Глава 7 Я учу смерти

Глава 7

Я учу смерти

Вы учите людей умирать? Вы учите людей смерти? Вместо этого вы должны учить жизни.

Этот человек прав, я действительно учу людей умирать. Я учу искусству умирания, потому что тот, кто учится искусству умирания, становится также знатоком искусства жизни. Тот, кто соглашается умирать, становится достойным вести высшую жизнь. Только те, кто узнал, как стереть себя, также узнают, как быть.

Эти вещи могут показаться противоположными, потому что мы считаем жизнь и смерть противоположными друг другу, противоречивыми, но это не так. Мы создали ложное противоречие между этими двумя понятиями, и это привело нас к губительным результатам. Возможно, ничто не причинило человечеству так много вреда, как это противоречие. Вследствие этого у данного противоречия появилось многоуровневые ответвления. Если мы разделяем на разные части (и не только разные, но и противоположные) то, что в основе своей едино, тогда конечным результатом может быть ничто иное, как создание шизофренического, душевнобольного человека.

Давайте предположим, что существует место, в котором живут сумасшедшие. Возникнет большие трудности и неприятности, если эти люди поверят, что холод и тепло - это не только разные, но и противоречивые понятия. На самом деле, холод и тепло - это не противоречивые явления, а только разные градусы, определяющие одну и ту же вещь. Наш опыт холода и тепла не абсолютен, а очень относителен. Небольшой эксперимент все прояснит.

Мы всегда находим то, что тепло, и то, что холодно. Мы также видим, что та вещь, которая горячая, действительно горячая, а та вещь, которая холодная, действительно холодная. И мы не можем поверить в то, что одна вещь может быть одновременно горячей и холодной. Поэтому, вернувшись домой, проведите маленький эксперимент. Наполните один чайник горячей водой, второй чайник - холодной водой, а третий чайник - водой комнатной температуры. Опустите одну руку в горячую воду, а другую руку - в холодную воду. А потом выньте руки и опустите их в воду комнатной температуры. Одна рука почувствует, что вода холодная, а другая рука почувствует, что эта же вода горячая. Итак, горячая или холодная эта вода? Одна рука скажет, что вода горячая, а другая рука скажет, что она холодная. Тогда какова же настоящая природа этой воды? Если одновременно одна рука чувствует, что вода горячая, а другая рука чувствует, что та же вода холодная, тогда нам придется осознать, что вода ни горячая, ни холодная, что горячая и холодная температура существует благодаря нашим рукам.

Горячая и холодная температура - это одно и то же. Это не разные явления. Они различаются количеством, а не качеством.

Вы когда-нибудь задумывались о том, чем различаются детство и старость? Обычно мы полагаем, что они противоположны друг другу, что с одной стороны есть детство, а с другой стороны есть старость. Но чем же действительно различаются детство и старость? Различие заключается только в годах, только в днях. Различие между ними не качественное, а только количественное.

Например, возьмем ребенка пяти лет. Мы можем назвать его стариком в возрасте пяти лет. А что тут такого? Мы только с лингвистической позиции называем такого человека ребенком пяти лет. Если мы захотим, то сможем произносить эту фразу как англичане: этот ребенок на пять лет старый (this child is five years old - англ.), что фактически означает старика пяти лет. Один человек - это просто старик семидесяти лет, а другой человек - это старик пяти лет. В чем же различие? Если мы захотим, мы сможем называть семидесятилетнего старика семидесятилетним ребенком, ведь ребенок вырастает в старика. Но когда мы смотрим на них отдельно, они кажутся двумя противоположными понятиями. Такое впечатление, что детство и старость противоположны друг другу, но если это так, то ни один ребенок никогда не сможет постареть. Как же он сможет сделать это? Как могут два противоположных понятия быть одинаковыми? Вы когда-нибудь замечали день, в который ребенок превратился в старика? Или ночь? Можете ли вы заметить по календарю, что в такой-то день этот человек был ребенком, а в такой-то день он постарел?

