Возможности Разума в Мире

Возможности Разума в Мире

Мы – это то, что мы называем просто «я», наш разум, наше сознание, субъект. Это нечто, что осознало себя в человеческом теле и хочет развиваться и жить бесконечно. Не зря такой популярностью пользуются всяческие рассказы про роскошную загробную жизнь, пусть и состоят они из недоказанных фантазий, попыток подчинить человека, приковать его к мистике и отвлечь от действительной жизни. Но стоит лучше познакомиться с собственным разумом и его возможностями, как станет ясно, что жизнь переживания, жизнь разума любого из нас началась не с этим телом и с этим телом, хранящим память, не закончится.

Торговцы потусторонней жизнью, увлекающие лубочно-сладкими рассказами – кто по неведенью, кто по властолюбивому умыслу (ведь многие из них исследуют разум человека и его возможности глубоко, годами), – утаивают тот факт, что «другая» жизнь не существует – вернее, она существует прямо здесь и сейчас, в каждый конкретный момент времени. Просто она есть другая часть, одна из частей той огромной жизни, частью которой мы живем прямо в данное мгновение.

Эта «жизнь потом» не дарится за что-то, что требуют выполнять в этой жизни продавцы загробных миров. Она есть свойство разума, субъекта, который, в свою очередь, есть отражение процессов движения материи, неуничтожимое так же, как неуничтожим весь мир. Не «жизнь потом», а Жизнь Всегда.

И качество этой жизни в тот или иной отрезок бесконечности зависит не от выполнения тех или иных ритуалов, а от того, что представляет собой разум и чем он живет, из чего состоит, что он таким образом несет в себе и какие процессы переживает. Ведь каждый следующий шаг есть продолжение и следствие предыдущего, ставшего сном минувшего, не так ли? Следующая область жизни всегда лежит за текущей областью, сразу за ней и проистекая из нее.

Загвоздка только в том, что в нашей жизни есть биосоциальная, целиком и полностью зависящая от недолговечного тела часть, несущая одну часть памяти, буквальную. И есть часть, которая связана с неотъемлемыми сторонами жизни разума, где память – это направление предыдущей мысли, вектор движения. На которой разум сосредоточен, которой стороной он живет – в той и прогрессирует, ту и может улучшить и расширить, на ту он и опирается. Одна порождается только телом – другая неотделима от разума как явления. Первая захватывает и подчиняет, доминирует, но конечна; вторая всегда с разумом, но ее сделать главенствующей и быть в ней совсем непросто. Это примерно так же, как лента фильма на огромном экране с громким звуком – и почти беззвучная мысль на его фоне. Одна кончится, и опора исчезнет, а обосноваться во второй можно навсегда.

На первых этапах пятой ступени мы с вами коснулись очень сложной материи, имеющей прямое отношение к жизни разума как такового. По сути, вопрос перед нами стоял так: мы получили в свое распоряжение плацдарм для развития и мало-помалу, помимо привычных социальных целей, начинаем ставить перед собой новые задачи, которые созданы нашим разумом без вкрадчивого влияния эгрегориальных структур, основаны на истинных желаниях.

Какой бы значимости и сложности ни была внеэгрегориальная цель, будь это хоть цель сходить в магазин, она имеет одну особенность: для ее реализации эгрегориальные структуры не предоставляют своей координации. Это означает, что достижение такой цели более сложно, чем любой эгрегориальной наметки. Она неудобна для эгрегориальных структур, не отвечает ритму коллективной человеческой иллюзии, имеет не предусмотренные иллюзией особенности. Ну, скажем, экзотична, более редка, как, к примеру, редкий фильм, поиск которого не очень-то и прост.

Для достижения таких целей разуму требуется нечто, что компенсирует это неудобство, иначе движение против течения может утомить. Это нечто не взять из эгрегориальных слоев, потому что им чужды эти цели. И не вычислить логически, потому что наш разум привык опираться на эгрегориальные слои. Но можно опереться на саму структуру разума, на окружающий его внеэгрегориальный мир, чтобы сообщить нужное направление движения.

Для этого нам предстояло по-новому выстроить взаимоотношения своего разума с внешним миром.

Конечно, мы с вами прикладывали получаемые навыки к тем или иным целям: как же иначе – ведь мы устроены так, что воспринимаем мир через призму своих желаний и достигаемых в мире целей. Но суть этих навыков состояла в тренировке умения управлять причиной движения разума и в использовании внешних по отношению к разуму энергоинформационных каналов. Наш разум учится свободе в большом мире, упражняясь на самом простом, на простых и понятных текущих целях, так как нет нужды в искусственном и придумывании невесть чего.

Постепенно мы раскрываем свои новые способности, и цели становятся глубокими. Мы открываем их для себя. А за ними следуют другие, более глубокие.

А поистине глубокие цели, наверное, на страницах пособия не описать – что проку описывать в лицах, к примеру, великолепную работу одного из наших коллег по замене всего лишь одного нюанса всего лишь одного эгрегориального понятия. Результат – меньше чем за три месяца он увеличил свою силу, диапазон восприятия и присутствие в поле в несколько раз. Кроме того, одна политическая партия получила ультимативное преимущество, одна или две перестали существовать, появилась одна скоротечная модная тема в новостных лентах, ну и множество других социально-психологических событий. Масштаб понятен – перестроились потоки энергии в очень большой эгрегориальной сети.

