КУНДАЛИНИ — СПЯЩАЯ ЗМЕЯ

КУНДАЛИНИ — СПЯЩАЯ ЗМЕЯ

Я не знаю, почему вы пришли сюда. Возможно, вы тоже не знаете, большинство из нас живет, не осознавая, почему мы живем, куда мы идем и зачем. Мы не спрашиваем себя «почему?» Если мы проводим всю свою жизнь, не задавая этот главный вопрос, не приходится удивляться, если все вы пришли сюда, не зная цели своего прихода. Возможно, некоторые из вас знают, но эта возможность очень мала.

Мы живем, ходим, смотрим и слушаем в таком сонном состоянии, в состоянии такой глубокой бессознательности, что не видим того, что есть. Мы не слышим, что говорится, мы не входим в контакт и не переживаем то, что окружает нас со всех сторон — внутри и снаружи. Поэтому неудивительно, если вы пришли сюда, не зная зачем, неосознанно.

Мы не знаем, почему мы живы и мы не осознаем, того, что делаем — настолько, что не осознаем даже свое дыхание.

Но я хорошо знаю, почему я здесь. И именно этим я хочу поделиться с вами.

Человеческий поиск продолжается многие жизни, и только после бесчисленных жизней, проведенных в попытках узнать, он получает проблеск того, что мы называем блаженством, покоем, истиной, Богом, мокшей или нирваной — называйте это как угодно, потому что нет слова, которое может выразить это. Это достигается после многих жизней и все ищущие думают, что они будут совершенно довольны, когда найдут; но они ошибаются. Достигнув, они обнаруживают, что это только начало нового труда, нового дела, что никакого отдыха нет.

До сих пор они изо всех сил старались найти это; а теперь они устремляются дальше, чтобы поделиться с другими. Если бы это не было так, Будда не ходил бы по нашим городам, Махавира не стучал бы в наши двери, и Христос не звал бы нас. После контакта с высшим начинается новая работа. В действительности, когда вы находите что-то значительное в жизни, это приносит огромную радость и блаженство, но гораздо большая радость и блаженство - когда вы делитесь этим с другими. Тот, кого Бог благословил блаженством, без отдыха начинает делиться им с другими. Так же, как раскрывшийся цветок распространяет свой аромат, туча проливается дождем или волна поднимается, чтобы обнять берег — точно так же, когда кто-то находит нечто из запредельного, его душа стремится наполнить все вокруг этим ароматом.

Я хорошо осознаю, почему я здесь. И наша встреча будет иметь смысл, если вы здесь по тем же причинам, и если мы с вами встретимся на одном уровне. Иначе, как это часто бывает, никакой встречи не будет, хотя наши пути пересеклись. Если вы здесь не по тем же причинам, что и я, никакой встречи не будет, несмотря на то, что мы живем так близко.

Мне хотелось бы, чтобы вы увидели то, что я сейчас вижу. Оно так близко — поразительно, что вы не видите его. И я подозреваю, что вы много раз намеренно закрывали свои глаза и уши. Иначе как вы могли упустить это? Иисус вновь и вновь говорил, что люди имеют глаза, но не видят, имеют уши, но не слышат. Слепы не только слепые; и глухи не только глухие; слепы и глухи даже те, кто имеет глаза и уши. Вот почему вы не видите, не слышите и не чувствуете того, что так близко и окружает вас повсюду. В чем дело?

Несомненно, есть некое маленькое препятствие, которое мешает вам видеть. Оно не большое. Оно похоже на пылинку, которая попала в глаз и мешает вам увидеть всю гору. Одна крохотная пылинка может сделать ваши глаза слепыми. Логика, скажет, что это должно быть что-то огромное, если оно закрывает вид целой горы. Арифметика скажет: то, что мешает вам увидеть гору, должно быть больше горы. Но в реальности пылинка — очень маленькая вещь, и ваши глаза тоже. Поскольку пылинка закрыла вам вид, гора тоже оказывается закрытой и невидимой для глаза.

Точно так же то, что мешает вашему внутреннему видению, похоже не на большую гору, а на маленькую пылинку. И именно это делает нас слепыми для реальности. Из-за ничтожного препятствия все истины жизни остаются скрытыми от нас.

Конечно, я говорю не о физических глазах, которыми мы видим вещи. Это создает большую путаницу. Запомните хорошо, что в существовании для нас важна только та истина, которую мы способны почувствовать, воспринять, уловить, понять и пережить. Если у меня нет ушей, я не смогу услышать даже мощный и оглушительный шум моря. Даже если океан будет реветь целую вечность, я не смогу услышать это. Из-за отсутствия слуха рев океана будет для меня бесполезен. И даже если солнце придет ко мне на порог, я не смогу увидеть его, если у меня нет глаз. А если у меня нет рук, я никого не смогу потрогать, как бы мне этого ни хотелось.

Вокруг так много говорят о Боге и блаженстве: в мире существует огромное количество писаний, миллионы людей молятся и поют гимны в храмах, церквях и мечетях, но, несмотря на все это, не похоже, чтобы мы были в каком-то контакте с Богом, видели его, слышали его, чувствовали его пульс в своем существе. Создается впечатление, что все это не больше, чем пустые разговоры. Может быть, мы продолжаем говорить о Боге в надежде, что через эти разговоры мы сможем либо найти его, либо опровергнуть возможность переживания божественного. Но если глухой будет многие жизни говорить о музыкальных звуках, а слепой целую вечность будет рассуждать о свете, ничего не произойдет. Возможно, однако, что они станут жертвами иллюзии, что они не слепы и не глухи. Говоря об этом, они могут уверовать, что они знают о том, что такое звук и что такое свет.

