Глава 13 Ботинки, тело, мозг и…

Глава 13

Ботинки, тело, мозг и…

Ошо, на днях ты рассказывал, как Махакашьяп привнес свою самобытность в религию Будды. Когда последователи Будды утратили свою оригинальность и стали буддистами?

Гаутама Будда — одно из самых исключительных проявлений человеческого сознания. Трудно представить, что кто-то может пойти дальше него, но Махакашьяп, его ученик, действительно превзошел его.

Вся жизнь Гаутамы Будды была борьбой со всеми обычаями, с традиционностью. Он не мог самовыразиться; его энергия была больше направлена на разрушение ложного, чтобы можно было ясно видеть истину.

Махакашьяп был в уникальном положении. Ему нечего было разрушать: Гаутама Будда уже это сделал. Вся его энергия была направлена на творчество. Именно в этом он превзошел Будду.

Махакашьяп жил с Гаутамой Буддой главным образом в тишине, поэтому он и не был великим мастером. Когда он стал просветленным, это не было ярко выражено. Только те, кто был готов понять тишину, могли стать его учениками, и, разумеется, такие люди встречались редко.

Махакашьяп не мог создать такого значительного течения, как Гаутама Будда, но он создал по-своему очень глубокое течение немногих избранных. Работа Гаутамы Будды масштабна, но именно из-за того, что она так обширна, каждый получает от нее очень немного. У Махакашьяпа было всего несколько учеников, которых можно сосчитать по пальцам. По количеству учеников он несравним с Буддой, но из-за того, что он был молчаливым мастером, люди, которые приходили к нему, обладали замечательным качеством — они были очень восприимчивы.

Рассказ Будды поможет вам понять это. Он говорил: «Есть лошади, которые не тронутся, пока ты не ударишь их хлыстом. Есть лошади, для которых достаточно свиста хлыста — не нужно до них дотрагиваться, — и они тронутся. И есть лошади, которые двинутся, увидев лишь тень хлыста, — это лучшие лошади». И ученики, по его словам, делятся на эти три вида.

У Махакашьяпа были ученики третьего вида, которые двигались от тени хлыста. Потому что это была безмолвная передача энергии, не с помощью слов и священной книги. Она шла от человека к человеку, от сердца к сердцу, поэтому никаких документов нет.

В этой ветви выделяются несколько имен. Бодхидхарма — самое выдающееся… Он поднялся на несколько ступеней выше, чем Махакашьяп. Иными словами можно сказать, что Гаутама Будда совершил переворот, который достиг высшей точки в Бодхидхарме. Если Гаутама Будда — источник, то Бодхидхарма — это предельное цветение. В нем слились воедино все качества Гаутамы Будды, все качества Махакашьяпа и некоторые его личные качества.

Например, он был первым в истории возмутителем спокойствия. Будда был очень интеллигентным, что естественно — он же принц, обучавшийся правилам хорошего тона при дворе. Он не может быть эпатажным. Махакашьяп — безмолвный мастер; вопрос о неистовствах даже не поднимается. Бодхидхарма в полной мере эпатажен, в полной мере откровенен. Все, что он говорит, ранит человека почти как меч. Разумеется, он тоже не мог изменить много людей.

Люди его боялись, даже императоры боялись. Они хотели видеть его, они столько слышали о нем. Его пути и методы были уникальными, и те, кто обладал достаточным мужеством, чтобы остаться с ним, изменились тотально, превратившись в новый вид человечества. Он неожиданно стал знаменитым. Но одновременно у тех людей, которые хотели увидеть его, встретиться с ним, возникал страх, потому что никто не знал, что он сделает, как он себя поведет. Он был самым непредсказуемым мастером всех времен.

После Бодхидхармы было много других основателей, но Бодхидхарма был последним индийским основателем дзен. Он перешел Гималаи и направился в Китай. Когда его спросили, куда он идет, он ответил: «На поиски львов. Я не могу работать с трусами». И он был прав: страна была полна трусливых лисиц.

Китай был неизведанной землей, только обратившейся к буддизму. Даже император Ву, который в то время был самым великим императором мира, потому что он правил всем Китаем, ждал с напряжением встречи с Бодхидхармой.

