Глава 13 Мой «идеальный момент»

Глава 13

Мой «идеальный момент»

Джессика Ли очень удивилась, узнав, что я сблизилась с ее французской подругой Таней:

– Ты и Таня?! Но вы же такие разные! И вы собираетесь вместе отправиться в поездку? Неужели это правда?!

Именно Джессика познакомила меня с Таней в 2007 году. Джессика работала во французской компании в Коннектикуте, и там же до возвращения во Францию целый год проработала Таня. Мы с Таней действительно разные, но, как мне кажется, именно поэтому мы так хорошо поладили. Таня – деловая женщина, организованная, энергичная, обо всем имеющая свое мнение (причем очень французское). Я совсем не такая. И все же она мне страшно нравится! Я вижу в ней квинтэссенцию француженки. И многому учусь у нее. Вообще-то, по возрасту Таня годится мне в дочери. Даже Джессика, и то могла бы быть моей дочерью, и если бы я вышла замуж пораньше, то так оно и было бы. Думаю, что столь заметная разница в возрасте, несомненно, отражается на отношениях с моими французскими подругами. Мы общаемся, как мать и дочери, и мне это очень нравится.

Таня – очень красивая женщина. Очень умная. Шикарная. И просто восхитительная. Думаю, что она мне понравилась еще и поэтому. Рядом с ней мне хочется быть лучше и красивее. И рядом с ней я просто не могу лениться.

В день нашего отъезда в Нормандию мы готовим себе салат из эндивия[42] со свежими грецкими орехами – Таня привезла их из загородного дома своих родителей специально для нас. Заправку для салата она готовит в большой серебряной столовой ложке: наливает треть ложки оливкового масла, чуть-чуть добавляет горчицы, перемешивает все это, а затем вливает немного бальзамического уксуса.

Я спрашиваю, кто ее этому научил, но она непонимающе смотрит на меня – ей кажется, что так готовят заправку для салата абсолютно все. Но она понимает, что я – всего лишь американка, и разговаривать со мной нужно как с ребенком (впрочем, возможно, все это лишь мое воображение). И Таня объясняет, что так готовит заправку для салата ее мать. А эта серебряная ложка принадлежала ее бабушке, потом перешла к матери, а теперь ею пользуется Таня. Наш обед состоит из салата, багета и тоненьких ломтиков ветчины. Потом Таня наливает немного белого вина в крохотные бокалы, которые она недавно купила на ежегодной городской распродаже в соседнем парке Vide Grenier. Поначалу это меня тревожит. Мы будем пить вино, а потом поедем на машине в Нормандию? Но вина в этих бокалах – на один глоток, поэтому я расслабляюсь. Я все понимаю. Вино чудесное, это приятное завершение обеда – как кусочек хорошего темного шоколада – и все. Ни второго бокала, ни больших порций, после которых кружится голова… Лишь маленький глоток – а больше ничего и не надо.

В конце концов – нас ждет Франция!

И вот мы грузимся в машину Тани (бак мы заправили заранее – 50 евро, или около 75 долларов). И это вовсе не минивэн, а маленькая европейская спортивная машинка. Думаю, вы понимаете, что это – особый случай. Поездка отнюдь не дешева. Она подобна вину за обедом или шоколаду. Это ценность, которой нельзя злоупотреблять.

И вот мы выезжаем за город!

Какая дивная зелень! Я в восторге от возможности побывать в Нормандии. Я никогда здесь прежде не была, а ведь мои предки родом именно оттуда. Если быть точной, то они – из маленького городка Сен-Николя-д’Альермон, расположенного на северо-западе Франции.

Я еду туда, потому что мои предки, Вайянкуры, жили в этом маленьком городке. Но не только поэтому. Я в предвкушении того, что актер и писатель Сполдинг Грей в монологе «Плыть в Камбоджу» называет «идеальный момент». Втайне я мечтаю встретить настоящую Вайянкур. Мудрую женщину. Она пригласит меня в свой дом, и мы поймем, что у нас много общего. А потом она, может быть, предложит мне поселиться рядом с ней, и я познаю истинное ooh la la и через полгода стану совершенно другой. Настоящей женщиной, до краев наполненной ощущением ooh la la.

