СИЛА СЛОВА

СИЛА СЛОВА

Те, кто не властен над историей, которой подчиняется их жизнь, кто не способен пересказать ее, выдумать заново, переделать, шутить о ней и менять ее, когда меняются времена, тот поистине бессилен, потому что не способен мыслить по-новому.

Салман Рушди

Сказка о гадком утенке — одна из моих любимых. В этой сказке прекрасный молодой лебедь вырос среди утят. Как и у всех лебедей, у него была красивая длинная шея. Поэтому утята, к которых шея была короче и толще, считали его чудаком, уродцем. Сравнивать ему было не с чем, ведь других лебедей он никогда не видел, поэтому и он считал себя хуже других утят. Но ведь так и есть! Он и не мог быть хорошим утенком. Его предназначением было стать великолепным лебедем.

Многие творчески одаренные дети переживают синдром гадкого утенка. Их зарождающийся талант возвышается над способностями окружающих, поэтому их считают чудаками. Часто их талант отражается в кривых зеркалах чужого мнения.

Андреа, очень музыкальный ребенок, однажды услышала от новой учительницы пения, что она — "плохой альт" и что ей надо стараться петь ниже, тогда как остальным — выше. Когда ей было далеко за сорок, Андреа посетила творческий семинар, одним из участников которого оказался преподаватель оперного пения. Классу предложили спеть. Андреа призналась в своих страхах, но все равно согласилась. Во время перерыва преподаватель подошел к ней и сказал:

"Дорогая, никакой вы не альт. Вы — колоратурное сопрано! И вам вовсе не надо стараться понижать голос. Его так и тянет наверх. Вот попробуйте".

И преподаватель показал ей вокальное упражнение. Она повторила. Сопрано! Ее сердце взлетело вместе с голосом.

Нам говорят, что у нас нет таланта к чему-либо, а мы охотно верим. А потом повторяем эти уничижительные слова вновь и вновь, обрекая себя на провал. "Я не умею танцевать", "У меня ни слуха, ни голоса", "Я не чувствую цвет", — твердим мы себе и даже не пытаемся проверить, правда ли это.

"Я хотел бы написать повесть, но какой из меня писатель… Я люблю живопись, но рисовать никогда не умела… У меня нет таланта к музыке — хотя я ее очень люблю…"

Когда я объясняю идею творческого потолка, то часто привожу в пример Чикаго. В этом городе полно старых домов с высокими изысканно украшенными лепниной потолками, скрытыми за современными подвесными. Я раньше очень любила отодвигать пластик и заглядывать, какие красоты таятся за ним. Мы во многом похожи на эти дома с искусственно заниженными потолками. Творческие способности, которые кажутся нам далеко за пределами досягаемого, могут быть всего лишь скрыты от наших глаз. Приглушенный шепот этого дара может просачиваться в наше сознание, как мышь, что скребется под потолком. Услышав этот шепот, мы отмахиваемся: "Да ну, я бы так никогда не сумел! Это выше моих сил…"

Неужели? Иногда нам всего лишь нужно заглянуть поглубже — в этом и заключается смысл главы, которую вы сейчас читаете. Как бы ни было страшно, я прошу вас вспомнить неприятные слова, сказанные в ваш адрес, — это облегчит вашу задачу, освободит вас.

Многие люди упираются макушкой в искусственно, на основе одних только чужих слов, заниженные творческие потолки. Заранее уверенные, что потерпят неудачу в любимом виде искусства, они либо вообще боятся пробовать, либо судят свои первые попытки так строго, что все бросают, лишая себя вероятного успеха. Они настолько ослеплены критикой и страхом, что не замечают собственных способностей. Позвольте мне рассказать одну историю.

Одному из лучших знакомых мне певцов отец-музыкант все время твердил, что у того нет "ни слуха, ни голоса". Целых тридцать лет, пока он не попробовал спеть в творческом кружке, мой знакомый верил, что музыка лежит где-то за пределами его способностей. И только в сорок пять он сумел освободиться от власти отцовских слов и обнаружить, что на самом деле у него прекрасный звонкий голос и замечательный слух.