Храмам, церквям и мечетям, которые мы настроили по всей земле, удалось создать эту иллюзию, этот обман. Люди, сидящие в них и вокруг них, не имеют ничего, кроме иллюзий. Самое большее, они могут верить в Бога, но они не могут знать его. А вера стоит не больше, чем разговоры. Мы можем поверить, если слова достаточно убедительны. Если кто-то горячо доказывает существование Бога, а нам не удается доказать, что его нет, мы чувствуем себя побежденными и принимаем Бога. Но вера не есть знание. Как бы мы ни убеждали слепого в существовании света, он не может знать свет и не может видеть.

Я нахожусь здесь с пониманием, что знание возможно.

Несомненно, внутри нас есть центр, который бездействует - центр, к которому приходят чрезвычайно редко. Когда Кришна узнал этот центр, он начал танцевать в экстазе; когда Иисус узнал его, он крикнул на кресте: «Отец, прости их, ибо они не знают, что делают!» Безусловно, Махавира познал этот центр, и благодаря этому центру Гаутама Сиддхартха стал Буддой - пробужденным. Определенно, существует центр — глаз, ухо — который спит, и я здесь как раз для того, чтобы помочь вам пробудить этот центр.

Вот электрическая лампа, которая освещает всех нас. Если вы обрежете провод, соединяющий ее с электростанцией, лампа перестанет светить, хотя она останется прежней. Если электрический ток не будет до нее доходить, вместо света здесь будет темнота. Это та же самая лампа, но она перестает работать, если через нее не проходит ток. Что может сделать бедная лампа, если ток не доходит до нее?

Внутри каждого из нас есть центр, через который мы знаем Бога, но, поскольку жизненная сила не достигает этого центра, он бездействует, спит, даже если ваши глаза нормальны и здоровы, они будут бесполезными, если жизненная сила не достигает и не активизирует их.

Ко мне привели одну молодую женщину. Она полюбила какого-то молодого человека. Когда об этом узнала ее семья, они запретили им встречаться и построили между ними стену — настоящую стену. Мы должны создать нормальный мир, в котором между влюбленными не будут возводить стен. Семья прекратила всякие контакты между девушкой и ее другом. Эта девушка принадлежала уважаемой фамилии, а ее возлюбленный жил по соседству, и они обычно видели друг друга с крыш своих домов. Поэтому, в буквальном смысле была воздвигнута стена, чтобы они не могли встречаться.

И в тот день, когда построили стену, молодая женщина внезапно ослепла.

Сначала родители не поверили; они думали, что она притворяется слепой. Они ругали ее и угрожали побить. Но слепота не лечится побоями. Затем они стали советоваться с докторами. Те сказали, что ее глаза в порядке, но также они сказали, что она не лжет; она действительно не видит. Они сказали, что ничего не могут с этим поделать; то было нечто вроде психологической слепоты. Жизненная сила перестала идти в ее глаза, она была блокирована. Поэтому она ослепла, хотя физически с ее глазами ничего не случилось.

Тогда родственники повели ее ко мне. Я пытался понять, а чем дело. Я спросил ее, что случилось на самом деле, не случилось ли что-нибудь на уровне ее ума. Рассказав всю историю, она прибавила: «Тогда мой разум сказал, что нет никакой пользы в глазах, если они не могут видеть единственное, что стоило видеть. Лучше, чтобы они вообще перестали видеть. Эта мысль преследовала меня на протяжении всего того дня, когда построили стену, и из-за этого я ослепла. Поскольку моим глазам отказано в привилегии видеть единственного человека, который восхищает их, который значит для них все, тогда лучше, если они утратят способность видеть».

Ум молодой женщины согласился с ее слепотой, и поэтому жизненная сила перестала идти к ее глазам. Ее глаза в нормальном состоянии, они могут видеть, но энергия, с помощью которой они видели, перестала достигать их.

Существует центр нашего существа, скрытый внутри нас, где Бог известен, где мы получаем проблеск истины, и где мы связаны с изначальной жизненной энергией. Именно в этом центре слышна небесная музыка, музыка, которая создана без помощи инструментов, и именно из него до нас доносится неописуемый аромат, которого нет на земле. Это тот самый центр, который не знает никаких ограничений, и который есть дверь к свободе, абсолютной свободе. И это центр, ведущий нас в запредельное, которое не имеет границ, которое есть безграничное и бесконечное пространство, не знающее печали, которое есть не что иное, как блаженство, блаженство и еще большее блаженство; ничего, кроме изобилия блаженства.

Но наша жизненная сила не достигает этого центра, она задерживается где-то на пути к нему, где-то поблизости от него она поворачивает в сторону.

Необходимо очень ясно понять это, поскольку то, что я называю медитацией, будет нашим предельным усилием в течение этих трех дней — чтобы жизненная сила достигла этого центра, где может раскрыться цветок, где может загореться лампа, может открыться глаз — третий глаз; где можно достичь сверхчувствительности. Это центр, откуда некоторые видели истину, или Бога, или еще что-то - неважно, как вы это называете, - и откуда все имеют право увидеть это.

Но семя не обязательно становится деревом — только потому, что оно является семенем. Каждое семя имеет право стать деревом, но не становится. Хотя семя имеет потенциальную возможность стать деревом, его еще необходимо посадить и удобрить. Чтобы стать деревом, семя должно прорасти, распасться и умереть как семя. Только то семя преображается в дерево, которое готово распасться и исчезнуть в почве. И если мы одновременно посмотрим на семя и дерево, расположив их рядом, трудно поверить, что крохотное семя может превратиться в большое дерево. Это кажется невозможным.