Когда Таня сворачивает на дорогу, ведущую в Сен?Николя-д’Альермон, я чувствую, как по коже пробежали мурашки. Я действительно еду туда. Я безумно счастлива, что имею возможность побывать в городе, связанном с моим прошлым. Городок очень красив. Мы въезжаем в него и направляемся в центр, к прекрасному собору Сен?Николя-д’Альермон, построенному в XV веке. Моя кузина Глория Моро (мы с ней родня по линии Кутюров, и она замужем за французом), провела генеалогические изыскания и выяснила, что наши предки в XVII веке венчались в этом соборе.

Таня оставляет машину на парковке отеля «Коммерс», мы выходим и направляемся в маленькое кафе, расположенное напротив, чтобы зарегистрироваться и получить ключи. Этот отель – единственный в городе. Таня решила, что для меня важно переночевать в городе, откуда родом мои французские предки. Отель представляет собой ресторан, при котором есть несколько комнат, которые сдаются. Мы с Таней тащим наши сумки наверх, где у каждой из нас своя комната. Ванная общая, она расположена в холле. Я чувствую, что, кроме нас, гостей в отеле нет. Это действительно так. Когда мы спускаемся, чтобы расспросить о городе, то ловим на себе любопытные взгляды.

– О, вы американка! – восклицает управляющий.

Понимаю его удивление – в этом городе американцев, пожалуй что, и не видели. Я говорю ему, что фамилия моей бабушки Вайянкур, и я приехала, чтобы увидеть город, откуда родом мои предки. Управляющий отвечает, что, к сожалению, в городке больше не осталось Вайянкуров. Я чувствую, что «идеальный момент» начинает таять. Мы с Таней переходим улицу, чтобы осмотреть собор, но он закрыт. Приближается субботний вечер – и это совершенно нормально. И все же я испытываю разочарование. Мы отправляемся гулять по городу, и я мечтаю о том, чтобы переехать сюда. По пути мы видим парикмахерскую, булочную и мясную лавку. Потом нам попадается старая часовая фабрика, пустая и заколоченная, а чуть вдалеке виднеется заброшенный замок. Замок очень красивый, с большими окнами. Он окружен кирпичной стеной, покрытой плющом. Над стеной высятся кроны старых деревьев. Типичный диккенсовский дом мисс Хэвишем. Я говорю Тане, что хочу купить его, отремонтировать и перебраться в Нормандию. Конечно, я всего лишь шучу, но мысль эта буквально витает в воздухе. Мы с Таней возвращаемся, распугивая по дороге бродячих котов и рассматривая тыквы и цветы в садиках местных жителей. Мы приехали в очень уютный и симпатичный городок.

Вот мой секрет, он очень прост: зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь.

Антуан де Сент-Экзюпери «Маленький принц»

Когда мы вернулись в отель, то увидели у стойки мужчину.

– Вы – Вайянкур? – спрашивает он.

Я киваю, и он говорит мне, что совсем рядом находится улица Вайянкур. Я прихожу в такой восторг, что просто не могу усидеть на месте. Мы с Таней садимся в машину и едем на эту улицу. Вот она! Я выхожу из машины, и Таня фотографирует меня под дорожным указателем.

Таня замечает, что Вайянкуры, по-видимому, играли важную роль в жизни города, раз их именем назвали улицу. Честно говоря, я так не думаю, но мне хочется в это верить. Я знаю, что Вайянкуры перебрались в Квебек из Нормандии в XVII веке с экспедицией Картье. Моя бабушка часто говорила, что они жили в местечке под названием Пеш. Я рассказываю об этом Тане, и она поясняет, что peche – по-французски «рыба». Таким словом называли любой городок близ побережья. И поэтому мы отправляемся в Дьепп – еще один нормандский городок, расположенный к юго-западу от Сен?Николя-д’Альермон. Отобедать мы решили холодными улитками в чесночном майонезе – понимаю, что вам это может показаться странным, но знали бы вы, как это вкусно! Этих улиток называют Bulots. Они крупнее эскарго и очень красивы. А потом мы заказали мидии по-матросски, салат и сырную тарелку.