"Джулия, мне кажется, у меня все-таки есть голос, — сказал он мне недавно. — На днях меня пригласили читать свои стихи на радио, и я исполнил одно стихотворение под звуки гитары, а в конце даже немного спел. И знаешь, что? По-моему, звучало совсем неплохо".

Когда мы виделись в последний раз, он уже писал песни и выступал с ними — все еще исследуя талант, который был у него с самого детства, хотя отец заставил его поверить в обратное.

Моему другу повезло. У него получилось вырыть свой талант из земли и воспользоваться им. А многим везет куда меньше. Их потеря может прятаться так глубоко, что они уже и забыли о ней. Звукотерапевт Дон Кэмпбелл пишет: "Музыканты, которым говорят, что они не умеют петь или играть, могут потерять свое чудесное право на знакомство с силами, которые никогда не прекращают игру".

Музыка — не единственный талант, который можно потерять или зарыть в землю из-за каких-то неосторожных слов. Но право на творчество не всегда умирает окончательно, иногда его только ранят.

Я знаю одну молодую женщину, очень одаренную актрису, которой сейчас приходится отстаивать это право. И хотя с раннего детства она играла на телевидении, в нескольких фильмах, в школьных постановках, любительском и даже профессиональном театре — ее отец продолжает утверждать, что "настоящей" актрисы из нее не выйдет.

"В конце концов я осознала, что он просто-напросто совершенно не одобряет мое занятие", — недавно сказала она мне.

С точки зрения отца, он всего лишь выполняет свой родительский долг и старается уберечь дочь от неизбежных в такой профессии разочарований. Но разве они могут сравниться с разочарованием, которое испытываешь, когда собственный отец стремится растоптать твои мечты, отказывается признать твой талант — даже когда его замечают и ценят другие? Как долго она продержится, если он и дальше будет убеждать ее, что "настоящей" актрисой она никогда не станет?

За годы преподавания я не раз и не два поражалась уничтожающей силе слов, которая едва не потушила столько творческих искр. Поэтому "насилие над художником" задевает меня не меньше, чем "насилие над ребенком" — многих других людей.

На мой взгляд, это вообще-то одно и то же, ведь та часть нас, которая позволяет нам творить, — и есть уязвимый внутренний ребенок. Это светлое существо внутри — если хотите, наша личная фея — напрямую связано с божественным и обладает удивительной силой. Но чтобы применить эту силу на деле, наш творческий ребенок должен суметь пережить, справиться или увернуться, когда некто извне пытается негативными словами установить неоправданно низкий потолок его способностей.

Мы, творческие люди, всегда носим внутри зерно веры: "Мне хочется быть… даже, наверное, я и есть… писатель, художник, фотограф, актер…"

Но наши семьи не всегда рады узнать об этом зерне. И сберечь его, продолжать верить в себя, даже несмотря на скептическое (пусть и с самыми благими намерениями) отношение близких — бывает очень трудно. Иногда родители ведут себя так, будто наше желание творить разрушает их мечты о нашем светлом будущем. Это родительский колониализм. У них своя жизнь, у нас своя, но, как родители, они стараются указать нам дорогу — иногда совсем не туда, куда нам надо.

Они так привыкли верить мифам об искусстве и, конечно, точно знают, как "ужасна" жизнь творческих людей, ведь все они пьяницы, сумасшедшие, спят с кем попало и вечно сидят без денег. Поэтому начинать бороться за выживание нам приходится очень рано — когда мы впервые слышим: "Это, конечно, замечательно, но на что ты собираешься жить?"

Дети не приходят в этот мир с тайным злым умыслом заняться творчеством и тем самым разбить мечты родителей. Ни один первоклассник не скажет: "Вот возьму и изгажу всю жизнь старым козлам. Стану писателем". Тем не менее многие творчески одаренные дети (а все дети творчески одарены) считаются в семье и школе "трудными" и "неуправляемыми". Меня тоже так называли. ("Расслабься. Успокойся. Угомонись. Перестань беситься…")

Композитора Майкла Хоппе прозвали "фантазером".