Он встречал многих смиренных, кротких, замечательных, славных буддийских монахов. Он слышал истории о Бодхидхарме — которые шли впереди него, — что он не был ни кротким, ни смиренным человеком, но не был также ни эгоистичным, ни высокомерным; что он был очень простым и искренним человеком, но он не ходил вокруг да около, а переходил прямо к сути. Он действовал, как хирург: причиняя боль, он удалял рак из души человека.

Ву решил встретить его на границе. Он представился и сказал Бодхидхарме: «Я предоставил все, чем владею, Гаутаме Будде. Тысячи монахов, сотни монастырей, храмов, изваяний, тысячи переводчиков работают над каждым словом Будды, чтобы перевести их на китайский. Какое я получу вознаграждение?»

Бодхидхарма посмотрел на него очень сурово и сказал: «Вознаграждение? — Ты попадешь в седьмой круг преисподней».

Ву был удручен. Он не мог в это поверить; что это был за человек? Тем не менее, он был очень терпелив и, зная кое-что о Бодхидхарме, сказал: «Я не сделал ничего плохого. Почему я должен попасть в седьмой круг ада?»

Бодхидхарма ответил: «Дело не в том, чтобы делать что-то правильно или неправильно; ты сделал с неправильной мотивировкой — ты хочешь получить вознаграждение. У тебя есть желание получить вознаграждение; ты все еще незрелый. Ты не можешь сделать что-либо так, что оно само по себе будет вознаграждением? Если ты не можешь сделать ничего, что само по себе будет вознаграждением, тогда вообще забудь о религии.

Если вознаграждение в будущем, то монахи, которые говорили тебе, что ты попадешь на седьмое небо, дурачили тебя, обманывали тебя; или, возможно, они сами глупцы. Религия никак не связана с будущим. Все, что ее занимает, — это данный момент, прожитый во всей тотальности. И это приносит свое вознаграждение. Если бы ты действительно любил Будду, то наслаждался бы всем, что ты делаешь. Ты уже получил свое вознаграждение.

Если ты просишь вознаграждения, это значит, что все, что ты делал, ты делал не с любовью, это не было для тебя любовной связью — это была выгодная сделка. И я потрясен, что, будучи императором, ты являешься не кем иным, как дельцом. Я не переступлю границ твоей империи. Я пришел в поисках львов, но если император не лев, то это бесполезно».

И он отправился в горы. Но перед тем как он отправился в горы, Ву сказал: «Извини меня, твое учение настолько ново… Никто никогда не говорил мне, что настоящий момент — это все, но я вижу, что в этом истина. Я вижу это в твоих глазах — ты живое доказательство этому. Не оставляй меня так. По крайней мере, прежде чем уйти, ты должен помочь мне избавиться от эго — потому что в каждой заповеди Будда повторяет: „Отбрось эго“. Я пытался и так и этак, но все напрасно».

Бодхидхарма ответил: «Я никогда никому не говорю: „Отбрось эго“, я делаю это сам. Приходи ко мне рано утром, в четыре часа утра, один, без своей охраны, без своего меча — в храм, где я остановился, и я покончу с твоим эго навсегда».

Император не мог уснуть, размышляя, идти ему или нет: «Кажется, этот человек сумасшедший! Как может кто-то еще уничтожить твое эго? Я никогда не слышал об этом, а я слушал многих мистиков. Они все говорят: „Ты должен сделать это сам, больше никто не сможет сделать это“. Он первый… и он кажется таким уверенным… И то, как он смотрит, и то, как он говорит, тоже вызывает страх, и он попросил меня прийти одного — без охраны, без меча, в четыре часа, когда еще совсем темно; „Приходи, я буду ждать тебя в храме, я покончу с твоим эго навсегда“».

Он воевал, но никогда не тревожился, но этот человек вызывал у него сильный страх; он может сделать что угодно. У него в руке тяжелый посох; он может ударить или… «Никто не узнает, потому что я буду один. Я никогда не был один». Много раз он говорил себе: «Забудь об этом», — но заснуть не мог. В четыре часа он вынужден был пойти: такой притягательной силой обладал этот человек.