Кажется невозможным, что маленькое семечко превращается в большое дерево. У нас всегда возникает такое чувство, когда мы видим человека, подобного Кришне или Будде. Стоя рядом с Кришной, мы чувствуем, что быть похожим на него невозможно. Поэтому мы говорим: «Ты Бог, а мы — обычные люди; мы не можем быть как ты. Ты — аватар, инкарнация, а мы - просто жалкие люди, мы можем только кое-как влачить существование. Мы не в силах быть похожими на тебя». Когда Будда или Махавира встречались на нашем пути, мы касались их ног и говорили: «Ты тиртханкара, инкарнация, сын Бога, а мы очень обычные люди». Если бы семя могло говорить, оно могло бы сказать дереву то же самое: «Ты - Бог, а я - обычное семечко; разве я могу быть похожим на тебя?» Как может семя поверить, что в нем скрыто огромное дерево?

Но это факт: то, что сегодня является огромным деревом, когда-то было крошечным семенем, и вчерашнее семя завтра превратится в огромное дерево.

Бесконечные возможности скрываются в каждом из нас. Но до тех пор, пока мы не осознаем их, ни одно писание и ни один богочеловек не могут доказать их существование, как бы громко они ни кричали. И так и должно быть, потому что это обман чистой воды - верить в то, чего мы не знаем. Для нас лучше говорить, что мы не знаем, что такое Бог.

Но так же верно, что некоторые люди познали Бога. А другие люди знали их, и их жизнь из-за этого полностью изменилась; они увидели небесные цветы, цветущие повсюду вокруг них. Но мы не можем увидеть их, просто поклоняясь этим людям. К несчастью, религии остановились на поклонении. Но разве может семя стать деревом, поклоняясь ему? Река не может стать океаном, сколько бы она ни поклонялась ему. И сколько бы яйцо ни поклонялось птице, оно не может раскрыть крылья навстречу небесам. Яйцо должно сломать свою скорлупу; сначала оно должно исчезнуть как яйцо. Когда цыпленок впервые выходит из скорлупы, он не может себе представить, что сможет летать. Видя птиц, он не может поверить, что он тоже может летать. Даже когда его мать летает, даже когда мать призывает его взлететь, ему не хватает смелости, он дрожит. Он сидит на краю ветки и набирается мужества. Как может тот, кто никогда не летал, верить, что он может летать и отправиться в долгий путь, в необъятное небо?

Я прекрасно знаю, что в эти три дня вы тоже собираетесь сидеть на ветвях сосны и удивляться: неужели путешествие в неизвестное возможно? Как бы громко я ни призывал вас прыгнуть, совершить скачок, взлететь, вы не будете верить в то, что можете летать. Как птица, ни разу не расправлявшая крыльев, может поверить в возможность полета? Есть только один путь: прыгнуть. Однажды вам придется прыгнуть, не зная, что это такое. Это должен быть прыжок в темноту, с него все начинается.

Кто-то хочет научиться плавать. Он не будет неправ, если скажет, что он не войдет в реку, не умея плавать. Это звучит правильно и логично — как он может шагнуть в воду до того, как научится плавать? Но учитель скажет, что, не входя в реку, он не может научиться плавать. И этот спор может продолжаться без конца. Каково решение? Тренер будет настаивать, чтобы сначала он вошел в воду; иначе плавание невозможно. И он прав. На самом деле, обучение начинается с вхождения в реку. Все умеют плавать; вы не должны этому учиться. Если вы умеете плавать, вы знаете, что этому не нужно учиться. Все умеют плавать, но не все знают, как плавать методически правильно. Вы получаете метод, овладеваете им только после того, как входите в реку. В начале вы размахиваете руками и ногами, как придется, но чем больше вы плаваете, проявляете настойчивость, тем искуснее вы это делаете. Все умеют размахивать руками и ногами, но если вы тренируетесь некоторое время, размахивание становится более систематичным. Поэтому те, кто знает, говорят, что плавать не учатся; плавание вспоминают.

Знающие говорят, что переживание Бога - это вспоминание. Это не нечто, чему мы должны выучиться сегодня. В тот день, когда мы придем к знанию, мы воскликнем: «А, так вот что значит плавать! Мы могли сделать это в любое время, мы знали это. Но нам никогда не хватало смелости совершить прыжок, мы все время слонялись на берегу реки». Шаг в воду совершенно необходим, и работа начинается только тогда, когда вы внутри.

Центр, о котором я говорю, скрыт в нашем мозге. Если вы спросите у специалистов по мозгу, они скажут, что только очень небольшая часть мозга активна; большая часть бездействует, и трудно сказать, что скрывается в этой большей части. Даже гении пользуются очень маленькой частью своего мозга — остальная часть бездействует, не используется. Мозг — жилище того, что мы называем сверхчувствительностью, шестым чувством или третьим глазом. Этот центр закрыт и бездействует, но когда он откроется, мы увидим много новых измерений в жизни. Материя исчезнет, и проявится Бог; форма потеряется, и откроется бесформенное; образ растворится, и будет известен оригинал; смерть прекратится, и откроется дверь в бессмертие. Но центр, из которого это видно, в данный момент закрыт. Как его активизировать?

Как я говорил, лампа остается в бездействии, пока электрический ток не доходит до нее. Подключите ток — и лампочка оживет. Она всегда ждет, когда ток дойдет до нее. Но электрический ток не может проявиться сам по себе, даже если он движется по проводу; ему тоже необходима лампочка. Ток и лампочка одинаково необходимы, чтобы свет стал проявленным. Жизненная сила находится внутри нас, но она не может проявиться, пока не достигнет центра, который может сделать проявление возможным.

Мы только говорим, что живы. Вы думаете, что дыхание - это жизнь? Вы думаете, что переваривание пищи — это жизнь? Неужели жизнь состоит только из того, что вечером вы ложитесь в кровать, а утром встаете? То, что ребенок вырастает и становится молодым, потом стареет и умирает — это жизнь? Неужели жизнь состоит только из рождения и смерти? Или она заключается только в том, чтобы оставить после себя детей?

