Источник проблемы

Откуда берется эта зависимость от одобрения? Мы можем только предположить, что ответ заключается в детском взаимодействии с важными для нас людьми. Возможно, кто-то из родителей был чрезмерно критичен, когда вы плохо себя вели, или даже раздражался, когда вы не делали ничего плохого. Возможно, мама резко сказала «Ты плохой, потому что сделал так!» или отец сгоряча произнес «Ты всегда что-нибудь да испортишь. Ты никогда ничему не научишься».

Возможно, будучи ребенком, вы считали родителей богами. Они научили вас говорить, завязывать шнурки, и по большей части их слова были разумными. Папа говорил: «Если ты выйдешь на дорогу, тебя задавят» — и это действительно так. Как и большинство детей, вы, возможно, думали, что почти все сказанное родителями, было правдой. Поэтому, услышав «ты ни на что не годишься» и «ты никогда ничему не научишься», вы поверили этому буквально, и это причинило большую боль. Вы были слишком малы, чтобы объяснить себе: «Папа преувеличивает и допускает сверхобобщение». Вам не хватало эмоциональной зрелости, чтобы увидеть: папа в тот момент был усталым и раздраженным или, возможно, выпил и хотел, чтобы его оставили одного. Вы не могли определить, что стало причиной вспышки: ваша проблема или его. И будь вы достаточно взрослым, чтобы предположить, что он ведет себя неразумно, увесистый подзатыльник мог тут же пресечь ваши попытки вернуть все в правильное русло.

Неудивительно, что вы приобрели дурную привычку принижать себя каждый раз, когда кто-то высказывает вам неодобрение. Не ваша вина, что ребенком вы усвоили такое поведение, и нельзя винить вас за то, что вы выросли с подобным слепым пятном. Но теперь ваша ответственность как взрослого — оценить реалистичность этого подхода и принять конкретные меры, помогающие перерасти эту уязвимость.

Каким образом страх неодобрения предрасполагает вас к повышенной тревожности и депрессии? Джон — неженатый, исключительно вежливый архитектор, живущий в постоянном страхе критики. Его направили на лечение из-за серьезной эпизодической депрессии, с которой не удавалось справиться, несмотря на несколько лет терапии. Однажды, переполненный энтузиазмом, он подошел к боссу, желая поделиться новыми идеями по проекту. Босс рявкнул: «Зайди позже, Джон. Разве ты не видишь, я занят!» Самооценка Джона тут же обрушилась. Он поплелся обратно в свой кабинет, утопая в отчаянии и ненависти к себе, повторяя, что ни на что не годен. «И как я мог быть таким невнимательным?» — спрашивал он себя.

Когда Джон поделился этими воспоминаниями со мной, я задал ему несколько простых и очевидных вопросов: «Кто вел себя неправильно — вы или ваш босс? Это вы вели себя неподобающим образом или ваш босс вел себя раздраженно и грубо?» Подумав минуту, Джон смог определить корень проблемы. Имея привычку автоматически обвинять себя, он даже не подумал о том, что, возможно, его босс вел себя отвратительно. Внезапно осознав, что ему абсолютно нечего стыдиться в своем собственном поведении, Джон почувствовал облегчение. Однако его босс, который повел себя надменно, возможно, в тот момент сам был в стрессовой ситуации и выбит из колеи.

Затем Джон задал вопрос: «Почему я всегда так борюсь за одобрение других? Почему от любой критики я просто расклеиваюсь?» Он вспомнил событие, которое случилось, когда ему было 12. Его единственный младший брат трагически скончался после долгой схватки с лейкемией. После похорон он услышал, как его мать и бабушка разговаривали в спальне. Мама горько плакала и говорила: «Теперь мне незачем жить». Бабушка ответила: «Тише, Джонни в коридоре. Он может тебя услышать!»

Поделившись со мной этим воспоминанием, Джон разрыдался. Он все-таки услышал, и эти слова означали для него: «Это доказывает, что я не имею большой ценности. Мой брат был важен, а я нет. Мама меня на самом деле не любит». Он никогда никому не рассказывал, что подслушивал тогда, и все это время пытался выкинуть воспоминание из головы, говоря себе: «Не так уж важно, любит меня мама или нет». Но он усердно старался порадовать маму своими достижениями и карьерой, отчаянно пытаясь завоевать ее одобрение. В глубине души он не верил, что обладает какой-либо истинной ценностью, считал, что он хуже других и недостоин любви. Он старался компенсировать недостаток самооценки, пытаясь добиться восхищения и одобрения окружающих. Его жизнь была похожа на бесконечную попытку надуть дырявый воздушный шарик.

Вспомнив этот эпизод, Джон смог увидеть иррациональность своей реакции на слова, подслушанные в коридоре. Горечь и пустота, которые испытывала его мать, были естественной частью проживания горя, через это проходит любой родитель, переживающий смерть ребенка. Ее слова не имели никакого отношения к Джону, они отражали ее подавленность и отчаяние в тот момент.

Посмотрев на это воспоминание под другим углом, Джон увидел, как нелогично и саморазрушительно связывать собственную ценность с мнением других людей. Возможно, вы также начинаете понимать, что ваше убеждение в необходимости внешнего одобрения необоснованно. Именно вы и никто другой можете сделать себя счастливым. Больше никому это не под силу. Теперь давайте рассмотрим, какие шаги можно предпринять, чтобы применить эти принципы на практике и чтобы устойчивая самооценка и самоуважение стали вашей эмоциональной действительностью.