этому действию окраску, свойственную натуре данного человека, а рассудок помогает понять, почему Воля действует именно таким образом. Но ни рассудок, ни эмоция не должны вмешиваться в действие как таковое или пытаться определять последнее. Рассудок рассчитан на то, чтобы мыслить, а сердце на то, чтобы чувствовать. Сердце и рассудок чистого человека никак не влияют на его действия. Интеллектуальный эгоист руководствуется в своих действиях собственными идеалами или рассуждениями, а эмоциональный эгоист — собственными чувствами. Но чистый человек руководствуется в своих действиях наитием свыше, исходящим из сферы высшего Знания. Это то, что люди нередко называют внутренним гласом Божиим. Только чистый человек может безусловно доверять такого рода внутренним побуждениям; не прошедшие очищения йогины часто принимают за глас Божий свои собственные идеи, фантазии, эмоции и даже желания.

Поэтому йогин должен стремиться посредством усмирения Манаса, процесса, описанного в предыдущей лекции, — устранить активность нижнего слоя Читты, то есть прошлых впечатлений; воспользовавшись тем же средством, он должен избавиться от безотчетных мыслей, то есть побуждений к мысли; предоставив воле утихомирить побуждения к чувству и очистить эмоции, он должен избавиться от привычки действовать под влиянием эмоций. С помощью Воли ему следует запрещать и прекращать любое действие или высказывание, вызванное слепыми страстями или эмоциями, бушующими у него в сердце. Когда эмоции улягутся, нужно приучить их являться подобно волнам, которые затем возвращаются в море, не врываясь безудержно в действие. Эти спокойные волны являют собою очищенные эмоции, довольные своим существованием и не жаждущие получить удовлетворение в действии или обрести власть над жизнью или идеями. Напротив, неочищенные эмоции поднимаются вверх, в рассудок, пытаясь опутать мысли или мнения, а также движутся вовне, воплощаясь в речах или действиях. Я хочу сказать, что эмоции сердца служат лишь для наслаждения ими; действие должно подчиняться более высокому началу.

Опять же, сердце должно очищаться, направляться и оновляться не чем иным как Волей. Но особо благоприятные условия для этого создаются в том случае, если человек предварительно пробудил в себе знание и усмирил ум. Безмолвный ум предполагает более легкое очищение сердца.