ДУША СОКРОВЕННОГО

ДУША СОКРОВЕННОГО

ВИБХУТИ ПАДА

3.06

Занятия самьямой должны проводиться по стадиям.

3.07

Эти три — дхарана, дхьяна и самадхи — внутренние по сравнению с пятью, предшествующими им.

3.08

Но эти три — внешние по сравнению с бессемянным самадхи.

3.09

Ниродх паринам — это изменение ума, при котором ум пропитывается состоянием ниродха, на мгновение появляющегося между исчезающим впечатлением и впечатлением, сменяющим его.

3.10

Поток с повторяющимися впечатлениями становится спокойным.

Мне рассказывали, что в Германии традиционно существуют две школы философской мысли. У промышленной, практичной северной части страны — такая философия: положение серьезное, но не безнадежное. В южной части Германии, более романтической и, по всей видимости, менее практичной, философия примерно такая: положение безнадежное, но не серьезное. С моей точки зрения, положение ни то, ни другое, ни безнадежное, ни серьезное. Я говорю о положении человечества.

Положение человечества выглядит серьезным, потому что нас веками учили и принуждали быть серьезными. Положение человечества выглядит безнадежным, потому что мы обращаемся с самими собой неправильно. Мы все еще не поняли, что цель — это быть естественными, а все цели, которым нас научили, делают нас все более и более неестественными.

Быть естественным, просто гармонировать с космическим законом — такой смысл вкладывает Патанджали в слово «самьяма». Быть естественным и гармонировать с космическим законом — вот что такое самьяма. Самьяма — это не то, что навязывают силой. Самьяма — это не то, что приходит извне. Самьяма — это цветение вашей глубочайшей сущности. Самьяма должна стать тем, чем вы уже являетесь. Самьяма должна вернуться к природе. Как вернуться к природе? И что такое человеческая природа? Пока вы глубоко не раскопаете ваше собственное естество, вы никогда не узнаете, что такое человеческая природа.

Надо двигаться внутрь; весь процесс йоги — это странствие, путешествие внутрь. Шаг за шагом, а их всего восемь, Патанджали приводит вас домой. Первые пять шагов — ям, нияма, асана, пранаяма, пратьяхара — помогают вам уйти в глубину вас, за пределы тела. Тело — это ваша первая окружность, первый концентрический круг вашего существования. Второй шаг направлен за пределы ума. Три внутренних шага - дхарана, дхьяна, самадхи, ведут вас за пределы ума. За пределами тела и за пределами ума находится ваша сущность, лежит центр естества. Этот центр естества Патанджали называет бессемянным самадхи — кайвалья. Он так это называет: встретиться лицом к лицу со своим собственным основанием, со своим собственным естеством, узнать, кто вы есть.

Таким образом, весь процесс можно разделить на три части: первую, как переступить пределы тела; вторую, как переступить пределы ума; и третью, как прийти к своему собственному естеству.

Нас научили, почти во всем мире, в каждой культуре, в каждой стране, в каждом климате, искать цели где-то вне нас самих. Целью могут быть деньги, целью может быть власть, целью может быть престиж, или же целью может быть Бог, рай, не имеет значения: все цели находятся вне вас. А настоящая цель состоит в том, чтобы прийти к источнику, из которого вы исходите. Тогда круг замкнут.

Отбросьте все внешние цели и двигайтесь внутрь. Таково послание йоги. Внешние цели всего лишь навязаны. Вас просто научили идти куда-то. Эти цели никогда не становятся естественными; они не могут стать естественными.

Я слышал анекдот о Т.К. Честертоне:

Он ехал на поезде, глубоко погрузившись в чтение, когда у него попросил билет кондуктор. Честертон принялся суетливо нашаривать его.

— Не волнуйтесь, сэр, — успокоил его кондуктор, — я приду позже и прокомпостирую его. Я уверен, что у вас есть билет.

— Я знаю, что он у меня есть, — пробормотал Честертон, — но я вот что хочу узнать: куда же я еду?

Куда вы едете? Каково ваше предназначение? Вас научили достигать определенные вещи. Вас превратили в одержимых достижениями. Умом манипулируют, его давят и растягивают. Ум контролируется внешним — родителями, семьей, школой, обществом, правительством. Все стараются вытянуть вас из вашего естества, и они пытаются прикрепить к вам цель; и вот вы попали в ловушку. И цель уже внутри вас.

Никуда не нужно идти. Следует уже осознать себя — кто вы. Стоит вам осознать это, и вы найдете свою цель, куда бы вы ни пошли, поскольку понесете свою цель. Тогда, куда бы вы ни пошли, у вас будет глубокое удовлетворение, окружающий вас мир, прохлада, собранность, покой, который вы понесете вокруг себя словно ауру. Вот что Патанджали называет самьямой: прохладная, собранная, спокойная атмосфера, которая двигается вместе с вами.

Куда бы вы ни шли, вы приносите с собой свою собственную атмосферу, и все это чувствуют. Это почти физически ощущается другими людьми, осведомлены они или нет. Если близко к вам неожиданно подходит человек самьямы, вы в тот же миг улавливаете около вас дуновение какого-то спокойного бриза, аромат, исходящий от неизвестного. Он касается вас, он умиротворяет вас. Он похож на чудесную колыбельную песню. Вы были в смятении: если человек самьямы подходит к вам, ваше смятение сразу же сходит на нет. Вы злились: если человек самьямы подходит к вам, ваша злость исчезает. Поскольку человек самьямы — это магнетическая сила. С этого момента вы едете верхом на его волне; на нем или с ним; вы начинаете двигаться выше, нежели вы можете двигаться в одиночку.