"Майкл, ну ты придумал", — то и дело презрительно бросали родители, и мальчик замыкался в себе. Они убедили его, что творческие люди — безответственные эгоисты, а ему надо стать бизнесменом, а не композитором. И что высокий доход принесет ему и его семье гораздо больше счастья и удовлетворения, чем карьера музыканта, о которой он мечтал. Кроме того, продолжали они, творческие люди — поверхностны и тщеславны…

Послушный и благоразумный сын, Хоппе последовал совету родителей и стал руководителем крупной звукозаписывающей компании, а не композитором, отступив от своей мечты лишь на шаг. (Я называю таких людей "художники-тени".) Наделенный чудесным музыкальным слухом, он приглашал в свою студию талантливых исполнителей и композиторов — среди них был, например, Вангелис. Тем временем он тихонько поигрывал в свободное время, сочинял музыку и отводил душу за любимым делом.

Может быть, все бы так продолжалось и дальше, если бы не один судьбоносный случай. К нему обратился продюсер с просьбой подобрать музыку к фильму. Хоппе записал целую кассету с композициями различных исполнителей и принес ее на долгую и непростую встречу — продюсер отвергал одного музыканта за другим.

"Нет, нет, нет, нет! Неужели у вас нет ничего подходящего?"

Кассета почти доиграла до конца, когда вдруг зазвучал отрывок, сочиненный самим Хоппе. О Господи! Какой позор! Он бросился выключать магнитофон.

"Вот оно. Это он! Вот наш композитор!" — чуть ли не прокричал продюсер. Хоппе был потрясен. Он не планировал крутить свою запись, он всего лишь представлял композиторов! К счастью, продюсер настоял на своем. В ту самую минуту композитор был не столько рожден, сколько освобожден. (Впоследствии Хоппе несколько раз номинировали на Оскар за музыку к фильмам.)

"Мечтатель, наконец, последовал за мечтой", — сдержанно говорит Хоппе, но за короткой фразой кроется буря эмоций.

Часто на лекциях я проигрываю студентам проникновенную музыку Хоппе из альбома "The Yearning", а потом останавливаю и напоминаю, что он вполне мог так ее и не написать. Композиторские свершения должны были остаться выше его творческого потолка. А его высоту определяют наши слова.

"Просто я совсем не творческая личность", — часто говорят мне люди, из которых творчество прямо-таки лезет наружу — только я его вижу, а они нет.

Джуди пишет прекрасные стихи, "но их слишком мало", — говорит она. Редко кто может тягаться с ее кулинарным талантом, кроме того, она превосходно ткет и умеет создавать в доме такой уют, что душа поет и сердце радуется. Она бесконечно внимательная и отзывчивая подруга. То и дело делает близким подарки: редкие книги или букеты высушенных цветов для прихожей.

Стоит ли говорить, что Джуди все время жалуется на недостаток творческих способностей? Как и многие, она убеждена, что художники — это ограниченный, элитарный круг, в котором "такому заурядному человеку, как я" совсем не место. Как и многим, ей необходимо понять, что творческий потенциал есть в каждом из нас от природы. А пока она отрицает это на словах, то и дальше будет отрицать на деле.

Композитор Сюзан Александр рассказывает, как однажды слушала прекрасную музыку и вдруг спросила себя, что может сделать ее самым счастливым человеком на свете. "Быть композитором!" — немедленно пришел ответ.

К тому времени ей уже было за сорок, она работала, воспитывала детей и была очень далека от тех кругов, в которых, по ее мнению, вращаются композиторы. Однако в тот день она вдруг подумала: "А почему бы и нет?" вместо обычного "Это не для меня". Как только поменялись слова, за ними последовали и другие перемены, и ее творческий потолок сделался гораздо выше. Через неделю у нее уже был учитель музыки. Через два года — степень магистра по композиторскому мастерству. Когда мы познакомились, она уже получала дотацию творческого работника от университета штата Мичиган. Она рассказала мне эту историю, когда мы бродили по прекрасному северному лесу.

Творчество — духовная сущность, которая может проявляться в любой жизненной области. И в суде, и на кухне. Когда мы позволяем себе целиком сосредоточиться на том или ином занятии, то раздуваем в себе творческую искру.

В своей работе я нередко встречаю людей, которых в детстве пытались пристыдить за самые яркие проявления их творческих генов. Разве смог бы Майкл Хоппе написать такие прекрасные мелодии тоски и томления, не будь он фантазером? Не думаю. Нам повезло, что он никогда не прекращал мечтать.