Но что двигало им в этом предприятии? Зачем он это сделал, какую радость получил, ведь именно об этом интересно читать? Одной из целей было то, что его разум расширил свою структуру за счет нескольких эгрегориальных связей. Он стал видеть, чувствовать и, по сути, жить больше и насыщеннее… Уверяю вас, что для такого действия у него имелась серьезная личная причина. Это действительно потрясающий успех и редкая удача, принесшая много возможностей для понимающих в этом. Правда, мы не знаем, что ему это дало, и рассказ из-за отсутствия общих координат, понятий выходит не особенно интересный для человека, незнакомого с этим способом взаимодействия с миром. Не правда ли?

И так – каждый раз. Как будто приходится описывать взрослую жизнь ребенку, которого сложно заинтересовать политикой или событиями биржи. Надэгрегориальные цели в полной мере близки и понятны только человеку, уже обладающему надэгрегориальным опытом.

Как шутит упомянутый коллега, «цели просветленных понятны только другим просветленным». Шутка, конечно.

Встречаются два человека и обсуждают, скажем, вроде бы бизнес-проект, постройку турбазы. Конечно, чтобы существовать и развиваться, проект должен окупать себя, иметь экономическую рыночную механику. Но вот один из них говорит, что если посадить вот здесь и здесь деревья, то посетитель будет испытывать прилив душевных сил. А другой добавляет: да, и вот тут обязательно нужно поставить камень и сделать родник, тогда дела получаться будут, да и путь раскроется. А ему в ответ – место здоровье будет держать… И сразу понятно – нет, совсем не о бизнесе у них речь, бизнес – это только средство, чтобы построить что-то совсем другое.

Но вы уже знаете, что самые интереснейшие и захватывающие возможности надэгреориального уровня зачаровывают только тех, кто способен до них дотянуться.

Пока они для человека недостижимы – он останется глух и слеп, станет обреченно искать себя в социальной мишуре и ничего до времени не поймет, не увидит рисунка и будет продолжать цепляться в своем восприятии за бессмысленные внешние признаки.

Идти вперед не означает становиться неким припадочным эзотериком, воспаленно бредящем о добре и зле посреди обломков своей социально бестолковой жизни. Меня всегда забавляло расхожее убеждение, что духовность тем выше, чем меньше одежды осталось на человеке. Дырявые штаны как униформа ярмарочного духовидца.

Или наоборот, но не менее весело. В этом варианте незатейливого народного воображения «эволюционно продвинутый» человек должен непременно обвешаться кучей социальных побрякушек (охота ему их таскать за собой или нет). Так и слышу милый детский диалог: «Слышь, а какой у него велосипед, у этого Василия Петровича?..» – «Да вроде бы нету…» – «Да ты что, вон у Дашки из соседнего подъезда даже два: такой как у меня и настоящий красный двухколесный! Вот она крутая!» – «Ничего себе! Какой же это человек без велосипеда! Эх, разве ж это жизнь! Я б так не смог…» – «Сейчас все хотят велосипеды… Какая ж это жизнь без красного велосипеда со звонком. Если б я был крутым, катался бы, и чтобы все завидовали…»

На самом деле все совсем не так. Так глядя, ведь ничего не увидать.

Духовность – очевидная принадлежность к другому эволюционному этапу. Это рисунок, смысл, проступающий сквозь что угодно.

Можно грузить навоз, а можно управлять государством. Можно считать деньги, а можно сажать деревья. Можно растить детей, а можно плавать на плоту. Можно пасти камни, а можно быть главой огромной корпорации. Можно быть законодателем мод, а можно играть на барабане. Можно быть латифундистом, а можно просто ходить и улыбаться. Можно ваять из золота, а можно – из глины.

Можно быть социально великим и социально малым. Это зависит от твоих целей, их масштаба и твоего искусства достичь большого малым. Важно не это.

Важно не то, что ты буквально делаешь, а то, что ты из этого создаешь.

Как картина или скульптура, которую можно создать из любого материала.

Можно перекладывать предметы и заниматься именно этим, таскать ради таскания и оплаты – и тогда ты грузчик. А можно при помощи перетаскивания предметов создавать новые возможности в мире для любого разума – и тогда ты творец.

Можно увлекаться энергоинформационными кунцштюками, магией-шмагией, а можно с их помощью заниматься Дальнейшим ЭнергоИнформационным Развитием.

Человек биосоциального эволюционного этапа занят именно тем, что он делает, а человек следующего, разумного эволюционного этапа творит при помощи любого своего действия и помогает творить другим.

Уважение вызывает созданное творение, а не его материал, который интересен только невидящим сути происходящего.

Творцы едины меж собой, чем бы в социуме они ни занимались. Они говорят на одном языке и едины в движении к созиданию. Меж ними нет социальных границ просто потому, что социальная разница значит не больше, чем фасон трусов.

А созидание начинается в том любом месте, с которого ты его начал.

Поэтому мы начинали освоение нового уровня с работы со своими простыми текущими целями. Постепенно они усложняются. Постепенно увеличивается глубина и приходит опыт.

Постепенно разум привыкает взаимодействовать с миром так, как с ним может взаимодействовать чистый разум, не ограниченный рамками возможностей мозга и направляющими рельсами эгрегориального мира.

Мы не будем исследовать здесь эволюцию целей. Это не входит в наши планы. Нам достаточно знать, что она будет происходит. Главное, чтобы мы имели инструментарий для решения задач этого класса, тогда и с ними справимся.