Так мы на Востоке развили прекрасную традицию ходить к людям, которые достигли самьямы для того, чтобы просто сидеть рядом с ними. Именно это мы называем даршан, это мы называем сатсанг: просто ходить к человеку самьямы с тем, чтобы быть рядом с ним. Для западного ума это порой выглядит почти абсурдно, ведь случается, что человек даже не говорит, он может хранить молчание. А люди продолжают приходить, они касаются его ног, они сидят рядом с ним, они закрывают глаза... Разговора нет, нет вербального общения, а они сидят часами; а затем, каким-то неведомым способом завершив процесс, они дотрагиваются до его ног, полные благодарности, и уходят. И вы видите по выражению их лиц, что им передалось нечто; они что-то постигли. А вербального общения не было — ничто видимое не было дано или взято. Это есть сатсанг: просто пребывание с человеком правды, с подлинным сознанием, человеком самьямы.

Всего лишь оттого, что вы рядом с ним, в вас начинает что-то происходить, что-то начинает отзываться в вас.

Но, вместе с тем, идея человека самьямы сильно исказилась оттого, что люди начали осуществлять ее извне. Люди стали успокаивать себя извне, практиковать определенный покой, определенное молчание, подгонять себя под особый шаблон и учение. Они будут выглядеть почти как человек самьямы. Они будут похожи, но они не будут им; и когда вы проходите мимо них, они могут являться в состоянии покоя и молчания, но если вы молча сядете рядом с ними, вы не почувствуете никакого покоя. Глубоко внутри скрывается смятение. Они подобны вулканам. На поверхности все спокойно; глубоко внутри вулкан в любой момент готов взорваться.

Запомните следующее: никогда не пытайтесь силой навязать себе что-либо. Это путь к разделению, это путь к безнадежности, это способ упустить суть. Вашему внутреннему естеству приходится течь сквозь вас. Вы должны всего лишь убрать препятствия с пути. Не нужно добавлять к вам что-либо новое. На самом деле, отнимите что-нибудь, и вы станете совершенными. Прибавьте что-либо, и вам такими не быть. Вы уже совершенны. Там есть что-то еще, помимо весны, на тропе — несколько камней. Уберите эти камни, и вы совершенны и достигли потока. Эти восемь шагов Патанджали, аштанг, — ничто иное, как способ убрать эти камни.

Но почему же знания извне так сильно завладели человеческими умами? Для этого должна быть какая-то причина. И причина есть. Дело в том, что навязывать что-нибудь извне кажется легче; кажется дешевым, бесплатным способом достижения. Это приблизительно так, как если вы не прекрасны, но вы можете приобрести на рынке прекрасную маску и надеть ее на лицо. Задешево, забесплатно вы можете немного обмануть других. Ненадолго, поскольку маска — мертвая вещь, а мертвая вещь может обладать красивой внешностью, но она не может быть по-настоящему прекрасной. На самом деле, вы стали уродливее, чем прежде. Каким бы ни было ваше подлинное лицо, оно было, по крайней мере, живым, излучающим жизнь, ум. Теперь у вас мертвая маска, и вы за ней прячетесь.

Людей стало интересовать культивирование самьямы извне. Вы — человек гнева: чтобы достичь состояния, в котором нет гнева, потребуется много усилий, путешествие долгое, и вам придется заплатить за него. Но легче просто вынудить себя, подавить гнев. Фактически, вы можете немедленно использовать энергию своего гнева, чтобы подавить его. Проблемы нет, потому что любой гневливый человек способен легко победить гнев. Есть одна деталь: ему нужно обратить гнев на себя. Прежде он был зол по отношению к другим; теперь ему нужно быть злым по отношению к себе и подавлять гнев. Но если вы заглянете ему в глаза, вы увидите, что гнев там будет прятаться словно тень.

И помните, не плохо быть гневным иногда, но очень опасно подавлять гнев и оставаться гневным постоянно. Существует различие между ненавистью и озлобленностью. Когда вы, злясь, вспыхиваете, появляется ненависть, но она временна, то она приходит и уходит. Больше она вас не потревожит. Когда вы подавляете гнев, ненависть исчезает и зарождается озлобленность, которая становится основным стилем вашей жизни. Подавленный гнев постоянно влияет на вас — на ваше поведение, на ваши отношения. Теперь, не то что бы вы иной раз становитесь гневными, вы гневливы все время. Теперь ваш гнев ни на кого не направлен; он стал ненаправленным, просто качеством вашего бытия. И вот он к вам прилип. Вы не можете точно сказать, на кого вы злитесь, поскольку вы накопили гнев в прошлом. Сейчас он стал резервуаром. Вы просто гневливы.

Это плохо, так как постоянно. Сначала гнев был всего лишь вспышкой, что-то случилось. Он зависел от ситуации. Это похоже на то, как злятся маленькие дети: они вспыхивают подобно пламени, а затем угасают, и буря в тот же миг стихает, и вот уже спокойно все, и они вновь прекрасные и любящие. Но чем сильнее вы подавляете гнев, тем он глубже, мало-помалу, входит в ваши кости, в вашу кровь. Он циркулирует в вас. Он движется в вашем дыхании. В этом случае, что бы вы ни делали, вы делаете это в гневе. Даже если вы любите человека, вы любите его недобро. Здесь агрессия, здесь разрушительность. Может быть, вы не взрастили это, но это всегда здесь. И это становится камнем преткновения.