Иногда наши способности пугают или возмущают родителей и учителей, и они называют нас не только фантазерами. Часто с помощью таких обидных слов родители пытаются обуздать нас и заставить подчиняться.

"Хватит мечтать… иди приберись в комнате…"

"Не шуми… хватит петь, дай телевизор посмотреть по-человечески…"

"Отчего ты так в себе уверен? Давай я расскажу тебе, чего ты стоишь…"

Далеко не все это было сказано со злым умыслом. Скорее всего, совсем наоборот. И все-таки нам стоит заглянуть в прошлое в поисках подобных фраз, с помощью которых нас пытались заставить делать то, чего хотелось не нам. (Стоит заметить, что молчание тоже бывает многозначительным, и если вас не хвалили, когда вы того заслуживали, — это тоже своего рода родительская уловка.)

Кэтлин, талантливый текстильный дизайнер, в процессе творческого возрождения вспомнила, как в детстве ее увлечение тканями вызывало не похвалу и поддержку, а ледяное молчание.

Джастин, писатель, который только сейчас начал в полной мере применять свой талант, помнит, как жестко критиковал его первые попытки отец, а часто даже переписывал все за него. Однажды ему задали написать стихотворение, отец это сделал за него и настоял, чтобы Джастин сдал учителю его вариант вместо своего, ведь "поэт из него никудышный".

Стоит ли удивляться, что и Кэтлин, и Джастин с трудом узнали и признали величину своего таланта. Ее обескуражили молчанием. Его — словами.

Оба с детства не верили, что способны творить, потому что родители убедили их в обратном.

Дети нередко принимают критику взрослых очень близко к сердцу. Из-за учителя пения, который смеется над дрожащим подростковым голосом, певец может вовсе лишиться желания заниматься вокалом. Преподаватель в институте, который твердит студентам: "Ваша работа — убедить меня, что у вас есть мозги", — может отбить у студентов желание проявлять индивидуальность. Даже взрослый, у которого испуганная супруга спрашивает: "Неужели ты думаешь, что кто-то и впрямь это (картины, скульптуры, вышитые передники, фотографии) купит?" — может лишиться всякой охоты продолжать творить.

В шаманских традициях такие потери части самого себя называются "потерями души". Для этого достаточно лишь однажды сильно пристыдить творческого человека и тем самым непоправимо навредить не только его продуктивности, но и уверенности в себе. Будь то дизайнерский или писательский талант — если нас за него осуждают, мы не признаем его. А непризнанные таланты все равно что зарыты в землю.

Было бы замечательно, если бы можно было просто отмахнуться от такой критики, но у нас это редко получается.

Творчеством, независимо от нашего возраста, мы всегда обязаны внутреннему ребенку, и универсального средства защиты от пренебрежительного отношения просто не существует. Чтобы творить, мы должны быть уязвимы и открыты, поэтому нас легко ранить, обидеть и сбить с пути. Стараясь не допустить этого, мы должны быть очень внимательны к словам. Их нужно тщательно изучить при свете здравого смысла и разобрать на части, будто винтовку, прежде чем она выстрелит.

(Пожалуйста, даже если вам больно, не бросайте работу, о которой идет речь. Промывать рану тоже неприятно, но совершенно необходимо для ее заживления.)

В лучшем случае обидные слова в адрес детей — всего лишь личное мнение. В худшем — попытка переделать характер. "Прекрати витать в облаках… ты так ничего не добьешься в жизни…"

Часто нам все это внушают в том возрасте, когда мы еще не в состоянии задуматься, правда ли это и стоит ли доверять тому, кто это сказал. И многие из нас до сих пор уверены, что пристыдить их пытались не напрасно.

Взрослея, мы учимся определять, насколько источник достоин доверия, но дети на это не способны. Любой упрек способен вызвать у нашего творческого ребенка стыд — а стыд почти всегда становится причиной "потери души". Если писателя, музыканта или художника бранить, стыдить, унижать, игнорировать или смеяться над ним, он уйдет в подполье. Но на этом пагубные последствия не заканчиваются.