Нет, даже машины могут сделать это. Если не сегодня, то завтра машины смогут это делать. Дети будут рождаться в экспериментальных камерах. Детство, молодость и старость — механические процессы. Когда делают машину, у нее тоже бывает молодость и старость. У каждой машины есть детство, молодость и старость. Даже когда вы покупаете часы, у них есть гарантия, что они будут работать, например, десять лет. Эти часы будут молодыми, потом состарятся и умрут. Каждая машина рождается, живет и умирает. Поэтому то, что мы обычно называем жизнью, не больше, чем машина.

Жизнь — это совершенно другое.

Если эта мертвая лампочка не знает, что такое электрический ток, она может думать что, то, что есть — это жизнь. Когда порыв ветра качнет ее в сторону, она скажет: «Я жива, потому что меня качает». Лампочка будет принимать это за свою жизнь, но что она скажет, если она, конечно, сможет говорить, когда электрический ток впервые достигнет ее? Она скажет: «Это неописуемо! Я не знаю, что со мной произошло. Всего одно мгновение назад я была наполнена тьмой, а теперь все есть свет, и его лучи разливаются во всех направлениях». Что может сказать семя в тот день, когда она вырастет в дерево? Оно могло бы сказать: «Я не знаю, что со мной случилось. Это невозможно рассказать. Я было крохотным зернышком, и я не знаю, что со мной теперь произошло. И так же трудно сказать, что случилось через меня».

Поэтому те, кто познал Бога, не говорят, что они познали сами; они говорят только, что не находят никакой связи между тем, чем они были, и тем, чем стали. Они говорят: «Теперь там, где раньше была тьма, все стало светом. Мы были колючками; теперь мы — цветущие цветы. Раньше мы были заморожены смертью, теперь мы течем вместе с жизнью. Нет, нет — скажут они — мы не познали, мы не реализовали». Знающие скажут: «Все это его милость; это случилось с нами по его милости, а не благодаря нашим усилиям».

Но это не значит, что никаких усилий не было. Это правда, что, когда вы познаете Бога, вы чувствуете, что это его милость, но чтобы получить эту милость, необходимо огромное усилие. Что это за усилие?

В одном смысле, это небольшое усилие; но в другом смысле оно огромно. Оно невелико в том смысле, что центр находится не очень далеко. Расстояние между местом, где находится энергия, и точкой, где открываются глаза, через которые вы видите жизнь, невелико. Оно равняется всего лишь двум-трем футам. Вообще, наш рост составляет всего пять-шесть футов. Поэтому вся наша жизненная структура ограничена расстоянием в пять-шесть футов; все наше внутреннее устройство заключено в этом небольшом пространстве.

Место, где хранится жизненная сила, похоже на кунду, бассейн поблизости от сексуального центра; вот почему эта энергия известна как кундалини — кунда, или водоем. Другая причина названия кундалини — то, что эта энергия похожа на змею, которая свернулась в кольцо и спит. Если вы видели спящую змею, вы знаете, как она лежит, свернувшись в кольцо и положив сверху голову. Но если вы потревожите спящую змею, она проснется, развернется и поднимет голову. Эта энергия называется кундалини еще и потому, что этот бассейн жизненной силы, или семени жизни, расположен точно на уровне сексуального центра, и именно отсюда жизнь распространяется во всех направлениях.

Полезно запомнить, что, то небольшое удовольствие, которое мы получаем от секса, не есть сексуальное удовольствие, на самом деле оно происходит от вибраций, которые возникают в бассейне жизненной энергии во время секса. От секса спящая змея чуть-чуть движется, и мы полагаем, что это главное удовольствие в жизни. Мы совершенно не осознаем того, что происходит, когда змея полностью пробуждается, движется через наше внутреннее существо и достигает высшего центра в мозге. Мы совершенно не осознаем этого.

Мы живем на первой ступени лестницы жизни. Есть другие ступени, более высокие ступени, которые ведут к Богу. Небольшая дистанция в два-три фута, существующая в нашем теле, в другом смысле есть очень большое расстояние; это расстояние между природой и Богом, между материей и душой, между сном и бодрствованием, между смертью и бессмертием. Это расстояние очень велико. Но это также и небольшое расстояние внутри нашего существа, которое мы можем пересечь в медитации.

Если вы собираетесь разбудить энергию, спящую внутри вас, вам следует хорошо знать, что это не менее опасно, чем пытаться потревожить и разбудить спящую змею. На самом деле, потревожить спящую змею не так опасно. Это не опасно, во-первых, потому, что девяносто семь процентов змей вообще не ядовиты. Поэтому вы можете спокойно играть с девяносто семью из ста змей; они безвредны. И если даже кто-то умирает от их укуса, в действительности он умирает не от самого укуса, а от мысли, что его укусила змея. Эти змеи не ядовиты, так что девяносто семь змей из ста никого не убивают, хотя многие люди умирают от их укуса. Они умирают из-за веры в то, что после укуса змеи нужно умирать. А когда кто-то охвачен верой, это становится реальностью. Играть с ядовитыми змеями тоже не так уж опасно, потому что в худшем случае они могут лишить вас тела. Но играть с силой кундалини, о которой я говорю, действительно опасно; нет ничего опаснее этого. Но в чем опасность?