Навязывание чего-либо извне кажется поначалу очень легким, но, в конце концов, оказывается очень губительным.

А люди это считают легким оттого, что есть знатоки, которые без конца твердят им, как и что делать. Вот родился ребенок, и родители стали знатоками. Они ими не являются. Они до сих пор не разрешили собственные проблемы. Если они по-настоящему любят ребенка, они не станут подгонять его под тот же шаблон.

Но кто любит? Никто не знает, что такое любовь.

Они начинают навязывать свои шаблоны, все те же старые шаблоны, на которые поймали их. Они сами не знают, что творят. Они пойманы на те же старые шаблоны, и вся их жизнь — жизнь несчастливая. А сейчас они дают своим детям те же шаблоны. Невинные дети, не знающие, что хорошо, что плохо, станут жертвами.

И эти знатоки — а они ими не являются, поскольку ничего не знают (они и сами-то не разрешили никакой проблемы), - просто считают это само собой разумеющимся уже хотя бы потому, что родили ребенка — как-то становятся властными; и они начинают формировать нежного ребенка по жесткому шаблону. А ребенок вынужден следовать им; ребенок беспомощен. К тому времени, как он станет понимать, он уже пойман в ловушку. А дальше - школы, университеты и тысяча и один способ урегулировать все на свете. Умники на все случаи жизни и все, притворяющиеся, что знают. Кажется, что знают, но не знает никто.

Остерегайтесь знатоков. Возьмите свою жизнь в собственные руки, если вы хотите когда-нибудь достичь вашей внутренней сути. Не слушайте знатоков; вы вдоволь наслушались.

Я слышал маленький анекдот:

Один специалист по научной организации труда проверял правительственное управление, он пришел в учреждение, где по обе стороны одного стола сидели два молодых человека, никто из них не был занят работой.

— Какие у вас обязанности? — спросил специалист у одного из них.

— Я здесь уже шесть месяцев, а на меня до сих пор не возложили никаких обязанностей, — ответил тот.

— А ваши обязанности? — спросил специалист другого.

— И я здесь уже шесть месяцев, а мне все еще не дали никаких обязанностей, — повторил и этот.

— Что ж, один из вас должен уйти, — отрубил специалист. — Это явный случай дублирования.

Два человека исполняют одну обязанность: ничего не делают.

Знаток всегда думает на языке знания. Пойдите к мудрецу. Он не думает на языке знания. Он глядит на вас знающими глазами. Миром слишком властно управляют знатоки, и мир почти позабыл ходить к мудрецам. А разница состоит в том, что знаток такой же обычный, как и вы. Единственное различие между вами и знатоком заключается в том, что он накопил некую мертвую информацию. Он знает больше, нежели знаете вы, но его информация — не продукт его собственного познания. Он просто накопил ее извне, и он продолжает давать советы вам.

Ищите мудрецов. Я хочу сказать, ищите гуру. На Востоке люди путешествуют тысячи миль в поисках кого-либо, действительно узнавшего, чтобы быть с ним, быть с человеком самьямы, тем, кто достиг, кто не взращен, кто вырос, кто расцвел в своем внутреннем естестве. Цветок не позаимствован извне. Это внутреннее цветение.

Запомните, самьяма Патанджали — это не концепция обычного взращивания. Это концепция цветения, помощи и высвобождения скрытого в вас. Вы уже носите семя. Семени нужна лишь правильная почва. Немного заботы, любви — и оно прорастет, и оно в один прекрасный день расцветет. Аромат, распространяемый семенем, передастся ветрам, а ветры разнесут его повсюду.

Человек самьямы не может спрятаться. Он старается. Он не в силах скрыться, поскольку ветры все время будут разносить его аромат. Он может пойти в горы, в пещеру, и там сидеть, а люди станут туда к нему приходить. Так или иначе, каждый по-своему, те, что растут, кто умен, отыщут его. Ему не нужно искать их; они будут искать его.

Вы замечаете что-нибудь знакомое в своем собственном бытии? Ведь в этом случае будет легко понять сутры. Вы кого-нибудь любите, по-настоящему; и вы показываете кому-то свою любовь. Вы уловили разницу? Приходит некто, гость, - вы радушно его принимаете: это цветение, от всей души вы приветствуете его. Это приглашение не только в ваш дом, это приглашение в ваше сердце. А потом приходит еще один гость, и вы принимаете его оттого, что вы вынуждены принять. Вы уловили разницу между этими двумя?

Когда вы по-настоящему радушно принимаете, вы — единый поток, вы принимаете полностью. Когда вы неискренне радушны и просто следуете этикету, обычаям, вы — не единый поток; и если гость проницателен, он тут же повернется и уйдет. Он не войдет в ваш дом. Если он действительно восприимчив, он может в тот же миг увидеть в вас противоречие. Ваша протянутая для рукопожатия рука на самом деле не протянута. К гостю не движется энергия; она удерживается. Подана лишь мертвая рука.

Вы противоречивы, когда бы вы ни следовали чему-либо внешнему, просто соблюдали порядок. Это не правда; вы не в порядке.

