ГЛАВА 7. ЗА РУКАМИ МАСТЕРА

ГЛАВА 7. ЗА РУКАМИ МАСТЕРА

Первый вопрос:

Ошо, где находится свидетель, когда наблюдатель и наблюдаемое становятся одним?

АНАНД ПРАВЕШ, наблюдатель и наблюдаемое — это два аспекта свидетеля. Когда они исчезают один в другом, когда они растворены один в другом, когда они едины, впервые свидетель появляется в своей полноте.

Но этот вопрос появляется у многих людей. Причина в том, что они думают, что свидетель — это наблюдатель. В их уме «наблюдатель» и «свидетель» — синонимы. Это ошибочно; наблюдатель не есть свидетель, но только часть его. А когда часть считает себя целым, происходит ошибка.

Наблюдение подразумевает субъективное, наблюдаемое подразумевает объективное: под наблюдателем подразумевается то, что вне наблюдаемого, а под наблюдателем подразумевается то, что внутри. Внутреннее и внешнее не могут быть разделены; они вместе, они могут быть только вместе. Когда это объединение или, скорее, единство, переживается, появляется свидетель.

Вы не можете практиковать свидетельствование. Если вы практикуете свидетельствование, вы будете практиковать только наблюдение, а наблюдатель — это не свидетель.

Тогда что нужно сделать? Нужно расплавиться, нужно объединиться. Смотрите на цветок розы, полностью забудьте, что есть видимый объект и видящий субъект. Пусть красота мгновения, благословение мгновения захватит вас обоих, так что роза и вы не разделены более, но вы становитесь одним ритмом, одной песней, одним экстазом.

Любите, переживайте музыку, смотрите на закат, пусть это случается снова и снова. Чем больше это случается, тем лучше, поскольку это не искусство, а привычка. Вы должны получить предчувствие этого; раз вы получили это, вы можете вызвать его где угодно, в любой момент.

Когда появляется свидетель, нет никого, кто бы свидетельствовал, и нет ничего, что было бы засвидетельствовано. Это чистое зеркало, отражающее ничто. Даже сказать, что это зеркало — неверно; лучше будет сказать, что это отражение. Это скорее динамический процесс расплавления и соединения; это не статичное явление, это поток. Роза касается вас, вы касаетесь розы; существования делится с вами.

Забудьте эту идею, что свидетель есть наблюдатель; это не так. Наблюдение может практиковаться, свидетельствование случается. Наблюдение — это вид концентрации, наблюдение сохраняет вас отделенным. Наблюдение удовлетворяет, усиливает ваше эго. Чем больше вы будете становиться наблюдателем, тем больше вы будете чувствовать себя подобным острову — отделенным, отрешенным, удаленным.

Веками монахи во всем мире практиковали наблюдение. Они могли называть его свидетельствованием, но это не свидетельствование. Свидетельствование — это нечто совершенно другое, качественно другое. Наблюдение можно практиковать, культивировать; вы можете стать хорошим наблюдателем, практикуя его.

Ученый наблюдает, мистик свидетельствует. Весь процесс науки — это наблюдение; очень сосредоточенное, точное, обостренное наблюдение, ничего не упускающее. Но ученый не пришел к познанию Бога. Хотя он очень и очень преуспел в наблюдении, он все же не осознает Бога. Он никогда не встречается с Богом; напротив, он отрицает, что Бог есть, ибо чем больше он наблюдает — а вся его деятельность есть наблюдение — тем сильнее отделяется от существования. Мосты разрушены и появились стены; он становится заключенным в своем собственном эго.

Мистик свидетельствует. Но помните, свидетельствование — это событие, это побочный продукт — побочный продукт бытия тотально в каждом мгновении, каждой ситуации, в каждом переживании. Тотальность — это ключ; из тотальности, появляется благословение свидетельствования.

Забудьте все о наблюдении: оно даст вам много точной информации о наблюдаемом объекте, но вы останетесь в абсолютном неведении о вашем собственном осознании.

Наука объективна, искусство субъективно, религиями то — нети нети — ни то, ни это. Тогда что такое религия? Религия — это встреча объекта и субъекта, религия — это встреча любящего и возлюбленного. Религия — это исчезновение отдельности, состояния. А в этой отдельности освобождается энергия; энергия, что была ограничена дуальностью, что сохраняла отделенность, просто танцует в полном единстве.

Это единство есть свидетельствование. Оно только иногда случается с вами, и даже тогда вы не обращаете большого внимания на это, ибо оно приходит как вспышка и уходит. А поскольку вы не понимаете этого, вы не сохраняете переживание, опыт. Несомненно, вы пренебрегаете этим, вы игнорируете это; оно кажется опасным.

Это случается, когда вы в состоянии глубокого оргазма, когда женщина и мужчина встречаются, и соединяются, и исчезают друг в друге. Это происходит только в одно мгновение высочайшего пика. Когда их энергий больше не две, когда энергии проникли одна в другую так глубоко, что вы не можете вообще назвать их двумя, этот пик оргазма и есть мгновение, где появляется свидетель.

Это и есть весь секрет тантры. Тантра открыла, что в оргазмичном экстазе свидетельствование появляется само собой. Это дар Бога, естественный дар входа в самадхи. Но это случается во всех творческих переживаниях, потому что все творческие переживания оргазмичны; в каком-то в них смысле есть что-то от секса, что-то чувственное.

Когда художник смотрит на деревья, то зелень, багрянец и золото деревьев не такие, как когда вы смотрите на деревья. Его переживание оргазмично, он предельно потерян в нем. Он здесь не как наблюдатель, он входит в глубокое общение. Он становится одним с зеленью, багрянцем и золотом деревьев.