Когда он пришел, Бодхидхарма сказал: «В итоге ты все-таки решил прийти — а всю ночь колебался».

Ву спросил: «Как ты узнал?»

Бодхидхарма сказал: «Это вопрос не знания. Эго — такой феномен, что, если кто-то обещает его уничтожить, оно вызывает у тебя величайшие сомнения: „Идти к этому человеку или не идти к этому человеку?“ Но ты набрался храбрости, и я доволен. Теперь сядь и закрой глаза. И попытайся найти эго, где оно. И в тот момент, когда ты схватишь его — я сижу перед тобой с палкой — один удар, и с эго покончено».

Император Ву не мог понять, что бы это значило. Что он говорит? Но не было другого выхода, чем сделать то, что он приказал. И он сел перед ним. Впервые в жизни он с закрытыми глазами пытался найти эго, зная, что рядом сидит Бодхидхарма с посохом — опасный человек.

«И что он имел в виду, когда сказал, что один удар — и все кончено? Он покончит со мной или с эго? Но теперь что будет — то будет. Лучше все-таки попробовать».

Ву все осмотрел внутри: он нигде не мог найти эго. Эго — это просто воображение; это не реальность, не то, что ты можешь найти. И пока он искал эго — так скрупулезно, потому что напротив сидел безумец с посохом, — мысли остановились, время остановилось. Он не заметил, как пролетели два часа, но он впервые почувствовал великую тишину, настоящий покой.

Когда поднялось солнце, его лицо озарилось новым светом. Бодхидхарма встряхнул его и сказал: «Достаточно. Ты не нашел его, потому что его там нет. Те, кто искал его, никогда не находили, и те, кто продолжает искать способ отбросить его, избавиться от него, освободиться от него, остаются в той же тюрьме, потому что они никогда не ищут его. Прежде чем начать думать, как отбросить что-то, нужно найти его. Ты не можешь отбросить то, чего не существует».

Император Ву дотронулся до ног Бодхидхармы и сказал: «Я освободился от бремени, от которого, как я думал, невозможно избавиться в этой жизни, потому что священные книги говорят, что нужны многие и многие жизни, чтобы избавиться от эго, — а ты смог покончить с ним за мгновение».

Бодхидхарма сказал: «Я не покончил с ним, его там не было. Его никогда там не было — это было только твое убеждение».

У Бодхидхармы был свой собственный метод. Ву приложил все усилия, чтобы убедить его посетить империю. Бодхидхарма сказал: «Ты упустил — этот шанс ты упустил, но ты всегда можешь прийти ко мне. Я останусь в этом храме, и я останусь в том же положении, сидя лицом к стене, и я повернусь только тогда, когда с вопросами придет тот самый человек. Меня не интересуют зеваки или философы. Только если придет настоящий ищущий, только тогда Бодхидхарма посмотрит на него, иначе его путь завершен».

Говорят, что он сидел лицом к стене девять лет. А потом появился его преемник. Он отрезал себе одну руку, бросил ему и сказал: «Повернись, иначе я себе отрежу и голову». И Бодхидхарма вынужден был повернуться. Вы не можете отказать человеку, который сначала отрезал себе руку и готов отрезать голову, если вы не повернетесь.

Бодхидхарма сказал: «Подожди! Ты тот самый человек — я ждал тебя». Он стал его преемником, и прежде чем покинуть Китай, чтобы в преклонном возрасте вернуться в Гималаи… Многие века Гималаи были местом, где пробужденные, мастера, мистики любили умирать — там так спокойно… Прежде чем уйти, он позвал четверых своих лучших учеников и спросил у них: «Что такое дзен? Это будет ваш экзамен — один вопрос, — я хочу выбрать своего преемника».

Человек, отрезавший себе руку, тоже был среди них. Один из них сказал: «Дзен — это тишина, покой и познание себя».

Бодхидхарма сказал: «У тебя мои ботинки». Таким он был — у него был свой способ самовыражения.

