ПОИСК И СТРЕМЛЕНИЕ

ПОИСК И СТРЕМЛЕНИЕ

Вопрос: Я полон тоски. Не знаю, почему.

Карл: Тоска возникает, когда ты думаешь, что что-то утратил. Например, живость твоего детства. Или когда тебе хочется куда-то в другое место. Например, в дру­гое окружение. Тоска возникает, когда ты представля­ешь себе условия, в которых тебе было бы лучше. Вро­де гармоничного партнерства или хорошей работы, финансовой защищенности, семьи, здоровья. То есть, когда ты охотно оказался бы в состоянии, которого у тебя нет — или думаешь, что нет. Тогда у тебя появля­ется тоска. Тогда ты ищешь что-то, чего якобы не хва­тает или что утрачено.

В.: Да, например счастье. Это же основополагающий поиск. И кажется, что этот поиск запрограммирован глубоко в клетках.

К.: Все, что находится во времени, испытывает тоску по отсутствию времени. Все, что отделено, хочет вернуться к единству. Обратно к источнику. Идея о двойственности всегда одновременна с тоской по единству.

В.: Нет, моя тоска — это не идея, это глубокое чувство!

К.: Она возникает из иллюзии. Из иллюзии несовершенства. Из идеи «я». Немедленно вместе с идеей «я» возникает потребность в отсутствии «я». В отсутствии желаний. И тут же появляется тоска по тому, чтобы больше не иметь тоски. Что отъединено, должно снова соединиться. Из двух стать одним.

В.: Конечно! Отсутствие желаний, отсутствие време­ни, то есть жить в полном удовлетворении в моменте: это же и есть счастье. Разве в поиске этого есть что-то превратное? А ты сейчас говоришь так, словно это ошибка! Или что происходит?

К.: Я вырос на ферме. Если у нас кто-нибудь спраши­вал: «Что здесь происходит?», ответом всегда было только одно: то, что не удерживается, то и происхо­дит. Ничего не разъясняет, однако это логичный от­вет. И вопрос не в том, что происходит или что удер­живается, а в том: существует ли вообще что-либо, что может быть удержано?

В.: Об этом вы беседовали на ферме?

К.: На это мы спустили дотации нашего Европейского Сообщества. Мы спрашивали себя: есть ли что-то, что может быть свободно от чего-то другого? Действитель­но ли существуют два? Что-то, что привязано к чему-то другому? Или что может с ним объединиться или быть отделено от него?

В.: Похоже на экологическое сельское хозяйство. К какому результату вы пришли?

К.: И то, и другое — иллюзия. Привязанность и оглу­шенность. Потому что нет ничего, что могло бы отвя­заться отчего-то другого. Потому что никогда не было ничего, что было бы связано с чем-то другим.

В.: Значит, это и называется аграрным хозяйством.

К.: Это называется самореализацией.

В.: Я бы сказал, что это называется самоподавлением.

К.: До тех пор пока существует представление о соединенности и отделенности, ты стремишься изменить ситуацию. Найти путь обратно к источнику к Единству, к Я. Это стремление делает тебя так называемым ищущим. Подсаженным. Подсаженным на самого себя. Самоподсаженным. Каждый ищущий подсажен на самого себя.

В.: Хорошо, я же не спрашиваю ничего кроме: как эта подсаженность может быть удовлетворена или исчезнуть?

К.: Подсаженность не должна ни быть удовлетворена, ни исчезнуть.

В.: Должна, чтобы мне жить в мире с собой.

К.: Ты есть то, что существует до всякого мире или вражды. Что находится до всякого ощущения, восприятия или представления. Ты есть то, в чем все это возникает и снова исчезает. Стремление и поиск также часть этого проявления. Тебе не требуется удовлетворять некоего поиска, чтобы быть тем что ты есть. Ты сам являешься удовлетворением.

В.: Такого впечатления у меня нет.

К.: Tы совершенен, со стремлением и без него. С поиском или без поиска, ты абсолютно то, что вечно совершенно в самом себе. Для этого не требуется никаких изменений. Ничего не должно происходить и ничего не нужно избегать, чтобы быть тем, что ты есть. Ничего не должно возникать, ничего не должно исчезать ради этого.

В.: Да, но мне бы с удовольствием самому хотелось иметь это познание. Или, если угодно, cнова найти его.

К.: Желание снова найти его возникает из ложного представления, что ты якобы потерял его. Что когда-либо был момент, в котором его не было. Из этого заблуждения возникает вся ложность поиска. Нет ничего что можно было бы достигнуть или снова найти. Оно здесь. Это совершенное Бытие, первопричина каждого проявления. Каждого вопроса и каждого ответа. Для этого не надо ничего делать.

Б.: Просто быть.

К.: Просто быть. Быть абсолютной недвижимостью. Познать, что никогда не было ничего, что имело бы какую-то потребность. Что то, что ты есть, никогда не было потревожено чем-либо, что приходит и уходит. Никаким вопросом, никаким ответом. Нет ничего, что может затронуть это. Ничего, что могло бы спрятать или открыть его. Оно всегда абсолютно чисто и ясно.

В.: Ух ты.

К.: Ничто не удерживается, ничего не происходит,

В.: Как у вас на ферме.

К.: Как на ферме с аграрными субсидиями!