Глава 12 Счастье без причины

Глава 12

Счастье без причины

1 сентября 1976 г. Зал Будды Гаутамы, г. Пуна, Индия

Вопрос первый:

Ошо,

Почему я всегда мечтаю о будущем?

Вы не единственный, кто постоянно грезит наяву. Все грезят. Человеческий разум как некая способность грезить наяву. До тех пор, пока вы не за пределами разума, вы будете продолжать грезить. Потому что человеческий разум не может пребывать в настоящем, он — только в прошлом или будущем, иного пути для человеческого разума нет. Жить в настоящем — значит жить без разума, жить безумно.

Но испытайте это. Если однажды ваше бытие, ваше сознание не пересечет никакая мысль, если экран сознания будет абсолютно чист, тогда вы — в настоящем времени. Этот момент — самый что ни на есть настоящий, он — момент реальности, момент истины. В нем нет будущего и прошлого.

Обычно время делится на три части: прошлое, настоящее и будущее. Деление это в корне неправильно, ненаучно, потому что настоящее — не есть часть времени. Части времени — только прошлое и будущее. Настоящее всегда вне времени. Настоящее — это вечность.

Прошлое и настоящее — части времени. Прошлое — это то, чего больше никогда не будет, а будущее — то, чего еще нет. Ни того ни другого не существует. Существует же — только настоящее. А существующее не может быть частью несуществующего. Они никогда не встречаются, никогда не пересекаются. Время — это разум. Прошлое сложено из того, что заложено в вашем разуме.

Что такое ваш разум? Проанализируйте его, загляните в него. Что в нем? Всего лишь — сложенный стопочкой, накопленный прошлый опыт. Ваш разум всего лишь покрывало, зонт, то что защищает и удерживает ваше прошлое. Не более того. Если вы понемногу будете вытаскивать прошлое из этого саквояжа, саквояж в конце концов просто исчезнет.

Если прошлое — только реальность разума, тогда что может сделать разум? Единственное, что ему по силам, — снова и снова жевать, пережевывать прошлое. Это то, что вы называете памятью, воспоминаниями, ностальгией. Вы снова и снова возвращаетесь назад, к прекрасным, красивым, счастливым моментам. Их немного, они уже далеко в прошлом, но вы еще цепляетесь за них. А страшных и несчастливых моментов вы избегаете.

Но вы не можете делать это бесконечно, потому что это — тщетно; такие действия бесполезны. Тогда разум начинает «полезную» деятельность — мечты о будущем.

Разум как будто говорит вам: «Да, в прошлом было хорошо, но оно закончилось, и ничего поделать нельзя. Но что-то можно осуществить в будущем, потому что оно еще не настало». Поэтому вы выбираете из вашего прошлого опыта те моменты, которые хотели бы пережить в будущем, и выбрасываете тот опыт, который принес вам страдание и боль, опыт, повторения которого в будущем вы не хотите.

Соответственно, будущее, о котором вы мечтаете, есть не что иное, как модифицированное прошлое: более упорядоченное, лучше обрисованное, более гармоничное, безболезненное и приятное. Всё это — проделки вашего разума, и вы опять упустили реальность.

Медитация — это те моменты, когда вы не зависите от вашего разума, моменты, когда вы — не во власти разума. Вы ускользаете от него в истинную реальность — вот что это такое. Эти мгновения бытия настолько вдохновляют, что, вкусив их однажды, вы никогда не будете мечтать.

Мечты будут продолжаться, пока вы не испробуете медитацию. Пока вы не станете насыщаться медитацией, вы будете голодать и жаждать пищи из будущего. И вам известно, что будущее не принесет вам пищи, потому что «сегодня» — это вчерашнее будущее. Вчера это было будущее, и вы мечтали о нем. И что теперь? Что произошло? Вы счастливы? Вчера тоже было когда-то будущим. Всё прошлое когда-то было частью будущего, и оно прошло — так пройдет и всё будущее. Вы обманываете себя мечтами.

Начните просыпаться и попытайтесь перевести ваше сознание в реальную ситуацию. Посмотрите на этот цветок, не думайте о том цветке. Прислушайтесь к этому слову, которое я произношу, а не к тому слову, которое я собираюсь произнести. Посмотрите на меня сейчас. Если вы упустите хотя бы момент, вы упустили меня.

Это может обратиться в привычку, закоренелую привычку. Завтра вы также упустите меня, упустите и послезавтра, потому что вы остаетесь такими же. Но не просто остаетесь — ваша привычка мечтать становится сильнее.

Как-то я прочел японскую сказку. Подобные истории, более или менее похожие, существуют в фольклоре всех стран. Это чудесная история. Послушайте.

Жил-был один человек, камнетес. Работал он много, и труд его был очень тяжел. Его заработная плата была мизерной, и он был недоволен.

А кто бывает доволен? Недовольны бывают даже императоры, что уж говорить о рабочих. Работа у него была тяжелая, а вознаграждение — мизерным.

Он частенько вздыхал, потому что его труд был тяжел, и плакал:

— О, как бы я хотел быть богатым, чтобы отдыхать на кушетке с шелковым покрывалом.

И вдруг с небес спустился ангел и сказал:

— Ты — уже тот, о ком промолвил.

А такое происходит — не только в сказках и притчах, но и в реальной жизни — то, что вы думаете о себе, начинает осуществляться. Вы творите собственный мир своими мыслями и желаниями. То, на чем вы настаиваете, начинает осуществляться. Реальность желает сотрудничать с вами и только ждет дня и момента, когда вы будете готовы к сотрудничеству с ней.

И ангел сказал:

— Ты уже тот, о ком промолвил.

И камнетес стал богатым, и действительно отдыхал на кушетке, и покрывало было шелковым. И как-то раз правитель той страны проезжал в своем экипаже с всадниками впереди и позади царского экипажа, и над головой правителя был золотой балдахин.

И когда богач увидел золотой балдахин, он расстроился, что нет такого над его головой. Он вздохнул и заплакал:

— Как хотел бы я стать царем.