Второй ответил: «Дзен — это трансформация сознания в суперсознание».

Бодхидхарма сказал: «У тебя мое тело».

Он повернулся к третьему, и третий сказал: «Дзен есть, но это можно только ощутить, это нельзя объяснить. Я надеюсь, ты простишь меня».

Бодхидхарма сказал: «У тебя мой мозг».

Он повернулся к четвертому — это был тот, кто отрезал себе руку. Он не сказал ни единого слова. Он просто склонился, прикоснулся к ногам Бодхидхармы, и слезы благодарности упали к его ногам, как цветы.

Бодхидхарма обнял его и сказал: «У тебя это есть. Ты будешь вместо меня».

Так дзен перешел ко многим китайским мистикам и из Китая переместился в Японию. Он все еще жив… удивительно. Двадцать пять столетий не смогли его уничтожить. Ни священных книг, ни храмов, ни особых заповедей, от сердца к сердцу — передача вне слов… он все еще жив.

Когда меня задержали в Америке, в первый же день среди многочисленных звонков и телеграмм, которые я получил, был один звонок от мастера дзен из Японии. Он позвонил президенту, он позвонил надзирателю и сказал, что хотел бы переговорить со мной.

Он сказал надзирателю: «Вы совершили одно из величайших преступлений века; в нашем монастыре мы учим дзен по его книгам. Хотя я и просветленный мастер, я не могу так сказать. Что бы он ни говорил, знаю и я; но сказать так, как он это говорит, может только он — я не могу».

Надзиратель дал мне трубку, и пожилой мужчина — я не знал его — сказал: «Я знаю, где бы ты ни находился, ты блаженствуешь, поэтому глупо спрашивать тебя: „Как дела?“ Я просто хотел передать тебе, что те, кто знает, с тобой, а те, кто не знает, не в счет».

К вечеру звонков стало так много, что им пришлось подключить еще двух-трех телефонных операторов. Телеграмм было столько, что им пришлось позвать еще нескольких посыльных. Ночью надзиратель сказал мне: «Из-за тебя в тюрьме такой хаос! Здесь сидели члены кабинета министров, кандидаты в президенты, но мы никогда не видели таких проявлений любви со всего мира. Ты можешь быть уверен, что ни одно правительство не сможет навредить тебе — глаза всего мира смотрят на тебя. Они могут утомить тебя, но никто не сможет причинить тебе вред — они не могут пойти на такой риск».

Когда тот пожилой человек говорил мне по телефону: «Те, кто знает, с тобой, а те, кто не знает, не в счет», — все, и Бодхидхарма, и Махакашьяп, и Гаутама Будда нашептывали его голосом. Он живая ниточка. Он направлял своих учеников и в Индию, и одна из его монахинь каждый год приезжала на праздники коммуны в Америке.

Дзен — все еще живое течение, и это единственное живое течение. Из сотен школ, возникших в мире в свое время, большая часть прекратила свое существование; и они прекратили свое существование, потому что они стали организованными религиями. Они прекратили свое существование, потому что они проявляли интерес больше к обращению, чем к трансформации человека. Их больше интересовало прошлое и навязывание прошлого людям, чем освобождение людей от прошлого и раскрытие их для будущего.

Любая истина остается живой, если она остается открытой для будущего.

Ошо, много лет назад — я тогда только приняла саньясу, — проходя мимо зеркала в своей комнате, я вдруг поймала в нем отражение своих глаз и была стихийно вовлечена в медитацию с зеркалом. Через некоторое время я начала видеть в себе мою мать; я стала моей матерью. Это было радостное чувство, узнавание одной из тех частей, из которых я была создана, познание того, из чего я произошла.

В то время я хотела, чтобы то же самое случилось и с частью моего отца, чувствовала, что тогда что-то будет завершено. Я пыталась, но это не произошло. Можешь ли ты что-нибудь сказать об этом?

Мать — явление естественное, отец — нет. Отец — это социальный институт: среди животных отцов нет. В природе обязанности отца настолько незначительны, что он не становится важной частью твоего существа, хотя половина тебя — вклад мужчины и половина — женщины. Но мужской вклад — половина только во время оплодотворения, только тогда половина его и половина матери; но с течением времени вклад матери становится все весомее и весомее. Твои кости, твоя кровь, твоя плоть, твоя суть — все от матери.

