Глава 20

Глава 20

Лю Чаншэн пришел в регион Сухань на юге Китая. Эти места всегда были знамениты своими красивыми женщинами. А еще поговаривали, будто девушки в тамошних домах свиданий не только очаровательны, но также искусны в музыке, поэзии и живописи. По дороге Лю Чан-шэн насобирал камней и превратил их в золотые самородки. Свои монашеские лохмотья он сменил на изящный костюм богатого торговца и в таком виде вошел в лучший дом свиданий города. Вызвав к себе хозяйку, он сказал:

— Добрый день. Меня зовут Чан Шэнцзы, я ювелир и приехал из северных провинций. Я много наслышан об этом месте: говорят, здесь самые красивые девушки во всей округе. Я хотел бы провести время в приятной компании той из них, что умеет играть на лютне, искусна в стихосложении и с которой можно поговорить о высоких материях.

Навострив уши при слове «ювелир», хозяйка отвечала:

— О, сударь, я знаю девушку, которая сможет удовлетворить ваш изысканный вкус. Ее зовут Юй. Она превосходно танцует, поет, играет на музыкальных инструментах, бесподобна в стихосложении, живописи и шахматах и к тому же очаровательна и нежна.

Поняв по лицу гостя, что тот не прочь познакомиться с юной Юй, хозяйка проводила его в покои девушки. Закрывая за собой дверь, она сказала:

— Сударь, оставайтесь здесь столько, сколько пожелаете. Если вам что-нибудь понадобится, просто позвоните в этот колокольчик.

Увидев Лю Чаншэна, Юй оценила его красоту и представительный вид, выгодно отличавший его от остальных клиентов. К тому же другие желали ее тела и обычно сразу начинали грубо ее домогаться, а этот человек обращался с ней уважительно и мягко, скорее как с другом, нежели как с объектом сексуального влечения. Лю Чаншэн действовал в соответствии с тем, чему учил его Ван Чунъян: «Воспринимай все вокруг себя с невозмутимостью. Истинная безмятежность — это остаться спокойным, даже когда земля разверзлась у твоих ног». Поэтому Лю Чаншэн смотрел на прелестную девушку рядом с ним как на пустую форму, не воспринимая ее как объект желания. Его сердце не было тронуто, и поэтому его тело не желало ее. Поскольку его намерения были чисты, чувства не вспыхивали в нем как следствие естественной реакции на «соблазны», находившиеся прямо перед ним. Так что Лю Чаншэн и прекрасная Юй наслаждались обществом друг друга, как добрые приятели. Они вместе играли на музыкальных инструментах, вместе ели и даже спали в одной постели, но что касается Лю Чаншэна, то он спал так же безмятежно, как если бы рядом лежала доска. Все это время глаза Лю Чаншэна смотрели на Юй, но он не видел ее соблазнительной красоты, его уши слушали, но он оставался глух к нежному очарованию ее голоса. Любой, кто увидел бы их вместе, решил бы, что они играют, как дети.

Когда другие девушки в доме свиданий прослышали о странных отношениях между Юй и Лю Чаншэном, их разобрало любопытство, и они стали просить хозяйку тоже познакомить их с этим странным ювелиром. Хозяйка, впрочем, не возражала, всеми силами стараясь подольше удержать в своем доме этого богача со странностями, поток золота от которого был настолько обильным, что позволял ей не особо беспокоиться по поводу его необычного сексуального поведения. Таким образом, Лю Чаншэн постоянно пребывал в окружении пяти или шести девушек, забавлявшихся отсутствием у него сексуального интереса к ним и его дружеским и чутким обращением, принятым между интеллигентными людьми и так не похожим на обычное обращение с ними как с объектами вожделения.

В один из дней забавы ради девушки принесли Лю Чаншэну охапку цветов и стали уговаривать его переодеться женщиной. Лю Чаншэн посмеялся и согласился. Едва он успел переодеться и сидел, окруженный девушками, со смехом вплетающими цветы в его прическу, как двери внезапно распахнулись, и в покои вошел монах с длинными волосами и густой бородой. У него были кустистые брови и фигура и манеры человека из далеких земель за большими горами на западе. Это был не кто иной, как Бодхидхарма, великий патриарх буддизма, путешествующий по Китаю и посещающий различные буддистские монастыри. Проходя через Сухань, он заметил над одним из домов пурпурное облачко, означающее присутствие Бессмертного, и решил зайти, чтобы познакомиться с ним. Этим домом оказался тот самый дом свиданий, где вот уже какое-то время жил Лю Чаншэн.