Запомните, что бы вы ни делали, если вы вообще это делаете, делайте это целостно. Если вы вообще не хотите это делать, то не делайте это, тогда полностью это не делайте. Необходимо помнить о целостности, потому что она — это самое значительное. Если вы все время совершаете поступки, в которых вы непоследовательны, противоречивы, в которых одна часть вас движется, а другая нет, вы разрушаете свое внутреннее цветение. Мало-помалу вы станете пластмассовым цветком, без аромата, без жизни.

Был такой случай.

Уходя с вечеринки, Мулла Насреддин сказал хозяйке:

— Спасибо вам большое за то, что пригласили меня. За всю мою жизнь это самая чудная вечеринка, на которую меня пригласили.

А вечеринка была самой обычной.

Хозяйка опешила от таких слов и воскликнула:

— Ой, что Вы, не говорите так! На что Мулла ответил:

— И все же я говорю именно так. Я всегда так говорю.

В таком случае это бессмысленно. Тогда это совершенно бессмысленно.

Не живите жизнью всего лишь хороших манер, не живите жизнью этикета. Живите подлинной жизнью.

Я знаю, что жизнь этикета, хороших манер удобна; но она ядовита. Она медленно, медленно убивает вас. Жизнь подлинности не столь удобна. Она рискованна, она опасна, но она настоящая, и опасность того стоит. И вы никогда об этом не пожалеете. Раз вы начинаете получать удовольствие от настоящей жизни, настоящего чувства, настоящего потока своей энергии и вы не разделены и не расколоты, тогда вы поймете, что если нужно все поставить ради этого, это того стоит.

За один единственный миг настоящей жизни можно рискнуть всей своей ненастоящей жизнью, и это стоит того, поскольку в этот один единственный миг вы узнали бы, что такое жизнь и ее предназначение. Но, не увидев проблеска, вы всю свою долгую вековую жизнь просто проживете на поверхности, всегда боясь глубины, и вы упустите всю возможность.

Это безнадежность, которую мы создали вокруг нас: живя и вовсе не живя, совершая поступки, о которых никогда не помышляли, общаясь с теми, с кем никогда не хотели общаться, выбирая профессию, к которой никогда не чувствовали призвания. Неужели вы думаете, что фальшивя тысячу одним способом, вы можете узнать из этой слоистой лжи, что такое жизнь? Ведь именно из-за своей лживости вы упускаете ее. Именно из-за своей лживости у вас не получается войти в контакт с живой рекой жизни.

А иногда, когда вы это осознаете, появляется вторая проблема. Когда бы люди ни осознали лживость жизни, они тут же бросаются в другую крайность. Это еще одна ловушка ума, потому что если вы двигаетесь от одной лжи к ее полной противоположности, вы будете снова двигаться к другой лжи. Где-то посередине, где-то между двумя противоположностями находится настоящее.

Самьяма означает равновесие. Она означает абсолютное равновесие: она не движется к крайностям, она остается в середине. Когда вы не за правое и не за левое, когда вы ни социалист, ни индивидуалист, когда вы ни то, ни это, здесь между всеми ними — цветение, цветение самьямы.

Так уж произошло, что Мулла Насреддин страдал от глубоко укоренившегося страха. Он был почти, что одержим им. Я посоветовал ему сходить к психиатру. Потом как-то, спустя несколько недель, я, встретил его и спросил:

— Я полагаю, что ты ходишь к психиатру, как я тебе посоветовал. Помогло это тебе, как ты думаешь?

— Конечно, помогло. Всего лишь несколько недель назад я до смерти боялся ответить на звонок телефона.

Таков был его всегдашний страх. Только зазвенит телефон, и он начинает дрожать. Кто знает, что ему скажут? Кто знает, кто ему звонит?

— Всего лишь несколько недель назад я до смерти боялся ответить на звонок телефона.

— А сейчас? — спросил я. Он сказал:

— А сейчас? Я иду прямо к телефону и отвечаю, звонит кто или нет.

Вы можете бросаться из одной крайности в другую, от одной лжи к другой лжи, от одного страха к другому страху. Вы можете двигаться из мирского в монастырь. Это полные противоположности. Люди, живущие в миру, неуравновешенны, и люди, живущие в монастырях, также неуравновешенны, находясь на другом краю, но и те и другие однобоки.

Самьяма означает равновесие. Вот какой смысл я вкладываю в санньясу: быть уравновешенным, быть в миру и все же не быть его частью, быть на базаре, но не пускать базар в себя. Если ваш ум способен оставаться свободным от мирского, вы можете быть в миру, и никаких проблем не будет, вы можете переехать в монастырь и жить в одиночестве; но если базар проникает в вас... а он обязательно проникнет, потому что базар на самом деле не снаружи — он в снующих мыслях, в шуме внутреннего движения мыслей. Он непременно последует за вами. Как вы можете оставить себя здесь и скрыться куда-либо? Вы пойдете вместе с собой, и куда бы вы ни пошли, вы будете все теми же.

Итак, не старайтесь уходить от ситуаций. Лучше попытайтесь становиться все более осведомленными. Измените внутреннее умонастроение и не волнуйтесь о внешних ситуациях. Неустанно так делайте, ведь то, что легче, всегда заманчиво. Оно говорит: «Оттого, что вам не по себе в миру, сбегите в монастырь, и все тревоги исчезнут; оттого, что тревоги - из-за бизнеса, из-за рынка, из-за взаимоотношений». Нет, тревоги не из-за мирского, тревоги не из-за семьи, тревоги не из-за взаимоотношений, - тревоги из-за вас. То, всего лишь оправдания. Если вы уйдете в монастырь, эти тревоги найдут себе какой-нибудь новый объект и повиснут на нем, но тревоги продолжатся.