Наша задача – научить разум опираться на самого себя и использовать фактуру любых энергоинформационных связей, в том числе и не зависящих от социума, для существования разума.

Прежде всего нам нужно было немного привыкнуть к ориентировке в надсоциальной, внеэгрегориальной среде. Сделать самый первый шаг.

Точно так же, как когда-то давно, в младенческом возрасте, мы пробовали этот мир на ощупь, настраивая свою сферу восприятия, шевелили ручками и ножками, настраивая двигательную систему.

Эта параллель не случайна – ведь в надэгрегориальной среде наш разум и есть младенец, лишенный опыта прошлого существования.

С самого начала перед нами стоит простая задача – попробовать определиться, как мы взаимодействуем с внеэгрегориальными феноменами.

Как мы взаимодействуем с явлениями привычной реальности – мы знаем, на то у нас имеются опыт и могучий аппарат по моделированию ситуаций. То есть любой социально-адаптированный процесс вокруг нас нам в принципе понятен – его закономерности протекания, идеальные шансы на успех нашего предприятия (ну, как он вообще должен бы взаимодействовать с нами).

Не будем ходить далеко – возьмем простую ситуацию: человек ищет работу. Это понятно – узнать о местах, оценить соответствие тематике самому себе, свою квалификацию, составить резюме и так далее. В идеальной ситуации резюме выдерживает конкурс, и если оно достойное, этого человека принимают на работу. А в реальной?

Ситуация сложнее. Накладывается факт случайности – резюме может не дойти, потеряться, быть прочитано в грустную минуту, на то же место может попроситься родственница завскладом…

Да, конечно, вооруженный знаниями предыдущих четырех ступеней человек имеет преимущества. Он зарядит резюме, сделав его более привлекательным, может быть, использует пару эгрегориальных технологий, чтобы какое-нибудь словосочетание в резюме впечатывалось в сознание читающего, дополнит программой, вызывающей желание принять именно его, при помощи третьей и четвертой ступеней станет неотразимо привлекательным на собеседовании… Но случайность все равно возможна. Какую-то часть этой непредсказуемости мы можем победить, собрав побольше информации, но и все равно останется доля случайности. К примеру, ваше резюме может съесть собака уборщицы.

Случайность, вызванная процессами из-за пределов социального мира, есть всегда. Так проявляет себя большой мир.

Но все-таки это случайность или «случайность»?

Мы воспринимаем как случайность непознанные нами закономерности. Так выпадение грани игральной кости имеет совершенно четко вычисляемый результат – он зависит от положения, в котором кость была отпущена, массы кости, от силы и направления броска, от угла и качества поверхности… все просчитывается заранее, были бы считалка и набор данных. Но такая задача не под силу человеку с его неинструментальными возможностями. Поэтому мы просто говорим – вероятность, случайность. Хотя это, конечно, только лишь «случайность».

Точно такие же «случайности» противостоят нашему гипотетическому искателю рабочего места.

Мир вокруг нас имеет четкую координацию. Множество процессов в нем стремится к равновесному выравниванию энергии. Они струятся вокруг нас, но предстают для нас в виде случайных событий, за координацией которых мы не можем уследить. Нет у нас такого органа, и опыта, и знаний.

Вот, к примеру, мы видим, что цель отделена от нас стеной, в ней – дверной проем. Пойдем в дверь. А если эта стена сложена из невидимых обстоятельств?

Вроде бы увидеть нет шансов. Только опыт, пробы и ошибки – если, конечно, эту стену можно пощупать как единое целое, которая имеет конкретную форму. А если она сложена из таких обстоятельств, связь между которыми нам не видна, которые мы оцениваем как случайные?

Казалось бы, нет, здесь мы ничего не можем поделать. Только сказать, что такие цели достигаются трудно, а такие – легче.

Но на деле у нас имеется возможность исследовать и эти, казалось бы, непознаваемые закономерности окружающего нас надсоциального мира. И натолкнуть нас на эту мысль должен тот факт, что одни люди систематически не достигают целей, другие, наоборот, легко… разные люди удачливы по-разному. Очень хорошо это показывают лотереи и азартные игры.

Но ведь мир-то у этих разных людей один и тот же…

Значит, есть какое-то свойство и у людей, и у мира, которое создает рисунок их взаимодействия, свой для каждого человека.

Причем это свойство неслучайно, иначе не было бы непохожих рисунков у разных людей. А что во внешнем мире? Любая упорядоченность в человеке сталкивалась бы со случайностью, и в результате получалась бы опять-таки случайность. Следовательно, человек в этом случае сталкивается не со случайностью, а с какой-то упорядоченностью, с которой он или совпадает, или не совпадает.

В социальном мире нам такие скрытые упорядоченности знакомы. Это проявляющийся через мысли и поведение людей эгрегориальный рисунок, когда предсказать конкретное событие оказывается нереально, а вот статистически тенденции вполне могут быть оценены.

К примеру, стоит прилавок в каком-нибудь магазине у границы, и туда заходят иностранцы, незнакомые с торговыми марками, представленными в этом магазине. На прилавке лежит большое количество, скажем, всяких батончиков. Их покупают. Невозможно сказать, какой товар выберет покупатель, да он и сам заранее этого не знает. Но к концу дня все-таки каких-то продуктов будет продано много, а каких-то – мало, а некоторые и вовсе останутся без внимания. От чего зависел этот выбор, ведь покупатель не знал о содержимом пакетиков, чтобы делать его осознанно?