Отец явился всего лишь стимулом. Он запустил процесс. В начале без него сложно, но, как только процесс запущен, он больше неважен. Поэтому у животных института отцовства не существует. Человек сделал его институтом. Но столетиями человек тоже жил без отца.

В любом языке мира слово дядя старше, чем слово отец. Из-за того что брак не был фиксированным, было неизвестно, кто отец. Мужчины и женщины были свободными тысячи лет, поэтому всех мужчин детородного возраста называли «дядя». Один из этих дядей, наверное, и был отцом, но узнать об этом не было никакой возможности.

Только с появлением частной собственности появился отец как таковой. Когда человек стал обладателем частной собственности, когда влиятельные люди стали обладателями большей собственности, чем другие, они стали очень заинтересованы в том, чтобы их имущество после их смерти перешло именно к их детям. Поэтому необходимо было знать абсолютно точно, что их дети — действительно их дети.

Это стало началом порабощения женщины. Ее свобода была уничтожена, ее движение было ограничено. Она была прикована к дому, превращена в получеловека — ни образования, ни финансового положения, ни социального статуса, ни религиозного равенства.

Карл Маркс предполагал, что, когда наступит коммунизм и частная собственность больше не будет уместной, когда собственность станет коллективной, брак автоматически исчезнет. И он исчезал. На раннем этапе революции он начал исчезать. Его силой вернули назад, потому что вдруг люди, стоящие у власти, поняли: если не будет семьи, государство проживет недолго.

Семья — это основополагающая единица государства, нации. Если семья исчезнет, то следующий шаг — распад государства. А Маркс именно об этом и говорил: сначала исчезнет семья, затем исчезнет государство, затем исчезнут нации. Останутся только свободные личности, живущие в небольших коммунах. И дети будут принадлежать не отдельным личностям, а коммуне.

Но он не придал значения человеческой жажде власти. Он был просто экономистом, теоретиком, он абсолютно не разбирался в человеческой психологии; следовательно, он упустил определяющий момент. В Советском Союзе институт брака был значительно сильнее, чем где бы то ни было. Удивительно: если вы хотели жениться в Советском Союзе, вы могли сделать это немедленно; но если вы хотели развестись — это занимало от трех до четырех лет. Вам создавали всевозможные препятствия.

Разводы не поддерживают по одной простой причине: государство не хочет распадаться. Надо сохранить семью, чтобы государство осталось у власти и диктатура продолжила свое существование.

Ты увидела в зеркале себя и вдруг, мимолетно, свою мать. Каждая девушка во многих отношениях — копия своей матери. Она продолжение матери; мальчик — продолжение отца. А в старом, безупречно стабильном мире это было неизбежно: девочка вела себя в точности как ее мать, повторяла в своей жизни тот же путь. Мальчик повторял в своей жизни путь отца.

Сейчас то равновесие несколько нарушилось. Человек многое познал. Например, если вы действительно разумный человек, то вы должны превзойти свою мать, своего отца, прошлые поколения; иначе ваше пребывание здесь лишено смысла. В чем цель вашего пребывания? Каждый ребенок должен превзойти то поколение, которое дало ему жизнь. Каждый студент должен превзойти профессоров, которые отдали ему все свои знания. Каждый ученик должен превзойти мастера.

Поэтому, когда я говорю, что Махакашьяп в некотором смысле превосходит Гаутаму Будду и что Бодхидхарма в некотором смысле превосходит Махакашьяпа, вы не должны неправильно истолковывать мои слова. Гаутама Будда был бы более чем счастлив от того, что один из его учеников превзошел его, он был бы более чем счастлив от того, что один из учеников его ученика превзошел их обоих. Это должно быть стремлением, молитвой каждого мастера — чтобы его ученики превзошли его. Это его успех. Сейчас все подвижно.