На самом деле, вопрос в том... Например, перед вами лестница, ведущая на террасу. Вы видите нижние ступени, и вы видите верхние ступени, но, предположим, что вы не можете видеть. У вас может возникнуть такое впечатление, будто нижние ступени и верхние ступени разделены, что они далеки друг от друга. Но тот, кто может увидеть всею лестницу, станет отрицать такое разграничение. Он скажет: «Различие между нижними и верхними ступенями только кажется, потому что вы не видите промежуточные ступени. Самая первая ступень связана ими с самой верхней ступенью».

Различие между адом и раем не в качестве, а только в количестве. Не думайте, что ад и рай противоположны, диаметрально противоположны друг другу. Различие между адом и раем такое же, что и различие между холодом и теплом, между нижней и верхней ступенью, между ребенком и стариком.

Точно такое различие существует между рождением и смертью, иначе тот, кто рождается, никогда не сможет умереть. Если бы рождение и смерть были противоположны друг другу, тогда как могло бы рождение заканчиваться смертью? Мы можем достичь только точки нашего естественного роста. Рождение перерастает в смерть, и это означает, что рождение и смерть - это две стороны одного явления. Мы сажаем семя, оно растет в растение, а потом оно становится цветком. Неужели вы верите в то, что между семенем и цветком есть какая-то противоположность? Цветок растет из самого семени и становится цветком. Рост происходит в семени.

Рождение превращается в смерть. Бог знает, из какой глупости и в какие несчастливые времена в человеческом уме поселилась мысль о том, что рождение и смерть - это разные понятия, что жизнь и смерть - это разные понятия. Мы хотим жить, и мы не хотим умирать, но мы не знаем о том, что смерть - это уже часть жизни. Когда мы решаем, что мы не хотим умирать, в тот же миг нам становится ясно, что наши жизни будут наполнены трудностями и проблемами.

Все человечество стало шизофреническим. Человеческий ум расколот на части, на фрагменты, а на это нет никаких причин. Мы воспринимаем полноту жизни так, как если бы она состояла их частей, и мы настроили каждую отдельную часть против другой части. Человек остается прежним, но мы создали в нем разграничение, и мы вывели определение о том, что эти отделения в нем противоположны друг другу. Мы поступили так во всех сферах. Мы говорим человеку: «Не гневайся, прощай всех и вся», не понимая, что различие между гневом и всепрощением состоит только в степенях, как и между холодом и теплом, между детством и старостью. Мы можем сказать, что гнев, сведенный к своей нижней ступени, - это всепрощение. И между ними нет никакой раздвоенности. Но все старые понятия человечества учат нас: «Избавься от гнева и прими всепрощение», словно гнев и всепрощение - это настолько противоречивые вещи, что вы можете отбросить гнев и обрести всепрощение. Такое положение дел может только расколоть человека на части и принести ему трудности.

Все наши прошлые системы верований говорят, что секс и брахмачарья, то есть половое воздержание, противоположны друг другу. Нет ошибки более крупной, чем эта ошибка. Самая нижняя точка секса - это брахмачарья. Секс, низведенный до своей нижней точки, и есть брахмачарья. Расстояние между этими двумя понятиями состоит не из враждебности и противоречия. Запомните, что в этом мире нет никакого противоречия. На самом деле, в мире не может быть никакого противоречия, потому что, если бы дело обстояло так, тогда невозможно было бы соединить противоположности. Если бы рождение и смерть были отдельными понятиями, тогда рождение жило бы по собственным законам, а смерть - тоже по своим законам, и они нигде не встречались бы. Как не встречаются нигде параллельные линии, так и рождение и смерть нигде не будут иметь точки соприкосновения.

Рождение и смерть взаимосвязаны, это два конца одного потока. Говоря это, я имею в виду, что, если в ближайшем будущем человека спасут от безумства, тогда нам нужно будет принять жизнь во всей ее полноте. Мы больше не можем позволить себе создавать разделение и настраивать одну часть против другой части.

