Послесловие

Послесловие

Заметки вразброд

Когда кто-либо пытается сражаться со мной,

Он нарушает гармонию Вселенной.

В тот момент, когда он задумал напасть —

Он уже потерпел поражение

М. Уесиба

Два слова о гибкости мышления и пользе взгляда со стороны.

Как известно, уткнувшись носом в какой-нибудь предмет, нелегко рассказать о нем что-либо внятное, кроме того, что носу слишком холодно или, напротив, горячо. Также, находясь безвылазно внутри дома, мы не в состоянии ответить на простой вопрос: каков наш дом снаружи — хорош или плох, красив или уродлив, строг, будто готический собор, или похож на пряник? Совершенно аналогично, проявляя похвальную верность одному-единственному стилю или направлению боевого искусства, мы вправе рассчитывать лишь на более или менее (в зависимости от таланта) полное раскрытие сокровенных технических и прочих аспектов, но никак не можем претендовать на ясное понимание его места в общем строю собратьев и объективное осознание сильных и слабых его сторон. Чтобы описать гору, мало пройти ее склоны вдоль и поперек — требуется также взгромоздиться на соседнюю вершину и обозреть предмет любви со стороны, причем для качественного анализа существенно, чтобы новый трон естествоиспытателя был одной высоты с покинутым, а лучше даже повыше. В противном случае вы рискуете оказаться в положении одного из трех слепых мудрецов, принявшихся на ощупь картографировать слона, так как известная пословица о лесе и нескольких соснах еще не устарела.

Строго говоря, для создания совсем уж полной картины нам предстоит рано или поздно оставить в покое и вторую панорамную точку с тем, чтобы взойти на третью.

Путешествуя подобным образом, мы получаем чудесную возможность созерцать и описывать весь горный край с разных ракурсов, а потом всласть рассказывать об увиденном благодарной аудитории. Только не стоит слишком увлекаться и скакать по скалам и осыпям — трех или четырех объектов вполне достаточно, иначе вы неизбежно впадете в грех верхоглядства — просто за неимением времени на терпеливое исследование очередной вершины.

Довольно часто случается, что в конце пути упорный исследователь замыкает круг и возвращается к истокам, к тому, с чего когда-то начинал. Как правило, в этом случае дождавшийся блудного сына стиль награждает его новыми неожиданными откровениями в понимании давно знакомых техник.

* * *

Такое длинное и запутанное повествование призвано служить единственной цели — с его помощью я оправдываю самого себя и подвожу теоретическую базу под свои странствия по миру боевых искусств, так как, увы, не могу похвастаться истинно самурайской верностью первоначально выбранной школе. В качестве индульгенции хочу привести слова старейшего на сегодняшний день мастера каратэ на Окинаве, прямого последователя самого Сокона Мацумуры, патриарха знаменитой Сёрин-рю, Хохана Сокэна, о том, что «…когда он был еще молодым человеком, мастера каратэ могли, получив разрешение учителя, посещать других наставников для изучения их стилей. Теперь же ученикам советуют заниматься только одним стилем, что объясняется коммерциализацией каратэ, а это приводит к обеднению и ограниченности и в результате может обернуться всеобщим застоем в развитии боевых искусств».

Вероятно, подсознательно прозрев тусклое будущее и устрашась возможного застоя, я не стал засиживаться на месте, а, усердно прозанимавшись пять лет стилем Кёку-синкай, всем сердцем отдался безграничному миру ушу, где и задержался, тренируясь и тренируя, почти на восемь лет с тем, чтобы вновь сгореть и возродиться из пепла уже с хакама на чреслах, так как именно такова униформа всех, кто подвизается в айкидо и кобудо. Но не прошло и пяти лет, как труба вновь позвала в дорогу, и я вплотную вернулся почти к тому, чем никогда не переставал заниматься (чуть-чуть) все эти годы, — к всеобъемлющему тайцзи-цюань. Тут произошло нечто любопытное, а именно: в полном соответствии со своей «сверхтекучестью» тайцзи пропитал решительно все практикуемые мной техники, слегка оживив их внешнюю сторону и радикально переменив внутреннюю «начинку» — энергетику и понимание движений. Изучая теперь действительно достоверную литературу, читая высказывания великих учителей прошлого, их биографии и наставления по существу тех или иных стилей, я на каждом шагу нахожу подтверждение своей точки зрения на большинство ранее казавшихся туманными вопросов.