Художник знает, что смотреть на прекрасное существование — это оргазмичное переживание. Поэтому пока художник рисует, он становится абсолютно несексуальным; он становится брахмачари. Он уже чувствует оргазмическое наслаждение, ему совершенно не нужно идти в секс. Безбрачие пришло к нему естественно.

Тысячи художников, поэтов, музыкантов остаются холостяками, и без усилий. Монахи соблюдают целибат с великими усилиями. Почему? Монах не творческий; в его жизни нет оргазмического переживания, опыта, его ум мешает сексуальному переживанию. Поэт, музыкант, артист, танцор, который способен потеряться в своем деле, что бы он ни делал, имеет оргазмичное переживание на высшем плане; секс не нужен. Если однажды такой человек идет в секс, это не из-за потребности, это только игра. Это только игра, а когда секс имеет качество игры, он священен. Когда он вызван потребностью, это безобразно, поскольку из-за потребности вы эксплуатируете и из потребности он никогда не даст вам высшего пика оргазма. Вы всегда останетесь очень недовольны в том или другом, поскольку потребность означает мотив, это целеустремленность. Это манипулирование, эксплуатация, стремление использовать другого как средство. Когда вы просто играете, все совершенно по-другому.

Лоуренс прав, когда он говорит, что он ощущал Бога в сексуальном оргазме. Но его сексуальность полностью отлична от сексуальности монахов. Они будут неспособны понять Лоуренса.

Лоуренс был одним из самых непонятых людей в этом столетии — одним из самых прекрасных, одним из самых творческих, одним из самых драгоценных, но самым непонятым. И причина в том, что его переживание имеет полностью другое качество. Когда он говорит о сексуальном оргазме, он не говорит о вашем сексуальном оргазме, он говорит о своем сексуальном оргазме. Только очень чистые люди смогут понять. Он естественный тантрик — не зная о науки тантры, он ткнулся на нее; какое-то окно открылось в его жизни; его чувственность духовна.

Это не вопрос того, что вы делаете, это вопрос того, как вы делаете это. И предельно важно, делаете ли вы это, или позволяете этому случиться. Если вы позволяете этому случиться, когда бы ни произошла творческая встреча, вы внезапно станете свидетелем. Наблюдатель и наблюдаемое становятся едины в нем — несомненно, это случается, только когда они становятся единым.

Второй вопрос:

Ошо, пожалуйста, скажите что-нибудь о том, как соотносятся сознание и энергия.

ПРЕМ НАРЕН, современная физика открыла одну из величайших вещей, когда-либо открывавшихся — что материя есть энергия. Это величайший вклад Альберта Эйнштейна в человечество: Е = mc2 ; материя есть энергия.

Материя только кажется реальностью... иначе нет ничего подобного материи, ничего вещественного. Даже вещественный, тяжелый камень — это пульсация энергии, даже тяжелый камень есть такая же энергия, как ревущий океан. Волны, которые появляются в грубом камне, не могут быть увидены, потому что они очень неуловимы, но камень волнуется, пульсирует, дышит; он живой.

Фридрих Ницше провозгласил, что Бог мертв. Бог не мертв. В действительности, наоборот — материя мертва. Материи не найдена. Это проникновение в материю подвигло современных физиков очень близко к мистицизму, очень близко. Впервые ученый и мистик подошли так близко, почти взялись за руки.

Эддингтон, один из величайших ученых этого века, сказал: «Мы думали, что материя — это вещь; теперь это больше не так. Материя больше подобна мысли, чем вещи».

Существование — это энергия. Наука открыла, что наблюдаемое — это энергия, объект — это энергия. Другая противоположность — субъект, наблюдатель, осознание — веками, по меньшей мере пять тысяч лет, было известно, что это энергия.

Ваше тело — энергия, ваш ум — энергия, ваша душа — энергия. Тогда каково различие между этими тремя? Различие только в разном ритме, разной длине волны, вот и все. Тело грубо, энергия действует грубым образом, видимым образом. Ум немного тоньше, но все же не так тонок, потому что вы можете закрыть глаза и вы можете увидеть движение мыслей; они могут быть увидены. Они не так видимы, как ваше тело; ваше тело видно всем остальным; оно видимо общественности. Ваши мысли видимы частным образом. Никто другой не может видеть вашу мысль; только вы можете видеть — или люди, что упорно трудились, чтобы видеть мысли, они могут видеть ваши мысли. Но обычно это не видно другим.

И третий, окончательный слой в вас — это осознание.

Оно не видимо даже вами. Оно не может быть сведено к объекту, оно остается субъектом.

Если все эти три энергии действуют в гармонии, вы здоровы и цельны. Если эти энергии не действуют в гармонии и созвучии, вы больны, нездоровы, вы больше не цельны. А быть цельным значит быть святым.

Это усилие, которое мы здесь совершаем — это как помочь вам, то есть вашему телу, вашему уму, вашему осознанию танцевать в одном ритме, в единстве, в глубокой гармонии — не в конфликте, но в сотрудничестве.

В тот момент, когда ваше тело, ум и осознание действуют вместе, вы стали троицей. А в этом переживании, опыте есть Бог.

Твой вопрос значителен, Нарен.

Ты спрашиваешь: Пожалуйста, скажи что-нибудь о том, как соотносятся сознание и энергия.

Нет отношений между осознанием и энергией. Осознание есть энергия, чистейшая энергия, ум не так чист, тело еще менее чисто. Тело в большом беспорядке, ум тоже не совершенно чист. Осознание — это полностью чистая энергия.

Но вы можете узнать это осознание, только если вы создаете из них космос, а не хаос. Люди живут в хаосе: их тела говорят одно, их тела хотят двигаться в одном направлении их умы полностью забывают о теле. Потому что столетиями вы учили, что вы не тело, столетиями вы говорили, что тело ваш враг, что вы должны воевать с ним, что вы должны разрушить его, что тело — это грех.