По словам кельтского шамана Кайтлин Мэттьюс, "опасность потери души заключается в том, что, когда человек теряет важную часть самого себя, он старается найти ей замену, "заполнить пустоту". А это часто приводит к зависимости".

Сбившись с пути творческой реализации, мы пытаемся не вернуться на него, а заполнить жизнь выпивкой, наркотиками, обжорством, чрезмерной занятостью, бесполезными покупками или поверхностными отношениями, чтобы хоть как-то приглушить чувство утраты или вовсе забыть о ней. Ядовитые слова продолжают отравлять нам жизнь, а таланты, наличие которых они оспаривают, так и остаются вне нашей досягаемости.

"Неужели я и правда стерва, которая любит всех "строить"?" — беспокоится моя подруга Элис — хотя никогда не была такой!

"Неужели я и правда маменькин сынок?" — беспокоится мой друг Джон — хотя никогда не был таким!

Ну и что, что Элис — блистательная и щедрая женщина, излучающая веселье и полная свежих идей, а находиться в ее обществе — одно удовольствие. Стоит ей испугаться, она немедленно вспоминает слова своего бывшего мужа-подкаблучника, который только и умел, что говорить гадости.

Ну и что, что Джон — сильный и любящий мужчина, которого скорее можно назвать олицетворением мужества, чем маменькиным сынком. В детстве он проводил много времени за книгами, поэтому стоит ему растеряться, он тут же слышит слова отца-военного: "Вылезай из комнаты. Выходи играть на поле. Ты что, маменькин сынок, что ли?"

Многие утверждения такого рода мы никогда не пересматривали в свете наших собственных ценностей и убеждений. Их использовали, чтобы нас пристыдить, — вот мы и прячем их от себя и от мира. Иногда лишь блестящий успех способен вывести их на чистую воду.

На подобных утверждениях мы строим свою самооценку. И стоит лишь задеть старую рану, как наша эмоциональная или интеллектуальная ахиллесова пята дает о себе знать. Я работала над историей жизни вместе со многими студентами. Оказывается, большинство творческих людей склонны к самобичеванию, потому что с детских лет верят обидным словам и кличкам, брошенным в их адрес.

Удивительно, сколько таких слов, фраз и даже настоящих оскорблений было сказано, чтобы только не дать нам реализовать свой творческий потенциал. Одно из моих любимых катарсических упражнений для творческих семинаров — попросить участников выкрикнуть вслух, с помощью каких слов их контролировали в детстве. Иногда их набирается около сотни! Позвольте мне привести некоторые из них:

· Фантазер

· Дилетант

· Витаешь в облаках

· Неряха

· Недотепа

· Безответственный

· Ненормальный

· Лентяй

· Чудак

· Со странностями

· Оригинал

· Псих

· Слабак

· Безмозглый

· Воображала

· Зануда

· Обманываешь себя

· Не в себе

· Крыша поехала

· Помешанный

· Тормоз

· Морочишь голову

· Рехнулся

· Недотрога

· Непоседа

· Наивный

· Мечтатель

· Выдумщик

· Веришь в сказки

· С претензией

· Напыщенный

· Заносчивый

· Эгоист

· Придурковатый

· Медлительный

· Самодовольный

· Как девчонка

· Как мальчишка

· Бездарь

· Двоечник

· Невнимательный

· Непослушный

· Не от мира сего

Наверняка вы сумеете вспомнить еще как минимум с десяток слов, которые слышали в свой адрес. Обратите внимание, что часто эти характеристики совершенно противоположны. Вас могли одновременно обвинять в избытке чего-то одного и недостатке другого. Нереализованные, непризнанные, неоцененные, наши отвергнутые таланты прячутся в тень. Наши достоинства становятся недостатками. Что бы вы ни сделали — это неправильно. Вы вообще все делаете не так.

Постойте, а может, это они что-то делают не так?

ЗАДАНИЯ

1. Алхимия — превращаем сор в золото. Слова, которые мы слышали в свой адрес в детстве, мучают многих из нас и по сей день. Но мы и не догадываются, что слова эти — как будто руда, которую путем алхимических опытов можно превратить в золотые слитки. Просмотрите свою историю жизни в поисках оскорбительных и унизительных слов. Давайте отделим вас от них. Алхимики, причастные к мистической традиции, умели повышать вибрации более грубых металлов до тех пор, пока те не превращались в золото. Этот процесс, в котором использовались волшебные заклинания и секретные составляющие, держали в строжайшей тайне. Но благодаря работе с этой главой, они окажутся у вас в руках.