Странно, что тот, кто говорит: «Секс противоположен брахмачарье, давайте же избавимся от секса», в конце концов, сам потерпит неудачу своих попытках избавиться от полового влечения. Такой человек никогда не сможет достичь брахмачарьи. Его ум будет все время находиться в сильном напряжении и затруднении, а это и есть его смерть. Его жизнь сильно отяготится. Человек станет тяжелым и вообще не сможет жить, даже одно мгновение. Он окажется в большой беде.

Если вы станете смотреть на жизнь под таким углом, а именно так и обстоит дело, тогда я скажу вам, что секс и брахмачарья - взаимосвязаны, как самая нижняя ступень связана с самой высокой ступенью. Человек, по мере продвижения по лестнице секса, входит в брахмачарью. Брахмачарья - это ничто иное, как секс, низведенный до своей самой низкой степени. Человек достигает точки, в которой чувствует, словно все в нем опустело, и так он достигает высшего окончания. Тогда в жизни уже нет ни противоречия, ни напряжения. Тогда в жизни уже нет беспокойства. Тогда мы можем вести естественную жизнь.

Я говорю о том, как вести самую естественную жизнь, во всех ее проявлениях. Мы не живем естественно ни на каком уровне, потому что мы заучили способы неестественной жизни, Представьте, что вы сказали какому-то человеку: «Ходи только левой ногой, потому что только левая нога поддерживает религию и добродетельность. Не ходи правой ногой, потому что как раз правая нога представляет порочность». Если бы человек поверил вашим словам... А таким словам поверило бы множество народа, ведь всегда находятся люди, готовые поверить таким глупым представлениям. Поэтому вы встретили бы людей, которые утверждали бы, что ходить левой ногой добродетельно, а ходить правой ногой порочно. Они отрезали бы себе правую ногу и попытались бы ходить только левой ногой. Но они никогда не смоги бы ходить.

Мы можем ходить только при посредстве обеих ног. Нога сама по себе никогда не ходит одна, хотя только одна нога движется вперед в один миг. Во время ходьбы вы поднимаете только одну ногу, что может создать впечатление, будто вы ходите одной ногой. Но не забывайте о том, что вторая нога ожидает, выдерживает паузу, и это также важно, как и движение первой ноги. В тот день, когда человек достигает брахмачарьи, секс занимает выжидательную позицию, как и стоящая правая нога, которая выжидает, когда движется вперед левая нога. Левая нога не может двигаться без помощи правой ноги.

Затихшее половое влечение становится основой для возникновения брахмачарьи. Человек может сделать шаг брахмачарьи только тогда, когда перестало действовать половое влечение. Разрыв с основой секса, отказ от секса, без сомнения, кончится тем, что сексуальное желание отпадет, но так вы не достигнете брахмачарьи. Вместо этого человек будет и дальше заточен в тюрьме, ведь точно также старые учения заставляли человечество пребывать в оковах. То, что мы видим в жизни, - это ничто иное, как движение левой и правой ноги, это левый и правый шаг.

В жизни все взаимосвязано. Явное различие здесь подобно нотам великой симфонии. Если вы что-то вырежете из жизни, вы окажетесь в затруднении. Возможно, кто-то скажет, что черный цвет символизирует зло. Поэтому никому не позволяют надевать черную одежду на свадьбах, черный цвет разрешается на похоронах. Есть люди, которые верят, что черный цвет - это знак зла, и есть люди, которые верят, что белый цвет - это знак чистоты. В символическом смысле можно проводить такие разграничения, но если кто-то заявит: «Давайте избавимся от черного цвета, давайте сотрем черный цвет с лица земли», то помните о том, что стоит вам убрать черный цвет, как останется очень мало белого цвета, потому что качество белого цвета проявляется во всей своей полноте как раз на фоне черного цвета.

Учитель пишет белым мелом на черной доске. Разве он выжил из ума? Почему же он не пишет на белой доске? Разумеется, можно писать и на белой доске, но тогда не разглядеть буквы. Белый цвет выделяется потому, что он находится на черном фоне. Запомните, что белые качества человека, который раздувает вражду черными качествами, неизбежно станут тупыми и безвкусными.