Из-за всех этих идей... они глупы и нелепы, они вредны и ядовиты, но они учились так долго, что они стали частью вашего коллективного ума, они здесь — вы не ощущаете вашего тела в ритмичном танце с самим собой.

Поэтому я настаиваю на танце и музыке, поскольку только в танце вы почувствуете, что ваше тело, ваш ум и вы действуете совместно. А радость предельна, когда все действуют совместно; богатство велико.

Осознание — это высшая форма энергии. А когда все эти три энергии действуют вместе, появляется четвертая.

Четвертая всегда присутствует, когда эти три действуют вместе. Когда эти три действуют в органическом единстве, четвертая всегда здесь; четвертая — это ни что иное, как органическое единство.

На Востоке мы назвали эту четвертую просто «четвертой» — турья, мы не дали ей никакого имени. Три имеют имена, четвертая безымянна. Знать четвертую значит знать Бога. Пусть это будет сказано таким образом: Бог есть, когда вы в органическом, оргазмическом единстве. Бога нет, когда вы хаос, разъединенность, конфликт. Когда вы — дом, расколотый против самого себя, это не Бог.

Когда вы безмерно счастливы сами с собой, счастливы, как вы есть, исполнены блаженства как вы есть, благодарны как вы есть, и все ваши энергии танцуют вместе, когда вы — оркестр всех ваших энергий, Бог есть. Это ощущение тотального единства — вот что есть Бог. Бог — это не человек где-то, это переживание, опыт, ощущение трех, падающих в такое единство, что появляется четвертая. И четвертая — больше, чем полная сумма частей.

Если вы препарируете картину, вы найдете холст и краски, но картина не есть полная сумма холста и красок; она нечто большее. Это «нечто большее» выражается через картину, холст, краски, художника, но это «нечто большее» красота.

Препарируйте цветок розы и вы найдете все вещества и составляющие, но красота исчезнет. Она не была просто полной суммой частей, она была большим.

Целое больше, чем полная сумма частей; оно выражается через части, но оно больше. Понять это «больше» значит понять Бога. Бог есть это «больше», этот «плюс». Это не вопрос теологии, это не может быть разрешено логической аргументацией. Вы должны почувствовать красоту, вы должны почувствовать музыку, вы должны почувствовать танец. И в конце концов вы должны почувствовать танец в вашем теле, уме, душе.

Вы должны научиться играть на этих трех энергиях, чтобы они стали оркестром. Тогда Бог здесь — не то, что вы видите Бога; нечего видеть. Бог — это окончательный видящий: это свидетель. Научитесь расплавлять ваше тело, ум, душу. Ищите способы, когда вы можете действовать как единство.

Часто случается, что бегуны... вы не подумаете о беге как медитации, но бегуны иногда расплавляются в безмерном переживании медитации. И они удивлялись, потому что они не видели этого — кто думает, что бег есть путь к переживанию Бога? — но это случилось. И теперь бег все больше и больше становится новым видом медитации.

Это может случиться в беге. Если вы когда-либо были бегуном, если вы наслаждаетесь бегом ранним утром, когда воздух свеж и молод, и весь мир пробуждается от сна, просыпается—и вы бегали, и ваше тело прекрасно действовало, и свежий воздух, и новый мир снова рождается из темноты ночи, и все поет вокруг, и вы ощущали такую живость... приходит момент, когда бегун исчезает; есть только бег. Тело, ум и душа начинают функционировать вместе: внезапно высвобождается внутренний оргазм.

Бегуны иногда испытывают случайно переживание турьи, хотя они утратят это — потому что они думают, но это произошло просто из-за бега, что они наслаждалась мгновением, что был прекрасный день, что тело было здоровым, и мир был прекрасен, а это было просто определенным настроением. Они не обратят на это внимания — но если они обратят на это внимание, мое собственное убеждение таково, что бегун может намного легче подойти к медитации, чем кто-нибудь другой.

Бег может быть огромной помощью, плавание может быть огромной помощью. Все эти занятия должны 6ыть трансформированы в медитации.

Отбросьте старые идеи о том, что только сидение под деревом в йогической позе есть медитация. Это только один из способов, и, может быть, подходящий для некоторых людей но не для всех. Для маленьких детей это не медитация, это пытка. Для юноши, живого, вибрирующего, это подавление, а не медитация. Может быть, для старика, который прожил долгую жизнь, чьи энергии подходят к концу, это может быть медитацией.

Люди разные; есть много типов людей. Для кого-то, имеющего низкий уровень энергии, сидение под деревом в йогической позе может быть лучшей медитацией, поскольку йогическая поза по меньшей мере сохраняет энергию — по меньшей мере. Когда позвоночник прямой, под углом девяносто градусов к земле, ваше тело расходует наименьшее количество энергии. Если вы наклоняетесь назад или наклоняетесь вперед, ваше тело начинает расходовать больше энергии, потому что гравитация начинает тянуть вас вниз и вы должны удерживаться, вы должны удерживать себя, чтобы вы не упали.

Сидение, когда ваши руки переплетены вместе, также очень, очень полезно для низкоэнергетичных людей, потому что когда обе руки касаются друг друга, ваше телесное электричество начинает циркулировать по кругу. Оно не уходит из вашего тела; это становится внутренним кругом, энергия движется внутри вас.

Вы, наверное, знаете, что энергия всегда высвобождается через пальцы. Энергия никогда не высвобождается через закругленные предметы — например, ваша голова не может освобождать энергию, она сохраняет. Энергия высвобождается через пальцы, на ногах и руках. В определенной йогической позе ступни сведены вместе, так как одна ступня высвобождает энергию — она входит во вторую ступню. Одна рука высвобождает энергию — она входит во вторую руку. Вы постоянно получаете свою собственную энергию, вы становитесь внутренним кругом энергии. Это отдых, это расслабление.

