Глава 3 НЕУЖЕЛИ?

Глава 3

НЕУЖЕЛИ?

13 августа 1974 года

Мастер дзен Хакуин был почитаем соседями как человек, ведущий праведный образ жизни.

Однажды обнаружилось, что прекрасная девушка, жившая неподалеку от Хакуина, забеременела.

Родители девушки были очень сердиты.

Поначалу она не говорила, кто отец ребенка, но после многочисленных расспросов назвала Хакуина.

В великом гневе родители пошли к нему.

“Неужели? ” - единственное, что сказал Хакуин, выслушав их. Когда родился ребенок, его отдали Хакуину, который к этому времени потерял репутацию праведника, что, впрочем, не слишком расстроило его.

Хакуин очень усердно заботился о ребенке.

Он добывал молоко, еду и все, что нужно для малыша, у соседей.

Через год молодая мать поняла, что не может больше выносить такое положение, и рассказала родителям всю правду.

Настоящим отцом ребенка был молодой человек, работавший на рыбном базаре.

Мать и отец девушки немедленно отправились к Хакуину, чтобы рассказать ему все это, принести свои извинения и, попросив прощения, забрать ребенка.

“Неужели? ” - сказал Мастер, охотно возвращая дитя.

Что такое праведная жизнь? Что называете вы праведностью? Ведь что бы вы ни называли праведностью, это не будет истинная праведность. Ваша праведность - это расчет, моральный расчет. Это не праведность святого, его праведность истинна, тогда как ваша невинность - это всего лишь разновидность хитрости и ловкости.

Это должно быть понято в первую очередь. Если вы глубоко прочувствуете это, только тогда вы поймете, что такое мудрый человек, что такое святой, что такое человек знания. Потому что, если ваша система ценностей неверна, если неверна сама основа ваших суждений, все остальное тоже будет неправильным.

Истинный праведник совсем как дитя, он невинен, он не знает, что хорошо, а что плохо, для него нет различия. Истинному праведнику неизвестно, что такое Бог и что такое Дьявол. А ваша праведность - это выбор, выбор в пользу Бога и против Дьявола, выбор в пользу хорошего и против плохого. Вы уже выбрали, вы разделили существование. А разделенное существование не может привести к невинности.

Невинность расцветает лишь в неразделенном бытии. Вы просто принимаете его, как оно есть. Не выбираете, не разделяете, ничему не отдаете предпочтения. Вы не знаете на самом деле, что хорошо, а что плохо. Если вы знаете это, тогда вы будете подсчитывать, тогда невинность станет продуктом вашего производства. Это не будет цветением.

Я расскажу вам анекдот. Халиль Джебран написал прекрасный рассказ. Некий священник шел в храм. На обочине дороги он увидел человека, который был почти при смерти, он умирал, истекая кровью, было похоже, что он подвергся жестокому нападению; все его тело было в кровоточащих ранах.

Священник очень торопился - ему надо было вовремя добраться до храма, ведь там его ждут люди. Но он был человеком высокой нравственности. Я не скажу праведности - он был высоконравственным человеком. Он стал обдумывать, что же ему делать. Все взвесив, он решил: “Самое лучшее - это помочь умирающему. Так учил Иисус. Лучше забыть на время храм и богомольцев, они могут немного подождать, а этот человек нуждается в неотложной помощи, иначе он умрет”.

Он приблизился к человеку и, увидев его лицо, ужасно испугался. Лицо это выглядело очень знакомым и очень злобным. И он вдруг вспомнил, что в его храме была картина, изображающая Дьявола. Перед ним был Дьявол. Именно Дьявол, и никто другой! Тогда он пустился бежать к храму.

Дьявол закричал ему вслед: “Послушай, святой отец! Если я умру, ты будешь раскаиваться всю жизнь. Ведь если умру я, умрет зло, где же будет твой Бог? Когда умрет “плохое”, как ты узнаешь, что такое “хорошее”? Ты существуешь благодаря мне. Подумай об этом!”

Священник остановился. Дьявол был прав. Если умрет Дьявол, исчезнет Ад. А если нет больше страха, кто станет поклоняться Богу? Все молитвы основаны на страхе. Вы боитесь, в основе вашей любви к богу лежит страх перед Дьяволом. Ваша доброта измеряется злом. Богу нужен Дьявол.

Дьявол сказал: “Я нужен Богу. Он не обойдется без меня. Все храмы рухнут, и никто не придет, чтобы восславить Бога. Если не станет меня, вы не найдете ни одного религиозно настроенного человека. Я искушаю людей, через это искушение они становятся святыми. Слышал ли ты когда-нибудь хоть об одном святом, которого бы не искушал Дьявол? Ваш Иисус, ваш Заратустра, ваш Будда - все подвергались моему искушению. Это я сделал их святыми. Поэтому вернись!”

Священник заколебался, Дьявольские рассуждения были логичны. Дьявол всегда логичен - он персонифицированная логика. С ним невозможно спорить, его нельзя переубедить. Если вы вступите с ним в спор, вы будете побеждены. Невозможно выиграть в споре с Дьяволом.

Священник вынужден был признать его правоту и согласиться. Он сказал: “Похоже, что ты прав. Где бы мы были без тебя?” И он потащил Дьявола на спине в больницу. Там он обождал, пока стало очевидно, что опасность миновала и Дьявол останется живым. Да, с Дьяволом все храмы, все священники, все религии остаются живыми!