У того, кто сопротивляется демонстрации своего гнева, станет бессильным и всепрощение. Сила прощения лежит в гневе; только тот, кто может разгневаться, обладает силой прощения. Чем неистовее гнев, тем выше будет великодушие прощения. Сила гнева сама обратит свое сияние в прощение. В отсутствие гнева появится прощение, абсолютно лишенное сияния, совсем безжизненное, мертвое.

Если уничтожить половое влечение человека, а есть такие способы, тогда запомните, что такое поведение не приведет человека к брахмачарье, половому воздержанию, а он просто превратится в импотента. Между этими двумя явлениями есть огромная разница. Существуют методы избавления от полового лечения, но человек не может стать брахмачарьей, отделавшись от секса, так он может стать только импотентом. Преображая секс, принимая его, двигая его энергию к более высокому уровню, человек наверняка сможет достичь брахмачарьи. Но запомните, что блеск, который вы видите в глазах человека, принявшего обет безбрачия, - это блеск самой сексуальной энергии. Энергия осталась прежней, просто она преобразилась.

Я говорю вам, что вещи, которые мы называем противоположными друг другу, на самом деле вовсе ничему не противоположны. В жизни присутствует таинственный порядок. В этом таинственном порядке противоположности создаются для того, чтобы могли существовать вещи. Наверное, вы видели груду кирпичей, сваленную перед строящимся домом. Все кирпичи одинаковые. Потом архитектор, инженер, строя входную дверь, строит для нее колонны, и для этого он кладет кирпичи противоположно, то есть под углом 90 градусов по отношению друг к другу. Кирпичи остались прежними, но, строя входную дверь, человек кладет их противоположно друг другу, чтобы они могли удерживать себя. Он не сможет построить арку, если станет укладывать кирпичи в одном порядке, ведь тогда дверной проем тотчас же упадет.

У кирпичей, которые укладывают в одном порядке, нет силы, они не сопротивляются. Сила создается там, где появляется сопротивление. Вся сила рождается через противоположность. Вся энергия производится трением. В жизни принцип полярности создает энергию, силу. Все кирпичи подобные, но их кладут в противоположном порядке.

Бог, божественный архитектор жизни, очень умен. Он знает о том, что жизнь сразу же остынет, тотчас же растворится, если кирпичи не класть противоположно друг другу. Поэтому Бог сделал гнев противоположным прощению, секс - противоположным брахмачарье, и энергия создается благодаря присутствующему между этими явлениями сопротивлению. Эта энергия и есть жизнь. Бог сложил вместе кирпичи рождения и смерти, противопоставив их друг другу, и, таким образом, из обоих этих явлений создается жизнь. Есть люди, которые говорят: «Мы примем только кирпич жизни, но не примем кирпич смерти». Замечательно. Вы просто удобно устроились. Но если вы не примете смерть, то умрете в тот же миг, потому что в этом случае все оставшиеся кирпичи будут подобными. Останутся исключительно кирпичи жизни, и они точно рассыплются.

Люди часто повторяют эту ошибку. Последние десять тысяч лет человек попадал в жуткие неприятности и беды из-за этой ошибки. Человек настаивает на том, чтобы укладывать кирпичи подобным образом, и он не хочет укладывать их под 90 градусов друг к другу. «Устраните противоположность, - велит он. - Если мы верим в Бога, значит мы будем верить исключительно в него. И тогда мы не станем верить в самсару, в земной мир. Если Бог существует, тогда самсары нет, и мы можем никогда не принимать земную жизнь. Мы не можем находиться в миру, мы не можем заниматься делами, ведь мы верим в Бога, и поэтому мы станем монахами и удалимся в леса». Такой человек хочет создать свой мир из кирпичей Бога. Можете вы вообразить себе, каким последствием для мира окажется ошибочное превращение сошедших с ума мирских людей в монахов? С того самого дня прекратится всякое развитие. С того самого дня весь мир будет пребывать в руинах.