Сидение в йогической позе — это самая расслабляющая поза из возможных. Это расслабляет даже больше, чем сон, потому что когда вы спите, все ваше тело прижато гравитацией. Когда вы горизонтальны, это расслабляет совершенно другим способом. Это расслабляет, потому что переносит вас в древность, когда человек был животным, горизонтальным. Это расслабляет, потому что это регрессивно; это помогает вам снова стать животным.

Вот почему в лежачей позе вы не можете легко думать, это становится трудно — думать. Попробуйте. Вы можете легко спать, но вы не можете легко думать; для мышления вы должны сесть. Чем прямее вы сидите, тем лучше возможность думать — поскольку мышление появилось позже. Когда человек стал вертикальным, появилось мышление. Когда человек был горизонтальным, был сон, но не было мышления.

Итак, когда вы ложитесь, вы начинаете спать, мышление исчезает. Это вид расслабления, потому что мышление останавливается; вы регрессируете.

Йогическая поза — это хорошая медитация для тех, у кого мало энергии, для тех, кто болен, для тех, кто стар, для тех, кто прожил целую жизнь и теперь подходит все ближе и ближе к смерти.

Тысячи буддистских монахов умирают в сидячей позе лотоса, поскольку лучший способ достичь смерти — в позе лотоса, ибо в позе лотоса вы будете полностью бдительны, потому что энергии исчезнут, они будут становиться все меньше и меньше с каждым мгновением. Смерть приходит. Вы можете сидеть в позе лотоса, бдительный до самого конца. А быть бдительными, пока вы умираете — одно из величайших переживаний, предел в оргазме.

И пока вы умираете, если вы бодрствуете, вы получите совершенно иное качество рождения: вы будете бодрствовать при рождении. Тот, кто умирает бодрствуя, тот рождается бодрствуя. Тот, кто умирает бессознательно, рождается бессознательно. Тот, кто умирает с осознанием, может выбрать для себя правильную утробу; он имеет выбор, он заработал его. Человек, умирающий бессознательно, не имеет права выбирать утробу; утроба случается бессознательно, случайно.

Человек, который умирает совершенно бдительным, в эту жизнь придет еще только один раз, поскольку в следующий раз не будет необходимости приходить. Просто осталась небольшая работа: следующая жизнь сделает эту работу. Тому, кто умирает с осознанием, осталась только одна вещь: у него нет времени излучать свое осознание в сострадание. В следующий раз он сможет излучать свое осознание в сострадание. А пока осознание не стало состраданием, что-то остается неполным, что-то остается несовершенным.

Бег может быть медитацией, джоггинг, танец, плавание — все может быть медитацией. Мое определение медитации— когда ваше тело, ум и душа не действуют совместно, ритмично — это медитация, поскольку это привносит четвертую энергию. А если вы бдительно делаете это как медитацию — не принимайте участие в Олимпиаде, но делаете это как медитацию — тогда это безмерно прекрасно.

В новой коммуне мы собираемся ввести все виды медитаций. Те, кто наслаждается плаванием, будут иметь возможности заняться плавательной медитацией. Те, кто наслаждается бегом, будут иметь группы для бега на мили. Каждый должен получить то, что ему нужно — только тогда этот мир может быть полон медитации, другого пути нет.

Если мы даем только фиксированный образец медитации, он подойдет только некоторым людям. Это было одной из проблем в прошлом — фиксированные образцы медитаций, не текучие, изменчивые — фиксированные, они использовались определенным типом людей, а остальные оставались во тьме. Моя попытка — создать медитацию, доступную всем и каждому, кто хочет медитировать, медитация должна быть сделана доступной, созвучной типу этого человека. Если он нуждается в отдыхе, отдых должен быть его медитацией. Тогда «сидите молчаливо, ничего не делайте, а весна приходит и трава растет сама по себе» — это будет его медитацией.

Мы должны найти столько измерений медитации, сколько людей в мире. И образец не может быть очень жестким, потому что нет двух похожих индивидуальностей. Образец должен быть очень текучим, чтобы он мог использоваться индивидуально. В прошлой практике, каждый человек должен был подстраиваться под образец.

Я принес революцию: человек не должен соответствовать образцу, образец должен быть использован индивидуально. Мое уважение к индивидуальности абсолютно. Я не слишком озабочен средствами; средства могут быть изменены, упорядочены разным способом.

Вот почему вы можете найти здесь так много техник медитации. У нас нет достаточных возможностей, иначе вы будете удивлены, сколько дверей имеет храм Бога. И вы будете удивлены, что есть особая дверь только для вас и ни для кого больше. Это любовь Бога к вам, его уважение к вам. Вы будете приняты через особую дверь, не через общественные ворота; вы будете приняты как особый гость.

А основное, фундаментальное — это то, что, чем бы ни была медитация, она должна соответствовать вашей потребности, чтобы тело, ум, сознание — все три действовали бы в единстве. Тогда однажды внезапно появилось четвертое: свидетельствование. Если вы хотите называть это Богом, называйте это Богом, или нирваной, или дао, или чем бы вы ни назвали.

Третий вопрос:

Возлюбленный Ошо,

В глубоком приятии Вас,

В оргазмической игре с существованием

Немного больше Вас,

Немного меньше меня.

ДАРШАН, вот что уже происходит с тобой. С каждым днем ты исчезаешь, и это так очевидно. Каждый день что-то в тебе испаряется; больше и больше я становлюсь твоим бытием. Скоро Даршана нельзя будет вообще найти здесь.