И вдруг ангел спустился с небес и сказал:

— Ты — тот, о ком промолвил.

И стал он царем, и множество всадников ехало впереди и позади его экипажа, и над головой его был золотой балдахин.

Однажды солнце стало палить так, что даже трава начала сохнуть. И пожаловался царь, что солнце жжет ему лицо и превосходит его силой, и расстроился. Он опять тяжко вздохнул и сказал:

— Как хотел бы я быть солнцем.

Снова ангел спустился и сказал:

— Ты — тот, о ком только что промолвил.

И стал он солнцем, и направлял свои лучи вверх и вниз, вправо и влево — повсюду он выжигал траву и припекал лица правителям.

Но однажды между ним и землей расположилось облако, и солнечные лучи стали отражаться от него, и солнце начало злиться, что его силе оказывают сопротивление. Пожалело оно, что облака превосходят его в силе, и опечалилось. И пожелало быть облаками могущественными, и ангел снова спустился и сказал:

— Ты — уже то, о чем промолвил.

И стало оно облаком, и распространилось между солнцем и землей, и ловило лучи, чтобы трава не высыхала. Облако стало проливать на землю дожди, ускоряя движение рек, так что они потоками смывали поля и разрушали дома. И натолкнулась вода однажды на скалу, но скала не поколебалась от речных потоков.

Опять расстроился мечтатель и возопил:

— У этой скалы силы больше, чем у меня. Хочу быть скалой.

Пришел ангел, и стал он скалою, неподвластной солнцу и дождю.

И пришел как-то человек с киркой, зубилом и молотом и стал долбить скалу. И тогда сказала скала:

— Как это возможно, чтобы сила человеческая была больше моей? Я — слабее, чем человек. Хочу быть человеком.

Спустился ангел с небес и сказал:

— Ты — уже то, о чем промолвил.

И он снова стал камнетесом. И высекал камни из скалы. Труд его был тяжел, а плата за него ничтожна, но он был доволен.

Я не могу согласиться с концовкой. Это — единственный недостаток сказки, в остальном она прекрасна. Я не согласен с заключением, потому что я знаю людей: они не могут быть вот так, легко и быстро, удовлетворены. Здесь колесо завершило свой оборот, история подошла к естественному концу. Но настоящие истории в жизни не приходят к естественному концу. Колесо снова начинает крутиться.

Вот почему в Индии мы называем жизнь «колесом». Она продолжает движение, повторяя себя. Как я полагаю, пока каменщик не стал бы буддой, эта история повторялась бы и повторялась. Снова каменщик был бы недовольным. Снова стал бы мечтать об удобной кушетке и шелковом покрывале, и снова началась бы та же история. Но как только каменотес станет удовлетворенным, он выпрыгнет из колеса жизни и смерти. Он — станет буддой.

Так происходит с каждым: сначала человек чего-то страстно желает, даже получает это, но по истечении некоторого срока всё равно не чувствует себя удовлетворенным. Что-то еще начинает причинять страдания.

Вам необходимо понять следующее: если ваше желание не исполняется — вы чувствуете разочарование; если оно исполняется — вы всё равно не чувствуете себя удовлетворенным. Вот в чем недостаток желаний. Их исполнение не принесет вам удовлетворения, поскольку новые желания будут возникать снова и снова.

Вы никогда не думали о том, что, когда будете царем, и множество всадников будут ехать впереди и позади вашего экипажа, и над головой вашей будет золотой балдахин, солнце станет так палить, что обожжет вам лицо. Вы никогда не думали об этом. Затем вы мечтали стать солнцем и стали им, но у вас и мысли не было о том, чтобы стать облаком. И теперь под вами появилось облако и доказало ваше бессилие.

И так будет продолжаться до бесконечности, подобно волнам в океане... до бесконечности, пока вы не поймете и не выпрыгнете из колеса.

Жизнь — здесь и сейчас. Бог — здесь и сейчас. Если вы ищете его в своих мечтах, ваши поиски тщетны, поскольку Бог — ничто и, одновременно, полная удовлетворенность.

Разум постоянно говорит вам: «Сделай это, сделай то. Обладай этим, владей тем, иначе как ты сможешь стать счастливым, если у тебя этого не будет? Тебе нужен дворец, чтобы быть счастливым...» Если ваше счастье зависит от какого-либо условия, то вы — несчастный человек. Если вы не можете быть счастливы, будучи тем, кто вы есть... простым камнетесом... Я понимаю, что труд тяжел, зарплата мизерна, жизнь — постоянная борьба, я всё понимаю... Но если вы не можете быть счастливы сейчас, будучи тем, кто вы есть, несмотря ни на что, вы не сможете быть счастливы никогда.

До тех пор, пока человек не почувствует себя счастливым просто так, безо всякого повода, пока он не станет настолько сумасшедшим, чтобы радоваться без причины, он не сможет быть по-настоящему счастлив. Всегда найдется то, что расстроит ваше счастье. Вам всегда будет чего-то не хватать. И вы снова начнете мечтать о недостающем.

И вы никогда не сможете достичь состояния, когда всё, всё доступно. Даже если это станет возможным, вы и тогда будете несчастливы. Просто вглядитесь в механизм разума: если всё, что вы захотите, становится доступно, вы начинаете скучать. И что делать?

Я не раз слышал, и, думаю, это достоверно, что люди, которые достигают небес, начинают скучать — эта информация из очень надежных источников, вы можете им доверять,— и они сидят под своими калпатурами, исполняющими желания деревьями, и скучают. Потому что в тот момент, когда они желают что-то, появляется ангел и мгновенно исполняет их желание. Нет промежутка между их желанием и его осуществлением. Они захотели прекраснейшую женщину, Клеопатру, и вот она. И что теперь делать с Клеопатрой? Это было бессмысленно, и теперь они скучают.

В индийских пуранах есть очень много историй о девасах, которые мечтали попасть на небеса, а когда их желание осуществилось, захотели обратно на землю. У них было всё. Когда они были на земле, то хотели на небеса. Они, должно быть, были аскетами, отказывались от удовольствий мира сего, от женщин, от всего остального, чтобы попасть на небеса. А когда попали на небеса, то захотели на землю.

