ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ВЕНЕЦИИ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ВЕНЕЦИИ

Я опять созвонился с Ириной и договорился о своем приезде к Сане в больницу, в которой она работала врачом и могла предоставить нам свой кабинет. Ирина перечислила столько диагнозов, поставленных мужу, что их хватило бы на всю больницу. От мудреных медицинских терминов у меня чуть не повалил дым из ушей, и я даже не дослушал весь список. Как профессиональный медик, Ирина понимала, что из этого «букета» достаточно одного заболевания, чтобы отправить человека на тот свет. Например, такого, как арахноидит — воспаление оболочки головного мозга. Традиционная медицина считает его неизлечимым.

Однако Ирина не теряла надежды. Они с Сашей жили в поселке Некрасовка, где и находилась больница. Ира выписала временный пропуск, и в назначенный час я приехал в больницу. Саша производил тягостное впечатление: бледное восковое лицо, потухший взгляд человека, одной ногой стоявшего за чертой смерти. Его штормило из стороны в сторону, координация была нарушена.

Саша рассказал, что головные боли мучили его с детства (сейчас ему за сорок). Ему ничто не помогало: ни сильные обезболивающие средства, ни многократное лечение в больнице. Саша начал заниматься различными духовными практиками: системой Порфирия Иванова, динамической медитацией, Раджа-йогой, Рэйки… Особого эффекта это не дало. Состояние ухудшалось. Доходило до того, что он несколько суток подряд лежал пластом, в полуобморочном состоянии. Сашу мучила рвота, у него были провалы в памяти, он терял ориентацию во времени и пространстве. Передышки сокращались до одного-двух часов в день. Саша глотал по две пачки таблеток ежедневно. От большого количества лекарств была полностью разбалансирована работа иммунной системы и пищеварительных органов.

Во время нашей беседы Шурик, как обычно, испытывал сильную головную боль. Он был знаком с Симороном, и объяснять ему идею благодарения не требовалось. Саша стал благодарить головную боль и прочие болячки, предупреждающие хозяина о возможном усилении мучений и, в конечном итоге, о заколачивании в деревянный ящик. Я предложил Саше переименоваться через трэк.

Он сел поудобнее, закрыл глаза и увидел диагностический образ — черное пятно, которое затем преобразовалось в старый прогнивший колодец, окруженный песком. Из колодца сочилась струйка воды, которая постепенно превратилась в равномерный поток, и вскоре всюду расстилалась зеркальная гладь. Наконец, среди водной поверхности выросли ажурные здания, арки мостов, башенки, остроконечные крыши домов, стены каналов, лесенки. Вокруг неспешно скользили гондолы с нарядно одетыми пассажирами. Заходящее солнце окрасило облака, сооружения, поверхность воды в золотисто-розовые тона. Саша находился внутри дивной картины, пересекая Венецию на гондоле.

С удивлением он заметил, что головная боль исчезла. Впервые без таблетки, без болеутоляющих уколов он сам справился с ней. Шурик радовался как ребенок. Пока он ликовал, я встал и подошел к окну, чтобы немного размяться. День выдался хмурый, дождливый. Но к этому времени небо на западе очистилось, и солнце, повисшее над краешком леса, позолотило пелену облаков. Точь-в-точь, как в Венеции. Второй экран подтвердил качество работы! Под впечатлением заката, я подозвал к окну и Сашу. Новое имя было готово: «Я тот, который плывет по каналам Венеции». Два дня голова не болела вообще. Новоиспеченный гондольер назвал это колоссальным достижением. Одного удачного опыта оказалось достаточно, чтобы воскресить веру в себя и убедиться: «Симорон работает!» Отныне он частенько отправлялся в Венецию, особенно при первых признаках головной боли. Передышки увеличились, начался процесс восстановления. Отметим, что симоронист не занимается болячкой, не ищет, где она гнездится, а сразу находит просвет и расширяет его. В этом принципиальное отличие Симорона от известных целительских практик.