Глава 3 Искусство заботы о себе
Глава 3
Искусство заботы о себе
Сегодня я встречаюсь со своей подругой-американкой в знаменитом кафе La Deux Magots на Левом берегу. Здесь всегда очень много туристов, зато из него легко добраться до любого центра французской красоты, косметики и искусства ca bien peau, то есть умения чувствовать себя в своей тарелке.
Моя подруга давно живет во Франции и зовут ее Хизер Штиммлер-Холл.
В некотором смысле ее имя многое говорит о ней. В таких двойных фамилиях есть нечто такое, что сразу заставляет вспомнить о девушках из высшего американского общества, прапрапрабабушки которых приплыли на «Мэйфлауэре»[11]. Девушках, которые учились в школе мисс Портер и в Брин-Мор[12]. А зовут ее Хизер. Очень современно. По-молодому. Имя совсем не соответствует высокопарной двойной фамилии, но это совершенно неважно. Имя придает ей особый колорит. Делает ее непредсказуемой. Словно в день ее рождения родители вдруг вспомнили про Гринвич-Виллидж, неожиданно решили выступить против семейной традиции и категорически отказались от приличных светских имен, которыми называли кузин малышки. Полли, Пейдж и Пайпер были отвергнуты раз и навсегда. И родители назвали свою новорожденную девочку Хизер.
Впрочем, все это – игра моего воображения. Хизер родилась в Аризоне, но выглядит и ведет себя так, словно выросла в Новой Англии. Она – просто красавица с умопомрачительными скулами и головокружительной фигурой! И меня восхищает в Хизер то, что она знает, какое впечатление производит на людей, поэтому ведет себя очень достойно и элегантно. И еще ей свойственна здоровая ирония.
На самом деле в ее элегантности всегда присутствует нотка озорства. Но настолько тонкая, что нужно очень постараться, чтобы ее уловить.
Я впервые увидела Хизер несколько лет назад, когда вышла в свет ее книга «Порочный Париж: Путеводитель для дам по самому сексуальному городу». Нас познакомил Этан Гилсдорф, автор книги «Фрики фантазий и заигравшиеся чудаки». Мы обе присутствовали на конференции в Бостоне. Да, я знаю, французские женщины и обитатели виртуальной реальности – очень странное сочетание.
Этан сказал, что я просто обязана познакомиться с его подругой Хизер. И я познакомилась. Сначала мы встретились в Нью-Йорке, потом в Париже. Хизер проводит экскурсии для групп, индивидуальных туристов, только для женщин – и для всех остальных. Ей принадлежит экскурсионное бюро «Секреты Парижа». Я уже говорила, что она высокая, стройная и очень стильная женщина? Да, она именно такая.
Я еду из 17?го округа, где навещала свою подругу Нэнси. Погода пасмурная, и того и гляди пойдет дождь, поэтому я решила добираться на метро. Когда я вышла на станции «Мабийон» близ Сен-Жермен-де?Пре, тучи стали совсем черными и дождь все-таки полил. Я никогда не видела ничего подобного. Настоящий ливень – и так неожиданно. Я не могла не подумать, что это – очень французский дождь. Страстный, сильный и загадочный. По бульвару Сен-Жермен текла цветная река из зонтов. Удивительно, но зонты в Париже гораздо ярче, чем в Нью-Йорке. Я почти не видела обычных черных зонтов. Мне сразу стало понятно, почему моя учительница французского Марселина настаивала на том, что зонты должны быть яркими – они поднимают настроение в мрачные, дождливые дни.
Наступает такой возраст, когда женщина, чтобы ее любили, должна быть красивой. А потом приходит время, когда она должна быть любимой, чтобы оставаться красивой.
Франсуаза Саган
К сожалению, у меня вообще нет зонта – ни яркого, ни простого. И поэтому я останавливаюсь на пятачке у лестницы в метро, надеясь на то, что дождь скоро перестанет идти. Рядом со мной стоят парижане и туристы. Каждый раз, когда кто-то входит в метро, мы теснимся и прижимаемся друг к другу. Впрочем, французы относятся к этому легко – кажется, что неожиданная смена погоды им даже нравится.
Но я, конечно же, волнуюсь. Мне не хочется опаздывать на встречу. Впрочем, рядом с этими счастливыми людьми я тоже успокаиваюсь. В небе сверкают молнии, неожиданно раздается раскат грома. И знаете, что делают мужчина и женщина, стоящие рядом со мной? Они начинают хохотать! C’est la vie![13] Силы природы приводят их в восторг. Они радуются тому, что погода решительно вмешивается в наши так называемые важные планы. Я расслабляюсь и спокойно жду. И вдруг гроза проходит. Я перехожу бульвар и вижу, что Хизер уже ожидает меня под навесом перед кафе.