Священник - человек нравственный, но не праведный. Вся его жизнь - это математические вычисления. Но если вы занимаетесь подсчетом, значит, вы уже побеждены Дьяволом. Вы не можете подсчитать лучше него. Если вы спорите, если вы разделяете жизнь, если она стала для вас логической задачей, тогда у вас нет надежды на выигрыш. Игра уже проиграна. Вы участвуете в проигранном сражении.

Невинный человек не знает ни Бога, ни Дьявола. Невинный человек живет невинностью, а не расчетами. Он не хитер, он прост. Он живет от мгновения к мгновению, ни прошлое, ни будущее не имеет значения для него. Именно этого мгновения самого по себе достаточно.

А ваша мораль! Ваша мораль создана священниками, этими помощниками Дьяволами. Дьявол доказал свою правоту. Ваша нравственность далека от невинности. Поэтому, как только появляется человек, ведущий себя так, как, по вашему мнению, подобает вести себя праведнику, и способный управлять собой, вы оказываете ему почтение, уважение и называете его святым. Ваши святые столь же поддельны, сколь поддельны вы сами, потому что вы судите и решаете, кто святой. Ваша мораль всего лишь страх, спрятанный страх. Но вы так искусно замаскировали свой страх, что даже сами никогда не распознаете его.

Как может расчетливость стать невинностью? И как можно достичь праведности, не будучи невинным, невинным как деревья, как животные, как дети. Это не поддается контролю. Контролируя, вы подавляете, подавляете некую противоположность. Если вы исповедуете безбрачие, секс все равно остается в вашем подсознании, и, укрывшись там, он ожидает удобного случая для бунта и самоутверждения. Достигнув неагрессивности, знайте, что агрессивность присутствует в вас. Противоположное нельзя отбросить. Делая выбор, вы всего лишь подавляете противоположное - это все, что вы можете сделать. Только в невинном уме противоположность неизменно исчезает, потому что теперь нечего выбирать. Противоположности не могут существовать, когда нет стремления к выбору.

Значит, основы невинности - это то, что так настойчиво подчеркивает Кришнамурти: не выбирать, не быть выбирающим. Но вы можете обмануть себя, сделав выбор в пользу “невыбирания”. “Раз Кришнамурти сказал: +Будьте невыбирающим+, я стану невыбирающим”. Если решаете вы, это проявление вашей воли, хитрой воли. Если вы решаете быть невыбирающим, ваше “невыбирание” станет частью вашей морали, но не частью праведности.

Только поймите, не выбирайте. Не выбирайте даже “невыбирание”. Просто осознайте ситуацию в целом: что бы вы ни выбирали, что бы вы ни делали, все это исходит из вашего расчетливого ума. Это не может быть настоящим. Ваш ум способен создавать только мечты, он не может создать истину. Истина здесь. Ее надо увидеть. Не нужно ничего делать, нужно просто смотреть - смотреть, не судя ни о чем заранее, не выбирая, не отдавая ничему предпочтения.

Божий человек, отрицающий Дьявола, подавляющий его, не истинно Божий. Дьявол останется, только спрячется за угол. Ибо, разделив однажды, вы тем самым ввергли себя в битву противоположностей, и в ней вы будете уничтожены. Если же вы не решаете, вы не знаете, что хорошо, а что плохо; что бы ни случилось, вы просто принимаете это. Это происходит, что же вы можете сделать? Ничего. Вы просто плывете, как белое облако. Вы не знаете, куда плывете, зачем плывете. Подул северный ветер - вы плывете на север, ветер устремился на юг, и вы с ним. Вы плывете с ветром! Вы не говорите: “Я направляюсь на юг, я не могу двигаться на север”. Вы не боретесь.

Праведный человек не солдат, он святой. Человек нравственный - солдат, он не святой. Конечно, сражение происходит на внутреннем плане, а не на внешнем. Это сражение не с кем-то, а с самим собой, и все же это сражение.

Не надо сражаться. Сражаясь, вы проиграете битву. Разве можно победить все на свете? Вы - всего лишь крохотная частичка, атом. Как можете вы победить все на свете? Праведный человек не только никогда не сражается, он еще и никогда не сдается, потому что сдаваться может только солдат. Сначала солдат сражается, потом, видя, что выиграть невозможно, он сдается. Его сдача - всего лишь следствие его борьбы.

Праведный человек просто существует. Он не сражается, и ему не приходится капитулировать. Не от чего отказываться, некому сдаваться. Кто должен капитулировать, и что это вообще значит - капитуляция? Он никогда не сражался.

Понимание ведет вас к приятию, и это приятие дает вам праведность. Но такая праведность не может быть почитаема людьми, вашими соседями - они не могут ее понять.

Мораль - атрибут государства, а праведность - нет. Мораль принадлежит определенному времени, праведность - вневременное понятие! Мораль - принадлежность того или иного общества: сколько разновидностей общества, столько разновидностей морали. Праведность одна. Куда бы вы ни шли, она все та же - это похоже на вкус моря: куда бы вы ни пошли, оно везде соленое.

Если вы вкусите от Будды, Иисуса или Рамакришны, вкус будет один и тот же, они все похожи на море. Но люди нравственные все разные. Нравственный мусульманин будет отличаться от нравственного индуиста, он не может быть таким же. Если это нравственный христианин, он снова будет’ другим. Нравственный человек обязан придерживаться определенной системы взглядов, подчиняться законам своего общества. Обществ много, моральных кодексов миллионы. Меняются общества, меняется мораль. Праведность вечна, она вне времени и пространства. На нее не влияют ни климат, ни страна. Праведность превыше племени и рода. Она превыше всего, сотворенного человеком. Мораль - человеческое творение, праведность - нет.