Этот пример наглядно показывает влияние эгрегориальной координации. Предпочтение будет отдано батончикам, похожим на известные торговые марки. Или тем, цвета которых почему-то более благосклонно, «вкусно» воспринимаются. Или тем, обертки от которых валяются при входе. Или тем, которые схватили первыми… Вроде бы случайность, но не случайность.

Окружающий нас внеэгрегориальный мир также неравномерен по своим проявлениям, в нем протекают свои процессы, тоже проявляющие себя координацией событий. Такие цепи координированных событий неизбежно возникают в пронизанном причинно-следственными связями пространстве, где каждое событие является следствием какой-то причины. Мы называем их Мировыми Течениями.

Они слишком большие и сложные для того, чтобы мы могли детально предугадать их поведение. Зато мы можем определить свой характер взаимодействия с ними заранее, на уровне получится – не получится, легко – просто.

Мировые Течения трансформируют случайность на огромных пространствах, чуть-чуть, понемногу подталкивая события в ту или другую сторону – наверное, как гравитация подталкивает вращающиеся вокруг планеты осколки, со временем формируя их в прекрасные кольца Сатурна. Кольца есть – а движение любого из их элементов, как известно, наука предсказать в точности не в состоянии.

Логически ясно, как разум способен взаимодействовать с Мировыми Течениями: если они упорядочены, если интерферируют с упорядоченностью, имеющейся в разуме, то эта интерференция может быть выявлена разумом (коли он пробует оценить случайное событие с точки зрения своей упорядоченности).

Проще говоря, «загадать» свои значения на поведение случайной системы и посмотреть, какой уровень несовпадения получается. При этом как раз и происходит такое сличение двух упорядоченностей, совпадение-несовпадение между выбором желательного значения и выпадением соответствующего ему случайного события. Оценка степени совпадения-несовпадения в разных областях поставленной цели позволяет судить, насколько легко или непросто будет эту самую цель достигать. Иными словами, задача ориентировки разума в неведомой ему цепи причинностей оказалась вполне выполнимой.

Будущих событий точно не предугадать, но их направленность относительно цели человека – можно!

Вдумайтесь – ориентировка в том, что не подвластно логическому анализу, возможна!

Можно узнать, окажется ли достижимой та или иная цель и каким способом. Подобрать вариант действий, даже не ввязываясь в них. Не нужно говорить о том, что само по себе это огромное преимущество даже для социальных задач!

Но это еще не все.

Этот же класс закономерностей позволяет добиться более впечатляющих результатов, так как факт взаимодействия упорядоченности внутри нас и упорядоченности в окружающем мире свидетельствует о том, что эти упорядоченности, формирующие для нас событийный ряд, при его формировании взаимозависимы. Ведь мир стремится к равновесию, а при нарушении старается его восстановить.

Иначе говоря, регулируя одну из упорядоченностей, можно влиять на значимые для человека события. На Мировые Течения наш уровень знаний на тот момент повлиять не позволял – зато позволял воспользоваться знанием энергоинформационной структуры разума человека, самой ее основы, которая делает для нас события значимыми или незначимыми.

Поэтому в программе первого этапа пятой ступени мы занялись изучением структуры собственного разума. И обнаружили в нашем виртуальном пространстве (в виде виртуального пространства сознанию предстают устья энергоинформационных каналов нашего собственного мозга) зоны, влияние которых определяет, какое значение наш разум припишет событию: позитивное или негативное. Делает события для нас разными.

Если включить только одну зону, получается вот что: мы как бы присваиваем одно и то же значение всем событиям, происходящим с нами, вне зависимости от их содержания. И окружающие нас цепи просто случайностей, не затронутые интерферирующими с нами плотно координированными цепочками Мировых Течений, как бы пытаются скомпенсировать для нас равновесие. Но значение-то событий фиксировано!

На практике получается нечто вроде взводимой пружины мелких случайных событий, маркированных нами как «неприятные, нежелательные». Мы легко удерживаем это значение, потому что мелкие случайности есть мелкие случайности, они не важны. Природа, если можно так фигурально выразиться, успевает нам «задолжать». Что дальше, можно легко догадаться. Когда нам необходимо событие позитивное – мы отпускаем фиксацию значения. Пружина распрямляется, мир «возвращает долг».

Превосходный режим, позволяющий получить от мира то, что необходимо человеку, по облегченной схеме.

Выглядит это так: как только появляется потребность в каком-то событии (скажем, нужно сидячее место в автобусе, или пространство для парковки, или вакансия, мало ли что), стоит «нахмурить брови», как природа словно спешит исправить оплошность, и нужный шанс является почти наверняка. Удобно?

В программу первого этапа пятой ступени (она детально изложена в пособии «Уверенность») входило выстраивание режима управляемой полосатости, который позволяет разменивать неудачи в мелочах на крупные подарки от мира. А также умение пользоваться тест-системами, которое дает возможность заранее установить способ взаимодействия человека с упорядоченностями мировых течений на пути к цели, выявить открытые и закрытые пути и загодя определить наиболее оптимальный подход к намеченным достижениям.

Можно сгруппировать удачу строго в нужных моментах

Прекрасные, незаменимые для практики приобретения. И одновременно – кое-что большее.

С самого начала использования техник этого этапа наш разум постепенно переориентируется в направлении своего движения. Это происходит за счет того, что для него формируется новая логическая цепочка: изменение состояния ведет к изменению в событийности. Он получает возможность как бы настраиваться в слой, где расположены нужные события.