Просто взгляните на свой ум, он в таком беспорядке. И этот беспорядок устроили не ситуации. Эта кутерьма в вас. Ситуации в своем большинстве служат для оправдания. Проведите как-нибудь один эксперимент. Вы думаете, люди злят вас, так устройте же двадцать один день безмолвия. Оставайтесь спокойными, и вы неожиданно поймете, что много раз на дню, совершенно беспричинно — ведь сейчас нет никого, кто злил бы вас, — вы злитесь. Вы думаете, это оттого, что вы встречаете прекрасную женщину или мужчину, вы становитесь сексуальными? Вы ошибаетесь. Решитесь на двадцать один день молчания. Оставайтесь в одиночестве, и вы много раз почувствуете, неожиданно, как совершенно беспричинно возникает сексуальность. Она внутри вас.

Разговаривали две женщины. Я просто подслушал их разговор; простите мне этот проступок.

Госпожа Браун, очень раздраженно:

— Послушайте, госпожа Грин, госпожа Грэй сказала мне, что вы рассказали ей секрет, а ведь я говорила вам, чтобы вы не рассказывали ей.

Госпожа Грин:

— Ах, какой подлый человек! А ведь я говорила ей, чтобы она не рассказывала вам о том, что я сказала ей.

Госпожа Браун:

— Ну, послушайте, не говорите ей, что я рассказала вам о том, что она сказала мне.

Это шум движения, который постоянен в вашем уме. Его нужно унять, не какой-то силой, а пониманием.

Первая сутра:

Занятия самьямой должны проводиться по стадиям.

Патанджали не для быстрого просветления; и быстрое просветление не для всех. Оно редкое, оно исключительное; а у Патанджали очень научный кругозор: он не беспокоится об исключительном. Он открывает правило, а исключительное просто доказывает правило, не более того. И исключительное может позаботиться о себе; не нужно о нем думать. Обычно, обычный человек растет только стадиями, шаг за шагом, потому что для быстрого просветления нужно огромное мужество, которое недоступно.

И еще, что касается быстрого просветления, в нем ведь заключен такой риск: можно или сойти с ума, или просветлиться. Остаются в силе обе вероятности, поскольку просветление настолько быстрое, что механизм вашего тела и ума не готов для него. Оно может разбить вас вдребезги.

Патанджали об этом не говорит. На самом деле, он настойчиво утверждает, что самьяму следует достигать в стадиях с тем, чтобы вы, двигаясь, шаг за шагом, вырастая мало-помалу, прежде чем сделать следующий шаг, стали бы готовыми к нему. Просветление по Патанджали, не застает вас врасплох. Оттого, что это такое потрясающее событие (оно может вас сильно шокировать: поразить до смерти, поразить до сумасшествия), он просто умалчивает о нем. Он не уделяет ему никакого внимания.

Таково различие между Патанджали и Дзеном. Дзен для исключительного; Патанджали — это правило. Если Дзен исчезнет из мира, ничто не будет потеряно, ведь исключительное всегда может позаботиться о себе. Но если Патанджали исчезнет из мира, потеряно будет многое, потому что он — правило. Он просто для обычного, среднего человека — для всех. Какой-нибудь Тилопа может подпрыгнуть, или какой-нибудь Бодхидхарма может подпрыгнуть и исчезнуть. То авантюристы, люди, получающие удовольствие от риска, но это не путь для каждого. Вам нужна лестница, чтобы идти вверх и вниз; вы же не просто выпрыгиваете с балконов. И не нужно рисковать, когда можно двигаться грациозно.

Дзен несколько эксцентричен, поскольку вся его соль заключена в уникальном опыте. Вся соль — в исключительном, редкостном, то есть в необычном. Патанджали, в этом смысле, идет по ровной земле. Для обычных людей он — огромная помощь.

Он говорит: «Занятия самьямой должны проводиться по стадиям». Не спешите, двигайтесь медленно, растите медленно, так все твердеет, прежде чем вы делаете следующий шаг. Пусть после каждого этапа роста будет остановка. В этот промежуток времени впитывается и переваривается все, что вы приобрели, это становится частью вашего естества... тогда ступайте дальше. Не нужно бежать, потому что вы можете добежать до места, к которому вы не готовы, а если вы не готовы, оно опасно.

Жадный ум хотел бы приобрести все прямо сейчас. Ко мне приходят люди, они говорят: «Почему ты не даешь нам то, что может быстро сделать нас просветленными?» Но это как раз те люди, которые не готовы. Если бы они были готовы, у них было бы терпение. Если бы они были готовы, они бы сказали: «Когда-нибудь это придет. Мы не спешим; мы можем подождать». Они не настоящие люди; это жадные люди. На самом деле, они не знают, о чем просят. Они зовут небо. Вы взорветесь; вы не сможете вместить его.

Патанджали говорит: «Занятия самьямой должны проводиться по стадиям», и он описал эти восемь стадий.

Эти три...

Три, что мы обсудили на днях....

— дхарана, дхьяна и самадхи — являются внутренними по сравнению с пятью, предшествующими им.