Теперь пора обратиться к этой замечательной истории. Она произошла на самом деле, это исторический факт.

Мастер дзен Хакуин был почитаем соседями, как человек, ведущий праведный образ жизни.

Соседи не знали, не осознавали, что их понимание праведности не может быть применено к этому человеку. Не осознавали! Они думали, что он был человеком нравственным, но он не был моралистом. Он был человеком праведным, невинным, а не нравственным. Он был религиозным человеком - запомните разницу - он был частицей вечной невинности, был подобен ребенку. А люди почитали его, так как они еще не осознавали различия между моралью и аморальной праведностью.

Они считали его святым, но он не был святым в их понимании. Он был святым, но он был не тем святым, которого вы могли бы оценить. Ваши стандарты здесь не подойдут. Вы должны отбросить все ваши оценки и смотреть. Вы должны отбросить все ваши суждения и смотреть; только так вам откроется, является ли этот святой истинно святым.

Однажды обнаружилось, что прекрасная девушка, жившая неподалеку от Хакуина, забеременела. Родители девушки были очень сердиты. Поначалу она не говорила, кто отец ребенка, но после многочисленных расспросов назвала Хакуина. В великом гневе родители пришли к нему. “Неужели?” - единственное, что сказал Хакуин, выслушав их.

Он не стал отрицать, не стал соглашаться. Он не пустился в объяснения. Он не говорил: “Я за это не отвечаю” и “Я отвечаю за это”. Он сказал очень уклончиво: “Неужели?”. Как будто это к нему не относится. Какая непривязанность, какая полная отстраненность! Он просто сказал: “Неужели я отец ребенка?”.

Что это значит? Это означает столь полное приятие, что даже в самом приятии нет нужды. Ведь когда вы говорите: “Я принимаю это” - глубоко внутри вы отрицаете. Когда вы говорите: “да”, тогда “нет” подразумевается. Он даже не скажет “да”. Кто он такой, чтобы говорить “да” или “нет”? Если так случилось, если это факт, тогда он будет просто свидетелем этого. Если люди дошли до того, что думают, будто он отец ребенка, к чему без пользы расстраивать их и говорить то или это? Он не станет выбирать. Вот что такое “невыбирание”. Он не будет тем или другим, он не будет защищать себя.

Праведность не нуждается в защите. Мораль всегда защищается; это потому, что мораль всегда очень легко обижается. Только взгляните на моралиста, пуританина, и он сразу чувствует себя обиженным. Если вы что-то говорите, он обижается; он непременно станет отрицать это, защищая себя. Но это одно из основополагающих психологических прозрений всех искателей истины: как только вы что-то защищаете, это означает, что вы боитесь.

Если бы Хакуин был обыкновенным святым, он бы стал защищаться. И он был бы вполне прав, защищая себя, это совершенно ясно: будущее показало, что ребенок никогда не принадлежал ему, он не был отцом ребенка. Обыкновенный святой, человек морали, даже если бы он был отцом ребенка, стал бы защищаться. Хакуин - он не был отцом - не стал предпринимать никакой защиты.

Невинность - это небезопасность, только поэтому она и невинность. Защищая невинность, вы превращаете ее в безопасность, теперь это уже не невинность - вторглась расчетливость.

Что должно было произойти в душе Хакуина? Ничего! Он просто выслушал как факт, что люди поверили, будто он отец ребенка, а потом спросил: “Неужели?” Вот и все! Он никак не отреагировал. Он не стал говорить: “да”, не стал говорить “нет”. Он и не думал защищаться, он оставался открытым и уязвимым. Невинность уязвима, это абсолютная уязвимость, открытость.

Как только вы защищаетесь, как только вы что-то отрицаете, это значит - вы боитесь. Только страх защищается. Бесстрашие не может быть защищающимся. Страх всегда во всеоружии. Если кто-то называет вас бесчестным, вы мгновенно начинаете защищаться. Почему? Зачем беспокоиться? Зачем такая реакция? Потому что вы сами знаете, что бесчестны, вот это и причиняет вам боль. Правда очень болезненна, так как она ранит вас. Вы знаете о своей бесчестности, и если кто-то называет вас бесчестным, вы не можете рассмеяться, вы становитесь серьезным. Вы вынуждены защищаться, иначе это станет известно всем. Вы должны бороться, иначе все станут думать о вас точно так же, как вы сами.

Но если люди узнают, что вы бесчестны, тогда уже будет трудно оставаться бесчестным, потому что оставаться бесчестным можно лишь в том случае, если люди верят в вашу честность. Это чистая математика. Люди должны верить, что вы правдивый человек, только в этом случае вы можете лгать. Если же все знают, что вы лжец - все кончено! Как можно лгать теперь? Только лжецы нуждаются в вашем доверии. Можно быть вором, лишь бы окружающие верили, что вы святой, тогда очень просто быть вором, ведь люди даже не будут пытаться защититься от вас.

Безнравственный человек всегда будет стараться защитить свою репутацию. Он будет стараться доказать свою порядочность, но это свидетельствует о его непорядочности. Если же вы человек честный и кто-то называет вас бесчестным, вы скажете: “Неужели?”. Вполне возможно; кто знает... Вы скажете: “Надо посмотреть. Попробую еще раз разобраться в себе. Возможно, вы правы!”