Результатом наших тренировок является то, что разум впервые начинает ориентироваться в окружающем его мире, не окрашенном социальной иллюзией, и делает это, опираясь на глубинные основы общности природы самого себя и большого мира.

Такой способ действий быстро становится привычным. Мы добиваемся того, о чем говорили, – разум начинает глубоко врастать во внеэгрегориальные слои настоящего большого мира. Это становится для него так же естественно, как обратиться к собственной памяти. А значит, сам разум все большей своей частью начинает располагаться не только на мозге как носителе, но и на цепочках внешних энергоинформационных каскадов. Разум находится там и в том, что он переживает и что составляет его, помните? Он выходит в большой мир.

Эффект усиливается применением тест-систем, которые дают возможность опереться на упорядоченность большого мира. Ставя задачу за задачей, проверяя варианты путей, разум со все большей вероятностью находит новые, непродиктованные социально скоординированные события и, как следствие, еще лучше осваивает пространство вокруг себя.

Первый этап пятой ступени впервые устанавливает глубокие связи между упорядоченностями в разуме и упорядоченностями во внесоциальном, надэгрегориальном большом мире, формируя между ними энергоинформационный каскад, становящийся частью структуры нашего разума, и тем распространяя разум за биологические пределы.

Удивительно быстро человек привыкает к способу взаимодействия с миром, с которым он знакомится на первом этапе пятой ступени.

Впрочем, если вдуматься, это неудивительно: ведь субъект – это неотъемлемая часть реальности, самоощущением проникнут весь наш мир, и в биологической форме внутри социального контекста разум ощущает себя скованным. Его дом – это бесконечные просторы Вселенной, а не третья улица Строителей, дом десять, квартира три, тело гражданина Иванова И. И.

Каждый ощущает это с малолетства и нуждается только в том, чтобы ему подсказали, как выйти на более естественный для себя простор.

Поскольку воссоединение разума и мира идет весьма быстро, вскоре разуму требуются дополнительные инструменты. Это естественно: чего же хорошего в том, чтобы выглянуть на огромный простор, ощутить его и не иметь в нем ни способа активного движения, ни устройств воздействия на то, что видишь, чувствуешь, на элементы этого новооткрытого мира?

Пока же разум опирается на тот фундамент, который ему предоставляет тело. А его возможностей для действия во внесоциальной и внебиологической по сути среде оказывается недостаточно.

Прежде всего нам нужна энергия для свободного существования в этой новой среде.

Как обычно аккумулируется и направляется энергия для нашего действия? Для того чтобы мы совершили какое-то действие, сначала нужно над ним подумать. А чтобы подумать, необходимо захотеть подумать. А чтобы захотеть, нужно… а действительно, что нужно, чтобы захотеть?

Такой простой и одновременно такой сложный вопрос.

Очевидно, что без желания у нас нет энергии на то, чтобы хоть что-то сделать. Даже когда мы действуем без всякого желания, то находимся под влиянием другого желания, которое преодолевает наше нежелание совершать это действие.

Так, например, пойти к стоматологу было бы совершенно невозможным, если бы не желание за счет неприятных лечебных манипуляций избежать еще более неприятных ощущений. Любое действие в основе своей имеет эмоциональную природу, квант энергии, стартующий лавину.

Да, масштаб действия может быть как угодно велик, резерв энергии центральных потоков бесконечен, действие может набрать невероятный размах, но…

Но без маленького стартующего его эмоционального ощущения, первой молекулы энергии во всей лавине последующих событий, любое действие оказывается невозможным. Даже не так: оно просто не рождается. Не рождаются даже его предпосылки.

Так что же нужно сделать, чтобы захотеть подумать о том, чтобы захотеть сделать? Что мы можем сделать? Что может сделать разум в теле по своей свободной воле для этого?

Ответ – ничего.

Сама воля – та же самая энергия. Рождает эту энергию для нас наше тело. А предназначена она для обслуживания биологических программ. Разум не умеет направлять ее по собственной воле. Поэтому, собственно, человечество не продвинулось дальше более изощренного решения биологических задач и программ. Не может. Безнадежно.

Разум, сознание, увы, имеют такую природу, что являются как бы промежуточным звеном между причиной и следствием.

Разум может выбрать вариант следствия (к примеру, чем именно забивать гвоздь) – для этого служат память, логика, способность к представлению и абстрактному мышлению. Но для того чтобы начать выбирать следствие, нужна причина.

Без причины – никуда.

Причем без этой причины невозможно не только действие. Сам разум без нее не существует. Ведь если нет причины, то нет действия, нет переживания, нет существования. Ноль. Ничто. Небытие.

Поэтому наш разум в теле несвободен. Все причины для него рождает тело, стимулированное к этому внешним сигналом (звуком, образом), или телесной биохимией (упал уровень глюкозы, и возник голод), или предыдущей мыслью (подумал о завтрашнем дне, и захотелось его приблизить), или опосредованным телом сигналом от другого живого организма (кому-то плохо, и захотелось помочь). Абсолютно все.

В биологическом теле разум является не хозяином, а скорее очень хитрым рабом, умеющим извращать желания своего хозяина до полной противоположности, но не в силах без энергии его приказа даже мыслью пошевельнуть.

И что дополнительно усложняет нашу задачу, так это то, что накопленные человечеством познания не предлагают логически иного способа.