Ты посмотрела в зеркало и вдруг обнаружила там лицо своей матери. Каждый может обнаружить лицо не только своей матери, но может проникнуть еще дальше — к матери матери, к отцу отца; он может проникнуть гораздо дальше.

Это случилось само по себе. Если вы будете прикладывать усилия, будет сложнее, потому что усилие вызывает в вас напряжение, а напряжение становится барьером. Поэтому если вы действительно хотите погрузиться в такого рода переживание, то гипноз — лучший метод. Вы сможете расслабиться, кто-либо вас загипнотизирует и вернет назад.

Вас может забросить в ваше прошлое, вас может забросить в прошлое вашей матери. Вы связаны; вы ветка того же дерева. Очень немногие люди испытали это. На Востоке пытались проникнуть в свои прошлые жизни. Я проводил эксперименты. Вы можете проникнуть в прошлые жизни вашей матери, потому что вы ветка, но это будет лишь психологический эксперимент, который поможет вам узнать, что вы как дерево.

У нас тоже есть корни — невидимые. Мы неразрывно связаны с атмосферой, с землей, с луной. В полнолуние больше людей сходят с ума. В полнолуние больше людей становятся просветленными. В полнолуние больше людей совершают самоубийства; в полнолуние больше людей совершают преступления.

Полнолуние, видимо, оказывает огромное влияние на ваш ум, такое же влияние, как и на океаны, — потому что человек был рожден в океане, многие тысячи лет тому назад, — но влияние остается. Даже в наше время тело на восемьдесят процентов состоит из океанской воды; и эти восемьдесят процентов приходят в возбуждение.

Мы неразрывно связаны дыханием, пищей, водой — всем тем, что мы впитываем. Это наши корни, а есть и ветви, простирающиеся в далекое прошлое и будущее.

Вы можете провести психологический эксперимент. Это не слишком поможет вам в духовном плане, но в некоторой степени поможет ощутить, что вы не только тело, ощутить, что вы не одни, что вы связаны с целым. Опосредованно это будет способствовать вашему духовному росту.

Но не нужно ходить вокруг да около, когда вы можете пойти прямым путем.

Ошо, как нам отличить воображение от настоящего опыта прошлых жизней?

Это очень просто. Во-первых, воображение не может повторяться снова и снова, а опыт прошлой жизни будет повторяться каждый раз в том же виде. Во-вторых, воображение начнет с А, перейдет к В, затем к С, от начала до конца. Опыт прошлой жизни начинается в обратном порядке — с Z.

Сначала вы умрете, потом попадете в прошлую жизнь, и первое, с чем вы столкнетесь, будет ваша смерть. Затем вы будете двигаться, как если бы вы читали роман с конца или смотрели фильм задом наперед. Воображение прямолинейно; оно начинает с рождения и движется к смерти. Прошлая жизнь начинается со смерти и движется к вашей зрелости, свадьбе, вашей любви, вашему детству, рождению. И если вы сможете продолжить, то дальше по тому же принципу: сначала будет смерть. Вы движетесь в обратном направлении.

В воображении вы рисуете — зачем двигаться назад. Это определяющее отличие.

Кроме того, воображаемое будет меняться. Сегодня вы представите одно, завтра — другое. Воображение — величина непостоянная. А ваша прошлая жизнь — уже перевернутая страница. Что бы вы ни делали, вы каждый раз будете проходить через те же испытания.

Разница очевидна.

Ошо, однажды ты сказал: когда мы находимся с тобой, чем больше мы расслабляемся, тем выше наше бессознательное без нашего ведома начинает подниматься, как пар от кипящего чайника. Когда бессознательное начинает закипать и все скелеты и драконы начинают выходить из темноты, я чувствую, что нуждаюсь в подсказке, как с этим справиться — и самому, и в отношениях с другими людьми. Не мог бы ты объяснить?

Во-первых, не надо ничего делать — просто наблюдай. Действие создаст проблемы. Ты запутаешься; твои чувства, твои настроения, твои мысли могут перемешаться. Не делай ничего; отстранись и наблюдай.

Под наблюдением все постепенно рассеется, как рассеивается в небе дымок. Тебе совсем ничего не нужно делать.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.