Прошу вас, давайте не будем говорить о смирении

Прошу вас, давайте не будем говорить о смирении

В нас так много смирения. Мы нарастили столько слоев пропаганды, чтобы укрепить это чувство ложного смирения у работника из категории мелких сошек, который согласен сидеть и не высовываться, у прилежного ученика, который не задает учителю трудных вопросов, и у художника, который из страха кого-то обидеть прячет свои картины.

Даже Оруэлла смущало проявление эгоизма в его собственных сочинениях: «Огромная масса людей, в общем, не отличается самолюбием. Люди после тридцати считают, что пора уже остепениться – отказаться от индивидуальных амбиций, и часто действительно забывают о своей индивидуальности. Живут в основном для других или просто тянут лямку и задыхаются под грузом нелюбимой работы. И лишь меньшинство одаренных, волевых людей принимают решение жить своей собственной жизнью».

Не думаю, что Оруэлл был эгоистом. Возможно, он хотел сказать людям что-то важное.

Да, есть урок, который нам следовало бы извлечь из дерзновенного поступка Икара, из его нетерпеливого желания взлететь как можно выше, не задумываясь над последствиями своих действий. Но нет, наше смирение не знает границ. У нас не так уж много граждан, готовых щедро поделиться своими лучшими идеями. У нас не так уж много неравнодушных лидеров, искренне готовых развивать чувство собственного достоинства у своих последователей.

Мы привыкли смиренно ждать указаний, покорно следовать за лидером и жить как у Христа за пазухой. Мы не желаем проявлять инициативу и самостоятельно проектировать свою жизнь, чтобы избежать обвинений в самонадеянности.

Пока у нас нет недостатка в смирении, реальная проблема состоит в том, что мы продолжаем слишком низко лететь. Мы так боялись дерзнуть, так опасались, что нас пристыдят, если посмеем подняться слишком высоко, настолько были парализованы страхом, что нам это будет не под силу, что с радостью заглотили наживку, предложенную пропагандой, и не стали делать того, на что способны.