На ней классический, но просто шикарный костюм. Твидовая юбка, черный кашемировый свитер и классический плащ. И маленькая шляпка. Она-то не забыла взять зонтик. «Практичная девушка», – думаю я и тут замечаю зашнурованные ботинки. Я понимаю, что о своем озорстве эта девушка не забывает ни на минуту.
Мы проходим мимо небольших уличных столиков, входим внутрь и заказываем два chocolat chauds. Да, это горячий шоколад, но совсем не такой, как дома. В нем меньше молока и больше шоколада. И подают его в серебряном кофейнике с красивыми фарфоровыми чашечками на блюдцах. Хизер говорит, что сначала мы зайдем к ее косметологу, Веронике. Мы допиваем шоколад и выходим на улицу. Снова пошел дождь, и мне приходится буквально прижиматься к Хизер, чтобы поместиться под ее зонтиком. Мы переходим бульвар, проходим несколько переулков и оказываемся у дома номер 3 по улице Бюси в шестом округе. Поскольку это Латинский квартал, старинный Латинский квартал, нам приходится пробираться по мощенным булыжником улицам, старательно обходя лужи.
И вот мы здесь – в Институте косметологии Бюси. Мы звоним в звонок, поднимаемся на две ступеньки, проходим через дворик, где я могу заглянуть в витрины, и, наконец, оказываемся в офисе – вернее, в салоне. Но этот салон совершенно не похож на наши американские. Мне кажется, что я оказалась у кого-то дома. Моя подруга Нэнси живет в Париже с 80?х годов. Она замужем за французом. Она рассказала мне, что традиционно магазины, офисы и ателье располагаются в собственных домах. Ее муж – врач, и его кабинет находится непосредственно в их доме.
Нэнси считает, что это создает более интимную атмосферу. И поэтому французские женщины привыкли к тому, что внимание уделяется им лично. Это касается всех сторон их жизни, будь то посещение врача или косметолога, выбор платья или туфель, планирование ужинов и даже поход на рынок за сыром. Для французов все это – взаимодействия, отношения между людьми. Вот почему считается очень грубым не поздороваться при входе в магазин. И немного не поболтать. Если вы молча войдете и начнете показывать пальцем на то, что вы хотите купить, это будет воспринято, как будто вы, не говоря ни слова, вошли в соседский дом и начали готовить себе чай на чужой кухне. Думаю, в этом мы больше всего отличаемся от французов.
Американцы привыкли к независимости и самообслуживанию. Французы же ценят внимание и общение. Сервис – это все!
Увидев Веронику, я совсем не удивилась тому, что она посвятила нам с Хизер столько времени и с увлечением рассказывала о своей работе. На Веронике изящный розовый халатик. Она проводит нас в свой кабинет и предлагает выпить Perrier. Она не похожа на невероятно худых французских женщин – я бы назвала ее пухленькой. Чуть-чуть. У нее светлые волосы и стильная короткая стрижка.
Вероника – хозяйка Института косметологии Бюси. Вот уже двадцать лет она здесь работает. За это время ее первые клиентки выросли, вышли замуж и завели детей. А теперь к ней приходят их дочери.
– Я для них ближе, чем парикмахер, – говорит Вероника. – Вы понимаете, восковая эпиляция – дело сугубо личное.
Хизер поясняет, что француженки не бреются. Это слишком грубо. Воск – это именно то, что нужно. Когда я спрашиваю у Вероники, занимается ли она интимной эпиляцией, она отвечает, что бразильский воск всегда пользуется популярностью, но и Jardin a la Francaise – французский воск – тоже востребован. При такой процедуре остается маленький треугольничек – и все. Во Франции для удаления нежелательных волос используют розовый воск, напоминающий жевательную резинку. Он совершенно не похож на наш зеленый воск, и мне говорили, что процедура менее болезненна. Я спрашиваю у Вероники о других спа-процедурах, маникюре и педикюре, но она отвечает, что француженки предпочитают массаж и уход за лицом.
Большинство француженок ухаживает за ногтями самостоятельно или совсем не пользуется лаком.
Затем мне рассказывают о лимфодренажном массаже. Эта процедура очень популярна во Франции. Она даже была придумана французом еще в 30?е годы на Ривьере. Считается, что она способствует циркуляции лимфы по телу. Общаясь с французскими женщинами, я постоянно слышала о том, что им хочется расслабиться и от чего-то избавиться. Некоторые француженки говорили, что ходят к психотерапевтам, чтобы избавиться от травм прошлого. Другие увлекались «очищением ауры». А теперь мне рассказывают о циркуляции лимфы. Хотя я не уверена, что точно понимаю смысл, но мне инстинктивно понятно, что подобное освобождение – это часть тайны французской женщины, которая всегда умеет сохранять ощущение равновесия. Даже если такой массаж не создает ощущения ooh la la, но уж наверняка открывает к нему дверь.
