В обители Божией Матери
В обители Божией Матери
Однажды (так, наверное, бывает с каждым из нас) в моей жизни наступила «черная полоса». Разумеется, я пыталась с ней бороться. Но «черная полоса» тем и отличается от обыкновенных неудач, что бороться с ней обычными, человеческими методами практически бесполезно, что бы ты ни делал, все бессмысленно, она будет тянуться до тех пор, пока не закончится сама собой. Самое печальное в таких случаях то, что совершенно неизвестно, когда и чем именно эта полоса закончится, порой понесенные потери оказываются настолько велики, что жить приходится начинать практически заново.
Итак, поборовшись для очистки совести, я поняла всю тщетность своих усилий и, собравшись, уехала в свой любимый монастырь – жизненный опыт подсказывал, что пережить полосу бед будет легче под покровом Матушки Богородицы.
Беда заключалась в том, что на этот раз бороться с жизнью у меня просто не было сил. Устала я, смертельно устала, и хотелось мне только одного: лечь, уснуть и спать долго-долго… может быть, и вовсе не просыпаться. Начиналась депрессия, причем депрессия, как я понимала (опять же согласно своему жизненному опыту), очень тяжелая.
Приехав в монастырь, я устроилась и отправилась на всенощную. Но и молиться не получалось, все казалось пустым и глупым, внутренний голос нашептывал: «Бесполезно! Все бесполезно. Ничего не поможет. Стоит ли и пытаться?..» В таком настроении я простояла всю службу, изредка, буквально через силу поднимая руку, чтобы перекреститься. Есть в конце всенощной такой момент: хор запевает Песнь Пресвятой Богородице: «…и возрадуется дух мой о Бозе Спасе моем…» Выходит дьякон с кадилом и идет по храму, стелется дымок ладана. В этот момент принято становиться на колени и молиться Матушке Богородице от всего сердца, самой искренней молитвой. Так я и сделала. Прошло уже несколько лет, а я и сейчас часто вспоминаю тот вечер, как в бездонном отчаянии просила Божию Матерь дать мне сил жить дальше. Позвякивало кадило, плыл над полутемным Михайловским храмом ладановый дым, к куполу взлетали голоса хора: «Честнейшую Херувим и Славнейшую без Сравнения Серафим, без истления Слово Бога родшую, сущую Богородицу Тя величаем…» И с каждым «куплетом» давно знакомого песнопения мне становилось легче на душе. Когда я поднялась с колен, в душе моей все изменилось. Отчаянья не было. Жизнь не воспринималась как штука страшная и враждебная. Проблемы, которые я еще 15 минут назад считала неразрешимыми, казались просто мелкими недоразумениями. И так легко было на сердце, так чисто, словно после грозы!.. Матушкина помощь, которой я так просила, пришла мгновенным ответом на мою молитву, и это было действительно счастьем…
Буквально на следующий день я вернулась в Петербург.
– Ты же поехала в Печоры решать свои жизненные проблемы!.. – удивилась, увидев меня на пороге, мама.
– А я и решила их, – улыбнулась я ей. Но рассказывать ничего не стала – слишком удивительно было все произошедшее со мной в тот вечер, и не хотелось облекать это все в слова…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.