Это тоже вид смерти. Если энергия внутри пробуждается, вы умрете — такой, каковы вы сейчас — и родится совершенно новая индивидуальность, индивидуальность, которой вы никогда не были до пробуждения. И именно этот страх мешает людям стать религиозными. Это тот же страх, который, охватывая семя, мешает ему стать деревом. Величайшая опасность угрожает семени: оно будет похоронено в почве, и под воздействием воды и удобрений оно умрет как семя. Та же опасность подстерегает яйцо, когда оно растет и разбивает свою скорлупу. Затем оно должно умереть как яйцо, чтобы стать птицей. Таким же образом мы находимся в состоянии, предшествующем рождению чего-то еще не родившегося. Мы похожи на яйцо, которое собирается стать птицей. Но мы принимаем яйцо за весь мир и продолжаем ютиться в нем.

Когда поднимется эта энергия, вас больше не будет; для вас нет способа выжить. А если вы испугаетесь, вашей судьбой будет то, что Кабир описал в прекрасном двустишии. Кабир сказал прекрасно. Он говорит: «Лишь тот находит это, кто ищет, ныряя в глубины моря. Я же оказался глупцом, ибо продолжал сидеть на берегу, хотя я тоже искал». Когда кто-то спросил Кабира, почему он остался сидеть на берегу, он сказал: «Лишь тот находит это, кто ищет, ныряя в глубины моря. Я же оказался глупцом, ибо я, боясь утонуть, продолжал сидеть на берегу».

Всякий, кто находил это, находил через поиски в глубинах. Вот что важно: готовность утонуть, готовность исчезнуть. Если нужно назвать это одним словом — хотя это и не очень радостное слово — это смерть, готовность к смерти. А тот, кто будет бояться утонуть, конечно, выживет, но он выживет только как яйцо; он никогда не станет птицей на крыле. Тот, кто будет бояться утонуть, конечно, выживет, но выживет только как семя; он никогда не станет деревом, под сенью которого могут отдохнуть тысячи путешественников. Но какая польза в том, чтобы выжить как семя? Это будет действительно хуже смерти.

Итак, есть большая опасность. Опасность в том, что личность, которой я был вчера, не выживет; когда энергия пробудится, она полностью трансформирует меня. Проснутся новые центры, неожиданно возникнет новая индивидуальность, придут новые ощущения — все будет новым. Если вы готовы к новому, вы должны набраться мужества расстаться со старым.

Но старое держит нас такой жесткой хваткой, оно связывает нас по рукам и ногам так сильно, что жизненная энергия не может поднять головы, не может подняться вверх.

Путешествие к Богу действительно есть путешествие в опасность. Но цветы жизни и красоты никогда не цветут в безопасности. Они цветут только в опасности. Поэтому я должен сказать вам несколько важных вещей об этом путешествии, и еще несколько не таких важных.

Первое: я надеюсь, что, когда мы завтра утром встретимся здесь и отправимся в путешествие пробуждения жизненной силы, вы поставите на карту все, ничего не удерживая. Это будет не игра по маленькой. Выиграет лишь тот, кто поставит на карту все. Если вы оставите хотя бы чуть-чуть, вы проиграете. Семя не может сохранить часть себя в качестве семени и позволить остальному стать деревом. Если семя умирает, оно умирает тотально, и если оно спасает себя, оно делает это целиком. Частичной смерти не бывает. Поэтому, если вы оставляете хотя бы кусочек себя, весь труд будет напрасным. Пожалуйста, отпустите себя полностью, тотально. Много раз, когда человек сдерживался хотя бы совсем незначительно, он терял все.

Я слышал, что, когда в Колорадо впервые обнаружили золото, туда устремилась вся Америка. Ходили слухи, что, если вы купите участок земли в Колорадо, вы найдете там золото. Люди начали скупать земли. Один мультимиллионер продал все свое имущество и купил на эти деньги целую гору в Колорадо. Он установил огромные машины для добычи золота. Пока остальные были заняты добычей золота на своих крошечных участках, он по всей горе развернул широкомасштабное строительство приисков, оснащенных лучшей технологией.

Он сам и его люди работали, что есть сил, но там не было и следа золота. Тогда он впал в панику, потому что он рискнул всем своим богатством ради этой авантюры. Он был так сильно напуган, что сказал родным, что они разорены. Он растратил все свое богатство, а золота нигде не было видно.

Тогда он поместил в газетах объявление, что хочет продать свою гору вместе со всеми машинами и инструментами для добычи золота. Члены его семьи сказали: «Но кто все это купит? Всем известно, что в этой горе нет золота, что ты потратил миллионы впустую. Нужно быть сумасшедшим, чтобы согласиться купить это».

Но этот человек сказал: «Как знать? Возможно, найдется еще один чудак».

И покупатель действительно нашелся. Мультимиллионеру хотелось предупредить его, что он идет на безумное предприятие. Но ему не хватило смелости из-за мысли о последствиях — что будет, если ему не удастся продать эту гору? Так что гору, в конце концов, продали. Но после заключения сделки он сказал покупателю: «Кажется, вы действительно сумасшедший. Неужели вы не понимаете, что я продаю эту гору после того, как она разорила меня?»

Покупатель ответил: «Нельзя сказать, как все обернется. Может быть, золота не было там, где вы копали, но разве вы можете сказать, что его нет там, где вы не копали?»

Мультимиллионер кивнул головой, сказав: «Нет, этого я сказать не могу». И, как это иногда бывает, произошло чудо. Золото нашли - всего на фут ниже от поверхности, чуть ниже того места, где прежний хозяин горы перестал копать. Мультимиллионер был вдвойне несчастен, когда узнал, что вся гора полна золота. Он посетил нового хозяина и поздравил его с удачей. Но этот человек сказал: «Дело не в удаче. Вы не вложили в это всего себя целиком. Вы повернули назад, не докопав достаточно глубоко. Вам следовало идти глубже».