Это дало возможность сложить в целостную картину пеструю мозаику нажитого опыта из техники, тактики, физиологии и прочих составляющих боевого искусства с тем, чтобы предложить заинтересованному читателю утонченные методики наработки редких качеств и навыков, которые, несомненно, сослужат добрую службу и помогут достичь новых горизонтов, поскольку глубинная суть любой школы остается одной и той же, дерись вы руками, ногами, ломом или собственным седалищем.

* * *

Два слова о методической литературе по боевым искусствам.

Я лично знаком со множеством одаренных и опытных мастеров, способных написать глубокие и полезные книги в противовес настоящему потоку мусора, который заполняет прилавки магазинов — я имею в виду стряпню типа «Каратэ за 100 дней» или «25 суперуроков Айкидо». К счастью, среди этого половодья попадаются жемчуга, хотя редко, и это всегда переводы трудов знаменитостей наподобие Уесибы, Мусаси, Саотомэ, Яна Цзюньмина и т. д. И точно так же — это всегда неоднозначные и порой туманные исследования, в которых больше вопросов, чем ответов, и уж, во всяком случае, там никто не обещает неземного могущества всего за три недели без отрыва от основной работы, каковые посулы являются ведущим мотивом любого коммерческого «шедевра». Издания подобного рода никогда не бывают посвящены голой технике движений, новичкам они представляются заумными и бесполезными, но зато прозанимавшиеся пять-семь лет аксакалы именно их покупают сразу и безоглядно.

Досадно то, что слишком многие из отечественных маэстро отнюдь не спешат поверить бумаге свои, добытые потом и кровью находки в назидание ученикам и последователям. Стоит ли говорить, насколько полезнее изучать — наряду с трудами седых патриархов Востока — технические и, главное, методические наработки собственных земляков! Я терпеть не могу приверженцев «славянского следа» в боевых искусствах, которые были, есть и будут восточными, но считаю, что личный опыт какого-нибудь Саши, Пети или Миши гораздо ближе, понятнее и нагляднее для нас, чем описание пути, пройденного Паком, Ваном или Уэсуги (всяких разных Джеймсов с Робертами можно вовсе не принимать в расчет). Впрочем… — ох, сомнения — действительно неординарный и увлеченный человек, независимо от национальной принадлежности, способен достичь в чисто японском или китайском ремесле глубин, недоступных порой и самим носителям традиции.

Примером может служить вояж известного Мая Богачихина в Китай к мастерам тайцзи за советом и опытом. Разумеется, того и другого было почерпнуто в достатке, но лично Богачихин писал, что китайцы были потрясены глубиной постижения стиля и мудреностью задаваемых вопросов, признав за российскими коллегами вполне самостоятельное проникновение в святая святых искусства, крайне редко встречаемое даже в Поднебесной. Остается надеяться, что груз накопленного опыта вынудит наших мэтров взяться за перья и клавиатуры, чтобы рассказать кое-что из своего именно методического багажа, поскольку комиксов с раскладкой техники и без того в избытке.

Следует, однако, признать, что в последнее время появляется все больше прекрасных, глубоких и интересных работ именно отечественных мастеров, притом в самых разных направлениях боевого искусства. Даже чисто внешне они отличаются от прочей писанины внушительным объемом и солидной типографской выделкой. Содержание также не оставляет желать лучшего, — настолько подробно и досконально изложен материал, причем наряду с базовой техникой даны ее вариации и подборка характерных ошибок. По таким книгам действительно можно заниматься самостоятельно, если в наличии имеется хоть какое-то понимание, полученное вживую. К слову сказать, труды зарубежных мастеров лишены этого важного качества, поскольку нашими соотечественниками пока еще движут стремление к самовыражению через печать и остатки былого энтузиазма, а давным-давно прошедшие этот этап уважаемые японские и прочие коллеги исходят из принципа: познакомился — молодец, теперь приходи, заплати и тренируйся. Можешь не тренироваться — но заплати. О времена, о нравы!

Тем не менее, хотя я только что упомянул японцев, желательно, приобретая литературу, отдавать предпочтение именно им и китайцам, пренебрегая англоязычными авторами (особенно американскими), так как они являются носителями «западного» мышления, противопоказанного для традиционных боевых искусств. Чего-то у них все же не хватает, неуловимого, но крайне важного.