И это мгновение великого благословения — когда ученик исчезает, когда ученик только орудие Мастера. А Мастер — никто, кроме целого. Мастер — тот, кого нет кто уже исчез в Боге. Мастер уже полый бамбук, и Бог использует его как флейту.

Когда исчезновение случается также с учеником, первое переживание — что это встреча и слияние с Учителем — потому что ученик не знает, что есть Бог, он знает только Мастера. Мастер — это его Бог. Однажды ученик исчезает в Мастере и позволяет Мастеру войти в самую внутреннюю сердцевину своего существа, второе переживание — то, что Мастера никогда не было.

За руками Мастера были скрыты руки Бога, за словами Мастера были скрыты сообщения Бога, так что Мастер был только певцом, певшим песни бесконечности и вечности.

Даршан, это случается с тобой. Я предельно счастлив с тобой, все мои благословения с тобой. Ты говоришь:

В глубоком приятии Вас,

В оргазмической игре с существованием

Немножко больше Вас,

Немножко меньше меня.

Это происходит, это будет продолжать происходить. Твоя молитва обещает исполнится в этой жизни. Я могу гарантировать это только очень немногим людям; это очень трудно — давать гарантии. Но для Даршана я могу гарантировать: в этой самой жизни все исполнится.

Пятый вопрос:

Ошо, что есть эта страсть во мне, которая не может быть удовлетворена никакими отношениями, в которой не приносят облегчения слезы, которая неизменна во многих прекрасных мечтах и приключениях?

ПРЕМ КАВИТА, это происходит не только с тобой, но с каждым разумным человеком. Это не обнаруживается глупцами, но разумный человек обязательно сталкивается с этим рано или поздно — а чем вы разумнее, тем раньше это произойдет — с тем, что нельзя удовлетворить никакими отношениями.

Почему? Потому что всякая связь — только указатель на окончательную связь; это камень на дороге, это не цель. Всякая любовная связь есть просто намек на предельную любовную связь — просто едва уловимый привкус, но этот привкус не утоляет вашей жажды и не удовлетворяет вашего голода. Напротив, этот неуловимый привкус сделает вас более жаждущими, сделает вас более голодными.

Именно это происходит в любых отношениях. Вместо того, чтобы дать вам наполненность, они оставляют вас в совершенной пустоте. Любые отношения обречены на неудачу в этом мире — и это хорошо; было бы проклятием, если бы это было не так. Это благословение, что они терпят неудачу.

Разочаровавшись в отношениях, вы начинаете искать окончательную связь с Богом, с существованием, с космосом. Вы видите бесполезность снова и снова, вы видите, что это не может удовлетворить ни одного мужчину, ни одну женщину, что всякое переживание, всякий опыт заканчивается безмерным разочарованием, начинается в великой надежде и покидает вас в великом отчаянии, — и это всегда так — приходит с великой романтикой и заканчивается с горьким вкусом...

Когда это происходит снова и снова, необходимо чему-то научиться — что всякая связь есть только эксперимент, подготавливающий вас к окончательной связи, для окончательной любовной связи. Вот что такое религия.

Ты говоришь: Что за стремление во мне, что не связано с чем-то, что может быть удовлетворено?

Это стремление к Богу. Ты можешь знать это, ты можешь не знать этого. Ты можешь быть еще неспособна внятно выразить это, потому что в начале это очень неопределенно, облачно, окружено великим туманом. Но это стремление к Богу, это стремление слиться с целым, чтобы исчезло всякое разделение.

Вы не можете слиться с мужчиной или женщиной навсегда, обязательно происходит разделение. Слияние может быть только на мгновение, а после того, как мгновение ушло, вы будете оставлены в великой тьме. После того, как эта вспышка, это сияние ушло, тьма станет даже темнее, чем она была до того.

Вот почему миллионы людей решают не вступать ни в какие любовные отношения, потому что человек по крайней мере привык к своей темноте, не зная ничего другого. Это вид удовлетворения: знать, что вот есть жизнь, что нет ничего большего, так что она не пуста.

Однажды вы испытали любовь, однажды вы увидели несколько мгновений радости, этого безмерного трепета, когда двое людей не двое больше... Но вы падаете снова и снова с этого пика; и каждый раз, как вы падаете, тьма намного темнее, чем до того, потому что теперь вы знаете, что такое свет. Тетерь вы знаете, что есть вершины, что у жизни есть что предложить вам, большее, что это земное существование — каждодневное хождение в контору, возвращение домой, еда и сон — что это земное существование не все, что это земное существование только подъезд дворца, в который вас никогда не приглашали, а вы всегда живете в подъезде и тогда вы думаете, что это вся жизнь, что это ваш дом.

Однажды окно открывается и вы можете увидеть внутренность дворца — его красоту, величие, блеск — или однажды вы приглашаетесь на секунду и затем снова выбрасываетесь вон, теперь подъезд никогда не сможет удовлетворить вас. Теперь этот подъезд останется тяжелым бременем на вашем сердце, теперь вы будете страдать, ваша жизнь станет агонией.

Это мое наблюдение, что люди менее творческие более удовлетворены, чем люди более творческие. Творческий человек очень неудовлетворен, потому что он знает, что много большее возможно, а это не происходит. Почему этого не происходит? Творческий человек постоянно ищет; он не может отдохнуть, потому что он видел несколько проблесков. Однажды, редко, окно открывается и он видит даль. Как он может отдохнуть? Как он может чувствовать комфорт и уют в этом глупом подъезде? Он знает о дворце, он видел также короля, и он знает: «Этот дворец принадлежит мне, это он — мое истинное рождение», что все, что нужно — это как войти в него, как стать постоянно живущим в нем. Да, на мгновение он бывал в нем и оказывался выброшенным вон снова и снова.