Мы обсудили эти пять стадий.

Эти три являются внутренними по сравнению с пятью, что стоят раньше...

Но эти три являются внешними по сравнению с бессемянным самадхи

Если вы сравните их с ямой, ниямой, асаной, пранаямой, пратьяхарой, то они — внутренние, но если вы сравните их с опытом, окончательным опытом Будды или Патанджали, они — все же внешние. Они прямо посередине. Сначала вы переступаете границы тела, это внешние шаги; затем вы переступаете границы ума, это внутренние шаги; но когда вы достигнете своего существа, даже то, что было внутренним, будет выглядеть теперь внешним. Даже это не было достаточно внутренним. Ваш разум недостаточно внутренний. Он более внутренний, нежели тело. Он внешний, если вы становитесь свидетелем; тогда вы способны наблюдать свои собственные мысли. Когда вы способны наблюдать свои собственные мысли, ваши мысли становятся внешними. Они становятся объектами; вы — наблюдатель.

Бессемянное самадхи означает следующее: когда уже больше не будет нового рождения, когда уже больше не будет возвращения в мир, когда уже не будет снова двери во время. Бессемянное значит: семя желания сжигается полностью.

Когда вы двигаетесь, даже по направлению к йоге, когда вы начинаете путешествие внутрь, желание остается, желание достичь себя, желание достичь мира, блаженства, желание достичь правды. Это все еще желание. Когда вы постигаете сначала самадхи... После дхараны, концентрации; дхьяны, созерцания; когда вы приходите к самадхи, где субъект и объект становятся единым целым, даже там присутствует слабая тень желания, желания знать правду, желания стать единым целым, желания узнать Бога, как бы вы это ни называли. Это все еще желание, едва различимое, почти невидимое, словно бы его и не было; но оно все еще там. Оно должно быть там, потому что вы используете его на протяжении всего вашего пути. Теперь это желание следует отбросить.

Самадхи также следует отбросить. Медитация становится завершенной, когда медитацию следует отбросить... когда медитацию можно отбросить. Когда вы все забываете о медитации и отбрасываете ее, когда не нужно медитировать, когда не нужно идти куда-либо (ни наружу, ни внутрь), когда прекращаются все путешествия, тогда исчезает желание.

Желание — это семя. Сначала оно перемещает вас во внешнее; затем, если вы достаточно умны, чтобы понять, что движетесь не в том направлении, оно начинает перемещать вас во внутреннее; но желание все еще присутствует. То же самое желание, чувствующее себя несостоявшимся снаружи, начинает искать внутри. Следует отбросить это желание.

А затем самадхи, даже самадхи следует отбросить. Затем появляется бессемянное самадхи. Это окончательный результат. Оно появляется не оттого, что вы желали его, поскольку, если вы желаете, оно не будет бессемянным. Это следует понять. Оно появляется только потому, что при понимании тщетности желания как такового (даже желания войти), при самом понимании тщетности желания, желание исчезает. Вы не в силах желать бессемянное самадхи. Когда исчезает желание, на его месте неожиданно появляется бессемянное самадхи. Оно никак не связано с вашими усилиями. Это случай.

До настоящего момента, до самадхи есть усилие; поскольку усилию необходимо желание, побуждение. Когда исчезает желание, усилие также исчезает. Когда желание исчезает, нет побуждения, делать что-либо — ни делать, ни быть чем-то. Появляется сама по себе абсолютная пустота, небытие, то, что Будда называет словом «шунья». И в этом его красота: непотревоженное вашим желанием, неиспорченное вашим побуждением, оно — сама красота, оно — сама чистота. Это бессемянное самадхи.

Теперь больше не будет никакого рождения. Будда обычно говорил своим ученикам: «Когда вы подходите к самадхи, становитесь бдительными. Держитесь за самадхи с тем, чтобы вы могли помогать людям». Поскольку если вы не держитесь за самадхи, и появляется бессемянное самадхи, вас унесло, унесло навсегда: гате, гате, пара гате — унесло, унесло, унесло навсегда. Тогда вы не можете помочь. Вы, должно быть, слышали слово «бодхисаттва». Я относил это слово ко многим санньясинам. Бодхисаттва означает того, кто пришел к самадхи и отвергает бессемянное самадхи, и держится за самадхи, поскольку, держась за самадхи, он может помогать людям, он все еще может быть там; по крайней мере, одна цепочка к миру все еще там.

Есть такая история, Будда попадает на последнее небо, двери отворены, его приглашают, а он стоит снаружи. Говорят ему дэвы:

— Входи. Мы так долго ждали тебя. А он им на это:

— Как же я могу прямо сейчас войти? Я нужен столь многим. Я встану у двери, и буду указывать людям дверь. Я войду последним. Когда все войдут в эту дверь, когда снаружи никого не останется, тогда войду я. Если я войду прямо сейчас, с моим шагом дверь будет снова утеряна; а существуют миллионы тех, кто старается изо всех сил. Они как раз на подходе. Я встану снаружи; я не стану входить, потому что вам придется держать дверь открытой, пока я стою здесь. Вам придется ждать меня, и, в то время как вы будете ждать, дверь будет здесь, открытой, и я смогу показывать людям, что вот она — эта дверь.