Вот это честность. Как может быть бесчестным человек, говорящий: “Надо посмотреть. Попытаюсь разобраться. Возможно, вы правы”. Это подлинная честность. Такой человек не может быть бесчестным. А вы бесчестны, и когда кто-то говорит вам об этом, вы обижаетесь. Ваша защита вытекает из вашей обиды. Вы всегда настороже, всегда готовы дать отпор. Вы носите с собой свидетельство о порядочности, говоря: “Я человек порядочный”.

Страх создает броню. Глубинная психология находит реализацию в том, что каждая личность становится закованной в броню. Рождается ребенок, он не знает, что хорошо, а что плохо. Теперь его надо научить различать добро и зло. И его наказывают, если он продолжает делать что-то, что считается плохим. Что происходит в уме ребенка? Что происходит с его сознанием? Из-за своей наивности ребенок не видит ничего плохого в том, что считается плохим. Почему это плохо? Но отец и мать - а ведь они так могущественны - говорят: “Это плохо, если ты сделаешь это, будешь наказан. А если не будешь этого делать, тебя похвалят и вознаградят”.

Он вынужден слушаться отца и мать, ведь сила в их руках, и ему приходится подавлять себя и свою невинность. Вокруг него нарастет броня. Он начинает бояться обычных вещей, которые не смеет делать, чтобы не быть наказанным. Зато делает другие, столь же обычные вещи, за которые получит поощрение.

Так создается алчность, так создается страх. Теперь ребенок проходит через множество опытов, иногда его наказывают, иногда поощряют. Мало-помалу вокруг его сознания образуется личность, характер. Становление характера - это выработка привычек, которые общество считает хорошими, и уничтожение привычек, которые считаются плохими - это и есть характер. Такой характер как броня, потому что, если вы не выработаете его, общество уничтожит вас. Оно не позволит вам существовать. Чтобы жить, существовать, надо создать соответствующий характер, иначе вы окажетесь в тюрьме, будете наказаны.

Почему вы боретесь с преступниками? Зачем применяете к ним такие строгие наказания? Вовсе не потому, что их преступления так уж велики, не потому что этого требует справедливость. Нет! Вы берете реванш. Они не подчиняются обществу, не подчиняются вам, вашей системе, вашим порядкам. Они бунтари. Вы говорили: “Это плохо”, - а они продолжали это делать, теперь общество возьмет реванш. А ваши суды, ваши судьи - разве они истинные поборники справедливости? Они палачи. Они убийцы, назначенные обществом брать реванш во имя справедливости. Они убивают, они предают смерти, но во имя справедливости.

Человек крадет, он вор. Его посадили в тюрьму на 5, 7, 10 лет. Будет ли из этого какой-нибудь толк? Когда он выходит на свободу, станет ли тюремное заключение предохранительной мерой против нового воровства? Нет, совсем наоборот. Он выйдет из тюрьмы еще более изощренным вором, потому что в тюрьме он встретит мастеров своего ремесла, там он узнает, почему его поймали, где он допустил ошибку. В следующий раз поймать его будет не так просто. Он станет более искусным и более бдительным.

Наказание никогда никого не исправляет. Но вы продолжаете наказывать, говоря при этом: “Мы подвергаем его наказанию, чтобы исправить его”. Человек убивает, затем общество убивает его и говорит: “Зачем ты совершил убийство?” Но ведь это глупо. Он убил, он поступил дурно, а теперь общество убивает его - и общество поступает хорошо? Но разве ваше убийство исправит его? Его ведь больше нет.

Нет! Вы мстите. Причем в душе вы знаете, что убивает не только общество, вы тоже участвуете в этом. Вы отец или мать, вы наказываете своего ребенка. Вы когда-либо наблюдали за работой своего ума, за тем, почему вы наказываете? Загляните в себя поглубже - вы поймете, что действуете с позиции мстителя. Вы скажите: “Мы учим его. Разве можно его научить, не наказывая?” Но это лишь попытка доказать целесообразность наказания. Отец чувствует себя уязвленным, потому что ребенок ослушался, взбунтовался и сделал что-то, что ему было запрещено делать - эго отца чувствует себя уязвленным.

Взглянув в священные писания, в Ветхий Завет, в Коран и другие, вы сразу же почувствуете, что Бог очень мстителен. Он пошлет вас в ад не потому, что этого требует Справедливость, а потому, что вы ослушались. В Ветхом Завете сказано: “Послушание - добродетель, непослушание - грех”. И совсем не важно, что именно требуют от вас. Послушание - добродетель, а непослушание - грех.

Если покорность вынужденная, тогда возникает характер. Ребенок мало-помалу приступает к обучению, он учится, становится расчетливым: это можно делать, а это нельзя. Невинность отравлена. Невинности больше нет, появилась расчетливость. Ребенок узнает, как влиять на вас, как манипулировать вами, как быть хорошим ребенком. Итак, он получает вознаграждение зато, что знает, “как не быть плохим ребенком”.

Но такая броня из характера оказывает двойное действие, ребенок защищает себя от общества, а глубоко внутри его сознание не знает, что хорошо, а что плохо. Поэтому он постоянно вынужден бороться с собой. Характер становится палкой о двух концах: внешне - это защита от общества, внутренне - это постоянная борьба.

