Глава 5. Я воспеваю величие форм

Глава 5. Я воспеваю величие форм

1. 98. Садко, сахаджо и кая содхо

О садху. Очисти свое тело простым путем.

Как семена внутри баньяна,

Внутри семян — цветы, Плоды и листья;

Так и зародыш в каждом теле

Есть лишь начало новых тел.

Огонь и воздух, вода, земля, эфир

Все неразрывно с ним. О Кази!

О Пандит.1 Послушайте внимательно:

Что есть такого в мире, чего нет в душе?

Кувшин, наполненный водой, лежит в воде,

Вода внутри, вода снаружи.

Теперь нет смысла называть его кувшином;

Как ни сильна была б попытка

Все делить на два.

Кабир сказал:

слушайте Слово, Истину,

Которая есть ваша суть.

Он произносит Слово сам Себе;

И Он же сам его Создатель!

1. 102. торвар ак мул бин тхада

Есть дерево одно, которое стоит не на корнях:

Которое дает плоды без всякого цветенья;

На нем ни листьев, ни ветвей,

В нем все как лотос. Две птицы на его ветвях поют;

Одна из них есть гуру, а другая — ученик-

Ученика влекут разнообразные плоды сей жизни,

Хотел бы он испробовать их все.

И гуру радуется вместе с ним.

То, что сказал Кабир, понять непросто

Птицу эту не найти, и все же ее прекрасно видно.

Бесформенность — основа всяких форм,

И я пою об их величии.

ИСТИНА — это вызов, величайший из возможных. Это вызов к началу исследования, а также вызов, чтобы начать быть. Это не то, чем вы можете когда-нибудь завладеть, это нечто, чем вам предстоит стать. И, в сущности, вы можете стать только тем, чем вы уже являетесь. Вы можете стать только тем, что уже является вашим существом.

Зов истины — это зов вашего сокровенного центра, зов прийти домой, зов прийти снова к центру, зов, требующий узнать себя, познать, встретиться с собой. Это непросто.

Посмотреть на себя непросто, потому что мы уже столько сделали для своего невежества; мы уже слишком глубоко сидим в своем незнании себя. Поэтому самопознание становится чем-то очень, очень трудным. Зов приходит ко всем, но только немногие прислушиваются. А из тех, кто прислушивается, многие неправильно понимают зов, обманывают самих себя. Те, кто правильно понимает, могут не уметь правильно ответить. А из тех, кто правильно отвечает, не все долго выдерживают. Поэтому много званных, но очень не многие приходят.

В действительности, званные — все. Зов Бога касается каждого; это свободное приглашение. Именно этот зов привел вас сюда — чтобы принять его, чтобы пройти через огонь, очиститься через огонь. Но это азартная игра, в которой человек должен поставить на карту все. И в этом вся ирония: когда у вас уже почти ничего не осталось, вы начинаете очень бояться поставить на карту остальное. Ирония… Когда у вас есть много, у вас найдется мужество поставить что-то.

Я вижу это каждый день: когда я вижу человека, у которого что-то есть, он готов все оставить, а когда я встречаю человека, у которого ничего нет, он очень боится сдаться. В этом есть какая-то загадка. Тот, кто уже все потерял, очень боится отдать себя; наверное, он боится, что если он сдастся, то он встретится лицом к лицу со своей никчемностью. Если он сбросит свою броню, ему придется увидеть свою внутреннюю пустоту, свою нищету.

Уж лучше притворяться значительным и никогда не заглядывать внутрь. Лучше продолжать жить в мечтах: «Я уже много знаю и умею, как я могу все это отдать?» Но таков мой собственный опыт, и я никогда не встречал исключений из этого правила; это уже становится похоже на правило: те, кто имеет, готовы отдать все, они не боятся. Иисус сказал: «У тех, которые имеют, еще прибавится, а у тех, которые не имеют, даже последнее будет отнято».

Когда у вас есть нечто, у вас есть также и смелость поставить это на карту. И когда вы поставили, вы становитесь способными получить что-то еще. Но только если вы поставите все, безусловно, полностью, вы будете способны получить что-то от Бога. Тогда в вас может родиться Христос. Когда вы пройдете через распятие, когда вы будете распяты, возможно воскресение.

Я вижу в мире два типа людей, все человечество можно поделить на две категории. Первое: распяты все. Часть из них продолжает жить в этом распятом состоянии, а часть, очень немногие, имеют возможность воскреснуть. Те, кто остается на кресте, просто страдают, и страдают ни за что. Их страдания бессмысленны, беспричинны.

Вы, наверное, видели: ваши страдания бессмысленны, неуместны. Из-за чего вы страдаете? Что это вам даст? Вы просто живете и страдаете; вы убиваете время, вы растрачиваете себя. Те, кто просто страдает, остаются распятыми, а те, кто страдает по Богу, воскресают. Тогда их страдание приобретают смысл, значение.

Жизнь скоро закончится, это можно сказать наверняка; смерть все равно придет, это определенно; но как вы собираетесь умереть: для Бога, или просто умереть? Если вы собираетесь просто умереть, вы распяты и так и не воскреснете, а если вы собираетесь умереть ради Бога, если ваша смерть будет подношением, пожертвованием Ему, тогда вы воскреснете.

Распяты все, и только немногие сходят с креста, начинают новую жизнь, которую Иисус называл «жизнью в изобилии», жизнью в бесконечности, святой жизнью — потому что она стала целостной. Только очень немногие сходят с креста и начинают жить экстатично: их смерть — уже не смерть, это начало жизни вечной.

И все зависит от вас. Если вы последуете зову, вы можете воскреснуть; в вас родится Христос, или Будда, или Кришна. Это просто разные имена.