Вот, например, такая история.

Командир нового реактивного самолета пролетал однажды над Катскиллс и показал своему помощнику прекрасную долину.

— Видишь вон то пятнышко? — спросил он. — Это озеро. Когда я был босоногим мальчишкой и частенько рыбачил, сидя в плоскодонке, я каждый раз, глядя на пролетающий самолет, мечтал, что стану пилотом. А теперь я смотрю вниз и мечтаю быть рыбаком.

Теперь он стал пилотом самолета. Сначала он был бедным мальчишкой, рыбаком, и реактивные самолеты с ревом пролетали над ним, он смотрел вверх и мечтал: «Может быть, однажды, если Бог даст, я стану пилотом». Волнение открытого неба, ветер, необъятный простор... Должно быть, так он мечтал и, должно быть, был несчастлив — простой бедный мальчишка, рыбачащий в обычной лодке.

А теперь он говорит второму пилоту: «Я командир самолета и мечтаю о том, чтобы порыбачить». И теперь маленькое, чудесное озеро — там, глубоко в долине, и пение птиц в таинственной сени деревьев, размышления под подергивания поплавка... И теперь он мечтает о пенсии, о времени, когда он оставит профессию летчика.

Это — пример того, как обычно всё и происходит. Когда вы не знамениты, вы хотите стать звездой. Вам очень обидно, что люди не знают о вас. Вы идете по улице, и никто не смотрит вам вслед, никто вас не узнает. Вы чувствуете себя несуществующим.

Вам приходилось тяжело трудиться, чтобы стать известным. И однажды вы им станете. Но теперь вы не сможете запросто ходить по улицам, потому что вас окружают толпы зевак, у вас нет никакой свободы передвижения. И теперь вы должны оставаться в своей квартире. Вы не можете выйти, вы — как будто в тюрьме. И теперь вы вспоминаете о тех прекрасных днях, когда вы могли свободно прогуливаться по улочкам любимого города, когда вы были свободны... как будто вы — были одни. Теперь вы жаждете таких дней. Спросите у знаменитостей...

Вольтер писал в своих мемуарах, что были дни, когда он не был знаменит, как и каждый из нас не был знаменитым когда-то, но он сильно желал этого и усердно работал для достижения своей цели. И вот однажды он стал самым знаменитым человеком во Франции. Его популярность достигла таких пределов, что ему было опасно выйти из своего дома, потому что суеверные люди ждали его у ворот, надеясь прикоснуться к нему и к его одежде, веря, что это защитит их от несчастий и злых духов.

Даже для того, чтобы поехать на вокзал, ему приходилось вызывать полицейское сопровождение, иначе толпа разорвала бы его одежды. И не только одежды — она истерзала бы его самого, и он бы истек кровью.

Он получил славы столько, что не мог даже спокойно выйти из дома, — люди, как волки, готовы были прыгнуть на него. И он взмолился: «Господи! Довольно! Я узнал цену славы и больше не хочу. Я — почти что мертвый». И вот появился ангел и сказал: «Да будет так». И слава оставила его.

Человеческое мнение так изменчиво и так непостоянно... Оно меняется, как мода. Сегодня вы известны всем, завтра — лишь один среди многих. Сегодня вы на пике популярности, завтра — люди напрочь забывают о вас. Сегодня вы президент, завтра — рядовой гражданин Ричард Никсон. И никому нет до вас дела.

И вот случилось так, что человеческое мышление изменилось — разум, настроение изменились, и люди забыли о своем кумире. Он ехал на вокзал и мечтал о том, чтобы хоть кто-то, хоть один человек ждал бы его там. Но никто, кроме его верного пса, не встречал его.

Когда умер Вольтер, только четверо пришли проститься с ним: трое мужчин, а четвертым был пес. Должно быть, Вольтер умирал несчастным, снова желая славы. Что делать? Таков порядок вещей в этом мире.

Разум никогда не позволит вам быть счастливым. Несмотря на любые благоприятные условия, разум всегда найдет то, что сделает вас несчастным. Скажем так, разум — это механизм, делающий вас несчастным, это его основная задача — создавать «несчастность».

Как только вы перестанете прислушиваться к разуму, вы сразу почувствуете себя счастливым, абсолютно без причины. Счастье так же естественно, как и ваше дыхание. Вы ведь не осознаете того, как вы дышите. Вы — просто делаете это. Сознательно, подсознательно, во сне, наяву вы продолжаете дышать. Так же — и со счастьем.

Вот почему мы на Востоке говорим, что счастье — это внутренняя природа человека. Для счастья не нужны внешние условия, оно — там, где вы. Счастье — это ваше естественное состояние, а не то, чего нужно достичь. Если вы просто выйдете из игр разума, вы почувствуете себя на вершине блаженства.

Вот почему сумасшедшие люди — счастливее, чем так называемые здравомыслящие. Почему? Что с ними такого происходит? Они вышли за пределы разума — конечно, худшим путем, но, тем не менее, вышли. Сумасшедший — это тот, кто вышел за пределы разума. Он не пользуется разумом. Вот почему вы можете видеть сумасшедших такими счастливыми. Вы даже можете позавидовать им, можете даже мечтательно вопросить: «Когда же такая благодать снизойдет на нас?» Они обречены, но они — счастливы.

Что произошло с сумасшедшим? Он больше не думает о прошлом и будущем. Он выпал из времени и начал жить в вечности.

С мистиком происходит то же самое, потому что он поднялся над разумом. Я не призываю вас становиться сумасшедшим, просто показываю общность сумасшедшего и мистика. Все великие мистики выглядят немного сумасшедшими, а великие сумасшедшие похожи на мистиков.

Посмотрите в глаза сумасшедшего, и вы увидите в них мистику... свет, свет потустороннего мира, как будто внутри у него есть дверь, за которой скрывается центр Вселенной. Он всегда — в себе. Он может ничего не иметь, но быть счастливым. У него нет желаний, амбиций. Он никуда не стремится, он просто наслаждается, восхищается и радуется.