Мы воспользуемся алхимическими техниками, чтобы превратить ваши детские обиды в золото. Нам понадобятся лишь сами обидные слова и немного воображения. А также щепотка сострадания в качестве катализатора реакции. Другими словами, я прошу вас заглянуть в прошлое и преобразовать его с помощью принятия. Вспомните слова-раны и начните работать с ними. Я не прошу вас от вас ничего сверхъестественного, а вот небольшая уборка в доме вам не помешает. В этом упражнении вам нужно будет вспомнить десять обидных прозвищ из детства, попытаться найти в них нечто положительное и тем самым превратить их в золото.

Очень часто недостатки, в которых вас обвиняют, на самом деле оказываются достоинствами, которые еще пригодятся вам в творческих поисках. Преобразуйте их с помощью воображения и сочувствия. Вот несколько примеров:

o Дилетант превращается в человека со множеством увлечений

o Фантазер превращается в человека с живым воображением

o Воображала превращается в того, кто знает себе цену

o Чудак превращается в человека с оригинальным мировоззрением

5.

6.

7.

8.

9.

10.

11.

12.

13.

14.

2. Повесьте золотые слова на видном месте. Выполнять это задание можно по-разному. Можно вырезать отдельные буквы из журналов. Можно набрать текст на компьютере каким-нибудь красивым шрифтом и распечатать. Можно купить плотную бумагу и фломастеры. Оформляйте как хотите, главное — сделайте хотя бы одну табличку на каждое золотое словом (а можно и несколько). Разукрасьте ее. Покройте золотой краской. Посыпьте блестками. Нарисуйте что-нибудь. Оберните гирляндой. И, самое важное, посвятите ее себе: вы — это новое слово, а не старое.

"Необычный". "Страстный". "Увлеченный". "Одаренный".

"Веселый". "Жизнерадостный". "Щедрый". "Любитель приключений".

Повесьте эти ваши описания на зеркало, над рабочим столом, на дверцу шкафа или на входную дверь, чтобы, выходя из дома, каждый раз видеть их и нести в мир только положительное представление о себе.

Кроме того, можете записать эти слова на диктофон и слушать, когда ведете машину. Попробуйте произнести все это от первого, второго и третьего лица:

"Я, Том, изобретателен, проницателен, внимателен".

"Ты, Том, изобретателен, проницателен, внимателен".

"Том — он изобретателен, проницателен, внимателен".

Можете также хранить полный список около кровати и читать перед сном либо первым делом по утрам.

3. Накажите творческое чудовище. У каждого из нас есть свои чудовища, которые стыдили нас за любые проявления творчества. Они особенно опасны для нашего внутреннего ребенка — игривого, чувствительного и уязвимого. Конечно, чудовища бывают только в сказках. Вот туда-то мы их и отправим. Чтобы выполнить это задание, вам придется снова просмотреть историю жизни, найти в ней творческое чудовище и отрубить ему голову. Убивать его не обязательно — иногда полезнее просто его наказать. Одна моя студентка написала сказку о бывшей учительнице под названием "Грамматическое чудовище". Каким бы блестящим ни было очередное сочинение (а писала она поистине блестяще), учительница только и делала, что придиралась к мельчайшим грамматическим и стилистическим недочетам — некоторые из них было видно только под микроскопом.

"С такими ошибками ты никогда не станешь настоящим писателем!" — рычало чудовище. (Оно ошибалось.) Тем не менее замечания застревали в сознании жертвы, будто занозы, и разрушали ее веру в себя — а писала она, оказывается, очень даже грамотно.