Не забывайте одну вещь: Кришна, Будда, Христос — это вовсе не имена определенных личностей. Все они обозначают определенный уровень, один определенный уровень. Христос — это тот, кто разобрался в себе и, через эту реализацию, разобрался во всем остальном; тот, кто пришел домой, тот, кто может сказать: «Я и есть Бог». То же самое означают слова Будда, Джина, Кришна.

Обычно вы находитесь далеко от самих себя, и каждый день вы уходите все дальше и дальше. Вы продолжаете двигаться к периферии, одновременно создавая новые периферии, чтобы затем начать достигать их. Вы идете к горизонту, до которого невозможно дойти, потому что горизонта нет, это, просто иллюзия. Есть только центр.

Вот почему Кабир говорит:

Садху, о монахи! Никуда не идите,

Бог здесь. Бог там, где вы.

Не ищите Его где-либо еще, вы ничего не найдете.

Ведь зов приходит не откуда-то извне, зов идет из самого вашего центра. Иногда вы даже воспринимаете этот зов так, как если бы он пришел снаружи, потому что ваш центр стал почти вне вас. Вы настолько потеряли с ним связь, что когда ваша собственная душа зовет вас, вы чувствуете, что вас зовет кто-то другой. Когда Мастер зовет вас, это ваш собственный внутренний голос, который Мастер пытается в вас выразить. Это приходит благодаря ему. Мастер не вне вас.

Совсем недавно был такой вопрос. Друва спросил: «В каких случаях надо слушаться Мастера? Когда говорить «да», а когда говорить «нет»?» Если вы действительно поняли, что такое взаимосвязь между учеником и Мастером, то вы поняли, что нет ни ученика, ни Мастера. Тогда, если вы говорите «нет» Мастеру, вы говорите «нет» самому себе. Он и есть вы. Вопрос не в выборе между Мастером и учеником, вопрос заключается в выборе между центром и периферией. Когда вы говорите «да» ученику и «нет» Мастеру, вы тем самым выбираете периферию вместо вашего центра. Когда же вы говорите «да» Мастеру, игнорируя мнение ученика, вы говорите «да» вашему центру, игнорируя периферию. Мастер неотделим от ученика. И мы к этому еще вернемся в этой песне.

Кабир сказал: Это две птицы, Мастер и ученик: ученик решил насладиться миром форм, многообразным миром форм, окружностью, а Мастер находится в центре, в центре циклона, и спокойно наблюдает, свидетельствует — и он счастлив, счастлив уже тем, что ученик носится вокруг, наслаждаясь. Однажды ученик все-таки вернется, он должен будет вернуться, потому что на окружности полного удовлетворения не будет. Там несчастья, несчастья и еще раз несчастья, следующие нескончаемой чередой день за днем.

Итак, первое, что нужно помнить: вас уже зовут. Я провоцирую вас. Я зову вас вперед. Прислушайтесь; и не только прислушайтесь, но и ответьте, примите вызов встать на путь.

Путь будет тяжелым. Он должен быть трудным; очень неприятно идти в неизвестное, потому что вам придется расстаться с вашими страховками, с вашими удобствами, со всем, с чем вы себя связывали до сих пор — с вашими отождествлениями. Но только расставшись с собой, вы найдете себя. Потому что то, что вы считаете собой сейчас — не ваша настоящая природа. Это самообман, это галлюцинация, это самогипноз.

П. Д. Успенский неоднократно упоминал о некоем законе, который он называл «законом семян». Очень важно это понять. Вы видели когда-нибудь большой дуб? За свою жизнь он производит миллиарды и миллиарды семян, но далеко не все становятся деревьями. Из миллиона желудей вырастет, может быть, один, остальные исчезнут. Природа творит очень мудро, зная, что много званых, но не многие прислушиваются. Появляются миллионы семян, чтобы одно могло вырасти в дерево. Миллионы людей рождаются, чтобы один человек мог стать Христом, Буддой или Кришной. Помните об этом законе семян.

Даже человек… обычный человек, нормальный мужчина, производит по крайней мере четыре тысячи эякуляций за свою жизнь. И каждая эякуляция высвобождает миллионы клеток, несущих жизнь, чтобы одна из них, может быть…

Вы удивитесь: одно мужское тело могло бы заселить всю землю, если бы все клетки произвели новые тела. Одного-единственного человеческого тела было бы достаточно; одного мужчины достаточно, чтобы заселить всю землю — потому что каждая эякуляция приносит миллионы клеток, дающих жизнь, и за одну жизнь происходит от четырех до шести тысяч эякуляций. При этом я говорю об обычном человеке; я не говорю о сверхнормальных или ненормальных. Сверхнормальные — это те, чья энергия начала двигаться в другие измерения. А ненормальные — это маньяки.

Несколько дней назад я получил письмо от одной новобрачной. Она пишет: «Я боюсь, что вышла замуж за сексуального маньяка. Мой муж не может от меня отойти. Он раздевает меня каждый час: когда я в душе, когда я готовлю завтрак на кухне, когда я стелю постель и даже когда я просто поворачиваюсь к нему спиной. Не можешь ли ты посоветовать мне, что делать?» И подпись. Свое имя она назвала, но я не стану его называть, потому что ее муж здесь. И в письме был постскриптум, маленькая строчка: «Извините, пожалуйста, за прыгающий почерк». Я не говорю про таких прыгающих!

Обычный, нормальный человек может заселить весь мир, так что говорить о ненормальных человеческих существах? Такие могут заселить много таких миров. Ненормальные человеческие существа становятся механически сексуальными. Они становятся секс-машинами: они только и делают, что производят сперматозоиды. Нормальный мужчина производит клетки жизни, а также жизнь. Сверхнормальный мужчина трансформирует всю свою жизненную энергию для достижения более высоких уровней жизни: его энергия, вместо того, чтобы течь вниз, направляется вверх. Его энергия не подвержена больше силе тяжести; его энергия начинает левитировать, взлетать. Она начинает действовать совершенно иначе.