После обеда я и Таня отправляемся на прогулку вдоль набережной. Море темное и бурное. Становится довольно холодно. Мне нравится соленый запах океана, и я пытаюсь представить, как здесь было в XVII веке и что за люди мои предки. Я точно знаю, что они были сильными людьми, но мне никак не удается ощутить связь с ними. Судя по всему, я зря рассчитывала на то, что предки откроют мне секрет ooh la la. Похоже, я ищу нечто другое, что-то такое, что я сама не могу точно определить.

Ночью я засыпаю под шелест дождя и вой ветра и на следующее утро просыпаюсь очень рано и спускаюсь в кафе первой. В стоимость нашего номера входит завтрак – маленький багет, масло, джем, апельсиновый сок и caf? au lait[43]. Сегодня воскресенье, поэтому я хочу пойти в собор, поговорить со священником и расспросить его об истории города. Может быть, тогда и наступит мой желанный «идеальный момент».

Вскоре ко мне присоединяется Таня, мы завтракаем и отправляемся в собор. Удивительно, но вся парковка забита машинами. Сегодня здесь открыт фермерский базар. Подойдя к собору, мы видим объявление и понимаем, в чем дело. На листочке написано, что месса сегодня будет проходить в соседней церкви. Двери собора заперты. Я расстроена. Похоже, поездка не удалась. Мы возвращаемся в отель. Я спрашиваю у портье телефонную книгу, потому что мне хочется поискать Вайянкуров, но не нахожу ни одного. И тут в отель входит местный полицейский. Он говорит, что у него есть ключ от собора и он готов нам его показать!

Как же великолепен этот собор! Сначала нам кажется, что в нем слишком темно, но потом глаза привыкают, и я ахаю от восторга. Старинный каменный собор украшают великолепные витражи. Повсюду много надписей на латыни и изображений святых. В этом месте есть нечто первобытное – неровные каменные стены, стоящие рядами маленькие деревянные стульчики с плетеными спинками… Я вдыхаю прохладный воздух. Самая старая часть собора была построена в XV веке. В ней проходят крестины и свадебные церемонии. Я подхожу к крестильне и делаю глубокий вдох, пытаясь ощутить присутствие Вайянкуров. Интересно, чувствуют ли они, что их американская прапрапраправнучка вернулась на родину через пятьсот лет? Мне так хочется узнать что-нибудь об их жизни… Я произношу небольшую молитву, чтобы поприветствовать предков через века. И мое сердце постепенно успокаивается.

И в этот момент распахивается дверь собора, и в нее проникает яркий луч света. Пожилой мужчина медленно идет по проходу и громко восклицает:

– Я слышал, что в собор пришла Вайянкур!

– C’est moi![44] – отвечаю я, хотя до этого момента никогда не считала себя настоящей Вайянкур.

Но это действительно я! Ведь я внучка бабушки Вайянкур. Имею право! Мужчина подходит к нам с Таней и представляется. Он похож на моего папу – румяные щеки, крупные уши и яркие голубые глаза. И он тоже весьма изысканно одет. Я говорю, что приехала из Америки, а Таня добавляет, что я ищу своих предков. Мужчина слегка запыхался, но явно видно, что он очень рад нас видеть. Он целует меня в щеки и говорит, что безумно рад, что ему удалось встретиться с кем-то из Вайянкуров. Мы присаживаемся, и он рассказывает, что я – не первый потомок Вайянкур, посетивший этот собор. Давным-давно здесь уже побывал Вайянкур из Канады.

– Вот именно здесь, в нашем городе!

А потом наш собеседник рассказывает совсем удивительную историю:

– Во время немецкой оккупации нашу часовую фабрику превратили в лагерь для военнопленных, и этот канадский Вайянкур попал в плен. Но ему удалось бежать. Мы нашли его в яблоневом саду моего соседа – он съел все яблоки. На нем почти не было одежды, он умирал от голода. Мы подобрали и спрятали его.

Может быть, поэтому в городе появилась улица Вайянкур? Может быть, он вернулся после войны? Или помогал городу? Но наш собеседник не мог ответить на эти вопросы. Во время Второй мировой войны он был всего лишь мальчишкой. А меня эта история вернула к воспоминаниям детства. Я вспомнила, как сидела на диване в гостиной у бабушки, а она шепотом рассказывала маме о нашем кузене из Канады, который во время войны попал в плен. Тогда я не поняла, о чем они говорили. Да и сейчас я тоже многого не понимала, но почувствовала, что фрагмент головоломки встал на место.