Добро пожаловать в сказку. (Чтобы прочесть пример одной из них, можете заглянуть в следующее задание.) Убила ли моя студентка грамматическое чудовище? Обрекла ли на верную смерть? Нет. Она сделала с ней нечто куда более приятное. Обрекла на ошибочную смерть. Один росчерк пера — и грамматическое чудовище, живое и здоровое, навсегда утратило грамотную речь. Теперь все, что оно пыталось сказать или написать, выходило с ошибками. Приговоренное жить долго и мучительно, все время "умирая от стыда", чудовище, наконец, перестало донимать студентку. Такова сила сказок. Я надеюсь, вам это упражнение понравится, хотя меня за него часто критикуют. Говорят, что оно слишком жестоко и что мы сами должны быть не меньшим чудовищем, чтобы согласиться на нечто подобное. Я так не считаю. Я считаю, что негативные воспоминания обладают громадной силой, которая по праву принадлежит нам. Цель упражнения — вернуть эту силу. Попробуйте, и сами увидите. Выберите творческое чудовище и придумайте ему наказание.

4. Прославьте творческого защитника. Каждому из нас нужен творческий защитник. Они помогают нам поверить в себя и заниматься любимым делом. Некоторым везет, и они находят такую поддержку. (Сестра Джулия Клэр помогла мне поверить, что я смогу писать.) Другим приходится сложнее. В любом случае, поддержки никогда не бывает много, и сейчас вы сами попробуете ее получить.

Как и в прошлом упражнении, здесь вам предстоит оказаться в сказке. Придумайте себе творческого защитника. Может быть, у вас это будет Мерлин или озерная фея. А может, добрая волшебница или всемогущий чародей. Главное, чтобы этот герой нравился вам. А теперь сочините историю, в которой ваш внутренний ребенок отправляется к защитнику за творческим благословением — и получает его. Например:

Волшебник страны Слов

Я — маленькая девочка, которая хочет стать писателем. Я написала рассказ, свернула его в трубочку и взяла с собой. Неподалеку от моего дома, в дремучем заколдованном лесу живет могучий волшебник. Словами он может творить чудеса. Когда я получу его благословение, то смогу делать то же самое. Меня предупреждали, что в лесу темно и страшно, но я все равно отправилась искать волшебника — вот как сильно мое желание быть писателем.

Я иду вперед. Утро плавно перетекает в день. День — в вечер. Сгущаются сумерки, и мне становится немного не по себе. Когда уже почти совсем стемнело, я вижу на поляне золотой куб. Подхожу поближе. Оказывается, это стеклянная дверь, а за ней — тоннель, освещенный факелами. На другом его конце может быть спасение, а может — западня.

Я открываю дверь и шагаю внутрь. Знаю, что там меня может ждать дракон — но ведь может и волшебник… Я долго-долго иду по тоннелю при мерцающем свете факелов. Тоннель уходит все глубже в землю. Я крепко сжимаю свиток с рассказом. Это мой самый лучший рассказ — я написала его в тот же день — надеюсь, он достоин благословения волшебника слов.

Наконец, тоннель приводит меня в большую круглую пещеру. Вдоль темно-красных стен выстроены книги на разных языках. А где же волшебник? Посреди комнаты я замечаю зеркало. Может, он спрятался в нем? Волшебники часто так делают.

Осторожно, но уверенно я заглядываю в зеркало. Так и есть! Вот он! — Покажи мне свою рукопись, — приказывает волшебник и достает украшенный драгоценностями меч. Я разворачиваю свиток; он читает, прикасаясь к каждому слову кончиком меча. И с каждым прикосновением на пол пещеры звонко падает драгоценный камень.

— Хотите забрать свои сокровища? — спрашиваю я волшебника, когда он заканчивает читать. У моих ног лежит кучка драгоценных камней. — Глупое дитя! — хохочет он. — Сокровища принадлежат тебе! Такова цена твоих слов!

Волшебник исчезает, и в зеркале я вижу свое отражение. Я даже чем-то на него похожа внешне. А сокровища все еще лежат у моих ног и ждут, пока я их соберу. Я набиваю ими карманы и осторожно прячу рассказ за пазуху, поближе к сердцу. (Оказывается, он куда ценнее, чем я думала.)

Неожиданно разбогатев, я возвращаюсь через тоннель, открываю стеклянную дверь и выбираюсь на поляну, где уже собралась толпа крестьян. — Кто идет? — кричат они. — Это я, — отвечаю я, — волшебница слов.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.