Но этот закон семян следует понять глубже: так много людей рождается, и только немногие достигают. А что произойдет с другими семенами? Они просто сгниют, они просто исчезнут; либо они снова приходят в этот мир как семяна, им снова дается шанс.

Не упускайте же этот шанс. Быть семенем — уже великий шанс, потому что быть семенем означает иметь возможность, потенциал; это означает, что вы можете вырасти. Но для этого семя должно многое понять, потому что ему придется пересечь тысячу и один барьер, обойти тысячу и одну преграду, избежать тысячи и одной ложной альтернативы. И только тогда вы начнете расти.

Рост — это" редкое явление. Это естественное явление, и все же очень редкое. Когда семя находит подходящую почву, оно начинает расти. Это так естественно, рост — это природное явление, но вот найти подходящую почву… в этом и заключается все дело.

В сегодняшней песне Кабир очень четко дает указание, попробуйте понять его.

Садхо, сахаджаи кая содхо

О Саду! Очисти свое тело очень простым путем.

Слово «саду» — прекрасное слово; его нужно понять. Ему стали придавать неправильный смысл, но само слово очень важно. Само слово саду» означает «простой, спонтанный, невинный». Само слово означает «невинный». Но если вы побываете в Индии, если вы пойдете к здешним саду, вы не найдете среди них невинных. Они очень сложные люди, более сложные, чем обычные люди. С чем связана их усложненность? Они совсем не спонтанны, они совсем не естественны. То, чем они занимаются, не естественно. Они пытаются любыми способами пойти наперекор природе, плыть против течения. Они не плывут по реке жизни, они борются с этой рекой. Поэтому они стали неестественными. Они никакие не саду, они не невинные люди Первое, что отличает саду — это понимание того, что он невежда. Понимание невежества приносит невинность; а обилие знаний приносит разложение. Если вы можете честно, искренне сказать: «Я не знаю», вы станете саду: это будет первый шаг.

Кто-то спросил вас: «Есть Бог или нет?» — и вы говорите: «Я не знаю» — значит, вы уже саду. В буддийской литературе описывается, что, когда кто-то приходил к Будде, Будда спрашивал его: «Веришь ли ты в Бога? Веришь ли ты в ад, рай? Веришь ли ты в существование души?» И когда человек отвечал: «Я не знаю, господин» — Будда говорил: «Саду, саду… Ты невинен, это великолепно, что ты невинен, это так прекрасно, что ты невинен». Это был первый шаг.

Обилие знаний создает путаницу: чем больше вы знаете, тем больше у вас путаницы. Это приводит к тому, что вы становитесь хитрее и все больше стараетесь обмануть природу. Невинный человек остается в полной гармонии с природой. Человек, наполненный знаниями, начинает обманывать природу, начинает эксплуатировать природу. Он начинает использовать природу с помощью своих знаний, чтобы она служила ему.

Это можно увидеть на примере науки, которая постоянно пытается победить природу. Разумеется, в долгих бегах природа все равно победит. Вам не удастся обманывать природу долго. В конце концов, ваш обман обернется против вас самих. Именно так и происходит: триста лет научного обмана, — и теперь уже все человечество вплотную подошло к тотальной смерти, к глобальному самоубийству.

Первое условие, чтобы стать саду — это не говорить, что вы что-то знаете, потому что все знания иллюзорны. Ведь вы не знаете ничего точно, никто не знает. Только невежды думают, что они знают, мудрые люди знают, что они ничего не знают.

Второе: саду похож на ребенка, он живет спонтанно. Когда он проголодается, он ест, когда он засыпает, он идет спать. Наблюдали ли вы когда-нибудь за маленькими детьми? Они могут заснуть даже за обеденным столом. Только что они ели, еще одна ложка — и они уже спят.

Второе, что отличает саду — это спонтанность, но в так называемых саду спонтанности вы не найдете. Потому что, когда они чувствуют голод, они начинают поститься. Разве могут такие люди быть невинными и спонтанными? А когда им хочется спать, они борются за бдительность, они заставляют себя не спать. Когда их что-то раздражает, они пытаются улыбнуться, а когда они чувствуют сексуальное возбуждение, они начинают говорить о брахмачарье и о воздержании. Такие люди не могут называться саду — ни с точки зрения Кабира, ни с моей точки зрения. Саду — это невинные люди, подобные маленьким детям. Да, Иисус был прав, когда сказал: «Только те, кто подобны малым детям, смогут войти в царствие моего бога». Он говорил о саду… подобных малым детям. Но нужно сделать одну оговорку. Когда я говорю: «как малые дети», или когда Иисус говорит: «как малые дети», имеется в виду на ребячество и глупость, имеется в виду невинность; невинность, и все же зрелость. Невинность может быть зрелой — спелой невинностью, когда невинность расцветает. В чем же разница между ребячливым человеком и человеком, который подобен ребенку? Разница вот в чем: в ребячестве нет осознания. Да, ребенок невинен: когда он чувствует голод, он чувствует голод, и он ест; а когда он чувствует сонливость, он спит — но его спонтанность проявляется на фоне глубокого подсознания. Это спонтанность, но бессознательная.

Если спонтанность появилась уже на фоне сознательности, осознания. Когда есть осознание, и все же вы не нарушаете своей спонтанности… вы уже настолько дисциплинированы, что уже не навязываете себе никаких специальных неестественных дисциплин; ваше осознание теперь помогает вам стать более естественными, более спонтанными, ни во что не вмешивающимися, ничего не подавляющими. Но и осознающими.