Чем человек чувствительнее, тем чаще он окажется в пустоте. Чем более он разумен, тем сильнее его неудовлетворенность. Это всегда бывает так.

Вы идете с Запада на Восток, вы видите нищего на дороге, рабочего, таскающего грязь на голове, и вы чувствуете легкое удивление: их лица не выражают пустоты. У них нет ничего, но как-то они удовлетворены. А так называемые религиозные индийцы думают, что они удовлетворены из-за религии. А так называемые индийские святые продолжают хвастаться этим: «Взгляните: Запад имеет все, наукам технология обеспечили Запад всеми возможными удобствами, и все же никто не полон. А в нашей стране люди так религиозны, что они не имеют ничего, а они так наполнены».

Святые этой страны продолжают хвастаться, но все их хвастовство основано на заблуждении. Люди этой страны — бедные люди, необразованные люди, голодающие люди — наполнены не оттого, что они религиозны. Они наполнены, потому что у них нет чувствительности. Они наполнены, потому что они не творческие, они наполнены, потому что они никогда не видели никакого проблеска. Запад становится пустым, потому что комфорт, удобство, все, обеспечиваемое наукой, дает так много времени исследовать, медитировать, молиться, музицировать, танцевать, что некоторые проблески начали происходить. Они начинают осознавать, что есть намного больше в жизни, чем появляется на поверхности; надо нырнуть глубоко.

Восток просто беден — а нищета делает людей нечувствительными, запомните. Бедный человек должен быть нечувствительным, иначе он не будет способным выжить. Если он очень чувствителен, нищета будет очень сильной. Он должен иметь толстую кожу, чтобы защититься, иначе как он выживет? Он должен стать очень слепым, только тогда он может жить в бедной стране. Иначе нищий здесь, больные люди здесь, на улице, умирают; если он не нечувствителен, как он собирается вообще работать? Тогда нищие окружат его. Он должен закрыть свои двери.

Вы видите, что это происходит на индийских улицах. Западный человек первое время становится очень озадачен: человек умирает на улице, и ни один индиец не обращает на это никакого внимания, люди проходят мимо. Это происходит каждый день. Если они начнут обращать на это внимание, они вообще не смогут жить; у них нет времени на такую роскошь. Это роскошь! Они не могут положить человека в больницу; у них нет времени. Если они станут такими сострадательными, они начнут умирать сами, потому что кто будет кормить их семьи? Они должны стать предельно слепыми и глухими. Они постоянно двигаются как зомби, не видя ничего. Что бы ни происходило вокруг, они ничего не делают, это не их дело; каждый страдает от своей собственной кармы.

Нищий, умирающий на улице, страдает от своей собственной кармы. Может быть, он был убийцей в прошлой жизни. Вам не нужно беспокоиться о нем; фактически вы должны радоваться, что он страдает от своей кармы; теперь его карма заканчивается. В следующем рождении он родится королем или подобным ему — прекрасные обоснования для того, чтобы вам оставаться слепыми и нечувствительными.

Бедному человеку очень трудно иметь какой-то эстетический вкус, он не в состоянии иметь его. Если он обладает эстетическим чувством, то он почувствует нищету еще сильнее, она станет невыносимой. Он не может иметь вкус к чистоте, он не может иметь вкус к красоте. Он не может позволить себе это — какой смысл быть к ним чувствительным? Это будет пыткой, постоянной пыткой. Он не сможет больше спать в своем доме со всей его грязью, гнильем — это единственное, что у него есть! Он выглядит очень удовлетворенным — он должен быть удовлетворенным; он не может позволить себе неудовлетворенность.

Это не имеет никакого отношения к религии, запомните. Все бедные люди удовлетворены, все без исключения. Вы можете поехать в Африку, и вы найдете бедных людей удовлетворенными; они даже беднее индийцев, а их удовлетворение намного глубже. Вы можете прийти к диким племенам Индии, беднейшим в мире, но вы увидите на их лицах определенное удовлетворение, как будто у них все хорошо. Они должны верить, что все хорошо, они постоянно гипнотизируют себя, внушают себе, что все хорошо. Иначе как они смогут спать и есть?

Когда страна становится богатой, она становится чувствительной. Когда страна становится богатой, обеспеченной, она начинает осознавать многие, многие измерения жизни, которые были всегда, но не было времени взглянуть на них. Богатая страна начинает думать о музыке, рисовании, поэзии, и предельной медитации — потому что предельная медитация есть последняя роскошь. Нет большей роскоши, чем медитация. Медитация — последняя роскошь, ибо это последняя любовная связь.

Это хорошо, Кавита, что ты не удовлетворена своими отношениями. Индийцы совершенно удовлетворенны, потому что на самом деле отношений просто нет. Это брак, это не имеет отношения к любовным отношениям. Брак определяют родители, астрологи, хироманты. Это не имеет отношения к людям, которые собираются вступить в брак; их даже не спрашивают, им просто создают определенную ситуацию, где они начинают жить вместе. Это не любовная связь. Они могут производить детей, но это не любовь; в этом нет ничего романтичного.

Но одно в этом хорошо: это очень стабильно. Когда нет связи, нет возможности разрыва. Разрыв возможен, только если есть любовь. Постарайтесь понять меня. Любовь означает великую надежду, любовь значит: «Я достиг». Любовь значит: «Я нашел мужчину или женщину». Любить — значит чувствовать: «Мы созданы друг для друга». Любовь означает, что теперь нет необходимости искать дальше.

Если вы начинаете с такой великой надежды, через некоторое время медовый месяц закончится, отношения будут завершены. Эти великие надежды не могут быть исполнены человеческими существами. Вы надеетесь, что женщина — богиня; она не богиня. Она надеется, что мужчина — бог он не бог. Как долго они могут продолжать обманывать друг друга? Рано или поздно они начнут видеть действительность. Они увидят факт, а видимость начнет испаряться.