Француженки не делают пластику. Они стареют естественно, но делают все, чтобы оставаться красивыми. Пусть не молодыми, но красивыми.
Когда я спрашиваю о пластической хирургии, Вероника неодобрительно качает головой. Хизер шепчет мне на ухо: «Француженки не делают пластику». Они взрослеют естественно, но делают все, чтобы чувствовать себя красивыми. Не молодыми, но красивыми.
– Ведь так лучше, правда? Более естественно? – поясняет Вероника.
Вероника замечает, что ее всегда интересовали красота и уход за кожей. В детстве она брала кукол, смывала всю краску с их лиц и начинала экспериментировать с маминой косметикой. Ее совет, касающийся макияжа, очень прост: «Что бы вы ни делали, ни в коем случае не перегибайте палку». Говоря об уходе за кожей, Вероника рассказывает, что, несмотря на обилие лосьонов, тональных кремов и заполнителей, французские женщины их не очень любят. Даже в уходе за кожей для француженок главное – наслаждение и приятные ощущения. Поэтому они предпочитают массажи, кремы и лосьоны. Как и многие косметологи, в своем салоне Вероника продает собственные средства по уходу за кожей.
Я спрашиваю, замечает ли она какую-то разницу между макияжем француженок и американок. Вероника отвечает:
– Американские женщины хотят красиво смотреться со стороны. Француженки хотят быть красивыми с близкого расстояния. Для них важно, чтобы к ним хотели прикоснуться.
Это кажется мне очевидным, но, вспомнив наших знаменитостей, прибегнувших к ухищрениям пластической хирургии, я не могу не подумать о том, что они хороши со стороны, на тщательно обработанных журнальных фотографиях, но вблизи производят впечатление застывших, ледяных красавиц, к которым не хочется прикасаться. И еще наше любимое выражение – «дело сделано». Французы всегда заменяют «дело» чем-то приятным. Вот почему сезонные посещения спа для них так важны.
Вероника какое-то время молчит. Она сидит, скрестив ноги, но вдруг наклоняется ко мне и, понижая голос, говорит:
– Француженки хотят быть красивыми для своих мужей, – шепчет она. – Мы хотим их удержать.
Хизер согласно кивает.
Я удивлена. Разве американские женщины этого не хотят? Но потом я понимаю, что американки, заполучив своих мужей, уже не думают о том, чтобы их удержать. А ведь мы должны! Может быть, француженки знают что-то о человеческой природе – или, правильнее, о природе мужчин – такое, чего мы не знаем или предпочитаем не знать?
Я замечаю, что Вероника мельком посматривает на мое кольцо. Она ловит мой взгляд и говорит:
– Выйдя замуж, нельзя расслабляться. Напротив, нужно прикладывать еще больше усилий.
Я киваю, торжественно признавая мудрость этих слов.
Ведь муж мой сейчас в Австралии, на другом конце света. И слушая рассказ Вероники о любви, чувственности, об уходе за телом и кожей во имя сохранения любви, я чувствую томление во всем теле.
* * *
Но мы не можем сидеть здесь бесконечно. У нас с Хизер назначена очередная встреча. Мы отправляемся в «Травницу Гиппократа», в дом 42 по улице Сент-Андре-дез?Артс. Это недалеко. Дождь уже кончился, и мы пробираемся по узким переулкам без зонта. Я надела маленькие балетки без каблуков и то и дело поскальзываюсь на мокрой брусчатке. Поэтому я иду очень осторожно, с трудом поспевая за длинноногой, энергичной Хизер.
– Тебе здесь понравится, – говорит она мне, открывая тяжелую деревянную дверь.
Звякает маленький колокольчик, закрепленный на двери. Помещение обставлено явно в духе Гарри Поттера. В комнате темно, у стен стоят шкафы темного дерева. На полках – сотни, может быть, тысячи маленьких темных бутылочек. Только через несколько секунд мои глаза привыкают к свету – или скорее к его отсутствию. На задней стене я вижу бархатную штору, и она медленно отодвигается. Выходит пожилая женщина и торжественно приветствует нас:
– Bonjour!