Нездешний вид Бодхидхармы, ввалившегося в покои мадемуазель Юй, испугал девушек, которые в ужасе спрятались за спину Лю Чаншэна, ища защиты. А тот спокойно сидел, одетый в женское платье и с цветами в волосах, понимая, что монах, стоящий перед ним, — просветленный, бодисаттва, уже не связанный низменными желаниями и страстями. Затем он встал и уважительно предложил Бодхидхарме выпить с ним чашечку чаю. Но оказалось, что горячая вода для чая уже остыла. Тогда Лю Чаншэн взял чайник с водой и прижал его к своему нижнему даньтяню. Через несколько минут вода в чайнике закипела. Лю Чаншэн бросил туда чайные листья и поставил чайник перед Бодхидхармой. Девушки, все еще прятавшиеся за спиной Лю Чаншэна, были поражены увиденным. Видя их реакцию, Лю Чаншэн сказал:

— Вскипятил немного воды для чая — и чему тут удивляться? Хотите, я вам еще и блинчиков разогрею?

И, не дожидаясь ответа, он взял с тарелки стопку холодных блинчиков, положил себе на живот, и через несколько секунд те заманчиво задымились, издавая приятный аромат. Девушки были в восторге. Бодхидхарма же, как человек просветленный, вел себя как будто ничего особенного и не происходило, нимало не будучи уязвленным демонстрацией особых способностей этого даоса и не считая, что он сам должен показывать что-то подобное в ответ. Напротив, он сказал с широкой добродушной улыбкой:

— Да, ваши кулинарные способности — это что-то! Может, как-нибудь встретимся, чтобы вы могли меня этому научить?

Допив чай, Бодхидхарма попрощался и направился к выходу. Но прежде чем покинуть комнату, он обернулся и сказал Лю Чаншэну:

— По восточной дороге вы сюда пришли. Может, пришло время вам уходить по западной? Возвращайтесь скорей домой, пока не запятнали свою изначальную природу.

— Пустота не имеет направлений, — ответил, улыбаясь, Лю Чаншэн, — как нет там приходящего и уходящего. И как я могу запятнать изначальную природу, являющуюся непорочно чистой по своей сути? У моего тела нет повелителя, и где в таком случае его дом?[23]

Услышав эти слова, Бодхидхарма понял, что они могли быть произнесены лишь истинно просветленным человеком. Он вежливо поклонился и вышел.

Лю Чаншэн жил в доме свиданий уже больше года, когда в Сухань пришел Ван Юйян. Он жаждал узнать, как дела у его брата, и решил немного задержаться на своем пути на юг и навестить Лю Чаншэна. Когда Ван Юйян пришел в дом, где жил Лю Чаншэн, встретившие его девушки, весело хихикая, спросили:

— Сударь, вы, должно быть, ищете человека, который умеет жарить на животе блинчики?

Ван Юйян рассмеялся и ответил:

— Ну, в общем, да. А как вы догадались?

— Недавно нашего гостя спрашивал один буддистский монах, — ответили девушки. — Вы тоже монах, а значит, скорее всего, тоже ищете Чан Шэнцзы.

Девушки отвели Ван Юйяна в покои, которые занимал Лю Чаншэн. В одной из комнат Ван Юйян услышал смех и веселые голоса, среди которых узнал и голос Лю Чаншэна. Незаметно подойдя поближе, Ван Юйян с помощью внутренней энергии раздул огонь свечей, находящихся в комнате, и пламя с ревом полыхнуло, ярко озарив все вокруг. Девушки в ужасе закричали, а Лю Чаншэн, снисходительно улыбнувшись, сказал:

— Не пугайтесь, девочки. Это чудовища играют со мной злые шутки.

— Как раз наоборот, — сказал с озорной улыбкой Ван Юйян, заглянув в дверь комнаты, — это я играю злые шутки с чудовищами.

— Если ты считаешь меня чудовищем, братец, — ответил Лю Чаншэн, — то я, пожалуй, не буду с тобой спорить. Но вот что действительно чудовищно, так это пугать огнем бедных девушек.

Не успел Ван Юйян придумать достойный ответ, как Лю Чаншэн вдруг сказал ему:

— Знаешь, брат, тебе стоит поспешить. На южной дороге тебя ждет человек, вместе с которым тебе предстоит отправиться в Земли Бессмертных.

— Хорошо, — ответил Ван Юйян, — я только хотел узнать, сам-то ты когда планируешь уходить отсюда?

— Когда уйду, тогда и уйду, — был ответ.

Ван Юйян понимающе покивал, поклонился и вышел.

На южной дороге Ван Юйян встретил Тань Чанчжэ-ня. Они решили вместе отправиться в горы на юго-западе страны и провести там некоторое время в уединении и медитации. Говорят, что именно там, на покрытых облаками вершинах юго-западной части Китая, они достигли Дао и обрели бессмертие. Что же касается Лю Чаншэна, то вскоре после визита Вай Юйяна он покинул дом свиданий. Полностью избавившись от сексуальных наваждений, он был готов покинуть царство смертных. Он уединился в горах недалеко от восточного побережья и через три года медитаций достиг бессмертия и взошел на Небо. Хао Тайгу достиг бессмертия на утесах гор Хуашань; он избавился от своей бренной оболочки, спрыгнув с так понравившейся ему скалы в форме ладони.