Мужчина снова расцеловал меня в обе щеки, словно давно потерянную родственницу. И в этот момент я почувствовала себя тем пленником, обнаженным и голодным. Мне показалось, что это меня он нашел в своем саду с яблоками. А потом добрые жители Сен?Николя-д’Альермон распахнули мне свои двери, одели и накормили меня, потому что я была голодна. Я не ела яблок из этих садов пятьсот лет. Я изголодалась по дому.

Ведь я – француженка. Но я не чувствую себя француженкой. Я потеряла нить Ариадны и не могу найти дорогу домой. Думаю, когда мои предки пересекли океан и высадились на новых берегах, они потеряли что-то важное. У них не было времени и сил хранить связь с прошлым, традиции, все то полезное, о чем рассказывают нам наши бабушки. Рецепты, маленькие женские хитрости… Ведь им нужно было осваивать новые земли.

Полагаю, не одна я испытываю чувство разобщения с родиной. Стремление к чему-то, что было, но теперь утрачено, я встречала во Франции, Испании, Италии, Англии, Африке, Индии, Бразилии, на Ямайке. Нам нужно воссоединиться, но как это сделать?

Как?

Думаю, для начала следовало бы поговорить с представителями старшего поколения – бабушками и прабабушками, если это возможно. И конечно же, совершить путешествие в прошлое – это будет путь к красоте и самопознанию. Именно за этим я и приехала во Францию. Может быть, меня поймут не все, но когда я вижу на рынке даму в красной шерстяной шапке и черных резиновых сапогах, когда я вижу в ее руках маленькую сетку с помидорами и луком-пореем, я знаю, что нашла еще один ключ к собственному прошлому и к своему внутреннему «я».

Встреча в соборе с тем пожилым французом стала моим «идеальным моментом». Когда мы выходим из церкви, я говорю Тане: «Ты видишь, я – настоящая француженка», а она рассеянно кивает: ее гораздо больше увлекает свежая морковка на фермерском рынке.

– Потому что ты носишь шарф? – спрашивает она.

– Нет! – обижаюсь я. По моим щекам текут слезы. – Потому что мужчина в той церкви узнал меня. Потому что я – Вайянкур!!!

Таня слегка пожимает плечами и передает монетки торговцу овощами.

– Но ты же всегда была Вайянкур, n’est pas[45]?

* * *

С того момента я часто думала об этом. Когда я сказала Тане, что стала настоящей француженкой, она связала мои слова с шарфами. Но это же очень поверхностно. Быть француженкой – это не только носить шарфы! Когда мы ехали в Руан, я стала думать: «А может быть, чтобы стать француженкой, достаточно просто носить шарф? А может быть, и не нужно становиться француженкой – а нужно открыть свое истинное «я»?»

Может быть, все эти поиски ooh la la на самом деле были поисками ответа на вопрос «Кто я?»? И, возможно, ответ на этот вопрос и есть то самое путешествие в мир красоты, которое должна совершить каждая женщина?

Мои поиски предков были связаны с тем, что сказала об идентичности Жози Мерме. Поиск своих корней самым непосредственным образом связан с поиском своей красоты и стиля.

Не ждите своего «идеального момента». Смело идите навстречу ему. Реализуйте желания своего сердца. Именно в процессе поиска и произойдет тот самый идеальный момент, и вы обретете свое ooh la la. Но будьте готовы к тому, что это ooh la la окажется совсем не таким, как вы себе представляли. Думаю, что это ощущение окажется намного лучше всего, что вы только могли представить!

Поговорите с родственниками. С родителями, бабушками, дедушками. Тетушками и дядюшками. Их рассказы – это ключи к вашей истории. Они помогут вам совершить жизненное путешествие. Все мы – части огромного континуума. Все мы связаны. Чем больше вы узнаете о своем происхождении, тем лучше представите то, куда хотите двигаться. Задавайте вопросы, рассматривайте старинные фотографии. Слушайте семейные истории – подлинные и фантастические, выдуманные, преувеличенные, более похожие на сказки. Все это – ваше золото, ваша связь со своим подлинным «я».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.