БУТЫЛОЧНОЕ ГОРЛЫШКО СТРАХА
БУТЫЛОЧНОЕ ГОРЛЫШКО СТРАХА
Наши представления о жизни полны ограничений. Ограничения присутствуют и в самих генетических факторах: мы являемся мужчинами или женщинами, в нас заложены склонности к определенным заболеваниям или телесным недостаткам. Все вместе взятые генетические стандарты образуют определенный темперамент. Для любой будущей матери совершенно ясно, что существует огромная разница между детьми еще до их рождения. Но нас интересуют дети, которые уже появились на свет. С точки зрения взрослого человека, новорожденный кажется открытым и неконвенциональным (ничем не обусловленным). В первые недели своей жизни императивом ребенка является выжить. Стоит прислушаться к пронзительным крикам новорожденного – они способны перевернуть весь дом. Я не могу назвать ничего другого, что может приковывать внимание так же сильно, как вопли новорожденного. Когда я слышу этот звук, я готова на все, чтобы его остановить. Но ребенку не нужно слишком много времени, чтобы понять, что жизнь, несмотря на его невероятные усилия, не всегда приятна. Я вспоминаю, как мой старший сын ударился головой, когда ему было шесть недель от роду. Я считала себя искусной молодой мамой, но он был весь взмыленный и…
Очень рано мы начинаем пытаться защититься от угрожающих обстоятельств, которые постоянно возникают самым неожиданным образом. Мы начинаем сжиматься от страха, который они у нас вызывают. И открытая, готовая вместить весь мир юная жизнь начинает сжиматься и втискиваться в узкое бутылочное горлышко страха. Как только мы начинаем пользоваться языком, скорость этого сжатия возрастает. А с увеличением информации, которую получает интеллект, процесс становится совсем быстрым. Теперь мы не только стараемся справиться с угрозой, запоминая ее каждой клеточкой своего тела, но (используя память) соотносим каждую новую угрозу со всеми предыдущими – и таким образом процесс сам себя регулирует.
Все мы знакомы с тем, как возникают условные рефлексы. Когда я была маленькой девочкой, высокий и сильный рыжеволосый пятилетний мальчик отобрал мою любимую игрушку. Я испугалась – и у меня выработался условный рефлекс. Теперь всякий раз, когда я сталкиваюсь с рыжеволосым человеком, я ощущаю беспокойство без всяких видимых причин. Можем ли мы в результате сказать, что проблема заключается в возникновении условных рефлексов? Нет, конечно нет. Условные рефлексы, даже если причина их возникновения часто повторяется, со временем исчезают. Поэтому человек, который говорит: «Если бы вы знали, какой была моя жизнь, вы бы не удивлялись, что я так бедствую – меня всегда преследует страх, все безнадежно», – не понял сути проблемы. Что действительно правда, так это то, что у нас постоянно вырабатываются условные рефлексы и под их влиянием мы постепенно пересматриваем свое представление о том, кто мы есть. Почувствовав угрозу своей открытости и широте, мы приходим к выводу, что наше «я» заключается в том, чтобы сжиматься от страха. Пересмотрев понятия о себе и о мире, мы получаем новое представление о себе. И не имеет большого значения, согласны мы или нет с этим новым представлением или вообще отказываемся его признать. Имеет значение только наше пока неясное решение: для того чтобы выжить, необходимо довести до конца свое суженное представление о себе.
Бутылочное горлышко страха создается не условными рефлексами, а тем решением относительно себя самого, которое принимается на основании этих рефлексов. К счастью, так как это решение мы строим в своих мыслях и отражает оно наше телесное (физическое) сжатие, оно может стать учителем, когда мы переживаем этот самый настоящий момент. Не обязательно иметь мысленное представление о том, в чем состоит обусловленность, которая вызвана возникшими условными рефлексами, хотя это может оказаться и полезным. Но что действительно необходимо знать, так это то, какого рода мысли вы продолжаете настойчиво удерживать именно сейчас, сегодня, и какого рода телесные сжатия у вас имеются именно сейчас, сегодня. Когда вы отмечаете мысли и переживаете телесные сжатия (занимаетесь дзадзен), бутылочное горлышко страха освещается. И когда вы делаете это ложное отождествление с ограниченным, «я» постепенно исчезает. Вы все больше и больше становитесь тем, кто вы есть на самом деле: «не-я», открытая и широкая реакция на жизнь. Начинает функционировать ваше истинное «я», так надолго забытое и покинутое, и теперь вы можете увидеть, что бутылочное горлышко страха – всего лишь иллюзия.
Здесь мне хотелось бы напомнить два известных стихотворения о зеркале (одно написано монахом, который был хорошим учеником Пятого Патриарха. Другое принадлежит неизвестному автору, который должен был стать Шестым Патриархом). Эти стихотворения построены так, чтобы Пятый Патриарх мог судить, достиг ли автор истинной реализации. Стихотворение монаха (то, которое Пятый Патриарх не признал истинным) утверждает, что практика заключается в полировке зеркала. Другими словами, удалив с зеркала пыль ложных мыслей и неправильных действий, можно заставить его сиять (то есть очиститься). В другом стихотворении (том, которое показало Пятому Патриарху всю глубину понимания человека, которого он хотел выбрать своим преемником) говорилось, что «не существует ни опоры для зеркала, ни зеркала, которое следует полировать, ни места, где может собираться пыль…»
Теперь, когда мы дошли до истинного понимания стихотворения Шестого Патриарха, парадокс заключается в том, что мы должны практиковать, как в стихотворении, которое не было принято. Мы действительно должны полировать зеркало, мы действительно должны осознавать свои мысли и действия, мы действительно должны осознавать свои ложные реакции на жизнь. Только так можно увидеть, что с самого начала бутылочное горлышко страха было иллюзией. И совершенно очевидно, что мы не должны вести борьбу за то, чтобы избавиться от иллюзий. Но мы, не сможем и не захотим этого знать, пока не будем упорно полировать зеркало.
Иногда люди говорят: «Ясно, мне ничего не нужно делать. Никакая практика (полировка) не нужна. Если вы достаточно ясно видите, такая практика – чепуха». Так… Но мы не видим достаточно ясно, а когда мы не можем ясно увидеть, мы создаем забавную свалку для себя и для других. Мы действительно должны заниматься практикой, мы действительно должны полировать зеркало, пока мы своими внутренностями не ощутим правду жизни. Тогда мы сможем увидеть, что с самого начала ничего не было нужно. Жизнь всегда открыта, широка и плодотворна. Но не стоит обманываться относительно количества искренней практики, которой мы должны заниматься, пока не увидим это так же ясно, как кончик своего носа.
То, что я вам рассказала, – действительно оптимистическое описание практики. Даже несмотря на то, что иногда это занятие может казаться трудным и приводить в уныние. Но вот вопрос: а большой ли у нас выбор? Или мы умираем – ибо, оставаясь долгое время в бутылочном горлышке страха, мы задохнемся – или мы медленно приходим к полному пониманию, пережив нахождение в бутылочном горлышке и пройдя через него. Мне кажется, что наш выбор не так уж велик. А что думаете вы?