Подобные вещи происходят в жизни каждый день. Я знаю многих людей, которые идут искать Бога — но они не идут до конца или не вкладывают в это всего себя целиком, и их ждет разочарование. Много раз божественное было от них всего в нескольких сантиметрах, но они упускали его; когда до Бога оставалось всего несколько сантиметров, они поворачивали назад. И временами я ясно вижу, как искатель поворачивает назад тогда, когда он уже почти достиг.

Так что запомните: вы не должны щадить себя ни в чем и поставить на карту все. И много ли у нас на самом деле такого, чем мы можем заплатить Богу? Мы нищие даже в этом. Нет, нищета не подойдет. В дверях божественного не место нищете. Там нам придется рискнуть всем. Это не значит, что у нас есть много того, что мы можем отдать. Вопрос не в том, что мы имеем. Вопрос в том, все или не все мы поставили на карту, потому что, как только мы ставим на карту все, мы прикасаемся к центру, где обитает жизненная сила и откуда она начинает подниматься. Но почему я настаиваю на тотальности?

В действительности, только тогда, когда мы вложили в медитацию всю нашу энергию, возникает необходимость в том, чтобы запасная энергия, лежащая в резервуаре, проснулась и пришла нам на помощь. Только тогда жизненная сила начинает подниматься, не раньше. До этого она спит в кунде, в бассейне. Пока хотя бы малая часть нашей собственной энергии остается неиспользованной, нам приходится зависеть от нее. Резервные силы используются только тогда, когда у нас больше не остается энергии. Лишь тогда требуется жизненная сила. Этот центр активизируется только тогда, когда мы все поставили на карту. Лишь тогда становится необходимым почерпнуть энергию из резервуара, из центра — лишь в том случае.

Например, я прошу, чтобы вы побежали, и вы бежите. Затем я прошу вас бежать изо всех сил, и вы бежите с удвоенной силой. В реальности, вы еще не вложили в бег всю свою энергию, хотя и думаете, что бежите изо всех сил. Завтра вам приходится участвовать в соревновании, и вы обнаруживаете, что вы бежите быстрее, чем раньше, что ваша скорость возросла. Вы бежали с полной энергией потому, что это соревнование. Но даже тогда она не тотальна. Назавтра кто-то преследует вас с револьвером в руке, и вы бежите так быстро, как никогда раньше не бегали. Даже вы удивлены: вы не знали, что можете бежать так быстро. Теперь вы бежите, спасая свою жизнь. Откуда приходит эта энергия? Это тоже ваша энергия, которая спала в вас.

Но даже этой энергии недостаточно для медитации. Даже когда вы бежите, спасая свою жизнь, преследуемые вооруженным человеком, вы бежите не в полную силу. В медитации вы должны поставить на карту гораздо больше, чем это. Вам придется выложить все возможное. И в тот момент, когда вы коснетесь точки, где вся ваша энергия целиком будет вложена в действие, вы обнаружите, что вы соединены с какой-то другой энергией, что некая скрытая энергия внутри вас начала просыпаться.

Вы наверняка испытаете пробуждение этой необычайной энергии. Это похоже на то, как если бы к вам внезапно подключили электрический ток. Вы почувствуете, что некая энергия внутри вас, лежащая внизу, у сексуального центра, начала подниматься вверх. Она горячая, как пылающее пламя, и в то же время она прохладна, как утренний бриз. Она похожа на укол острого шипа, и в то же время она мягкая, как цветок.

Когда эта энергия будет подниматься вверх, случатся многие вещи. Пожалуйста, не сдерживайте себя ни в чем, когда эта энергия движется вверх. Полностью отпустите себя, подобно человеку, который отдается реке и просто плывет по течению. Коротко говоря, «отпустите себя» - это ключ.

Теперь второе. Сначала вы должны все поставить на карту; и затем, когда в результате этой тотальной ставки с вами что-то случается, вы должны полностью отдаться в руки этого «что-то». Это второе. Отпустите себя; просто плывите, как плывут по воде. Просто плывите. Вы должны быть готовы идти всюду, куда бы ни несла вас река. Это правда, что мы должны в определенной мере провоцировать это, но когда энергия пробудилась, мы должны просто отдаться в ее руки, мы должны отпустить себя. Высшие силы обо всем позаботятся, нам не нужно больше волноваться. Мы должны просто плыть.

И третье: вместе с подъемом этой энергии произойдет много вещей. Пожалуйста, не пугайтесь, когда они случаются, потому что новые переживания пугают. Когда ребенок рождается, когда он выходит из уютной материнской утробы, он пугается. Психологи называют это травмой, которую ребенок никогда не забывает, которая будет преследовать его всю жизнь. Детский страх перед всем новым начинается с рождения, ведь он девять месяцев жил в полной безопасности в материнской утробе. Ему ни о чем не нужно было беспокоиться; ему не нужно было дышать, есть, плакать, он ничего не должен был делать сам; все делала мать. Ребенок находился в состоянии абсолютного покоя и комфорта. Выходя из материнской утробы, он сталкивается с новым и чужим миром. Это первый шок в жизни, и на самом пороге жизни страх охватывает его.

Вот почему люди боятся всего нового; они цепляются за старое и боятся нового. Новое является для нас такой проблемой именно из-за этого первого жизненного опыта. Материнская утроба гораздо лучше, чем этот мир. Вот почему большинство наших приспособлений, которые мы используем в повседневной жизни, напоминают материнскую утробу. Наши подушки, диваны, машины, жилые комнаты — все они смоделированы под материнскую утробу. Мы стараемся сделать их такими же уютными и удобными, как утроба матери, но, на самом деле, нам это не удается. Итак, первый опыт, полученный при выходе из утробы матери — это страх нового.