Да, есть некая общность между мистиком и сумасшедшим — оба не пользуются разумом. Сумасшедший сошел с ума, мистик вышел за его пределы. Мистик — тот же сумасшедший со своими правилами, приемами. А сумасшедший всего лишь пал ниже пределов разумного.

Я не призываю вас стать сумасшедшими. Я призываю вас стать мистиками. Мистик счастлив, как сумасшедший, и здравомыслящ, как разумный человек. Мистик так же разумен, даже более разумен, чем так называемый рационалист, но вдобавок он еще и счастлив, как сумасшедший. Он — пример самого прекрасного синтеза. Он гармоничен. У него есть всё, чем обладает здравомыслящий человек. Он совершенен. Он целен.

Вы спросили: «Почему я всегда мечтаю о будущем?» Вы мечтаете о будущем, потому что не попробовали настоящего. Попробуйте вкус настоящего, поймайте мгновения, которые вас восхищают.

Глядя на деревья, полностью обратитесь во взгляд. Слушая птиц, обратитесь в слух. Позвольте этому ощущению коснуться глубин вашей души, пусть эта песня заполнит всё ваше пространство. Сидя на песчаном берегу, прислушайтесь к шуму вод, слейтесь с ними в одно, потому что шум бушующих волн не имеет ни прошлого, ни будущего. Если вы сможете правильно настроиться, вы также станете таким шумом. Обнимите дерево и попытайтесь расслабиться, почувствуйте, как его зеленый образ проникает внутрь вас. Лягте на песок, забудьте о мире, соединитесь с песком, с его прохладой, почувствуйте, как она наполняет вас. Подойдите к реке, войдите в нее, пусть река сольется с вами, пусть летят брызги, станьте одной из них.

Делайте то, что доставляет вам радость, и наслаждайтесь этой радостью. В этих прекрасных моментах исчезнет прошлое и настоящее, и вы будете «здесь и сейчас». Эти моменты принесут первые хорошие новости, первую благую весть Бога.

Учение содержится не только в Библии. Учение — оно и в реках, в диких волнах океана и в тишине звезд. Благая весть написана во всем, что составляет мир. Вся Вселенная — это послание нам. Расшифруйте это послание. Изучите его язык. Этот язык — язык настоящего.

Ваш язык — это язык прошлого и будущего. Поэтому, если вы будете продолжать говорить на языке разума, вы никогда не достигнете гармонии с мирозданием. А если вы не вкусите этой гармонии, как сможете вы перестать мечтать? Ведь это составляет вашу жизнь...

Эго всё равно, как если бы бедняк нес сумку обычных камней, думая, что это бриллианты, рубины, изумруды. И даже если вы посоветуете ему оставить сумку, если объясните, что в ней не драгоценности, он не поверит вам, он скорее подумает, что вы его дурачите. Он прилепился к своим камням, потому что это всё, что у него есть.

Я не буду призывать того бедняка оставить свою сумку, я просто попытаюсь показать ему настоящие рубины, изумруды и бриллианты. Бросив на них лишь один взгляд, он сам выбросит свою сумку. Не то чтобы он отвергнет эти камни — там нечего отвергать. Вы же не отвергаете простые камни.

Он просто поймет, что жил в иллюзии, а теперь видит настоящие драгоценности. Внезапно его прежние камни померкнут и исчезнут. И он опустошит сумку без вашего напоминания, потому что теперь у него есть что-то еще, что можно положить туда. И ему понадобится его сумка, пространство.

Поэтому я не советую вам оставить прошлое и не ожидать будущего, я, скорее, хочу сказать вам: контактируйте с настоящим. Когда настоящее восстанет во всем своем великолепии, красоте, всё остальное рядом с ним померкнет. Отречение следует за пробуждением, как тень.

Второй вопрос:

Ошо,

Мне кажется, что вы — всего лишь обманщик. И думается мне, что ради своего блага мне придется принимать ваш обман. Возможно ли такое? Не есть ли это некоторое безумие?

Вы называете это «некоторым безумием»?! Это — самое что ни на есть абсолютное безумие! И я вынужден хитрить с вами. Попытайтесь понять.

Если кто-то живет в иллюзии, вы не сможете открыть ему глаза, просто рассказывая об истине. Иллюзия может быть разрушена только другой иллюзией. Яд может быть обезврежен другим ядом. Если вы посадили занозу, избавиться от нее вам поможет другая колючка.

Все просветленные — обманщики. Вам не нужна реальность, реальность — уже здесь. Вам нужен толчок, чтобы ваши глаза открылись и вы смогли ее увидеть. Вам всего лишь нужен обман.

Представьте, что кто-то крепко спит. Что сделать, чтобы разбудить его? Вы трясете его, заводите будильник. Когда тот звонит, что получается? Получается, что вы причиняете беспокойство. В общем-то, для этого и существуют все методы. Вы крепко спите. Но это не значит, что реальности нет — она окружает вас, просто вы крепко спите.

Я здесь не для того, чтобы дать вам истину. Никто не может подарить вам истину. Вы уже знаете ее, только как-то получается, что обманываете себя. И тогда вам нужна ложь больше и сильнее, чтобы разрушить ваш обман. Любая философия — ложь, своего рода метод, придуманный для того, чтобы вывести вас из самообмана.

Однажды ко мне пришел человек, который боялся духов. Они были лишь в его воображении — они всегда существуют только в вашем воображении, — но констатация этого факта не могла ему помочь. Все говорили ему: «Духи — всего лишь ваши фантазии. Мы же не видим их».

Но он видел их постоянно, они окружали его. Один стоял справа, другой — слева, третий стоял позади — они следовали за ним повсюду. Он не мог спать, не мог оставаться один, потому что они мучили его. И что нужно было делать?

Все говорили ему, что духи — только лишь плод его воображения. Ему говорил это врач — психиатр сказал, что делать ничего не нужно, он просто видит галлюцинации, в реальности проблемы не существует. Но была ли его проблема настоящей или нет, факт в том, что проблема — была. У него была проблема, а в реальности или в нереальности — неважно. Для него она была реальна. Он страдал, и страдания его были реальны.