Нет отношений, способных удовлетворить, потому что любые отношения связаны с великой надеждой, и нет возможности ее исполнить. Да, эта надежда может быть исполнена, но она может быть исполнена только кода вы входите в любовь целиком. Часть не может исполнить ее. Когда вы входите полностью, когда случается совершенное слияние, тогда только возможна полнота. Не будет того, кто полон, будет лишь наполненность. И тогда ей нет конца.

Я полностью за любовь, поскольку любовь терпит неудачу. Вы будете удивлены — у меня есть моя собственная логика. Я полностью за любовь, поскольку любовь терпит неудачу. Я не за брак, потому что брак успешен; он дает вам постоянное место жительства. А это опасно: вы становитесь удовлетворенными игрушкой, вы становитесь удовлетворенными чем-то пластиковым, искусственным, рукотворным.

Вот почему на Востоке, особенно в Индии... это очень древняя страна, а зрелые страны становятся хитрыми точно так же, как старые люди становятся хитрыми. Из хитрости эта страна изобрела детские браки, потому что когда человек молод, возникает надежда, стремление, роман, поэзия: теперь это будет трудно. Лучший способ, который нашла Индия, был детский брак, брак детей. Они не знают, что такое брак, они не знают, что такое связь, они не знают, что такое любовь, они даже не жаждут ее; секс еще не созрел в них. Пусть они заключают брак.

Просто подумайте — трехлетняя девочка сочетается браком с пятилетним мальчиком. Теперь они вырастут вместе, просто как братья и сестры растут вместе. Было ли у вас когда-либо желание порвать с вашей сестрой? Я не думаю, чтобы кто-то когда-либо порывает со своей собственной сестрой: в этом нет необходимости. Вы принимаете это как дар. Каждый думает, что его мать хорошая, прекрасная; его сестра прекрасна, его брат прекрасен. Вы принимаете эти вещи в подарок.

Была только одна связь, которая была доступна для вашего выбора из вашей собственной свободы: ваш супруг, ваша супруга, ваша женщина, ваш мужчина. В Индии мы разрушили даже эту свободу. Мужья и жены были данностью, как братья и сестры. А когда вы росли годами вместе, возникает определенный вид дружбы, определенный вид объединенности. Вы привыкаете друг к другу.

Но это не связь, это не любовь. Но Индия ввела это для стабильности — а древняя страна знает очень хорошо, что любовь никогда не может быть стабильной. Выбирайте любовь, и вы выбираете беспокойство.

На Западе любовь стала самой важной. А вместе с ней появились все виды беспокойств. Семья отдаляется, действительно исчезает. Люди так часто меняют своих жен и мужей, что все, кажется, просто в хаосе.

Я слышал об одной голливудской актрисе, что она вышла замуж в тридцать пятый раз. Через три дня она поняла, что этот мужчина однажды уже был ее мужем. Даже запомнить так много раз... люди меняются, их лица меняются.

Однако это не может случиться в Индии. Даже после жизни ваша жена будет помнить вас; даже после жизни вы не можете сбежать. Нет пути для бегства.

Я полностью за любовь, и я против брака, особенно против его упорядоченной формы, поскольку упорядоченный брак дает вам удовлетворение. А любовь? — любовь никогда не может удовлетворить вас. Она дает вам все большую и большую жажду по все более совершенной любви, она делает вас все более и более стремящимся к ней, дает вам безмерную пустоту. И эта пустота — начало поиска Бога. Когда любовь много раз терпит неудачу, вы начинаете искать качественно другого любящего, новый вид любви, новое качество любви. Эта любовная связь — молитва, медитация, саньяса.

Кавита, это хорошо, что ты не стремишься к обычным любовным связям, обещающим когда-либо удовлетворить — это будет еще интенсивней; это не связь, которую ты собираешься осуществить — она сделает тебя еще разочарованней; этого не облегчат слезы — они не могут. Они могут помочь на мгновение, но снова ты будешь наполнена болью и агонией. Этого не изменят многие и прекрасные мечты и приключения... Да, ничего не изменится. Все же я говорю — пройди через это.

Ничего не изменится, но ты изменишься, проходя через все эти мечты и прекрасные приключения — ничего не изменится в мире...

Только подумай, Кавита — этот вопрос возник в тебе. Это изменение. Сколько людей задают вопросы подобного типа? Этот вопрос — не обычный вопрос; он не из любопытства. Я могу почувствовать боль, агонию; я могу почувствовав твои слезы, я могу видеть твое разочарование этим, я могу видеть все это несчастье и страдание, через которые ты должна пройти. Это почти осязаемо.

Ничего не меняется в мире. Но с каждым падением что-то меняется в вас — и это революция. Даже задать такой вопрос значит находиться на пороге революции. Тогда необходимо новое приключение; старые приключения провалились, а новое — не в смысле, что вы должны искать нового мужчину или новую женщину, новое в том смысле, что вы должны искать новое измерение...

Это измерение есть измерение божественного.

Я говорю вам: я исполнен и наполнен, Атиша исполнен и наполнен, не новой связью с миром, не новым любовной связью с миром; но обладание любовной связью со всем существованием есть предельное исполнение.

А когда человек реализовался, он начинает переполняться. Он не может удержать свою собственную наполненность. Он благословен, и он настолько благословен, что он начинает благословлять других. Он настолько благословен, что он начинает благословлять весь мир.

Шестой вопрос:

Ошо, что такое современный ум?