Эти две вещи следует понять. Есть люди, которые бессознательны и невинны; это ребячество. Они не войдут в Царствие Божие, они не саду. И есть люди, которые очень сознательны, но стали уже неестественными. Вследствие своей сознательности они начали вмешиваться в естественный ход жизни. Это так называемые монахи, саду; они тоже еще не готовы войти в Царствие Божие.

Нужна новая комбинация, нужен новый синтез: осознание плюс спонтанность. Именно это имел в виду Кабир, когда сказал сахадж самадхи. Сахадж означает спонтанность, самадхи означает осознание: спонтанное осознание. Если осознание начинает вмешиваться в вашу спонтанность, вы все упускаете. И если ваша спонтанность начинает противоречить осознанию, вы также упускаете. Саду — это тот, в ком есть и то и другое: сахаджаи кайя садхо.

Кабир сказал: О саду! Очистите ваше тело простым, естественным, спонтанным путем. Не боритесь с телом — вот его послание. Тело ваше, тело и есть вы; не создавайте из тела врага.

Христиане, индуисты, мусульмане, джайны — все они сражаются с телом. Одно совершенно ложное мнение считалось очень важным: что тело — это препятствие на пути к Богу. Но это не так, совершенно не так. Это никак не связано с телом. Тело — лишь средство: если вы хотите использовать его как средство для достижения ада, оно перенесет вас в ад; а если вы хотите попасть в рай, оно перенесет вас в рай. Средство передвижения у вас уже есть, теперь идите, куда хотите. Хотите пойти вовне — оно повезет вас вовне; хотите идти внутрь — и оно повезет вас внутрь. Но это всего лишь средство передвижения; необыкновенно красивое, необыкновенно скоординированное. Тело настолько скоординировано, что если вы захотите его разрушить, оно будет вам в этом содействовать. Вы можете взять кнут и стегать им самого себя, и ваши руки будут вам помогать. Посмотрите, какая скоординированность: вы можете стегать свое тело своими же руками; вы можете вливать яд своими руками в свой собственный рот; и тело будет вам помогать. Его верность безусловна.

Такое прекрасное тело, такое дружественное тело — а вас учили с ним бороться, вас учили, что тело — от дьявола, что тело служит дьяволу, учили не прислушиваться к нему. Но вы же в нем живете, в нем ваши корни. Это ваша почва: вы должны из него вырасти, оно должно вас питать.

Первое, что говорит Кабир: О Саду! Очисти свое тело простым путем. Не борись с ним, сотрудничай с ним. Подружись с ним, дозволь ему все. Удовлетворяй потребности тела, потому что тело — это колесница, и ты можешь направить ее прямо к Богу. Оно может перенести тебя, ты можешь его направить. Оно было дано тебе для определенной цели. Это очень ценный механизм: наука до сих пор не способна создать что-либо сравнимое с телом, и я не думаю, что они смогут когда-либо создать что-либо сравнимое с телом. Тело — это самый прекрасный божественный механизм.

Как семена внутри баньяна, внутри семян — цветы, Плоды и листья; Так и зародыш в каждом теле Есть лишь начало новых тел.

Кабир говорит, что росток уже есть в вашем теле — росток, который может расцвести, семя, которое может стать Богом, потенциал, который скрыт в вашем теле. Не боритесь с ним, потому что семя очень нежное. Если вы будете бороться с телом, вы лишитесь всякой возможности роста. Ваш потенциал очень тонок: если вы будете агрессивны, или будете мазохистом, начнете издеваться над собой, это тонкое исчезнет.

О теле необходимо заботиться: человек должен ухаживать за телом и относиться к нему с большой любовью. И тогда сама его раскованность очистит его, сделает его святым.

Огонь и воздух, вода, земля, эфир. Все неразрывно с Ним.

И Кабир говорит, что тело не вне Бога, тело и есть Бог. Нет ничего вне Его. Воздух, земля, эфир, огонь, вода — все в Нем, потому что вне Его нет ничего. У Бога нет ничего внешнего.

Позвольте мне сказать это другими словами: в камне нет ничего внутреннего, в человеке же есть и внешнее, и внутреннее. В камне есть только внешнее; у Бога внешнего нет, у Него есть только внутреннее. Вот три стадии роста: материя — только внешнее, лишенное внутреннего. В ней нет души, в ней нет сознания. Человек это и внешнее, и внутреннее одновременно. Потому что человек — это и тело, и душа; и материя, и ум. У Бога нет внешнего. Он — просто сознание, просто душа.

Ничто не разделено с Богом, поэтому ничего не может быть за Его пределами. У материи нет центра. У Бога нет периферии, а в человеке есть и то и другое. Из-за этого все беды человека, и в этом же его счастье.

Человек неповторим, потому что он объединяет материю и ум, он объединяет мир и Бога. В одной руке он держит материю, в другой руке он, держит Бога. Посмотрите на красоту человека, на его величие… И на все его муки, вызванные тем, что в нем всегда была внутренняя борьба, внутренняя двойственность. С одной стороны его тянет материя, с другой стороны его призывает Бог; с одной стороны — власть материи, с другой стороны — любовь, молитва, медитация; с одной стороны — самоутверждение, деньги, престиж, с другой стороны — покой, красота, радость. В человеке возникает двойственность. Это с одной стороны.

С другой стороны: вам приносит такую радость то, что вы — и то и другое одновременно. Вы — это место встречи Бога с миром. Человек это перекресток, где Бог пересекается с миром.

Позвольте мне пояснить. Без вас мир был бы совершенно пустым. Без Бога мира не было бы вообще. Без материи мира также не было бы. Без человека мир мог бы существовать, но он был бы очень скучным.