* * *

Ненавязчивый совет всем, недавно вступившим на каменистый путь восточных единоборств (и, разумеется, в запале неофитов поклявшимся следовать им до гробовой доски): ни в коем случае не относиться к этому с восторженной и трепетной серьезностью, словно к некоей святыне. Ничего святого в ремесле мордобоя нет, а серьезность в тренировках отнюдь не предполагает, что вы должны говорить на эти темы с пиететом и придыханием, внутренне став во фрунт по стойке «смирно». Самое главное, что мне посчастливилось перенять от своего учителя по ушу, — это ироничное, юмористическое отношение, тем более глубокое, чем серьезнее обсуждаемый вопрос технического, энергетического или философского плана. Чем качественнее и искреннее будет ирония и самоирония во время ваших занятий, в том числе индивидуальных и теоретических (включая трёп с приятелями на любимую тему), тем больших ошибок и заблуждений удастся избежать на этом долгом, хотелось бы думать, пути. И чем напыщеннее и возвышеннее будет ваше отношение к действительно великому наследию прошлого, тем скорее найдет вас горькая чаша разочарований и неудач.

Например, одно из главных требований при исполнении комплексов тайцзи — не делать этого торжественно. Как сказал барон Мюнхгаузен в одноименном фильме: «Умное лицо — еще не признак ума, господа. Все глупости в мире делаются именно с этим выражением лица!»

Но, повторяю (об этом говорилось еще в начале книги): самое ужасное, поистине пагубное поветрие — это склонность воспринимать свое продвижение по пути воинских искусств именно как Путь во всех его глобальных, космических, духовных и жизнеопределяющих смыслах. Бесполезно пытаться на одной, двух или десяти страницах дать отчетливую словесную разработку этой скользкой темы, но я хочу просто привести печальный и настоящий, к сожалению, эпизод, имевший место всего несколько лет назад.

Среди моих знакомых был один прекрасный молодой человек, спортивный и красивый, перспективный альпинист, увлекавшийся (на свою беду — слишком серьезно) также и Востоком, конкретно — Японией. Он имел обыкновение удивительно настырно выспрашивать относительно различных будо именно как о До, то есть Пути, и решительно не принимал иронических интонаций и всяких парадоксальных шуточек. Потом оказалось, что он усердно штудировал инфернальное наследие Юкио Мисимы, способное устроить переворот в мозгах кому угодно. Возможно, такое мировоззрение отлично соответствует самурайскому духу японского средневековья, но в нашей реальности жить с подобными взглядами не рекомендуется. Так или иначе поиски «Пути» завершились тем, что наш бедный друг дождался цветения вишни и покончил с собой довольно мучительным способом, удавившись, причем ни у кого не осталось ни малейших сомнений в том, что, будь у него под рукой подобие самурайского клинка, он непременно сделал бы классическое сэппуку. Примечательно: как сами обстоятельства смерти, так и последующий отрезок времени ознаменовались рядом загадочных, мистических и весьма мрачных феноменов. Вот так-то. Поистине, пускаясь на поиски тигра, убедись, что действительно хочешь его найти.

* * *

Два слова о фанатизме.

В принципе, это полезная вещь, и без доли нормального фанатизма вы не продвинетесь в боевых искусствах достаточно далеко. Но! — это верно лишь до тех пор, пока ваш фанатизм, мазохизм и энтузиазм не начнут пожирать ваше же здоровье. Иными словами — никакие успехи ни в чем (и «большой» спорт — наглядный и грустный тому пример) не стоят и капли потерянного здоровья.

Когда-то, только начав тренировки по каратэ, мы в исступлении бегали босиком по гаревой дорожке стадиона и набивали руки-ноги о всякие твердые предметы. Затем, годы и годы спустя, я проводил (был вынужден проводить) тренировки по кобудо зимой в неотапливаемом зале с нулевой температурой. При этом и сам щеголял традиционно босыми ногами, и всех остальных вынуждал к этому буквально самоубийству. Потом, поднаторев в энергетике, я с ужасом понял, что такой безоглядный героизм есть прямая и короткая дорожка к разным урологическим заболеваниям, застуженным почкам и прочим прелестям. Если кто-то думает, что он молод, здоров и его сам черт не возьмет, пусть поскорее сходит к психоневрологу.