Опыт пробуждения кундалини, изначальной энергии — это новый опыт, превышающий первый опыт ребенка, потому что рождение ребенка происходит только на уровне тела, а пробуждение кундалини происходит на уровне души. Следовательно, это совершенно новое рождение. Именно по этой причине мы называем брамином того, кто прошел через это испытание. Брамин — это тот, кто родился дважды. Его также называют двиджа — дважды рожденный.

Итак, когда эта энергия пробуждается, происходит второе рождение. В этом рождении вы и мать, и ребенок — вы и то, и другое одновременно. Поэтому вам придется пройти через двойное страдание - боль рождения и травму потери безопасности одновременно. По этой причине это может быть пугающим переживанием. Вместе с травмой потери безопасности вам придется также пройти через боль деторождения, которую испытывает мать, потому что здесь вы мать и ребенок одновременно. Вы рождаетесь, но нет отдельной матери и отдельного ребенка. Вы одновременно и рождаетесь, и даете рождение; ваше рождение происходит через вас. Поэтому боль может быть очень сильной и интенсивной.

Мне жалуются, что во время медитации кто-то плачет, визжит и кричит, и нужно запретить ему, делать это. Нет, пусть он плачет, кричит и визжит. Одному ему известно, что происходит у него внутри. Женщина кричит, рожая ребенка, а другая женщина, которая не знает, что это такое, проходит мимо и говорит: «Зачем ты плачешь и кричишь? Если ребенок рождается, позволь ему родиться. Зачем плакать и стонать?» Она говорит так потому, что никогда не испытывала родовых мук. Мужчины никогда не узнают мук, которые приходится выносить женщинам во время родов. Они не могут даже представить себе это; они не имеют возможности это почувствовать.

Но в медитации мужчины и женщины похожи; в каком-то смысле они собираются стать матерями. Они собираются родить новое. Поэтому боль и страдания не нужно подавлять. Не нужно мешать, если кто-то падает и начинает кататься по земле, визжать и кричать. Что бы ни происходило - необходимо позволить этому свободно случиться. Пусть это произойдет; не подавляйте. Возможно все что угодно. Кто-то может почувствовать, что он левитирует, кто-то другой может почувствовать, что он расширяется, кто-то третий может почувствовать, что сокращается, сжимается. Возможны разные виды новых ощущений; необязательно перечислять их. Многие вещи могут случиться; может произойти что угодно, и у каждого будет собственное новое ощущение. Потому не нужно волноваться и пугаться.

И если кто-нибудь хочет что-то сказать, ему следует прийти ко мне в полдень и поговорить со мной индивидуально. Не обсуждайте это между собой. Есть причина, по которой не следует обсуждать это между собой. То, что случается с одним, не обязательно происходит также и с другими. И если вы делитесь своими переживаниями с кем-то, кто не имел подобных переживаний, он будет смеяться и скажет, что вы сумасшедший.

Каждый меряет по себе; вот почему каждый считает, что прав он, а другие неправы. Даже если другой человек не будет над вами смеяться, он скажет вам недоверчиво, что он ничего подобного не испытывал.

Это опыт настолько личный и субъективный, что лучше не обсуждать его с другими. Не следует доверять даже собственной жене или мужу, потому что в этом отношении нет двух людей настолько близких и хорошо знакомых. И ни один человек не может легко понять другого в этом отношении; понимание в данном случае очень трудно. Любой может сказать, что вы сумасшедший. Что говорить о вас, они не пощадят Иисуса и Махавиру. В тот день, когда Махавира стоял на дороге голый, его наверняка объявили сумасшедшим. Махавира знал, что значит для него быть голым, но его объявили сумасшедшим.

Поэтому необходимо, чтобы вы не обсуждали это с другими. Более того, как только вы заговорите с кем-то, ему не хватит мудрости хранить молчание; он немедленно скажет что-нибудь. И это «что-нибудь» может встать поперек дороги вашему переживанию. Его замечания могут сработать как внушение, и это может стать препятствием на пути вашего нового опыта. Поэтому, что бы ни случилось с вами, вам следует обсуждать это непосредственно со мной, и ни с кем другим. Я здесь для того, чтобы вы могли обсуждать со мной свои проблемы.

Перед тем, как прийти сюда для медитации завтра утром, вы можете выпить что-нибудь жидкое вроде чая или молока, но не ешьте твердой пищи, не завтракайте. Чай, молоко, любая жидкость разрешается. Если вы можете не пить чай и молоко, это даже лучше; это сделает работу медитации легче. Вам следует приходить сюда за пять минут до назначенного времени, 7.30.

С 7.30 до 8.30 у нас будет беседа, если это нужно. Я решил, что это будет беседа, а не лекция, потому что лекция - очень безликое отношение. Читая лекцию, вы говорите ни с кем; это напоминает разговоры на ветер. Поэтому, садитесь завтра утром очень близко ко мне, не на расстоянии. Будьте ко мне как можно ближе. И вы можете задавать любые вопросы о том, что я говорил сегодня; мы будем обсуждать их в течение часа. Затем мы сядем для медитации — с 8.30 до 9.30.

Запомните, что вы приходите на медитацию с пустым желудком - не принимая никакой твердой пищи. Если вы можете обойтись даже без жидкости, тем лучше. Но не заставляйте себя голодать; если вы не можете поститься, выпейте что-нибудь вроде чая или молока.

Также запомните, что вы приходите в свободных одеждах и хорошо вымытыми. Никто не должен приходить немытым; купание обязательно. Одежды должны быть как можно свободнее, они нигде не должны быть тесными, даже в талии. Линия талии, вместе со всем остальным телом, должна быть свободной. Сидя в медитации, держите все тело свободно и расслабленно.