На самом деле, человек, который является монахом, не понимает, что он до сих пор жив, что его левая нога движется вперед оттого, что кто-то, некий мирской человек, занимается в миру земными делами. Одна нога укоренена здесь, поэтому нога монаха может свободно двигаться. Само жизненное дыхание монаха исходит от мирского человека. Монах находится в иллюзии, будто он живет самостоятельно, он дело в том, что он питается полностью за счет земного мира. Но монах все равно проклинает мирского человека, он все время твердит ему: «Отрекись от мира и стань монахом». Он не понимает, что такими словами подталкивает людей к массовому самоубийству. И даже он не сможет избежать общей участи, монах тоже умрет. Он думает, что кирпичи можно укладывать в одинаковом порядке.

Есть также люди, которые рассуждают в противоположном ключе. Они говорят: «Бога нет. Есть только мир и ничего больше. Мы верим лишь в материю». Веря только в материю, эти люди тоже попытались создать собственный мир. И они точно также оказались беде. Там, куда они явятся, произойдет самоубийство мира, потому что, если есть только материя, и нет Бога, тогда все, что поддерживает жизнь, что создает ее очарование, что придает ей движение, что создает желание расти, исчезнет.

Если человек поверит в то, что Боге нет, что нет ничего кроме материи, тогда какой же в жизни смысл? Тогда жизнь становится абсолютно бессмысленной. Поэтому люди вроде Сартра, Камю, Кафки и прочие писатели так активно рассуждают на Западе о бессмысленности. В наши дни все западные философы утверждают, что жизнь бессмысленна. Неожиданно получило особое значение выражение Шекспира, который сказал: «Это сказка, рассказанная глупцом, полная шума и суеты, в которой нет никакого смысла». В жизни не может быть никакого смысла, никакого значения, потому что вы сложили вместе только кирпичи материи, только материи. Смысл жизни непременно полностью исчезнет. Точно так же, как если бы в мире остались только монахи, которые отобрали бы у мира смысл, так и мирские люди, оставшись одни на земле, тоже отобрали бы у мира смысл.

Интересно, что мирской человек выживает с помощью тех, кто отрекся от мира, а тот, кто отрекся от мира, выживает с помощью мирского человека: точно также левая нога зависит от правой ноги, а правая нога зависит от левой ноги. Внешне эта зависимость кажется противоречием, но в глубине это не так. Обе ноги - это часть одного бытия: одна нога укореняет тело, а вторая нога двигает тело.

Никто не может испытать всю истину жизни, не понимая правильно это противоречие. Тот, кто в своей оппозиции настаивая на том, чтобы отрезать от жизни половину, пока что не достиг достаточно разума. Конечно, вы можете избавиться от половины жизни, но как только это произойдет, оставшаяся часть тоже умрет, поскольку вторая часть, несомненно, получила свою жизненную энергию от первой половины и больше ниоткуда.

Я слышал такую историю. Два монаха долго спорили друг с другом. Один монах верил, что при себе лучше иметь деньги на всякий случай. А его друг, второй монах, отвечал ему так: «Зачем нам деньги? Мы же отреклись от всего мирского, зачем же нам тогда деньги? Только мирские люди хранят деньги». Оба монаха выдвигали аргументы в поддержку своих уважаемых точек зрения, и им казалось, что их аргументы правильные.

Великая тайна этой вселенной заключается в том, что вы можете выдвинуть равное количество аргументов в поддержку любых противоположных кирпичей, использованных в создании мира. И спор никогда не может закончиться, потому что и те и другие кирпичи использованы в равной степени. Один человек может заявить: «Смотрите, вселенная создана из моих кирпичей», а другой человек может ему возразить: «Нет, вселенная создана из моих кирпичей».

А жизнь так огромна, что очень немногим людям удается понять, что вся дверь в ней сделана из противоположных кирпичей. Остальные люди просто видят кирпичи, которые попадают в их поле зрения. Они говорят: «Вы правы, вселенная - это творение санньясы. Вы правы, Брахман - это источник вселенной. Вы правы, вселенная сделана из атмана». А другие люди говорят: «Вселенная сделана из материи, она сделана лишь из праха, и ничего более. Все в конечном итоге обратится в прах - «прах вернется в прах». Эти люди тоже могут продемонстрировать только те кирпичи, которые попадают в их личное поле зрения. Во всем этом деле ни теист, ни атеист не побеждают в споре, здесь не выигрывают ин материалист, ни идеалист. Они и не могут победить друг друга. Их утверждения появляются из раздвоенного взгляда на жизнь.