Сто раз подряд предостерегаю от никчемных занятий босиком на холодном полу, тем более — на земле. Это настолько важно, что повторю: ступни напрямую связаны с почками, которые, как вы теперь знаете, являются хранилищем изначальной Ци, количество которой обуславливает продолжительность жизни. Почкам соответствует стихия Воды и черный или, скорее, темно-синий цвет, но именно сырость и холод легче всего проникают в почки, неся разрушение и смерть. Вспомните вековую народную мудрость о необходимости держать ноги в тепле — это не пустые слова, а чистая правда. Поэтому, строго говоря, лучше вообще пропустить и десять, и двадцать тренировок, если пол в зале ледяной, а ваш безумный (читай — малограмотный) сэнсэй упрямо требует разуваться и не выносит даже вида шерстяных носков, аппелируя к лжетрадиционности и собственной аскезе. Да мало ли, что там делали оголтелые японцы у себя на Хоккайдо сто лет назад!

А на Окинаве-то, кстати, тепло, субтропики…

К сожалению, безоглядный юношеский экстрим через десятилетия оборачивается крупными проблемами, да такими, что народ сидит, подперши голову, и тяжко думает: «И зачем оно мне было надо?». Поэтому, прежде чем заниматься тем-то и так-то, сто раз взвесьте условия и методику тренировок именно с позиции вреда — не вреда для здоровья, в том числе с учетом отдаленных последствий. В этом свете древние школы предпочтительнее новодельных.

Например, один мой знакомый, не раз упоминавшийся здесь, начинал с Шотокан-каратэ (а это, чтоб вы знали, и есть новодел мэтра Фунакоши) и подвизался в нем долго-предолго. В итоге у него стали болеть решительно все кости, связки, мышцы и суставы. Когда же он постепенно полностью перешел к практике и преподаванию чисто окинавских техник в их строго традиционном виде, то как-то вдруг с удивлением заметил, что проблемы со здоровьем исчезли сами собой, нигде ничего не болит, и все прекрасно. Почему? А потому, что старые стили складывались веками, их патриархи тщательно и продуманно развешивали мозаику приемов, исходя из естественной энергетики человека, вымеряли связки и комплексы. Новодел же ваяется на скорую руку, за какие-нибудь десять лет, и что там происходит с бренным телом, как оно поведется в будущем — неведомо, а комплексы вообще делаются вульгарной компиляцией.

* * *

Два слова о так называемых русских системах боевого искусства.

По какой-то непонятной причине их адепты отличаются повышенной агрессивностью, эдакой воспаленностью в отношении любых критических и даже просто объективных (то есть не восторженных) мнений на свой счет, полагая, будто всякий, проживающий на территории «от и до…», просто обязан свирепо противопоставлять себя всякой там «китайщине» с «японщиной», и вообще — «русские прусских всегда бивали», а «наши слоны — самые большие в мире»…

Доходит до абсурда: пишут, будто это мы (точнее, донские казаки, якобы нанимавшиеся в императорскую охрану) принесли в Китай боевое искусство, обучили их этой премудрости и стали истинными прародителями ушу.

Хоть стой, хоть падай! Соответственно, изобретатели всевозможных «славянских» стилей, оттолкнувшись от принципа «а мы-то чем хуже?», яростно открещиваются от малейших аналогий с «востоком», хотя чаще всего начинали именно с каратэ, и оно так смачно пропитало сознание, что все их домотканые техники являются просто калькой с несравнимо более древних и проработанных школ Японии и Китая. Даже для традиционных окинавских видов «малого» оружия отыскали нашенские аналоги типа нагайки взамен нунчаку.

Между тем ничего плохого о техническом арсенале «русских» стилей сказать нельзя, — умелая работа в подобной манере и выглядит необычно и красиво, и эффективна порой на диво, особенно против оружия. Мне доводилось бывать на различных семинарах по рукопашным системам «русского» направления, в том числе у А. Кадочникова, поэтому могу со спокойной совестью рекомендовать новичкам, желающим получить реальные навыки для реальных ситуаций (взамен коллекционирования цветных поясов), предпочесть именно такую секцию или клуб взамен любой разновидности каратэ. Никакой экзотики и прочих радостей вы там не найдете, зато научитесь универсальным, комбинаторным связкам, достаточно простым в исполнении и весьма действенным.

Только одно «но»: избегайте школ, где в качестве «духовной» базы напористо насаждается язычество в какой-бы то ни было форме. Сами думайте, почему. И вообще — чем меньше всяких ритуалов, тем лучше. Тренируйте тело сколько угодно, а душу оставьте в покое!