Современный ум — это противоречие в терминах. Ум никогда не бывает современным, ум всегда стар. Ум есть прошлое, прошлое и ни что иное; ум подразумевает память. Не может быть современного ума; быть современным — значит быть без ума.

Если вы здесь-сейчас, тогда вы одновременны со мной. Но тогда — неужели вы не видите? — ваш ум исчезает; мысль не двигается, желание не появляется: вы становитесь несвязанным с прошлым и несвязанным с будущим.

Ум не оригинален, он не может быть оригинальным. Не-ум оригинален, свеж, молод; ум всегда старый, гнилой, несвежий.

Но эти слова используются; они используются совершенно в другом смысле. Я могу понять твой вопрос — в этом смысле, эти слова имеют смысл. Ум девятнадцатого столетия был другим умом; вы больше не задаете вопросов, которые задавали тогда. Вопросы, которые были очень важны в девятнадцатом столетии, теперь глупы. «Сколько ангелов может танцевать на острие иглы?» — было одним из величайших теологических вопросов в средние века. Сегодня можете ли вы найти глупца, который подумает, что это важный вопрос? А это обсуждалось величайшими теологами — не маленькие люди, великие профессора писали трактаты об этом, устраивались конференции: сколько ангелов? Сегодня кто об этом беспокоится? Это уже неважно.

Во времена Будды великий вопрос был: «Кто создал мир?». Он занимал умы людей столетиями, но теперь все меньше и меньше людей беспокоится об этом — кто создал мир. Да, это старомодные люди; очень редко такие вопросы задаются мне, но Будда встречался с ними каждый день. Ни одного дня, наверное, не проходило, когда кто-нибудь не задавал вопрос «Кто создал мир?». И Будда должен был говорить снова и снова, что мир всегда существовал, никто не создавал его. Но люди не были удовлетворены. Теперь никто не беспокоится. Очень редко кто-нибудь задает мне вопрос «Кто создал мир?». В этом смысле ум продолжает меняться, как время продолжает меняться. В этом смысле современный ум — реальность.

Муж — жене: «Я сказал, мы никуда не пойдем вечером, и это мое предпоследнее слово!»

Вот современный ум. Ни один муж в прошлом не сказал бы этого. Это было всегда окончательно: последнее слово было его.

Две английские леди из высшего общества случайно встретились, обходя магазины. Одна заметила, что другая беременна.

«Вот как, дорогая, какой сюрприз? Ты, несомненно, вышла замуж с тех пор, как я последний раз видела тебя!»

«Да. Он изумительный мужчина; он офицер в пехоте гурков».

«Гурка! Дорогая, но ведь они же все черные?»

«О нет, — сказала она, — Только рядовые (игра снов: англ. private означает "рядовой», "половые органы" — прим, пер.).

«Дорогая, как это современно!»

В этом смысле ум действительно современен.

Слышали ли вы о последней семейной игре? Она называется инцест.

Маленькая сестра с братом в постели: «Эй, ты лучше в этом, чем папа».

«Да, мама сказала то же самое!»

Иначе это не современный ум. Мода приходит и уходит; если вы думаете о моде, то это меняется. Но в основном весь ум стар. Ум все так же стар, и это может быть не современный ум; самый современный ум все еще из прошлого.

Действительно живой человек — это человек здесь-сейчас. Он не живет из прошлого, он не живет для будущего; он живет только в мгновении и ради мгновения. Мгновение — все. Он спонтанен; его спонтанность — это аромат не-ума. Ум повторяющийся, ум всегда двигается по кругу, ум — это механизм: вы кормите его знанием, он повторяет то же самое знание. Он продолжает пережевывать одно и то же знание снова и снова.

Не-ум — это чистота, ясность, невинность. Не-ум —это настоящий способ жить, настоящий способ знать, настоящий способ быть.

И последний вопрос:

Ошо, почему политики так подлы?

ПРЕМ ХРИСТО, они подлы, потому что они глупы. Глупость — всегда тень подлости. Чем разумнее вы, тем вы менее подлые. У предельно разумного человека не может быть никакой подлости; это невозможно. У него может быть только любовь и сострадание.

Глупый человек должен быть подлым, потому что этим единственным способом, как он думает, он может выиграть. У разумного человека нет желания выиграть, он уже победитель в своей разумности. Разумный человек — уже высший в своей разумности, он не должен соревноваться для этого. Глупый человек должен постоянно соревноваться. А поскольку он глуп, он не может полагаться на свою разумность, он должен полагаться на что-то еще: он становится подлым, хитрым, обманщиком, лицемером.

По-моему, глупость — единственный грех, а все остальное просто побочный продукт этого. А разумность — единственная добродетель, а все остальное, что мы знаем как добродетель, следует за ней, как тень.

Поздно ночью два политика возвращаются домой из бара, по обыкновению пьяные, и вдруг один из них замечает прямо под ногами огромную кучу дерьма.

«Стоп!» — вопит он.

«В чем дело?» — спрашивает второй.

«Взгляни! — говорит первый, — «Дерьмо!»

Наклонившись, чтобы хорошенько разглядеть предмет спора, второй пьяный внимательно исследует дерьмо и говорит: «Нет, не дерьмо, это грязь».

«Я говорю тебе, это дерьмо» — повторяет первый.

«Нет, не дерьмо» — говорит второй.

«Это дерьмо!»

«Нет!»

В конце концов первый сердито тыкает свой палец в дерьмо и засовывает в рот. После небольшой паузы он объявляет: «Я был прав, это дерьмо».

Второй политик делает то же самое, и, медленно пережевывая, говорит: «Может быть, ты и прав. Г-м-м».

В конце концов, основательно распробовав дерьмо и окончательно убедившись в его природе, они радостно обнимаются в знак дружбы и восклицают: «До чего же хорошо, что мы не вступили в эту гадость!»