38.

38.

Вечером ко мне пришла женщина. Она сказала: «Я хочу служить вам».

«Если вы забудете о “я”, то служение будет происходить само собой», - ответил я.

Что же еще, если не гордыня, мешает в жизни служению?

Гордыня требует служения. По сути, она хочет всего на свете, но сама ничего не отдает. Она просто не способна на щедрость. Гордыня всегда была нищей. Поэтому невозможно отыскать более несчастного и бедного человека, нежели гордый человек.

Служить может лишь тот, кто царственен. Что может дать человек, если у него ничего нет? Шежде чем давать, важно чем-то обладать. Что такое служение? Разве сама любовь это не служение? А любовь рождается только в том сознании, в котором «я» погребено. Семя любви прорастает на смертном одре «я». Люди, которые держатся за «я», не способны на любовь.

«Я» это центр эксплуатации. Служение ему тоже эксплуатация. Даже в таких условиях некоторые люди процветают и обретают силу. Неужели человечество не осознает эго слуг? Даже у гордыни эксплуататора есть маска смирения, но и в смирении слуги присутствует знак гордыни.

Помните о том, что любовь сама судит себя, что она сама себе награда.

Я вспомнил очень странный спор. Два друга пришли к учителю, чтобы научиться у него рисовать. Они оба были очень бедны. У них не было средств даже для пропитания. Они подумали и решили, что поначалу один из них станет учиться рисовать, а другой тем временем будет трудиться, чтобы прокормить их обоих. А позже станет зарабатывать на жизнь первый ученик, а второй будет кормить их обоих. Итак, один ученик стал учиться рисовать под руководством учителя. Шли годы. Ученику приходилось туго. Он и не задумывался о времени. Юноша изо всех сил старался овладеть искусством. Постепенно он приобрел известность. Среди ценителей живописи он стал пользоваться славой. Этого юношу звали Альбрехт Дюрер. Но его друг трудился еще упорнее. Он копал ямы и дробил камни, рубил дрова и работал носильщиком. Постепенно он совсем забыл о том, что ему нужно учиться рисовать. Когда пришел его черед учиться живописи, он увидел, что его руки огрубели, что теперь ему не по силам искусство живописца. При виде неудачи друга первый юноша заплакал. Но второй юноша был счастлив.

«Нет никакой разницы в том, мои или твои руки создают шедевры, - сказал он. - Твои руки это так же и мои руки».

Первый юноша стал великим живописцем, но никто не знает имени его друга, который потом и кровью сделал его живописцем. Но разве не это неведомое служение представляет яркий пример любви? Разве не благословенны люди, которые служат тайно и ищут возможность служить? Творите не только те, кто знаменит, но и те, кто безвестен. Нет более высокой молитвы, нежели служение неведомых любящих рук. Дюрер в молитвенном настроении написал руки своего друга. Неужели так легко найти подобные руки?

Неужели можно найти такие же божественные руки? Могут ли другие руки иметь право молиться? Разве могут некие другие «руки» обрести счастливую возможность любить и молиться, как и эти руки?

Данный текст является ознакомительным фрагментом.