Позвольте мне повторить: без Бога нет возможности для существования 5 мира; без материи мира также не может быть. Без человека мир может, существовать, и Бог может существовать, но чего-то будет недоставать… Вместе с человеком исчезнет агония, но исчезнет и экстаз. Бог не сможет танцевать и петь, а материя не сможет достичь своего пика и прикоснуться к стопам Бога. Вместе с человеком исчез бы и мост. У человека величайшая я миссия, это самый тонкий мост, исполнитель самого невозможного. Так не бывает; человек находится в противоречии со всеми правилами. Бог прост, материя проста. Бог — это чистое сознание, материя — это чистая бессознательность. Человек — это комплекс: сознание и бессознательность одновременно. В нем два полюса: в нем встречаются противоположности, он соткан из противоречий.

Помните это: все зависит от вас; если вы выберете агонию это будет; вашим выбором. А если вы повернетесь в сторону экстаза — это также будет вашим выбором. Агония — это тот же экстаз, только с другой стороны; экстаз — это агония, если посмотреть на него с другой стороны. Яд может стать медом, если ваше видение изменится.

О Казн! О Пандит! Послушайте внимательно:

Что есть такого в мире, чего нет в душе?

И Кабир говорит: «Что есть такого в мире, чего нет в душе?» Не говори о Ведах, о пандит; не ссылайся на Коран, не ссылайтесь на Библию и Дхаммападу. Что есть такого в мире, чего нет в душе? Все Веды там уже есть, потому что Веды пришли из души, вылились из души. Источник там, внутри вас. Все Гиты и Библии порождены вами. Христос заглянул в свою душу, и родилась Библия. Моисей заглянул в свою душу, и родилась Библия.

Кришна заглянул в свой сокровенный центр, и появилась прекрасная Бхагавадгита, божественная песнь. Будда проник в свою собственную душу, и родилась Дхаммапада. Все есть в вашей душе. И если вы ищете чего-то в Ведах или Коране, вы поступаете неправильно. Вы ищете Бога, бывшего в употреблении. А Бог никогда не бывает бывшим в употреблении; Бог — это всегда первый класс.

Когда вы ищете что-то в писаниях, вы ищете не истину, а теорию. Но истина самобытна. Она всегда самобытна. Истина должна родиться в вас. Ее нельзя позаимствовать.

О Казн! О Пандит! Послушайте внимательно:

Что есть такого в мире, чего нет в душе?

В Нем — все, все — в Боге, все — в душе, и все есть Он.

Кувшин, наполненный водой, лежит в воде.

Вода внутри, вода снаружи.

Теперь нет смысла называть его кувшином;

Как бы ни сильна была попытка

Все делить на два.

Вся проблема заключается в языке: внутреннее и внешнее, Бог и мир, материя и ум. Все проблемы связаны с обозначением вещей. Не обозначайте, оставьте язык, погрузитесь за пределы языка, и внезапно вы увидите: есть только одно. Попробуйте хотя бы иногда подходить к вещам без размышлений.

Это и есть медитация: смотреть на мир без размышлений. Сядьте около дерева и просто смотрите на него; не пытайтесь даже назвать его деревом, не пытайтесь вспомнить, какое это дерево — тополь, сосна или кедр. Не пытайтесь как-либо назвать, забудьте все названия.

Хотя бы иногда посмотрите в чьи-либо глаза, не пытаясь вспомнить имя — мужчина ли это, женщина ли, знакомый ли, друг, враг, молодой, старый, красивый, отталкивающий — не пользуйтесь словами. Просто посмотрите в глаза. Попытайтесь избежать вербализаций, и вдруг вы совершите прыжок, квантовый скачок, и вы удивитесь, обнаружив, что видящий слился с тем, что он видит, а видимое стало частью видящего. Тогда вы уже не замечаете разницы между «л» и «они». Это те моменты, когда Бог проникает в вас; когда слышны Его первые шаги.

Хотя бы на час выключите свой разговор. Оставьте позади языки и оставьте позади религии. А оставить позади язык — это значит оставить все, что создано человеком. Вы, наверное, замечали сами: язык стал очень-очень важен. Животные не разговаривают, деревья не разговаривают; они не рассуждают, у них нет никаких писаний. Среди деревьев нет ни христиан, ни индуистов, ни мусульман; они просто есть, со всей своей красотой, без всякого имени. Они даже не знают, как они называются. Все имена даны им людьми. Ваше общество продукт языка. Подумайте только: если в мире случится чудо, и в мире не станет языков, — какая тогда будет разница между человеком и животным? Чем вы будете отличаться от дерева? Будет ли разница между индуистом и мусульманином? Не будет никакой разницы. Вся двойственность создана языком.

Так что сделайте это своей маленькой дисциплиной. Когда я говорю дисциплина», я говорю это очень осторожно, потому что слово дисциплина» вы можете понять по-своему. Когда я говорю «дисциплина», я вовсе не имею в виду, что вы должны себя заставить. Слово «дисциплина» означает изучение. Когда я говорю: «сделайте своей дисциплиной», я говорю: «изучите».

Сядьте около дерева, посмотрите на розу, но ничего не говорите, ни снаружи, ни внутри. Просто будьте. Позвольте розе открыться вам и поделитесь с розой своим присутствием, позвольте случиться встрече без слов. Будьте молчаливы так же, как роза; как роза ничего о себе не знает, так и вы, пожалуйста, не говорите ничего об этой розе. Ведь роза не говорит, какой вы хороший человек. Роза не знает, мужчина вы или женщина, черный вы или белый, роза ничего не говорит; роза в полном молчании, она живет в тишине; и вы живите так же. Сядьте рядом, посмотрите на розу, просто наблюдайте, не позволяйте языку вмешиваться. Если возникнут слова, не обращайте на них внимания. Просто оставайтесь к ним безразличны. Они будут приходить; по старой привычке, они вас так просто не оставят. Вы так долго следовали им, вы так долго пользовались ими. Вы настолько от них зависите, что они вас так просто не оставят: они будут вертеться вокруг, они станут назойливыми, они замучают вас. Они будут приходить и говорить: «Красивая роза»… Оставайтесь безразличны, не отзывайтесь. Я не говорю, что нужно с ними бороться, просто не сотрудничайте, и все будет в порядке. Борьба еще никому не помогала. Как только вы начнете бороться, вы запутаетесь и зайдете в тупик.