Когда он пришел ко мне, я посмотрел на него и сказал:

— Действительно, кроме нас здесь еще есть человек! — Он мне улыбнулся. Я был первым, кто понял его. — И слева, и справа... повсюду вас окружают люди. Как вы уживаетесь с ними?

Он сказал:

— Никто не слышит меня. — Он расслабился, коснулся моих ступней. — Никто, кроме вас, не слушает меня. Все говорят, что это всего лишь иллюзия, что нет никаких духов.

— Да, я понимаю, — сказал я. — А кто эти люди?

С ним были его отец, его жена, и все они испугались, когда я сказал, что да, духи здесь.

Он повернулся к отцу и сказал:

— Вот, послушай, что Ошо говорит, а вы всё думаете, что я дурак. — В тот момент он обрел уверенность в себе.

То, что я сказал, было ложью: не было никаких духов. Но не в этом суть. Человек страдал от недостатка уверенности, страдал от страха. А теперь, принимая его ложь... я также становился лжецом, говоря: «Да, они здесь». Но я помог ему обрести уверенность в себе. Он выглядел теперь лучше, сильнее. Может, духи и действительно были, и он не ошибался, может быть, духи и до сих пор там, но он теперь — не дурак и не идиот. Я сказал ему:

— Не о чем беспокоиться. Мы найдем на них управу.

— Это — как раз то, о чем я и прошу людей: помочь мне! — ответил он.— Дайте мне что-нибудь, чтобы разобраться с ними.

— Не волнуйся. Насколько я вижу, они не сильнее тебя. — Внезапно он как будто стал выше, он стал глубже дышать, выпрямил спину. Я дал ему обычный медальон, пустой, и сказал: — Держи его при себе. И как только почувствуешь, что они здесь, просто сожми его в руке. Они испугаются и уйдут. Ничего не бойся, просто держи его в руке.

Он попробовал и засмеялся:

— Они уходят, они уходят от меня. Теперь мне не страшно.

Буквально через две недели он стал нормальным человеком. Когда он пришел в норму и духи исчезли, я сказал ему:

— Теперь можешь вернуть мне медальон, потому что ничего особенного в нем нет.

— Что вы имеете в виду?

— Не было никаких духов, лекарство было таким же обманом, как и болезнь.

Но теперь он мог это понять. Он засмеялся и сказал:

— Но вы помогли мне выбраться из ловушки. Если бы вы сказали мне это две недели назад, я бы вам не поверил. А ведь теперь верю.

Я открыл медальон, он был пуст.

— Видишь? Здесь ничего нет. Тебе помогла сама идея, вера в то, что у тебя есть силы справиться с проблемой. Незачем носить его постоянно, иначе это тоже может превратиться в болезнь. И если однажды потеряешь, то испугаешься, и духи снова возвратятся к тебе.

Все ваши иллюзии — это лишь иллюзии. Вы не больны, вы придумали себе болезнь. Вы не отошли от Бога, вы всего лишь мечтаете об этом. Вы не были изгнаны из Эдема, вы только думали, что это так. Вы до сих пор еще в том саду. И всё еще находитесь в самом сердце Бога. Оттуда нет выхода. Это всего лишь ваша мечта.

Как разрушить такой сон? Для этого нужно быть очень искусным. Даже если вы и скажете людям: «Это всего лишь ваши сны», — они не услышат вас. Их глаза по-прежнему будут заполнены образами снов, и они не смогут увидеть. Вы должны принять их реальность, встать на их место, только тогда вы сможете им помочь.

Вот, например, такой анекдот.

Молодой женщине снится, что к ней приехал красивый принц, обнял ее, поцеловал и забрал с собой.

— Боже мой! — кричит она в испуге. — Куда ты меня везешь?

— Ты сама скажи мне, — отвечает принц. — Это ведь твой сон.

То, что вы сбились с пути,— всего лишь ваша иллюзия, моя задача — вернуть вас домой. То, что вы забыли Бога, — ваша иллюзия, моя задача — напомнить вам о нем. То, что вы несчастны, — ваша иллюзия, моя задача — напомнить вам, что вы счастливы.

Но вам не поможет, если я просто скажу, что всё это майя, иллюзия. Я должен быть искусен, чтобы убедить вас, я должен быть настоящим торговым агентом. Я должен убедить вас постепенно. Спешка мне не поможет. Нетерпение мне не поможет. И если я скажу слишком много, вы не сможете понять всё.

Один человек спросил меня:

— Ошо, ты говоришь каждый день, каждое утро и вечер. Как это возможно?

Я ответил:

— Потому что всё это ложь! В чем же трудность? Если я говорю только истину, то нет такого количества истины, чтобы излагать ее утром, днем и вечером. Так много истины не существует!

Вы допускаете в своей жизни немного лжи, я противопоставляю ей другую ложь. Когда обе лжи встречаются, они выталкивают друг друга, и вы остаетесь с истиной.

Я не провозглашаю истину. Но если вы меня послушаетесь, то моя ложь убьет вашу и вы — останетесь с истиной.

Истина — рядом. Я не могу дать вам ее, и никто не может. Вы сами есть истина, поэтому всё, что я могу, это создать для вас противоядие — вот чем является любая религия.

В день когда вы поймете это, вы засмеетесь.

Когда Бодхидхарма достиг просветления, он, говорят, засмеялся. Его смех был почти безумным, он катался по земле и не мог остановиться. Собрались бодхисатвы и спросили:

— Что с тобой происходит?

Он ответил:

— Это невероятно. Я не могу поверить, что истина никогда не терялась, что мы просто вообразили, что мы ее потеряли. А потом приходит Будда, этот обманщик, говорит: «Иди сюда! Смотри! Истина здесь», — и протягивает вам очередную ложь. Но это прекрасно помогает, потому что обе лжи выталкивают одна другую.