Вы влюбляетесь в чужую жену. Что делать? Общество научило вас, что это безнравственно. Между тем, даже ваше сознание влюблено, ведь сознанию неизвестно, что нравственно, а что безнравственно. Что-то произошло, и с этим ничего нельзя сделать. Личность в вас начинает бороться, она говорит: “Это безнравственно, остерегись, держи себя в руках! Не ступай на эту дорогу, это неверный путь”. Теперь вы начинаете бороться. Это борьба порождает озабоченность, спонтанность утрачена. В глазах окружающих вы человек с твердым характером, вы не можете потерять свою репутацию, ведь тогда будет потеряно и ваше эго.

Сами себя вы тоже считаете сильной личностью. Вы начинаете чувствовать вину, начинаете придумывать себе наказания. Великое множество монахов в бесчисленных монастырях постятся, но не так, как постятся верующие: они используют пост в качестве самонаказания. Они постоянно чувствуют свою вину. Трудно найти монаха, который бы не считал себя в чем-нибудь виновным, очень трудно. Потому что все нельзя: нельзя смотреть на красивую женщину, нельзя есть с удовольствием, нельзя пребывать в комфорте - ничего нельзя. Постоянно чувство вины, что же делать?

Остается одно... Поскольку человек не сделал ничего, за что общество могло бы наказать его, он не преступник. Все его уважают. Что же ему остается делать? Он должен наказывать сам себя. Он будет поститься. Он устроит себе семидневное бдение: не позволит себе спать, лишит себя всех удобств, вкусной еды, общения с прекрасным - никаких наслаждений. Вот как он себя накажет. И чем больше он себя истязает, тем более уважаемым выглядит он в ваших глазах. А ведь он просто больной человек, извращенец.

Это патология, болезнь, которую надо исследовать, а не уважать. Что-то не в порядке с этим человеком. Эго разум неспокоен, он раздвоился, расчленился. Он все время находится в противоречии с самим собой. Вот что такое беспокойство, озабоченность; быть озабоченным - значит быть против самого себя. Постоянная борьба с самим собой создает напряжение.

Вы не позволяете себе ничего, потому что всегда боитесь, что все, что, вы в себе подавили, войдет наружу. Вы не можете расслабиться. Ваши так называемые святые не способны расслабиться. Они не могут отдохнуть даже во сне, потому что боятся расслабления. Если они все же расслабятся, что тогда произойдет? Тело скажет: “Живи с комфортом!” Потом ум скажет: “Получай удовольствие от еды, ищи вкусную пищу”. Потом тело попросит: “Ищи женщину, найди прекрасное тело, чтобы заключить его в объятия. Найди кого-нибудь, с кем бы ты мог соединиться, в ком бы ты мог раствориться!”

Если вы расслабитесь, это расслабление распространится на все зажимы, которые в вас есть. Поэтому-то ваши святые и боятся расслабиться, они страшатся отдыха. Они все время находятся в напряжении, и вы можете это чувствовать. Если вы подходите близко к святому, вы чувствуете вокруг него напряженное поле. Подойдя близко к такому святому, вы сами станете напряженным.

Совсем другое дело - истинный святой, мудрец, праведник. Он не является человеком высокой морали, он постоянно пребывает в релаксации. Около него вы чувствуете себя в состоянии релаксации. И тогда вы можете испугаться, ведь если вы расслабились, все, что вы в себе подавили, начнет выходить наружу.

Многие, приходя ко мне, говорят: “Эго опасно! Потому что, когда мы находимся в медитации и расслаблении, многое из того, что раньше не доставляло беспокойства, начинает беспокоить нас”.

Несколько дней тому назад ко мне пришел женатый человек, имеющий шестерых детей, и сказал: “Никогда в своей жизни я не смотрел на других женщин. Никогда! Что же происходит? Я медитирую и впервые - мне 48 лет, у меня шестеро детей, жена и вообще все в порядке - вдруг меня начинает тянуть к женщинам. Что делать?” Он напуган. Должно быть, все 48 лет он подавлял в себе это. Теперь, неожиданно для себя, он научился расслабляться. Но когда вы расслабляетесь, вы расслабляетесь полностью, поэтому все, что было в вас подавлено, тоже расслабляется.

Впервые он снова стал молодым. “По-настоящему, - сказал я ему, - вы никогда не были молодым. Теперь вы снова становитесь молодым, и поэтому женщины становятся так привлекательны для вас. Не пугайтесь, теперь все станет привлекательным для вас: деревья и цветы покажутся вам совершенно другими. Почему бы этому не случиться и с женщинами? Все становится непохожим на себя. Но если это пугает вас, тогда бытие никогда не сможет стать для вас прекрасным.

А когда бытие в целом стало для вас прекрасным, тогда вы подошли к вратам Божественного, и не раньше. Но вы боитесь женщин. Что же произойдет, когда Бог явится к вам? Он будет так прекрасен, что вы совершенно забудете о своей жене! Что же вам делать? Если вы боитесь крохотной женщины, что же случится с вами, когда небывалая красота воцарится везде, во всем мире? Поэтому - не закрывайтесь”.

Но он сказал: “Возможно, вы и правы, но что будет с моей семьей? У меня дети”.

Таковы ваши страхи. Релаксация с подавляемым умом - самая опасная вещь. Вы приходите и говорите мне: “Как расслабляться?” Вы даже не представляете, о чем вы спрашиваете, потому что ваше общество приучило вас не расслабляться. Общество научило вас, как контролировать себя, а я здесь учу вас, как расслабляться. Это совершенно антисоциально. Но ведь и Бог антисоциален. Запредельное антисоциально. Ваше общество создано патологическими умами, точно такими же, как ваш. Они создали руководства и правила, люди с патологией всегда очень продуктивны по части создания правил и руководств. Сами они скованные и несчастные, потому они хотят, чтобы другие тоже были скованными и несчастными. Они не могут позволить вам быть счастливыми.