* * *

Два слова о массовости.

Когда-то, лет, пожалуй, двадцать назад, один инструктор вывесил на дверях ОДФК (Областной дом физической культуры) маленькое объявленьице о наборе в секцию тайцзи-цюань. О, mein Gott, что тут началось!

Когда я в указанное время пришел полюбопытствовать, то обнаружил перед зданием плотную толпу из нескольких сотен человек, которых группами запускали внутрь, регистрировали и выдавали карточку с датой и временем то ли начала тренировок, то ли повторного визита. Не знаю, почему, но только ни до, ни после подобного ажиотажа я больше никогда не наблюдал.

Разумеется, в славные советские годы, когда приходилось довольствоваться скверными ксерокопиями ввиду отсутствия нормальной литературы, а занятия проводились полулегально (когда каратэ уже запретили), повышенный (мягко говоря) интерес к восточным единоборствам подпитывался почти исключительно их экзотичностью и наличием абсолютно неведомых до той поры приемов драки ногами. Затем накатила перестройка, в «Клубе путешественников» показали китайский фильм о похождениях шаолиньского монаха в исполнении юного Ли Лянь (Джета Ли), в видеозалах крутили кассеты про «костоломов», «пьяных мастеров» и, разумеется, Брюса Ли — и популярность ушу сразу и невообразимо перекрыла довольно развитое уже российское каратэ. Не было ни единого спортзала, где по вечерам не потели бы всевозможные «обезьяны», «драконы» и приверженцы вин-чунь.

Фиеста длилась лет десять и естественным образом пошла на убыль, а полумертвое каратэ вздохнуло свободнее: начал работать тлетворный дух западного мышления, отравленного тягой к четкой градации ступеней мастерства, равно как и к их зримым проявлениям, — поясам, нашивкам, сертификатам и будо-паспортам. На сегодняшний день ушу не интересует практически никого, за исключением маленьких детишек, точнее — их родителей, желающих отдать чадо не в мордобой, а туда, где красивые движения, блестящие яркие костюмы, а иногда приятная восточная музыка. И это прекрасно! К сожалению, ни подростки, ни более взрослый люд не хотят неделями, месяцами и годами посещать тренировки, поскольку их труды никак не градуированы и не сертифицируются — просто некий процесс постепенного совершенствования, малозаметного для окружающих.

С другой стороны, секции каратэ полны. Еще бы! — только успевай сдавать экзамены, получать пояса и вешать на стенку дипломы. И самим приятно, и родня в восторге (видно, за что деньги плачены), и друзьям завидно!

Но даже это не сравнится с тягой молодежи к тай и кикбоксу, потому что там есть совершенно убийственный аспект: коммерческий. Будешь лихо драться и стабильно побеждать — получай, кроме вожделенного адреналина, приличную сумму денег и громадный чемпионский пояс с медными бляхами! Не мудрено, что такое количество подростков по вечерам спешит облачиться в атласные труселя, чтобы научиться ловко расквашивать носы.

Кстати, немаловажную (если не определяющую) роль в вопросе наполнения зала играет лично мне совершенно непонятное стремление молодых людей быть частью стаи, строиться и, образно говоря, маршировать рядами и колоннами, и чем все это строже, тем притягательнее.

Совет новичкам: наиболее предпочтительной является группа (секция, клуб), где стабильно и привычно тренируются не менее десяти, но не более двадцати человек, причем среди них обязательно должны присутствовать старшие ученики, явно из наборов многолетней давности.

Если их вообще нет (надо узнать, не занимаются ли они отдельно), значит, перед нами скверный тренер, озабоченный коммерческой стороной дела, а текучка «кадров» — его второе имя.

* * *

P. S. Поскольку всякий приверженец определенной школы именно ее склонен почитать единственно правильной, лучшей и эффективной, то спешу еще раз, напоследок, принести извинения за то, что мог необоснованно уязвить какой-нибудь выдающийся стиль или целое направление, не воспев его фантастических достоинств и, возможно, даже не упомянув его громоподобного имени. Надеюсь, этот преданный ученик не оставит любимого занятия и рано или поздно придет к пониманию тщеты всего сущего.

Гора не смеется над рекой,

Что та течет внизу,

Река не смеется над горой,

Что та неподвижна.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.