Если вы захотите бороться со словом, вам потребуется другое слово, запомните. Вы не сможете бороться со словом без слов. Возникает слово, и вы говорите: «Я должен попробовать обойтись без слов. Ошо сказал сидеть в тишине». Но это тоже слова. Либо вы говорите: «Вы что, не понимаете, что я медитирую? Отойдите от меня». Но «медитация» — это тоже слово.

Вы можете бороться только словами. А чтобы бороться со словами, вам потребуется еще больше слов, и весь процесс начнется снова. Нет, так не надо. Пусть слова бегут, позвольте им течь, в них нет ничего плохого. Оставайтесь безразличны, оставайтесь нейтральны. Несколько дней они еще будут над вами жужжать. Затем, постепенно, они почувствуют, что в них нет надобности; постепенно они почувствуют, что ими больше не интересуются; постепенно они почувствуют, что им больше не рады, а когда слова почувствуют, что им больше не рады, когда мысли почувствуют, что им больше не рады, они начнут исчезать. Вы перестанете быть их прибежищем.

И однажды вы удивитесь, обнаружив, что прошло уже несколько минут, и роза осталась здесь, солнце осталось там, зеленые деревья остались зелеными деревьями, вы остались собой, но не было ни слова. Вы почувствовали в первый раз, что такое медитация. Вы почувствовали Дао.

У вас был проблеск, в котором вы были Кабиром, Кришной или Христом. Вы почувствовали, что такое Бхагван. Вы увидели нечто необычайно важное, в первый раз; и однажды почувствовав, вы захотите этого сильнее и сильнее. Когда у вас будет появляться время, вы будете просто молчаливо сидеть. Уже не нужно будет искать розовый куст; вы можете спокойно сидеть в своей комнате — стены будут столь же прекрасны.

Говорят, что Бодхидхарма просидел девять лет, глядя на стену, ничего не делая, просто глядя на стену. Как-нибудь сядьте и просто смотрите на стену, чистую белую стену, где ничто не привлекает внимания, где не о чем говорить. Что угодно подойдет для создания интервала, проблеска. Когда между двумя мыслями появляется проблеск, прыгайте в него, тоните в нем:

Язык — это общество, язык — это цивилизация, язык — это коммунизм, язык — это ислам, язык — это индуизм, язык — это христианство; а проблеск — это сам Христос, проблеск — это сам Мохаммед, в проблеске приходит Коран.

Говорят, что когда Мохаммед услышал в первый раз… Это, конечно, притча — он услышал, что посланник Бога стоял перед ним, призывая записывать имя Бога, описать Его великолепие. Слово «коран» означает «изложение»; вот как появилось слово «коран» — потому что первое, что услышал Мохаммед, было: «Записывай!» Он очень удивился и сказал: «Как записывать? Я не умею!» Ангел сказал: «Именно поэтому! Записывай — ибо те, которые умеют, не могут записать». Мохаммед ответил: «Я совершенно неграмотен, я не могу даже правильно говорить. Я не умею ни писать, ни читать». И ангел сказал: «Вот именно! Именно поэтому я и говорю: пиши! Потому что те, которые знают и умеют читать и писать, давно запутались в своих знаниях. Ты же сейчас чист: пиши. В этой чистоте через тебя говорит Бог. В этой чистоте говорит само Его существо». В этой вот чистоте и родился прекрасный Коран.

Но сейчас незачем обращаться к Корану. Вы можете погрузиться в свой собственный внутренний интервал, Посланник придет к вам и скажет: «Записывай!» Я говорю об этом потому, что со мной это уже было; это может случиться и с вами.

Всегда, когда есть интервал, посланники Бога рядом с вами. Когда вы в полном молчании, сам Бог — внутри вас. Вы нашли.

Теперь нет смысла называть его кувшином; Как бы ни сильна была попытка Все делить на два.

Как только вы назовете что-нибудь по имени, вы поделите мир надвое; вы создали дуальность, вы начали вносить в мир тонкую шизофрению. Когда вы говорите: «Это прекрасно» — вы вносите в мир безобразие. Неужели вы этого не видите? Когда вы говорите: «Я люблю» — вы вносите в мир ненависть. Когда вы говорите: «Ты — мой друг» — вы создали себе еще одного врага. Когда вы говорите: «Это правильно, это — справедливо, это — морально» — вы приносите в мир аморальность, вы вносите в мир дьявола. В глубоком молчании, когда вы не знаете, что такое хорошо и что такое плохо, когда вы не даете ничему никаких обозначений и имен, в этой тишине исчезает дуальность, исчезает шизофрения, исчезает расщепление. Мир становится одним целым.

Это целое и есть Бог. А жить в этой целостности — значит быть саду, значит быть саньясином.

Кабир сказал:

слушайте Слово, Истину,

Которая есть ваша суть.

Когда вы поглощены своими концепциями, обозначениями, именами, словами, вы не можете услышать главное слово, вы не можете услышать логос. Кабир называет его сабад, Слово. Это совершенно то же самое, что сказано в Библии: «В начале было Слово», — в начале был не человек, человек появился гораздо позже. — «и Слово было от Бога, и Слово было Бог».