Даже наши одежды принесли много вреда на уровне нашего тела-ума; они создали множество препятствий. Когда какая-то энергия начинает подниматься вверх, одежда создает препятствия на ее пути на разных уровнях.

Другая важная вещь, которую необходимо помнить - что вы должны находиться в молчании полчаса до начала медитации. Несколько друзей, которые могут это сделать, должны наблюдать за тишиной в течение трех дней, которые мы проведем здесь. Они должны сохранять полное безмолвие. Другие друзья должны позаботиться, чтобы им не мешали. Чем больше людей будет в молчании, тем лучше. И было бы хорошо, если бы безмолвие продолжалось во все время нашего лагеря. Ничего лучшего быть не может.

Если вы не можете хранить полное молчание, тогда постарайтесь говорить как можно меньше. Используйте как можно меньше слов, как в телеграммах. Когда вы посылаете сообщение по телеграфу, вы обходитесь минимумом слов — вы говорите десять или восемь слов — потому что вы должны платить за каждое слово. Даже в жизни вам приходится платить за каждое слово, которое вы говорите; слова действительно дороги. Итак, те, кто не может хранить полное молчание, должны обходиться минимальным количеством произнесенных слов.

Таким же образом, использование органов должно быть сведено до минимума. Например, пользуйтесь глазами все меньше и меньше. Пользуясь ими, опускайте взгляд к земле или поднимайте его вверх и смотрите на небо. Наблюдайте море. Но что касается мужчин и женщин - смотрите на них как можно меньше, поскольку большинство наших ментальных ассоциаций сформировано на человеческих лицах, а не на деревьях, облаках и море. Смотрите на деревья, на облака и море; они не вызовут никаких мыслей в вашем уме. Когда вы ходите, опускайте взгляд и ограничьте поле зрения до четырех футов. И держите глаза открытыми только наполовину, чтобы они концентрировались на кончике вашего носа. Этого довольно. И помогите другим, чтобы они видели и слышали как можно меньше.

Вещи вроде радио и транзисторов должны быть выключены; во время лагеря пользоваться ими нельзя. И не пускайте в лагерь газет.

Чем больше отдыха вы дадите своим чувствам, тем лучше. Чем больше у вас покоя, тем больше вы сохраняете энергии, которую можно использовать в медитации; иначе вы истощитесь. Большинство из нас истощены и израсходованы, как использованный картридж. Мы растрачиваем себя полностью двадцать четыре часа; мы ничего не сохраняем. То немногое, что мы сохраняем в течение ночного сна, мы начинаем расходовать сразу после того, как встаем утром с постели. Растрачивание начинается с чтения газет и слушания радио. У нас нет никакого представления о том, что значит сохранение энергии, как можно сохранить много энергии.

Для медитации необходимо много энергии. Потому, если вы не сохраняете ее, вскоре вы устанете и истощитесь. Некоторые люди говорят мне, что они устают после часовой медитации. Но в этом виновата не медитация. Реальная причина в том, что вы расходуете всю свою энергию, и в том, что вы живете на пределе истощения. У вас нет представления о том, что вы расходуете энергию, когда просто фокусируете глаза и видите что-то. Настраивая уши, чтобы слышать что-то, вы снова тратите энергию. Даже когда вы думаете, энергия расходуется. И энергия расходуется также, когда вы говорите. Что бы мы ни делали, это требует энергии. Тем не менее, ночью мы сохраняем некоторое количество энергии, потому что другая деятельность приостанавливается - хотя немного энергии все-таки тратится на сны. Но это другое дело. Ночью немного энергии все-таки сохраняется, и именно из-за этого утром мы чувствуем себя свежими.

Итак, в течение этих трех дней вы должны беречь энергию, чтобы она могла полностью использоваться для медитации. Я даю вам все эти инструкции для того, чтобы в предстоящие три дня мне больше не приходилось говорить об этом.

В нашем расписании есть час тишины в полдень; в течение этого часа не будет никаких разговоров. Во время беседы я общаюсь с вами через слова; в течение часа, с трех до четырех, я будут общаться с вами через тишину. Поэтому к трем часам будьте здесь все; никто не должен приходить после трех. Опоздавшие будут мешать; они будут действительно приносить вред.

Я будут сидеть здесь, но что будете делать вы с трех до четырех? Нужно запомнить две вещи. Первое: каждый из вас должен сидеть так, чтобы ему было видно меня. Это не значит, что вы должны смотреть на меня, но вы должны найти место, откуда я буду виден. После этого вы закроете глаза. Если кто-то предпочитает держать глаза открытыми, вы можете не закрывать их. Но будет хорошо, если вы будете держать глаза закрытыми.

Этот час тишины будет просто ожиданием неведомого. Вы не знаете, кто придет, и все же он придет. Вы не знаете, что вы услышите, и все же вы услышите. Вы не знаете, что вы увидите, и все же вы увидите. Вы будете сидеть в безмолвии в течение часа, просто ожидая неизвестного гостя, которого вы никогда не видели и не слышали. Вы можете сидеть или лежать - как вам больше нравится. Но будьте восприимчивы, на один час станьте самой восприимчивостью. Будьте пассивны, но чувствительны к тому, что есть или должно случиться. Пусть это просто происходит. Будьте пассивны, но бдительны, и ожидайте, бодрствуйте в ожидании. И через эту тишину я попытаюсь общаться с вами, сказать вам то, что я должен сказать. Возможно, благодаря тишине вы поймете то, что не можете понять через слова.

Вечером я снова отвечу на любые вопросы, которые вы захотите задать, и затем снова последует час медитации.

У нас, таким образом, будет девять сеансов в течение трех дней. И непосредственно с завтрашнего утра вы должны постараться, чтобы к последнему, девятому сеансу вы действительно сделали все, на что способны.

Но что вы будете делать в свободные часы?