Взгляните на директора начальной школы с палкой в руке, бьющего малышей, которые все еще счастливы. Общество не уничтожило их, они еще спонтанны. Взгляните же на этого директора: угрюмый, злой, всегда злой, всегда убивающий Природу, Дао, спонтанность. Он будет счастлив лишь тогда, когда все эти дети станут старыми и мертвыми. Тогда он будет доволен, он выполнил свою работу.

Психологи говорят, что люди, склонные к работе в школе, к тому, чтобы стать учителем, - это люди с садистскими наклонностями. Если вы садист, для вас нет ничего более подходящего, чем школа, ведь дети так слабы, так беспомощны, что вы можете делать с ними все, что угодно. Вы бьете их, и они не могут сопротивляться. Вы делаете еще что-то, и они не могут вам ответить тем же, они обречены на страдание.

Между тем, вас нельзя упрекнуть, ведь вы делаете это для их же собственной пользы. Вы способствуете их росту.

Паскаль сказал, что общество в целом безумно и что дети попадают в руки такому большому числу безумцев. Они приходят к нам невинными. Но мы немедленно берем на себя ответственность за них и превращаем их в безумцев. Некоторые из них спасаются через черный вход - это преступники. Некоторые спасаются, воспользовавшись парадным входом - это святые.

У святых и преступников есть одно общее качество - это бунтарство. Но преступник в своей непокорности идет неверным путем. Его бунт - это разрушение, а не созидание. Святой тоже избрал бунт, но это бунт-созидание.

Родители девушки были очень сердиты. Поначалу она не говорила, кто отец ребенка. Но после многочисленных расспросов назвала Хакуина.

В великом гневе родители пошли к Хакуину.

“Неужели?” - единственное, что сказал Хакуин, выслушав их.

Когда родился ребенок, его отдали Хакуину, который к этому времени потерял репутацию праведника, что, впрочем, не слишком расстроило его.

Для мудреца, для человека праведного не имеет значения, почитаете вы его или нет. Его абсолютно не касается, что вы думаете о нем.

Почему вас так занимает то, что думают другие? Какое отношение мнение других людей имеет к вам? Почему вы так озабочены этим? Потому что вы не знаете, кто вы есть. Ваше представление о себе зависит от чужих мнений. Это ваше единственное знание о себе. Если вам говорят, что вы хороший - вы хороший. Говорят, что вы плохой - вы плохой. Внутри вас нет никого, кто мог бы сказать: “Их мнения - это всего лишь их мнения. Если я хороший, я останусь таким, и что бы они ни говорили, это ничего не меняет. Если я плохой, значит, так тому и быть. Ведь мир может почитать меня как святого, но если я плохой, я-то знаю это; репугация святого не изменит меня - это бесполезно. Если же я хорош, пусть хоть весь мир говорит, что это не так, что я плохой, злой, само воплощение Дьявола - что это меняет? Как может это что-то изменить?”

Того, кто знает себя, никогда не обеспокоит, что вы о нем думаете. Другое дело, когда человек не знает себя. Он всегда озабочен, потому что все его знание о себе состоит из ваших мнений. Все его знание - это просто цепочка, составленная им из того, что вы о нем думаете. Это не есть знание, не есть самопознание. Это невежество в отношении себя, которое вы прячете, маскируете чужими мнениями. Ваша личность, ваш образ созданы другими. Вы вынуждены быть в постоянной тревоге, потому что людям свойственно менять свои мнения.

Мнения так же непостоянны, как и погода. Утром было облачно, а теперь облака разошлись. Сейчас солнечно, а в следующий миг - идет дождь. Мнения в точности похожи на облака, похожи на погоду. Что же с этим можно поделать? Взгляните на Ричарда Никсона. Лишь мгновение тому назад он был всем. А через минуту - стал ничем. Мнение изменилось, люди, которые были за него, стали против него - а ведь это те же самые люди.

В этом есть своеобразная прелесть: вы будете свергнуты с трона теми же людьми, которые толкали вас на его завоевание. Такова динамика, таков внутренних закон: люди, которые уважают вас, глубоко внутри также и не уважают вас. Люди, любящие вас, одновременно испытывают к вам ненависть, потому что они разделены. Они не представляют собой единого целого. Поэтому, как только они помогают вам добиться трона, одна их половина исчерпана - любящая половина. Что же теперь произойдет с ненавидящей половиной? Ненавидящая часть немедленно начинает действовать. Итак, как только человек начинает пользоваться уважением, “погода” сразу же меняется. Как только человек стал президентом или премьер-министром, в его поклонниках уже произошла перемена. Естественно, как только они проголосовали за него, они исчерпали одну из своих половин -любящую. Теперь в силу вступает ненавидящая часть. Итак, кто вас возносит на трон, тот же и свергает вас с него.

Только мудрец остается спокойным. Почему? Потому что он никогда не обращает внимания на то, что вы о нем говорите. Что бы вы ни говорили, все это вздор. Вы ничего не знаете о самом себе, и при этом вы рассуждаете о Махавире, Будде, Христе. Ничего не зная о себе, вы, тем не менее, уверены, что знаете что-то об Иисусе, можете судить, хорош он или плох. Какая чепуха! Лишь того, кто в точности похож на вас, могут заинтересовать ваши вздорные рассуждения. Мудрец не похож на вас, и разница именно в этом.