Даже при наличии энергии, не произведенной мозгом, разум не в силах разместить ее в какой-то произвольной точке и начать свое движение с этого места.

«Захотеть захотеть вот этого» – это бессмысленная комбинация слов. Еще куда ни шло «захотеть захотеть» – словосочетание, выражающее тоску по дополнительной энергии, дающей возможность действовать и переживать.

А на ровном месте захотеть захотеть чего-то конкретного абсурдно. (Сразу же, предвидя ваши возражения, на всякий случай позволю себе отвергнуть гипотетический вариант, когда такое насилие над собой свершается под влиянием энергии иного желания и мотива, к примеру, ради мира во всем мире… не про различные инструменты речь, я не зря написал – на ровном месте.) Ведь мы уже увидели это нечто конкретное и уже сделали вывод о том, что не хотим этого. Так с какой же радости нам захотеть этого захотеть?

Увы, для разума, осознавшего себя в момент одушевления им биологического тела, описанный мной парадокс более чем актуален. Он приковывает разум к недолговечному телу надежнее, чем кандалы, ведь это не какая-нибудь связь, а фактически логическая тождественность энергоинформационных каскадов разума и тела.

Но мы говорим о свободе для разума. Разум действительно свободный должен иметь возможность использовать наличествующую у него волею судеб энергию для направления мысли и умножать ее. То есть должен уметь порождать проявление собственной причины в любом месте, по желанию, словно бог, рождающий сам себя. Или хотя бы иметь возможность бесконечно поддерживать причину собственного существования, воспользовавшись когда-то сообщенной биологическим телом, а потом зажигая от этого источника факел за факелом в энергоинформационном пространстве, неограниченно его поддерживая.

Это огромная и глубинная проблема и практического, и философского свойства, над которой прямо или косвенно век от века бились экзистенциальные философы самых различных школ. Она сводится к вопросу «зачем?» во всех возможных его формах. Зачем мы существуем? Зачем мы действуем? Зачем человеку дан разум? Зачем мы родились? Зачем разум существует вообще?

Проблема прежде всего в том, что и практика, и философия человека подчинены логике. А логика – это инструмент наведения мостов между причиной и следствием. Как и разум, она не может действовать без причины и не мыслит себе шагов с разорванной причинностью. Поэтому любые логические рассуждения всегда приходят к тому, что нечто существует изначально и является причиной или условием.

А вот природа – может. Для нее не нужно долгих обоснований того, для чего живому существу чего-то хотеть. Просто так. Если это желание неправильно, то второй раз оно не возникает и исключается из списка возможных. Если оправдывает себя, то движение можно повторить по похожему случаю. Так у разума появляется путь, отправная точка для движения, энергетическая неравномерность.

Для дальнейшего развития самих себя нам потребовался сущий пустяк – для начала хотя бы научиться создавать самим себе причину для действия там, где тело нам не может помочь.

При этом мы хотим дать своему разуму возможность существовать свободно. Значит, эта причина должна исходить из разума же.

Этим поставленная нами перед собой задача и по цели, и по способу решения отличалась от аналогичных задач обеспечения разума энергией, не генерируемой телом, то есть задач бестелесного существования разума.

Кстати, как вы думаете, о каких таких аналогичных задачах я говорю?

А ведь они давно решались в религиозных традициях. Для надежды на существование потом от человека требуется только полностью переживать жизнь религиозного эгрегора, набор стандартных, предписанных причин-переживаний для всех членов этой конфессии, и сделать этот набор переживаний способом и сутью своего существования. Такие переживания, поддерживаемые религиозными ритуалами, – энергия причины для разума. Поскольку людей в конфессии много, этот источник энергии не перекрывается для разума, если поддерживающее его тело перестает поставлять энергию. Однако подобный выход для разума имеет один существенный недостаток: эгрегориальное энергетическое снабжение только от одного эгрегора приковывает разум даже крепче, чем приковывает его к себе тело. А мы говорим о разуме свободном.

Нас не устраивает меньшее, чем дать разуму в руки инструмент, позволяющий ему самому управлять собственной причиной. На этом этапе – причиной в том виде, в котором она ему известна. Это достижимо.

Конечно, поначалу мы пользуемся энергией собственной психики, такой, какая она есть. Да и прилагаем ее к простым и понятным задачам, таким, какие имеются на данный момент.

Но как и во многих других технологиях системы навыков ДЭИР, использование технологии создания эмоциональных градиентов, которые создают причину и потенциал для действия разума, позволяет постепенно расширить сферу их применения… Помните, что мы с вами говорили о постепенном увеличении внеэгрегориальной составляющей целеполагания? Тот же случай.

О чем бы мы ни думали, разум решает задачи от минуса к плюсу. Вектор – это источник энергии для свободного мышления

Постепенно сам прием становится глубинным навыком разума. И чтобы обеспечить себя новым движением, оказывается достаточно расположить во внутреннем или внешнем пространстве два простых ощущения: отталкивающее и притягивающее. Далее этот градиент сам по себе рождает причину, достаточную и для совершения следующего шага: создания нового градиента, затем еще одного и так далее… Всего два простых ощущения позволяют разуму самому привести себя в движение, заменить энергию, поставляемую в эту энергоинформационную цепочку биологической основой по ее побуждениям, на энергию, вводимую туда разумом уже по своей воле, служить переносным генератором своей причины.

Но чтобы это произошло, нужно, чтобы эти ощущения стали действительной частью постоянного переживания, внутренней жизни разума.