Это есть состояние бодхисаттвы. Бодхисаттва означает человека, который уже пришел к двери Будды. В сущности, он готов исчезнуть в целом, но воздерживается от этого ради сострадания. Он держится за него. Последнее желание помогать людям — что также является желанием — заставляет его существовать. Очень трудно, почти невозможно, в то время как разрушены все цепочки, связующие с миром, полагаться на очень слабую связь сострадания, почти невозможно. Но это занимает какие-то мгновения, когда некто приходит в состояние бодхисаттвы и остается там; это лишь мгновения, когда открыта дверь для всего человечества, - для того, чтобы посмотреть на эту дверь, узнать эту дверь и войти в нее.

Эти три — дхарана, дхьяна, самадхи — являются внутренними по сравнению с пятью, предшествующими им, но эти три являются внешними по сравнению с бессемянным самадхи.

Ниродха паринама — это изменение ума, при котором ум пропитывается состоянием ниродха, на мгновение появляющегося между исчезающим впечатлением и впечатлением, сменяющим его.

Эта сутра очень, очень важна для вас, потому что вы можете использовать ее прямо сейчас. Патанджали называет это ниродхой. Ниродха означает кратковременное отключение ума, кратковременное состояние не-ума. Это происходит со всеми вами, но состояние это трудноуловимо, промежуток времени очень краток. Пока вы не будете немного более осведомленными, вы не сможете увидеть это. Для начала позвольте мне описать вам, что же это такое.

Когда бы мысль ни появилась в уме, ум застилается ею, как небо застилается облаком. Но ни одна мысль не может быть постоянной. Сама природа мысли заключается в непостоянстве: приходит одна мысль, она уходит; приходит другая мысль и замещает ее. Между этими мыслями чрезвычайно маленький промежуток. Одна мысль уходит, а другая еще не подошла: это момент ниродха — краткий промежуток, когда у вас нет мыслей. Одно облако прошло, а другое еще не подошло, и небо открытое. Вы можете посмотреть на него.

Просто сядьте и молча понаблюдайте. Мысли все время движутся, словно машины на дороге. Проследовала одна машина, подъезжает другая, но между этими двумя машинами есть промежуток, и дорога свободна. Скоро подъедет другая машина, и дорога снова заполнится и не будет пустой. Если вы способны оглядеть промежуток, что существует между двумя мыслями, то вы на мгновение оказываетесь в том же состоянии как некто, постигающий самадхи, кратковременное самадхи, просто мимолетное впечатление. В тот же миг брешь заполнится другой мыслью, которая уже на подходе.

Наблюдайте. Внимательно наблюдайте. Одна мысль уходит, другая приходит, а между ними — промежуток: в этом промежутке вы в точно таком же состоянии, как и тот, кто достиг самадхи. Но ваше состояние — это всего лишь кратковременный феномен. Патанджали называет его ниродхой. Он кратковременный, динамичный, все время изменяющийся. Он похож на прилив: одна волна уходит, другая приходит; между двумя... нет волны. Просто постарайтесь увидеть это. Это одна из самых значительных медитаций. Не нужно делать что-то еще. Вы можете, просто молча сидеть и все время наблюдать. Просто смотрите в промежуток. Поначалу будет трудно. Мало-помалу вы станете более бдительными и вы не будете пропускать промежутки. Не обращайте внимания на мысли. Сфокусируйтесь на промежутке, а не на мысли. Сфокусируйте себя, когда дорога свободна и никто не едет. Измените свой gestalt. Обычно мы концентрируемся на мыслях и не обращаем внимания на то, что между ними.

Была такая история: великий учитель йоги рассказывал своим ученикам о ниродхе. У него была классная доска. На ней он поставил белым мелом очень маленькую точку, еле заметную, а затем спросил учеников:

— Что вы видите? Все ответили:

— Маленькую белую точку. Учитель засмеялся. Он сказал:

— Неужели никто не видит эту доску? Все видят только маленькую белую точку?

Никто не увидел доску. Там была и доска и белая точка, но все смотрели на белую точку.

Измените gestalt.

Вы заглядывали в детские книги? Там есть иллюстрации, картинки, которые очень и очень важно понять. На какой-то картинке изображена молодая женщина, вы видите ее, но в этих же линиях, на этой же картинке скрывается старая женщина. Если вы все глядите и глядите, то неожиданно молодая женщина исчезает, и вы видите лицо старухи. Потом вы продолжаете глядеть на лицо старухи — вдруг оно исчезает, и вновь проступает лицо молодой женщины. У вас не получается увидеть их одновременно; это невозможно. Одно лицо вы видите в первый момент, другое лицо — во второй. Как только вы увидели оба лица, вы очень хорошо знаете, что другое лицо тоже там, но все-таки вы не в силах увидеть их одновременно. И ум постоянно меняется, поэтому в один миг вы видите молодое лицо, в другой миг вы видите старое лицо.

Gestalt меняется от старой к молодой, от молодой к старой, от старой к молодой, но вы не можете фокусироваться на обеих.

Таким образом, когда вы концентрируетесь на мыслях, вы не можете концентрироваться на промежутках. Промежутки всегда есть. Концентрируйтесь на промежутках, и неожиданно вы поймете, что есть промежутки, а мысли исчезают; и в этих промежутках будут достигнуты первые проблески самадхи.