Когда родился ребенок, его отдали Хакуину, который к этому времени потерял репутацию праведника, что, впрочем, не слишком расстроило его.

Конечно, совершенно очевидно, что те же самые люди, которые считали его мудрецом, стали думать, что он дьявол. Он совершил величайший грех, потому что секс для людей - величайший грех.

Вы такие яростные противники любви, что секс превратился для вас в величайший грех за то, что он источник жизни. Вы такие мертвые, потому-то секс и стал величайшим грехом, ведь секс - самое живое явление в мире. Нет ничего столь же живого, как секс. Вы явились в мир через секс, деревья явились через секс, птицы - все проявилось благодаря сексу. Любая жизнь возникла благодаря сексу. Это подлинный исток всего.

Если возможно провести какую-то параллель с Богом в этом мире, то это секс. Вот почему индуисты сделали своим символом Шивалингам. Индуисты поистине редкие люди, в мире нет никого, подобного им. Надо быть очень смелыми, чтобы сделать Шивалингам - половой орган Шивы - символом Божественного.

Секс - самая божественная вещь в мире. Почему же вы называете его грехом? Потому что вас с самого начала научили, что это грех. Вы совершенно забыли, что появились на свет благодаря сексу. Вы старательно скрываете тот факт, что смерть наступает тогда, когда в вас иссякнет половая энергия. Жизнь - это половая энергия, пульсирующая в вас.

Вот почему юноша гораздо жизнеспособнее, чем старец. Какая же разница между юношей и стариком? В юноше половая энергия подобна полноводному потоку. У старика приток энергии прекратился, поток иссяк. Он стал похож на слабый ручеек. И как только половая энергия иссякает, вы умираете.

Секс - это жизнь, а мы сделали его величайшим грехом. Глубоко внутри мы против жизни.

Итак, как только вы узнаете, что святой находится с кем-то в половой связи, вся его репутация немедленно рушится. Если бы он был вором, это не было бы так ужасно, вы могли бы простить его. Если бы он занимался накоплением денег - ваши святые копят деньги - и тогда вы простили бы его. Это не было бы очень сложно, жадность ведь не настолько ужасная вещь. Что бы он ни сделал, вы смогли бы простить его, но секс простить невозможно!

Мы превратились в таких смертельных врагов секса, что христиане говорят, будто Иисус рожден вовсе без секса. Как это возможно, чтобы Иисус был рожден вне секса? Как мог Иисус родиться благодаря сексу? Кто угодно рождается от секса, но только не Иисус. Именно потому, что секс так опасен, христиане утверждают, будто Иисус был рожден от Святого Духа; у Иисуса не было отца, полового сношения не произошло. Он был рожден из женского лона, не встретившегося с противоположным полом.

Зачем эта бессмыслица? Но оставим Иисуса и христиан. Вы сами! Если вы только допустите мысль о том, что ваш отец время от времени, должно быть, занимается любовью с вашей матерью, вы почувствуете вину. Как же вас родили? Вы ведь не внебрачный ребенок. Но сама мысль о вашем отце, занимающемся любовью с вашей матерью - все это представляется таким уродливым. Это кажется вам таким безобразным, что вы не можете представить себе вашего отца, делающего это. Другие, возможно, и делают это, но ваш отец! Невозможно! Вы родились от отца-брахмачари, от отца, придерживающегося целибата. То же самое говорят христиане об Иисусе.

И когда вы стали уверены, что этот святой, великий мудрец, подобный Хакуину, сделал девушку беременной, исчезает, очевидно, не только ваше уважение. Хакуина, должно быть, оскорбят так жестоко, как только возможно. Ему станет невозможно появляться в городе, просить подаяние. Люди должны будут бросать в него камни - те же самые люди, которые несли ему гирлянды из цветов, которые припадали к его стопам - все те же люди! Но это не обеспокоило Хакуина.

Хакуин очень усердно заботился о ребенке. Он добывал молоко, пишу и все, что нужно для малыша, у соседей.

Через год молодая мать поняла, что не может больше выносить такое положение и рассказала родителям всю правду...

Ей, должно быть, стало невыносимо видеть, как исчезает уважение, которым пользовался Хакуин, как его осыпают оскорблениями, как весь город стал против него, видеть его самого, просящего подаяние, чтобы добыть молока и еды для ребенка; и двери домов, которые захлопываются перед ним. Ей, должно быть, стало поистине тяжело

...тогда она рассказала родителям всю правду: настоящим отцом ребенка был молодой человек, работавший на рыбном базаре.

Они всегда работают на рыбном базаре, эти настоящие отцы.

...Мать и отец девушки немедленно отправились к Хакуину, чтобы рассказать ему все это, принести свои извинения и, попросив прощения, забрать ребенка...

“Неужели?” - сказал Мастер, охотно возвращая дитя.

В несчастье или в счастье мудрец остается тем же самым. Уважаемый или оскорбляемый, он все тот же. И в жизни, и в смерти мудрец верен себе. Всякий раз говорит он одно и то же: “Неужели?”

“Неужели?” Снова недеяние. Снова он ничего не совершает, ничего не говорит, просто принимает свершившееся: “Если это так, все в порядке”.

Таково сознание праведника: что бы ни преподносила жизнь, приветствовать это. Несет ли она несчастье или оскорбления -приветствовать и принять это. Несет ли она почести и счастье -принять и приветствовать это. И не делать никаких различий. Дифференцируя, вы теряете уравновешенность, а уравновешенность и есть праведность.