С данной задачей справляются время и привычка к применению приема. Дело сделано.

Забегая вперед, скажу, что при этом у нас останется только одна задача – обеспечить плавное смещение направления движения разума с биосоциального на самоопределенное. Решить самую большую проблему, заключающуюся в том, что разум, даже взаимодействующий с большим миром, невольно выбирает из всего многообразия интересов и вариантов лишь вещи, отзывающиеся в его биосоциальной структуре значений, дублируя эгрегориальные мотивы, как мартышка выбирает из огромной массы полезных предметов фрукты и игрушки. Но это уже задача третьего этапа пятой ступени.

Что же еще требуется разуму для того, чтобы быть адаптированным к большому миру, сотканному из причинно-следственных цепочек взаимосвязей?

Очевидно, более прямой способ взаимодействия с ними – аналог приспособлений тела, позволяющих взаимодействовать с материальными предметами этого мира.

Наш разум, несомненно и очевидно, может инициировать действие, повлиять на окружающий его мир собственным усилием. Это его неотъемлемое свойство.

Никакого таинства в этом нет. Просто в обычной ситуации для разума окружающим миром является мозг, и движение разума приводит в движение всего-навсего несколько молекул в нем, да и то молекул, находящихся в состоянии зыбкого баланса, как бы только подталкивая вероятностный процесс.

Дальше работает тело, представляющее собой огромный усилительный энергоинформационный каскад. Причем действует, не требуя более энергии разума, – сознание слишком эфемерно, чтобы оказать значительное влияние на материальный предмет.

Несколько молекул приводят к срабатыванию синапса. Синапс передает возбуждение нейрону, по мембране которого идет волна деполяризации. Она передается через другие синапсы и захватывает еще несколько нейронов. Возбуждаются нервный центр и моторные нейроны в нем. При этом все нейроны просто отдают накопленную в них энергию, срабатывая подобно падающим костяшкам домино (хотя, конечно, намного сложнее). Аксон моторного нейрона проводит волну деполяризации к мышечной клетке. Она сокращается, используя содержащиеся в ней запасы энергии. Мышца приводит в движение руку.

И вот мы видим чудо – нематериальный разум помахал нам материальной рукой.

Энергоинформационный усилительный каскад нашего тела потрясает воображение своей мощью. Молекула вещества-медиатора весит где-то грамм, разделенный на десять в двадцать второй степени. Нейрон – одну миллиардную грамма. Нервное волокно, ведущее к мышце, – ну, пусть будет полграмма. Мышца, скажем, килограмм. Рука – килограммов пять. А поднять она может, не перенапрягаясь, килограммов двадцать.

От нескольких молекул до нескольких килограммов. Не правда ли, фантастический биомеханизм?

Если бы построить такой гидравлический рычаг, то, приложив к одному его плечу силу всего в грамм, положив советскую монетку в одну копейку, другим можно было бы поднять вес, почти равный весу Луны.

Это поражает воображение.

Насколько мало влияние непосредственно разума и какой поистине чудесный инструмент для его проявления наше тело!

Это, кстати, заставляет задуматься: сколько разумов воздействуют непосредственно на каждое событие вокруг нас, скольким разумам может служить пристанищем дуновение ветерка, волны морей, облака межзвездного водорода или плазма солнечной короны? Ведь разум проявляется сам по себе, без усилительного каскада, который на дороге не валяется, такими малыми, с нашей точки зрения, событиями. Вокруг нас бушует целый чувствующий океан, живущий своей жизнью. Однако мы отвлеклись.

Итак, тело – это усилитель, позволяющий разуму проявляться в мире на заметном нам уровне. Как усилитель, оно сложено каскадами устойчивых причинно-следственных связей. Чуть ли не каждое звено этих каскадов обладает собственной энергией, которая может быть освобождена воздействием каскада предыдущего.

Но разве окружающий мир сильно отличается в этом отношении от тела?

Он также сложен причинно-следственными связями, в нем также присутствует собственная энергия, которую можно освободить по принципу домино… да она и освобождается в каждой цепочке событий.

Конечно, связи мира менее жестки, чем связи тела, но зато более многообразны. И они не созданы специально для усиления сигнала, но недостаток усиления на каждом звене можно компенсировать длиной каскада.

Вопрос только в канале первичного воздействия… Но на самом деле это не вопрос. Разум оказывается способным влиять на неустойчивые события благодаря эффекту наблюдателя. Скажем так: в некоторых случаях ожидания наблюдателя способны предопределить, какая из равных вероятностей квантового уровня будет реализована. Частица или волна. Да или нет.

На уровне макрособытий – орел или решка.

Ожидание наблюдателя, то есть разума, соединенного энергоинформационным каскадом с событием, влияет на это событие. А уж энергоинформационный каскад, соединяющий наше сознание и любой наблюдаемый элемент окружающего мира, имеется всегда. Скажем, когда вы видите предмет, то часть фотонов попадает на сетчатку вашего газа, там рождается сигнал, он уходит в мозг. Но и реакция мозга на сигнал передается глазу – глаз, к примеру, изменяет кривизну хрусталика, диаметр зрачка. Какая-то часть фотонов не попадает в зрачок, а отражается от глаза, попадает опять на предмет… Мы окружены энергоинформационными каналами связей с окружающим миром.

Человеческий разум связан с миром гораздо полнее, чем это ему кажется, и при определенном умении мысль напрямую влияет на мир

И разум, если проявит свои лучшие качества – прозорливость, изворотливость, внимательность, – в состоянии породить в окружающей среде каскад событий, аналогичный тому, который происходит у нас в теле.