Мы с Хизер обмениваемся с ней приветствиями, а потом Хизер рассказывает ей о проблемах с желудком – ей нужно что-то очистительное. Я не совсем уверена, что она имеет в виду, Хизер быстро говорит по-французски, и я теряю нить разговора. Впрочем, это неважно, потому что я могу целиком погрузиться в свои мечты и фантазии. Эта комната, эти бутылочки с красивыми французскими названиями – мне начинает казаться, что я попала в дом доброй волшебницы. На каждой бутылочке аккуратная белая этикетка с названием и предназначением состава. Взгляд мой останавливается на бутылочке с надписью «Tonique Sexuel».
Может быть, это только я такая, но стоит мне увидеть слово «сексуальный», как во мне сразу же пробуждается интерес. А когда оно написано или произнесено по-французски, то становится интересно вдвойне! Хизер и пожилая дама поворачиваются ко мне, чтобы узнать, не хочу ли я что-то купить. Конечно, хочу! Я хочу этот самый Tonique Sexuel – за его бутылочку, за этикетку, за саму идею, за мысль о том, что я вернусь домой с маленькой темной бутылочкой любовного эликсира № 9, a la francaise!
Но тут мадам говорит:
– Bien sur![14]
Я и опомниться не успеваю, как она скрывается в задней комнате, а мы с Хизер из-за бархатной шторы подглядываем, как мадам изготавливает Tonique Sexuel для меня: она берет бутылочку за бутылочкой и тщательно смешивает компоненты. Вернувшись, она позволяет мне посмотреть, прежде чем закрыть бутылочку крышкой. По виду жидкость напоминает яблочный сок. Она и пахнет, как яблочный сок, только слегка забродивший. Похоже, это можно даже выпить. Вау! Мое воображение взмывает в воздух, делает сексуальный пируэт и приземляется на розовые пуанты прямо перед кассой. За удовольствие приходится заплатить тридцать евро, то есть около сорока пяти долларов.
Я плачу? за счастье. Я чувствую себя Гарри Поттером, только что вошедшим в Тайную Комнату. Только представьте: всего за сорок пять долларов можно почувствовать себя страстной и сексуальной, а либидо изменится раз и навсегда. Ooh la la!
Должна вам честно признаться. Я знаю, что никогда не попробую даже две капли этой волшебной микстуры, потому что, честно говоря, боюсь, что, как тот человек из песни Love Potion № 9[15], начну бегать по Парижу, целуя всех, кто попадется мне на пути! Но бутылочка мне нравится, этикетка тоже. Да и само посещение этой лавочки нравится мне просто безумно!
Мы с Хизер доходим до станции метро «Конкорд», расположенной на Правом берегу, а оттуда идем по улице Риволи в магазин. Я плохо помню этот поход. Мы заходим в обувной магазин, и Хизер примеряет пару ботинок на шнуровке и высокой платформе. Ботинки итальянские, сделаны из роскошной кожи и стоят целое состояние. Хизер не может себе их позволить, я тоже. Но я понимаю, что должна купить их для нее. Я должна сделать глоток Tonique Sexuel и купить эти ботинки. И, пока запал не пропал, нужно купить пару для себя и отправиться дальше вдоль Сены, махая проплывающим мимо туристическим корабликам и напевая La Vie en Rose[16]. Представляете, какой сильной я себя чувствую!
У француженок есть выражение «prende soin de soi», которое означает «заботиться о себе». То есть заботиться о своем теле, регулярно ходить на массаж и другие процедуры, после которых чувствуешь себя прекрасной. Французские женщины верят в то, что нужно беречь то, чем одарил их Бог. Поэтому вы никогда не встретите француженку, которая позволила бы пустить все на самотек. На французском телевидении нет шоу, в которых женщины менялись бы на глазах усилиями гримеров, парикмахеров и стилистов – французские женщины сами делают это каждый день.
Посмотрите со стороны на то, как вы ухаживаете за собой. Подумайте, в чем разница между тем, что помогает вам прекрасно выглядеть, и тем, что помогает прекрасно себя чувствовать. Может быть, хороший массаж и скраб с солью не так ярки и заметны, как новый лак для ногтей, но они дарят ощущения, пронизывающие все ваше тело. И когда вы почувствуете истинную связь с собственным телом, то сразу же станете более чувственной женщиной.
У француженок очень индивидуальный подход к процедурам, касающимся их красоты: одни сбрызгивают лицо водой Evian, другие питают приверженность к определенным кремам для лица или скрабам. Но все француженки постоянно ухаживают за собой. Они стремятся не к тому, чтобы казаться красивыми (хотя это становится неизбежным результатом). Они хотят чувствовать себя прекрасно. Хотят, чтобы к ним хотелось прикасаться. И это способствует их любовной жизни. И тогда совсем необязательно будет отправляться к травнице за Tonique Sexuel. Вы и без того почувствуете себя невероятно сексуальной!
Данный текст является ознакомительным фрагментом.