И конечно, когда вы пойдете против лжи, сотворенной просветленным, вы ее не победите: ваша собственная ложь не профессиональна. Когда обманывает просветленный, он обманывает совершенным образом. Он лжет со знанием и намеренно.

В салоне океанского лайнера фокусник давал замечательное представление. На этом корабле был попугай, который его ненавидел, и каждый раз, когда тот показывал фокус, кричал:

— Жулик! Обманщик! Держите его!

Через некоторое время корабль потерпел крушение. Попугай и фокусник спаслись на длинной доске. Прошел день, они не разговаривали — они были врагами. Второй день прошел, но они всё еще не разговаривали друг с другом. В конце концов попугай больше не смог сдерживать свои подозрения. Он посмотрел на фокусника и сказал:

— Ладно, умник! Это всё ты и твои чертовы фокусы! Что именно ты сделал с кораблем?

Однажды такое может случиться со мной и с вами... с целым кораблем, с целым кораблем, который вы называете сансара, с миром. И то, что делаю я, — это просто саботаж.

«Мне кажется, что вы — всего лишь обманщик». Совершенно верно. «И думается мне, что ради своего блага мне придется принимать ваш обман». Совершенно верно. Нет пути спастись. «Возможно ли такое?» Это уже происходит. «Не есть ли это некоторое безумие?» Это — абсолютное безумие. Вы — сумасшедший, и потому только сумасшедший мастер может помочь вам.

Однажды вы испытаете огромнейшее сострадание к тем, кто пробудился для истины. Из сострадания они придумывали для вас методы, прекрасно зная, что эти методы на самом деле не нужны. Но, глядя на вас, почти невозможно было поверить, что вы сумеете пробудиться от сна и иллюзий без этих методов, настолько далеко вы зашли.

И если вы останетесь одни, то вы будете уходить всё дальше и дальше, потому что одно ведет к другому, как по цепочке. Если же вы это понимаете, тогда нет нужды ни в каком методе, и вы — уже пришли, потому что никуда и не уходили.

Некто Хиггинс жил в Нью-Йорке, в Стейтен-Айленде, а работал на Манхэттене. Каждый вечер он садился на паром, чтобы возвратиться домой. Однажды он спустился к причалу, обнаружил, что на ближайший паром уже образовалась очередь, и решил зайти в бар неподалеку.

Когда он вернулся к причалу, паром уже отчалил и отошел на несколько метров. Испугавшись, что он упустил паром и опоздает на ужин, Хиггинс разбежался, прыгнул и приземлился прямо в центре палубы.

— Как тебе понравился мой прыжок, приятель? — спросил он матроса.

— Превосходно, но почему вы не подождали, пока мы причалим?

Вот что вы должны осознать однажды. Что на самом деле нужды прыгать — нет. Сейчас вам трудно это понять. Поэтому я настойчиво советую вам прыгать, даже зная, что лодка — вот-вот причалит. Потому что вы пьяны и почти ничего не соображаете. Вы не понимаете, что уходит, а что прибывает. Вы не понимаете, что снаружи, а что внутри. Всё перемешалось, и внутри вас — хаос и смущение. Поэтому и нужны религии.

Если однажды человек станет здоровым, кротким, рассудительным, религии исчезнут с лица земли, в них больше не будет нужды. Наличие религии говорит не о том, что мир — в порядке, а как раз наоборот — о том, что мир — в полном беспорядке. Если каждый день в вашем доме не обходится без доктора, это свидетельствует о том, что дела плохи. Если же в докторе нет нужды долгое время — значит, всё в порядке.

Как-то ко мне пришел монах и сказал, что Индия — как продолжают заявлять многие индусы — самая религиозная страна в мире. Я спросил:

— Почему? Есть ли тому доказательства?

— Вам нужны доказательства? Это же ясно как день. Здесь были рождены все двадцать четыре тиртханкары джайнизма, двадцать четыре будды и все аватары Индии. Бог столько раз спускался на землю. Разве это не доказательства религиозности страны?

Я ответил, что это — скорее доказательства богоборчества страны, нежели богобоязненности. Иначе для чего Богу так много раз спускаться на землю? Сам Кришна в Гите сказал: когда на земле будет темнота и зло, тогда он придет. О чем же это говорит? Это значит, что Бог приходит тогда, когда дела на земле плохи. А в Индию он приходил несколько раз, и это говорит о том, что страна — совсем не религиозна и больна: доктор вынужден приходит снова и снова.

В здоровом мире религии исчезнут точно так же, как в здоровом мире исчезнут психоаналитики. Если люди будут по-настоящему счастливы, любые способы сделать их счастливыми станут неактуальны. И не будет больше нужды в священниках, храмах и церквях, люди начнут понемногу забывать Иисуса, Будду, Кришну — во всем этом больше не будет нужды.

Это то, о чем сказал Лао-цзы: «В древности, когда люди были по-настоящему религиозны, никто и не слышал о религии». Истина. «В древности, когда люди были просты, никто и не слышал о святых, потому что каждый был святым. Когда же стали появляться люди больные и злые, святые стали нужны для контраста».

Может, так и было в начале дней, а может, и не было. По крайней мере мы можем надеяться, что так будет в конце дней. Должен настать такой день, когда все уловки станут не нужны. Для человечества это может наступить не скоро, но для вас как для отдельной личности это может наступить в любой момент.

Просто обратите внимание на факт — на то, что вы продолжаете создавать вокруг себя иллюзии. Не делайте этого. И тогда вам не понадобятся никакие ухищрения, не нужно будет спасать себя йогой, другими учениями или другими методами. Просто перестаньте создавать свои иллюзии, и тогда все «медицинские процедуры» вам не понадобятся. Тогда вы будете просто в гармонии с целым.

Вопрос третий:

Ошо,

Прежде чем стать саньясином, я был на грани самоубийства. Сейчас я счастлив сказать, что я — всё еще в поисках неизвестно чего. Ошо, после всего этого чего я хочу, что ищу? Пожалуйста, ответьте что-нибудь.