Например, ветер случайно качнул травинку, тень скользнула по камешку и привлекла внимание человека, который кинул этим камнем в кусты и попал по громко загудевшей бочке. На шум выглянул из окна другой человек и поднял крик, обративший на себя внимание нужного вам человека… и так далее.

Магия, чудеса. Хотя, конечно, никакие не чудеса, а искусное использование естественных способностей нашего разума.

Магические приемы, иногда попадающие за счет переноса значения и создания энергоинформационного канала в цель, бледнеют по сравнению с универсальными возможностями разума, понимающего принцип процесса.

Иными словами, если в зоне предполагаемого события вообще хоть что-то происходит, то направления течения случайности разум вполне способен подтолкнуть. Причем так же, как мы это делаем, подталкивая события в собственном мозгу, это ощущение несложно обнаружить.

После занятия можно увидеть обучившихся этому приему людей. Как они, скажем, направляют случайный полет какой-нибудь бумажки на ветру: в одну сторону – в другую, туда-обратно… Конечно, ветер дует преимущественно в одну сторону, но уровня воздействия на случайность человеческого разума оказывается вполне достаточно для того, чтобы для данной бумажки каждый раз движение осуществлялось в одном направлении – туда, куда нужно.

Обучение такому уровню взаимодействия с миром сразу же дает разуму новую и огромную степень свободы, неизбежно создавая глубинную связь между ним и миром. Вы и сами знаете: сумев повлиять мыслью на события хоть раз, очень трудно не сделать это вскоре своей привычкой.

И этот привычный способ действий так же, как и искусство управлять собственной причиной, становится составляющей внутренней жизни разума, его частью. Разум получает возможность еще успешнее опираться на энергоинформационные механизмы нетелесного происхождения.

Что еще требуется для закрепления эффекта?

Наверное, помочь самому себе чаще взаимодействовать с событиями внешнего мира по поводам, не подразумевающим биологическую и эгрегориальную координацию. Действовать так же, как природа, – «просто так», вступая в новое неожиданное взаимодействие с окружающим миром, облегчая себе поиск новых энергоинформационных каскадов.

Ну и побольше энергии – энергии для разума, опять же не порождаемой телом, а порождаемой самим существованием разума.

Поэтому в программу второго этапа пятой ступени (детально она изложена в книге «Мудрость») входило обучение использованию эмоциональной причины и приемов создания внешних и внутренних эмоциональных векторов. Использование технологий быстрых и медленных мыслей для управления случайными событиями. Создание независимой от обычной чакральной структуры внешней чакры.

Не правда ли, мы сделали огромный шаг вперед по сравнению с первой ступенью?

Конечно, и социальные преимущества этих навыков очевидны.

Причем мы нисколько не намерены ими пренебрегать. Тем более что опыт применения полученных навыков необходим для того, чтобы мы нащупали для себя цели и закономерности внеэгрегориального уровня. Ведь что ни говори, а удобно повлиять на ситуацию простым сосредоточением мысли или заранее предопределить ход событий. Ваша теща думает приехать к вам, а вы считаете день ее визита неудобным… Продолжать?

А создать в мире полюса внешнего эмоционального вектора, влияющего, естественно, на всех, кто оказывается между этими полюсами, переориентирующего внимание к позитивному полюсу… К примеру, вот ваш магазин, вот дорога, по которой идут люди… Стоит ли описывать дальнейший способ действий?

Но опять же я отвлекся. Вероятнее всего, вы, мой читатель, второй этап пятой ступени уже прошли и обо всем, что я тут говорю, знаете из собственного опыта.

Тогда вы знаете и то, что процесс, который я уже упоминал, – постепенная все большая опора на внесоциальные цепочки событий и переживаний, постановка все более интересных и масштабных, но все менее зависимых от социально детерминируемого мира целей – очень быстро увеличивает долю внутренней жизни, рожденную взаимодействием с большим миром.

Опыт все накапливается и накапливается, и большой мир проступает все явственней и четче.

Второй этап пятой ступени сообщил разуму возможность свободно действовать в большом мире, исходя из самого себя, – рождать энергию для своего движения и непосредственно воздействовать на ткань причинности мира. Он освободил разум для самосуществования.

Постепенно человек начинает все больше пользоваться так легко усваивающимися, но на самом деле совсем не такими простыми навыками. Почти не замечая, что они все вместе формируют принципиально новый алгоритм действия, взгляд на вещи, способ выживания.

Человек становится человеком, живущим одновременно на двух уровнях: на привычном биологически-социальном и на следующем, на уровне мировой причинности.

Окинем взглядом пройденный нами путь, чтобы яснее разглядеть дистанцию между этими двумя уровнями.

Человек, существующий на уже рассмотренном нами эволюционном уровне, на том, который привел к пороку развития социальности и который мы взяли за отправную точку для начала первой ступени, пользуется только стандартными органами чувств и стандартными значениями слов. Он ищет смысл жизни только в предложенном социумом наборе «чудес», как будто при рождении его назначили деталью механизма и приказали искать, куда себя воткнуть. Как покупатель в супермаркете, обязанный сделать покупку на все деньги, а деньгами является время неповторимой жизни. Как будто вокруг него не огромный и чудесный мир, а трюм неизвестно куда гребущей галеры, где задача – от рождения и до смерти грести в это неизвестно куда.