Когда вы уравновешены, вы мудрец. Когда уравновешенность утрачена, вы теряете себя, вы стали грешником. Грех - это не что-то, что вы делаете. Грех - это то, что происходит с вами, когда вы потеряли уравновешенность. Это не действие, это внутренний баланс. Это то, что Махавира называл самияктва - внутреннее равновесие; ни то и ни другое; то, что Упанишады называли нети, нети - ни то и ни это. Как раз посередине - не двигаясь ни к тому, ни к этому. Потому что, если вы движетесь, даже малейшее движение, которого не обнаружит никто, кроме вас... Помните, никто не может обнаружить вашего внутреннего равновесия. Только вы можете обнаруживать его, настолько это тонкая вещь! Но достаточно малейшего движения, и вы уже больше не в покое, вы больше не дома, вы утратили Божественное.

Что же это за малейшее отклонение? Это означает, что вы совершили выбор. Это значит, что было сделано различие. Это значит, что вы сказали, что это хорошо, а это плохо. Это значит, что вошло ожидание. Это значит, что желание проросло в вас. Это значит, что теперь ваши поступки стали мотивированными.

Допустим, Хакуин сказал: “Хорошо! Теперь вы узнали правду?” - это означало бы, что он вовсе не мудрец, потому что это означало бы, что весь год он ждал этой минуты. Он бы тогда не жил в настоящем, но всеми мыслями был устремлен в будущее: “Когда-нибудь правда выйдет наружу. Люди снова будут уважать меня. Как только они узнают, что ребенок не имеет ко мне никакого отношения, они опять будут уважать меня; уважение вернется”. Тогда бы он стал ждать, но равновесие было бы утрачено.

Если бы Хакуин не был мудрецом, он наверняка бы думал и молился Богу о том, чтобы Бог открыл людям правду. Но к чему это? Если случилось так, что случай послал вам ребенка, а люди решили, что это ваш ребенок, Хакуин принял на себя заботу о малыше, как если бы он действительно был его отцом. Если жизнь преподнесла вам ребенка, какое имеет значение, кто был его настоящий отец? Нет никакой разницы. Ребенку нужен отец - вот и все. И Хакуин был для него гораздо более любящим отцом, чем кто-либо другой. Даже если бы ребенок был его, было бы трудно заботиться о нем лучше, чем это делал Хакуин.

Ребенок не был виноват в том, что случилось. Хакуин не имел ничего против малыша. Будь вы на месте Хакуина, вы наверняка прикончили бы этого ребенка за то, что он стал причиной ваших несчастий. Вы должны были бы забросить куда-нибудь этого ребенка и убраться в другую деревню, где люди снова могли бы вас уважать, ведь они не знали бы ничего про вас. Вы должны были бы сделать что-нибудь, чтобы защитить свою порядочность, иначе ваш престиж может разлететься вдребезги. А Хакуин просто заботился о ребенке, не беспокоясь о своей деревне. Что бы ни говорили люди, вопрос не в этом, это не имеет никакого отношения к делу. Ребенку нужен отец, поэтому Хакуин стал отцом. Все остальное его не волнует, он ни на что не реагирует.

И вот прошел год, в течение которого вы с такой любовью заботились о малыше, что привязались к нему - привыкли к такому существованию. Даже если это не ваш ребенок, он становится вашим. Жить с ребенком год, столько выстрадать из-за него, стольким ради него пожертвовать - возникают прочные узы, глубинная связь. Человек становится привязанным. И когда снова пришли родители, рассказали, как все было на самом деле, попросили прощения и забрали ребенка, с какой готовностью Мастер уступил им малыша! Ничто не дрогнуло в нем, не обнаружило его привязанности. Он просто вернул ребенка, сказал: “Неужели?” - словно ничего не произошло! Весь этот год был просто сном. Сновидение исчезло, и вы проснулись.

Находясь в этом мире среди вас, мудрец живет словно бы во сне. Вы - это тени. Он живет среди вас, словно бы играя свою роль, но не вовлекаясь в игру. Он здесь, но не поглощен этим, он остается в стороне. И если вы можете оставаться в стороне, тогда, рано или поздно, вы поймете: нет воды, нет луны. Потому что, становясь вовлеченным, вы создаете воду; теперь вы живете с отражением, теперь нет пути к реальности, теперь вы живете в нереальном. Ваша привязанность создает иллюзию. Иллюзия не находится где-то вне вас, майя не находится вне вас. Она внутри, это ваше отношение к окружающему: привязанность, выбор одного в ущерб другому, создание различий, любви и нелюбви к чему-то.

Все внутри вас. Вы сами создаете иллюзии и живете в них, они окутывают вас, словно облака. Окруженные облаками, вы можете видеть лишь отражение, и не видите настоящую луну.

Хакуин не утратил равновесия. Что бы ни происходило вокруг, это не повлияло на его внутреннее состояние. Внутренний покой сохранился - никакие волны и вибрации внешнего мира не проникли в него. Он остался безмолвным, словно все это привиделось ему во сне. Что бы ни случалось, он принимал это. Он не стал действующим, карта; он остался свидетелем.

Слово “неужели?” принадлежит душе свидетельствующей, а не судящей; душе, просто говорящей: “Неужели?” В нем не было ничего кроме: “Неужели это так? Если это так, все в порядке”.

Для мудреца, что бы ни случилось, все в порядке вещей, он не выбирает. А когда нет выбора, нет воды. Нет воды - отражение исчезает, майя исчезает - нет луны.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.