Саньяса — это настоящее самоубийство. Вы говорите: «Прежде чем стать саньясином, я был на грани самоубийства». Вы совершили его на более глубоком уровне. Разрушение тела ничем не поможет. Вы родитесь снова с подобным же телом, потому что ваш разум остался прежним.

Вы обрываете жизнь, прыгая в реку, в океан или же с высоты, но вы уничтожаете только физическую часть себя. Это — не главная ваша часть, основа вас — это ваша ментальность. Ваша ментальная часть несет в себе отражение вашего физического тела. Ваш разум перемещается в другую утробу и начинает формировать другое тело, которое вскоре и рождается.

Самоубийство — бесполезно. Я против самоубийства не потому, что это преступление, а потому, что оно тщетно, глупо и бессмысленно.

Если вы действительно хотите совершить самоубийство, станьте саньясином. Тогда вы разрушите свой прежний разум — шаблон для вашей будущей жизни. Будда сказал: «Станьте сротапанной, войдите в поток. Чем прыгать со скалы в океан или реку, чтобы умереть смертью физической, лучше прыгните в будду и умрите смертью духовной. Саньяса означает — смерть во мне. Это значит нести свой крест».

Если вы действительно пресытились жизнью, тогда разрушьте всякую возможность ее повторения. Станьте сротапанной. В таком случае вы вскоре станете скридагамином, вы придете еще раз. А затем вы станете анагамином — и не придете больше никогда.

Анагамин — тот, кто совершает настоящее самоубийство. Он никогда не возвращается назад. Он на самом деле покончил с этим миром, сжег все мосты и сейчас пребывает в лучшем бытии. Он не ушел в пустоту, в темноту, в уродливый ад. Он поднялся выше, и еще выше, к самому источнику света.

Вы говорите: «Прежде, чем стать саньясином, я был на грани самоубийства».

Фактически, только тот человек, который решился на самоубийство, может быть настоящим саньясином. Когда вы действительно пресытились жизнью, когда она вам наскучила, когда вы видите абсурдность происходящего, порочный круг движения, в котором вы вращаетесь снова и снова, который ведет в никуда... когда вы поймете, что ничего не происходит и вы страдаете зря, вы становитесь всё темнее, тяжелее, опускаете крылья, становитесь всё более и более мертвым... когда увидите, что жизнь только убивает вас, а не делает по-настоящему живым, тогда — добро пожаловать: две двери открыты, чтобы совершить самоубийство или стать саньясином.

На Востоке редко люди совершают самоубийства, на Западе же таких людей огромное количество. Жители Востока думают, что они менее склонны к суициду. Западные психологи полагают, что западный тип мышления более склонен к самоубийству. Ни то ни другое не является истиной.

Истина — в том, что на Западе нет понятия саньясы, и, когда человек пресыщается жизнью, остается одна альтернатива — самоубийство. На Востоке же вместо самоубийства можно стать саньясином. Если сосчитать на Востоке тех, кто совершил самоубийство, и приверженцев саньясы, то всех вместе будет столько же, сколько самоубийц на Западе, разницы не будет.

Стать саньясином — значит трансформировать жизнь, а совершить самоубийство — убежать от нее. В обоих случаях вы выходите за пределы. В обоих случаях вы избавляетесь от так называемой жизни. Только самоубийство — временное явление: вы будете возвращаться снова и снова. С саньясой двери открыты, но вы никогда не вернетесь назад, а если вернетесь, то на лучший путь, на путь зрелости.

На Востоке учение о возрастании — это учение о возрастании над жизнью, возрастании за ее пределами.

Саньясин предлагает решение, самоубийство же заводит в тупик. Самоубийство вы совершаете от отчаяния. В саньясу вы вступаете намеренно, чтобы изменить ваш путь, ваш стиль жизни. На самом деле вы пресытились не самой жизнью, а способом прожить ее. Вы пресытились не самой жизнью — потому что на самом деле вы не знаете, что такое жизнь,— вам надоел ваш образ жизни, та узкая дорожка, которую вы называете жизнью, тот эффект туннеля, который вы сами создали в ней, та тюрьма, в которую вы превратили вашу жизнь.

Вы не знаете, что такое жизнь, вы знаете только свой туннель — темный, грязный, сырой, сдавливающий, парализующий, в конце которого нет ничего, кроме смерти. Тогда зачем продолжать мучения? Почему бы не покончить с этим сегодня? Если этому суждено случиться завтра, почему бы не сделать это сегодня? Вот в этом логика самоубийства.

Фактически, люди, которые совершают самоубийство,— более интеллектуальны, чем те, кто никогда не задумывался об этом. Только идиоты никогда не совершают самоубийство, потому что только идиотам никогда не скучно, только идиоты никогда не устают от ощущения бессмысленности жизни...

Мыслящие люди задумываются о смысле и цели жизни. «В чем смысл? Куда я иду? Зачем? Ничего не произошло, не происходит и не стоит надеяться, что произойдет, всё кажется бессмысленным и бесполезным. И зачем тогда продолжать?» Идея самоубийства возникает в результате мыслительной деятельности человека. По этой причине я утверждаю, что о самоубийстве задумываются люди мыслящие и никогда — идиоты.

А тот, кто умен по-настоящему, кто достиг вершин мысли, те думают о саньясе. Они думают: «Единое целое существует. И если я не могу понять его смысл, значит, этому мешает мой стиль жизни. Если я не могу быть счастливым, то, может быть, нужно отвергнуть те условия, которые мешают мне быть счастливым. Возможно, есть и другой путь жизни». Этот другой путь жизни, эта альтернатива и есть саньяса.

«Могу ли я жить без амбиций? Я жил с амбициями, и меня постигли несчастья, они всё росли и становились невыносимее... страдания, страдания, страдания. Я уже пробовал чего-то достигать. Теперь хочу попробовать жить иначе, без амбиций. Я хочу повернуть на 180 градусов. Позвольте мне повернуть».

Обращение означает поворот на 180 градусов. «Скупость я уже практиковал, буду практиковать щедрость. Я уже пробовал быть собственником, теперь хочу попробовать делиться. Разумом я уже жил, попробую жить вне разума, попробую медитацию. Секс испробовал, теперь буду любить и сострадать.