Кабир использует слово «сабад». «Сабад» означает слово, логос, то, что было до того, как возник человек, и то, что останется, когда человека уже не будет. Это никак не связано с нашими словами: оно бессловесно, оно не связано с языком; это омкар, это аум, это беззвучный звук бытия, это то, что мастера Дзен называют «звуком хлопка одной ладони» — непроизнесенным, не являющимся результатом столкновения двух. Когда вы хлопаете двумя руками, это прозвучавший звук, произведенный звук, произведенный с помощью конфликта, с помощью двойственности.

Нет, есть и другой звук, звук хлопка одной ладони — не из конфликта, а из высшей гармонии, из единства. Вот что такое слово, сабад, истина. Но чтобы Бог заговорил на Своем языке, прежде вам придется вам придется расстаться с вашим языком. Вы должны пребывать в полной тишине, чтобы Он мог передать вам свое сообщение.

Но у нас есть совершенно неверное понятие: мы думаем, что для того, чтобы молиться, мы должны обратиться к Богу, Нет, молитва требует больше слушания, чем разговоров; лучше слушайте, чем говорите. С помощью разговора вы к_ можете улучшить Бога. Все, что вы скажете, будет бессмысленным, все, что вы ни скажете, будет нелепым, Он и так все это знает, так зачем? Просто молчите, оставайтесь в тишине. Просто попробуйте послушать. Будьте чувствительны; пользуйтесь не языком, а ушами. Молитва больше связана с ушами, чем с языком. Молитва, которую произносит язык, глупа, бессмыслена. Вы учите Бога, вы говорите: «Сделай вот так. Все, что Ты делал, было неправильно». Вы говорите: «У меня заболела жена; сделай, чтобы она выздоровела. Я старею; дай мне больше сил и долыпей жизни», и так далее, и тому подобное. Все ваши молитвы — это советы Богу, как все должно быть.

Человек, который молится по-настоящему, не может давать советы Богу; он скажет: «Да будет воля Твоя, да приидет Царствие Твое; все, что бы Ты ни сделал, будет правильным. Пусть я пока не понимаю, почему это правильно, я даже пока не понимаю, что правильно — это мое невежество. Но не слушай меня. Даже если я скажу тебе что-нибудь в своем невежестве, пожалуйста, не слушай меня; продолжай делать то, что Ты делаешь».

Настоящая молитва- это не разговор, это слушание, глубокое слушание. Нужно просто сесть в молчании, стать открытым, чувствительным, бдительным. Разве вы не замечали сами? Иногда, когда вы ожидаете свою возлюбленную, своего любимого, своего друга, вдруг — мягкий шелест листвы, или внезапный порыв ветра, или вдруг упал старый лист с миндаля… и вы выбегаете: «Может быть, она пришла; может быть, он пришел». Но там никого не было — просто ветер играл со старой отжившей листвой. Вы уходите, вы снова ждете, и вдруг что-то еще: почтальон пришел к соседям, послышались его шаги, и вы снова у двери.

Так же, как вы ожидаете своего любимого, свою любимую, когда ваш слух трогают самые незначительные вещи — именно так же молящийся человек прислушивается к Богу, ждет Его слова. И оно придет! Приходит время, когда в вас возникает Коран; приходит время, когда вы начинаете чувствовать по-настоящему Веды и Гиту. И когда эти священные книги начинают восприниматься вашим сокровенным центром, они становятся невыразимо прекрасными; только тогда вы сможете их просесть. Тогда читайте все писания, какие только есть — тогда все они будут интересны, потому что тогда все писания станут реальными. Вы это будете видеть сами, вы сами будете свидетелями этого.

Иначе не бывает: вы можете читать и читать книги; но, просто читая, вы не найдете истины. Но если вы дошли сами, то все писания будут нести вам истину. Сначала сама истина, а затем писания, как тень, как отзвук.

Кабир сказал: слушайте Слово, Истину, Которая есть ваша суть. Он говорит Слово сам Себе; И сам же Он — его создатель!

И это не две отдельных личности: когда Бог говорит, Он говорит сам себе. Там нет других. Станьте молчаливыми, и тогда будет только Бог; тогда Он будет говорить с вами, но тем самым Он будет говорить себе. Это будет монолог, не будет больше никого. Он говорит сам с собой, Он шепчет сам себе.

Это возможно, только если вы полностью вычеркнете из существования себя. Если вы останетесь отдельной личностью, Он не сможет шептать; или же Он будет шептать и шептать, но вы Его не услышите. Когда вы отделены, вы закрыты, вы глухи. Отбросьте замкнутость, отдельность: вот в чем смысл сдачи.

Совсем недавно кто-то спросил: «В чем смысл сдачи?» Смысл состоит в том, чтобы отбросить свою отчужденность. Не воспринимайте себя, как отдельную личность, отложите в сторону свою идею отдельности. Не говорите: «Я», позвольте быть Ему, позвольте Ему быть во всем, чтобы вы в Нем утонули, растворились, исчезли. Станьте волной в океане, но не говорите, что вы отделены от океана вот смысл сдачи.

Есть дерево одно, которое сюит не на корнях. Которое дает плоды без всякого цветенья; На нем ни листьев, ни ветвей, В нем все, как лотос

Здесь Кабир говорит: Бог — это первопричина. И, естественно, у Него нет начала. Бог есть создатель, и нелепо спрашивать, кто создал Его. Он — причина всему.

Есть дерево одно — Бог, это существование, и есть странное дерево — …которое стоит не на корнях…

Попытайтесь это понять; это очень просто. Целое не может иметь каких-либо корней, потому что нет ничего вне него. Целое укоренено в самом себе. Это выглядит как очень странное дерево — посаженное само в себя. Обычное дерево должно иметь корни в земле, — как может быть дерево посажено само в себя? Но Целое посажено само в себя, кроме него ничего нет.