Этот вкус нужен для того, чтобы двигаться дальше, поскольку, что бы я ни говорил, чтобы ни говорил Патанджали, это может иметь для вас значение только тогда, когда вы уже ощутили что-то. Стоит вам узнать, что промежуток наполнен блаженством, как на вас нисходит огромное блаженство — лишь на мгновение, потом оно исчезает — тогда вы узнаете, что если этот промежуток может стать постоянным, если этот промежуток может стать моей сущностью, то это блаженство будет доступным как сплошная среда. Затем вы начинаете усиленно работать.

Это ниродха паринама: «Ниродха паринама — это изменение ума, при котором ум пропитывается состоянием ниродха, на мгновение появляющегося между исчезающим впечатлением и впечатлением, сменяющим его».

Драгоценности японской империи были обнаружены всего каких-то десять лет назад. Королевское сокровище хранилось в охраняемом здании, называющемся Шошуен. Девятьсот лет драгоценности оставались в этом дворце. Когда изучили нить янтарных горошин, оказалось, что одна горошина в центре нити отличается от других. С горошин смыли нанесенную столетьями пыль, и центральный камень был изучен с особой тщательностью. Исследователи нашли сокровище внутри сокровища. Особая горошина была исполнена не из янтаря, как другие. Это была высококачественная жемчужина, сочетающая розовый и зеленый цвета. Уникальную жемчужину ошибочно принимали за кусочек янтаря сотни лет, но не долее того.

Не имеет значения, сколь долго мы прожили с ложным пониманием, самоизучение способно открыть нашу настоящую и несуетную природу.

Если вы получили проблеск реальности того, чем вы являетесь, то все фальшивые отождествления, существовавшие веками, вдруг исчезают. Теперь эти отождествления больше не могут обманывать вас. Этот ниродха паринама дает вам первое мимолетное впечатление о вашей действительной природе. Он передает вам сквозь слои пыли блеск настоящей жемчужины. Слои пыли — это не более чем слои мышления, впечатлений, представлений, снов, желаний — всех мыслей.

Раз вы способны получить единственный проблеск, то вы уже обращены. Это я называю обращением. А не то, когда индуист становится христианином, а христианин становится индуистом, это не обращение. Это ведет из одной тюрьмы в другую. Обращение — это когда вы передвигаетесь от мысли к не-мысли, от ума к не-уму. Обращение — это когда вы смотрите в ниродха паринаме, когда вы смотрите между двух мыслей, и внезапно обнаруживается ваша реальность — почти как молния. Затем снова наступает тьма, но вы уже не те, что прежде. Вы увидели нечто, забыть которое теперь не можете. Теперь вы станете искать снова и снова.

Об этом говорит следующая сутра:

Поток с повторяющимися впечатлениями становится спокойным.

Если вы впадаете в промежуток снова и снова, если вы пробуете на вкус опыт снова и снова, если вы, снова и снова, смотрите сквозь ниродха — приостановку ума — вы смотрите без единой мысли в свою собственную суть; этот поток становится спокойным, этот поток становится естественным, этот поток становится спонтанным. Вы достигаете, вы начинаете достигать свое собственное сокровище. Сначала в качестве проблесков, небольших промежутков; затем промежутков пошире; затем еще шире. Потом однажды это случается: уходит последняя мысль, и никакая другая не приходит. Вы — в глубоком покое, вечном покое. Такова цель.

Это трудно, тяжело, но достижимо.

Традиционно считается, что когда распяли Христа, то непосредственно перед тем, как он умер, солдат проткнул копьем ему бок, просто чтобы посмотреть, умер он или все еще жив. Он был еще живым. Он открыл глаза, посмотрел на солдата и произнес: «Друг, есть более короткая дорога к моему сердцу, чем эта». Солдат проткнул копьем ему сердце, и тут Иисус говорит: «Друг, есть более короткая дорога к моему сердцу, чем эта».

Люди веками гадают, что он на самом деле имел в виду. Возможно тысяча и одно объяснение, потому что изречение имеет скрытый смысл, но я понимаю это так: что если вы идете в свое собственное сердце, это означает кратчайший, самый укороченный путь, по которому достигается сердце Иисуса. Если вы идете в свое собственное сердце, если вы идете внутрь себя, вы подойдете ближе к Иисусу.

И, жив или нет Иисус, вы должны смотреть внутрь себя, вы должны искать источник своей собственной жизни; и тогда вы узнаете, что Иисус никогда не может быть мертвым. Он есть жизнь вечная. Возможно, он исчезнет на кресте из этого тела; он появится где-то еще. Может быть, он и не появится где-то еще; но все равно он навечно останется в сердце целого.

Когда Иисус сказал: «Друг, есть более короткая дорога к моему сердцу, чем эта», он имел в виду: «Иди внутрь себя, посмотри в свою собственную сущность, и ты найдешь меня там. Царство Божие внутри тебя». И оно вечно. Это бесконечная жизнь; это бессмертная жизнь.

Если вы посмотрите в ниродх, вы посмотрите в бессмертную жизнь, жизнь, в которой нет ни начала, ни конца.

И если попробовали эту пищу богов, этот эликсир, то ничто более не может стать объектом вашего желания — ничто более. Тогда это становится объектом желания. Такое желание способно привести вас к самадхи, и тогда это желание следует также оставить, это желание следует также отбросить. Оно сделало свою работу. Оно дало вам импульс, оно привело вас прямо к вашей двери бытия; теперь его также следует отбросить.

Если вы отбрасываете его, вас больше нет... есть лишь Бог. Это бессемянное самадхи.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.