Я жил не естественным путем — путем, принятым в обществе. А теперь хочу испробовать естественный путь — путь дао, путь дхаммы, путь рит. Я жил в конфликте, в постоянной борьбе, постоянно сражаясь. Теперь же я хочу сдаться. Позвольте мне уйти. Я пытался плыть против течения, теперь хочу плыть по течению, куда бы оно ни принесло меня». Этому учит саньяса.

Итак, позвольте мне повторить. Самые глупые люди никогда не задумываются о самоубийстве — естественно, они никогда не задумываются и о том, чтобы стать саньясином. Они не настолько умны, чтобы видеть суетность и пустоту этой жизни. Посередине находятся люди мыслящие и видящие тщетность жизни, но они не настолько умны, чтобы сказать себе: «Может быть, всему виной — мой образ жизни, а не жизнь сама по себе». Они задумываются о самоубийстве, и некоторые из них совершают его.

И впереди всех — величайшие мыслители: будды, Христос, Лао-цзы, Заратустра — те, что сразу видят суть всего: «Я терплю неудачу, потому что путь мой — ложен». И они меняют свои пути, радикально изменяют образ своей жизни. Эта радикальная трансформация и называется саньясой.

Я хочу сказать вам, что вы уже совершили самоубийство способом лучшим и разумным, тем способом, каким оно должно быть совершено: вы стали саньясином.

Вы говорите: «Сейчас я счастлив, но всё еще ищу чего-то, сам не знаю чего». Такое бывает. Когда вы были светским человеком, вы точно знали, что искали: денег, лучший объект сексуального внимания, власти, престижа. Тогда всё было предельно ясно. Вас учили всем этим вещам, натаскивали на их достижение, вы были приспособлены к этому. В компьютер вашей головы загружали готовые цели.

Став саньясином, вы на несколько дней попали в хаос, потому что старые цели стали бессмысленными, а новые еще неясны. Когда исчезли прежние цели, вы внезапно поняли, что целей нет.

Кто-то должен жить без целей, тогда его жизнь будет потрясающе красивой. Потому что жить целями — значит жить в будущем. И тогда каменотес хочет стать богачом, богач захочет стать царем, царь — солнцем, солнце — облаком, облако — скалой, а скала — снова каменотесом. Это — порочный круг.

Когда вы захотите не стать кем-то, но остаться собой, когда оставите все цели, все ориентиры будущего, всё закончится — вы откажетесь от времени, от желаний, от разума — и внезапно вы окажетесь здесь, и вся Вселенная будет открыта для вас, вы попадете в вихрь танцующей энергии, приглашающей вас принять участие в ее танце.

Саньяса — не самоцель. Саньяса — это понимание того, что целей не существует.

Вселенная всегда самодостаточна. Не то чтобы должна прийти полнота, нет, полнота — уже случилась. Вот почему в течение нескольких дней вы задавались вопросом: «В конце концов, чего я хочу?» Старые желания испарились, и вы пока еще не встали на безжеланную почву.

Вот, например, история Зен.

Жил некогда рыжеволосый человек, у которого не было глаз и ушей. У него и волос-то не было, а рыжим его называли по привычке всех как-нибудь называть.

Он и говорить-то не мог, потому что у него не было губ и носа. Не было рук, не было ног, не было живота, спины и позвоночника. И внутренностей у него не было. Фактически, у него ничего не было, поэтому трудно представить, о ком мы говорим, поэтому и говорить о нем не стоит больше.

Звали его рыжим, потому что как-нибудь его нужно было звать. Когда вы вращаетесь в колесе мира, я приглашаю вас. Я говорю вам: «Что вы здесь делаете? Не хотите попробовать Бога?» Вы отвечаете: «Ладно. Здесь у меня ничего нет, может быть, что-то есть в Боге». И вы выскакиваете из колеса, а потом спрашиваете меня: «А как насчет Бога?»

Я отвечаю: «В действительности, никто ничего не знает о нем, существует он или нет. Просто так говорят». Мы называли его рыжеволосым, потому что как-то нужно было называть его, а?

Шаг за шагом вы идете рядом со мной, и история начнет открываться вам. «Человек с рыжими волосами, без глаз, без ушей. Хотя волос у него нет, а называют его так, потому что просто надо. Он не говорит, потому что у него нет рта, нет и носа, нет рук и ног...»

Постепенно вы будете стараться понять меня лучше. Я буду всё правдивее. Чем больше я вижу, что настраиваетесь на одну волну со мной, тем меньше мне нужно лгать. «Не было рук и ног, живота и даже спины». И когда я увижу, что всё ваше внимание — в этой истории, я добавлю: «...И у него не было позвоночника». Я должен быть очень осторожен, потому что вы можете испугаться и вернуться в ваше колесо.

«И внутренностей у него не было...» Когда я увижу, что вы готовы, что,хоть и находитесь в некотором затруднении, но истина уже может быть открыта, тогда я завершаю историю: «Да и вообще у него ничего не было. И непонятно, почему мы о нем говорим». О ком? О рыжеволосом человеке.

Индуизм, христианство, иудаизм — все они начинают рассказывать историю о рыжеволосом человеке, а Будда заканчивает ее никем, даже не вами.

Он призывает, в первую очередь, отбросить амбиции, отбросить желания. Не думайте, что вы — тело или разум, не думайте, что вы есть что-то. Тогда не будет необходимости говорить о вас, потому что вас — нет.

Шаг за шагом мы исключаем лишнее. Сперва мы говорим: «Отбросьте мирские желания»,— потому что, если требовать вас отбросить сразу все желания, вы не поймете. Вам пока ясно, что нужно оставить мирские цели, поскольку из-за них вы страдали безрезультатно, вы разочарованны, и вы соглашаетесь оставить мирские желания и намереваетесь ориентироваться на Бога, себя, нирвану и святость. В душе я всё еще посмеиваюсь над вами: «Ладно, выбросите сначала это, потом разберемся с другим...»