Не может быть источника для Бога, Бог сам есть первоначальный источник. Именно так мы понимаем слово «Бог»: главный источник, первопричина, который был всегда и который всегда будет. Не было ничего до Него, и ничего не будет после Него. Для Бога не существует ни прошлого, ни будущего. Бог есть только сейчас. Бог есть вечность.

«Это странное дерево, — говорит Кабир, — которое стоит без корней и приносит плоды без цветения». «Это совершенно нелогично», — говорит он. Существование не подчиняется законам логики. Или же, в его нелогичности есть своя логика. Оно очень странно, таинственно. Его не выразить человеческими символами. Оно цветет, и в то же время приносит плоды без цветения.

На нем ни листьев, ни ветвей,

В нем все, как лотос

Как же это возможно? Все — лотос? Только лотос, лотос и лотос; ни корней, ни листьев, ни ветвей. Это просто высшая форма цветения. Бог — это все, все, что уже есть. С ним уже ничего больше не может случиться. Бог — это уже не семя. Семя — это нечто, что еще не стало цветком; с семенем еще должно что-то произойти. Бог же — это то, что уже произошло, то, что никогда уже не будет чем-то большим, чем оно есть.

Вот что мы имеем в виду, когда говорим, что Бог — Всевышний: в Нем уже нечему расти, в Нем все уже выросло. И Он всегда был таким: совершенством.

…В нем все, как лотос. Две птицы на его ветвях поют; Одна из них есть Гуру, другая — ученик.

Теперь Бог начал проявляться во многих формах, Он начал свою игру, лила. Одна из Его форм — это мужчина, другая из его форм это женщина, их влечет друг ко другу, они поют песни любви, они танцуют танцы любви. Одна из Его форм — это гуру, другая — ученик, снова полярность. С одной стороны, Он — материя, с другой стороны, Он — ум; одна из форм — это звук, другая — беззвучие; здесь Он жизнь, там Он — смерть; но везде одна и та же полярность. Связь ученик — гуру — это инь-янь, связь мужского и женского начал.

Ученика влекут разнообразные плоды сей жизни.

Но и тот и другой есть в вас! Мастер — это ваша внутренняя сердцевина, свидетель; ученик — это ваша периферия, ваш мир, самсар.

Ученика влекут разнообразные плоды сей жизни,

Хотел бы он испробовать их все.

И гуру радуется вместе с ним.

Мастер, который внутри вас, ваш внутренний центр, радуется вместе с вами во всех ваших играх. Разве вы не замечали сами? Как-нибудь посмотрите на себя глазами Мастера, посмотрите, как вы играете — какое множество игр: игра в любовь, в честолюбие, в гнев, в ненависть, — все это игры, сплошные игры. Но если вы полностью растворитесь в них, вы станете учеником; если вы сможете все игры увидеть, вы станете Мастером.

Это единственная возможная перемена. Нужна только такая трансмутация, только такая алхимия. Обратите внимание, Кабир не говорит: «Прекратите игры, — он говорит. — Просто одновременно наблюдайте за собой с точки зрения Мастера».

Иногда просто наблюдайте, станьте свидетелем, смотрите, как ваш ученик играет в свои игры. Вы разговариваете со своей женщиной и начинаете говорить ей всякие красивые пустые словечки: наблюдайте. Наслаждайтесь этим, наблюдая глазами Мастера. На мгновение переместите свое внимание на место свидетеля и посмотрите, как великолепно вы играете.

Если вы можете перемещаться от Мастера к ученику и от ученика к Мастеру, вы никогда не попадете в ловушку какой-либо игры. Тогда игра останется игрой: вы можете играть сколько хотите, до полного удовлетворения, но вы никогда не попадетесь, вы никогда не перепутаете, где вы, а где игра.

Вы всегда будете свободны, свободны, находясь в мире: дживан нукта — свободный по жизни, спящий, и все же не спящий.

Игра, в которую вы играете у меня, игра в учеников… Наблюдайте ее. И время от времени позволяйте вашему центру стать Мастером, во время игры обратитесь вовнутрь. Игра касается внешнего: я — Мастер, а вы — ученики. Мы все играем в игру; я просто пытаюсь обучить вас, чтобы однажды вы смогли увидеть всю внутреннюю игру. Очень просто увидеть внешнюю игру, игру запланированную. Это не сложно. Я Мастер, а вы — ученики, никакой путаницы нет. Все очень просто: у вас одна роль, у меня — другая. Однажды вам нужно будет начать движение внутрь, вам придется закрыть глаза и позволить вашему собственному центру стать Бхагваном, вашим Мастером, а вашей периферии — стать учеником. И тогда играйте в игры, продолжайте играть в те же игры, но в вас освободится масса энергии. Великое понимание снизойдет к вам… Утро… Взошло солнце… Вы увидите свою собственную игру. Но помните: не пытайтесь ее остановить, не нужно так спешить. Если вы поддадитесь искушению прекратить ее, вы снова отождествитесь с ролью Мастера.

Любое отождествление должно быть отброшено. Человек должен быть свободен в выборе роли Мастера или ученика, ученика или Мастера. Вот что такое свобода, вот что значит освободиться: иметь возможность менять полярность. Очень просто отождествить себя с учеником: вы — ученик. А есть мастера, которые отождествили себя с ролью Мастера; но и те и другие попали в одну и ту же западню, и те и другие — в одной лодке. И те и другие в глубоком заблуждении. Настоящий Мастер — это тот, кто не отождествляет себя ни с чем, кто знает, что и то и другое есть части его существа, и то и другое всего лишь полярности.

Мастер находится в центре, а ученик играет и играет. Мастер даже не вмешивается. Он не говорит: «Не делай этого». Это же игра… А в игре можно все — да, иногда даже обман. В игре… все можно. Игра есть игра; там не нужна честность, там не нужно быть серьезным это же игра. Но должно остаться свидетельствование.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.