Итак, между этими монахами разгорелся спор. Один монах утверждал, что деньги иметь при себе необходимо, а другой монах не соглашался с ним. Однажды вечером они, сильно спеша, пришли к реке. Темнело. Один монах подошел к лодочнику, который привязывал лодку на ночь, и попросил его:

- Пожалуйста, не привязывай лодку, перевези нас через реку. Приближается ночь, а нам нужно на тот берег.

- Простите меня, но я уже достаточно поработал сегодня, - ответил лодочник. - Теперь мне пора в мою деревню. Я перевезу вас завтра утром.

- Нет, мы не можем ждать утра, - возразили монахи. - Наш гуру, у которого мы живем, который научил нас сути жизни, вот-вот умрет. Мы слышали, что он умрет к утру. Наш гуру позвал нас, и мы не можем остаться на этом берегу на ночь.

- Ладно, - согласился лодочник. - Я перевезу вас на тот берег за пять рупий.

Монах, который утверждал, следует иметь при себе деньги, засмеялся, и, посмотрев на второго монаха, спросил:

- Ну что скажешь, мой друг? Есть смысл в том, чтобы носить при себе деньги, или нет?

Второй монах тоже засмеялся. Первый монах заплатил лодочнику пять рупий и решил, что победил в споре. Добравшись до другого берега, первый монах спросил приятеля:

- Что скажешь, мой друг? Мы не смогли бы перебраться через реку, если бы у нас не оказалось денег.

Второй монах громко расхохотался.

- Мы перебрались через реку не потому, что у тебя были деньги, а потому, что ты смог отстраниться от них! - крикнул он. - Мы смогли перебраться через реку не потому, что у тебя были деньги, а потому, что ты смог отпустить их.

И спор продолжился.

Второй монах добавил:

- Я всегда говорил, что у монаха должно быть мужество отпустить деньги. Мы смогли отжать деньги, поэтому мы смогли перебраться через реку. Если бы ты вцепился в деньги, если бы ты не отпустил их, тогда как бы мы смогли перебраться через реку?

И спор не утих. Первый монах хохотал не меньше второго. Они пришли к своему гуру.

- Что нам делать? - спросили они его. - Мы в большом затруднении. Сегодняшний случай ясно показал наши трудности. Один из нас считает, что мы перебрались через реку, потому что у нас были деньги, а другой утверждает, что мы смогли перебраться через реку, потому что мы отпустили деньги. Мы уверены в своих точках зрения, и такое впечатление, что правы мы оба.

Гуру расхохотался.

- Вы оба сумасшедшие, - сказал он. - Вы поступаете также глупо, как и общество на протяжении веков.

- Но в чем же наша глупость? - недоумевали монахи.

И гуру объяснил:

- Каждый из вас смотрит на истину с одной стороны. Верно, что вы моли нанять лодку и перебраться через реку только потому, что вы отпустили деньги, но другая сторона тоже верна: вы могли расстаться с деньгами потому, что у вас, прежде всего, были эти деньги. Разумеется, верно, вы смогли перебраться через реку потому, что у вас были деньги. Но верна и другая часть. Если бы у вас не было денег, тогда вы не смогли бы перебраться через реку. Вы пересекли ее, потому что отпустили деньги. Поэтому верны оба утверждения. И между ними нет никакого противоречия.

Но мы создали такие двойственности на всех уровнях своей жизни. Вера в одну из двух частей может обеспечить убедительный аргумент в поддержку чего-то. Это не трудно, потому что, прежде всего, человек должен вернуть себе, по крайней мере, половину жизни, ведь у него есть только полжизни, и это немаловажный вопрос. Жизнь нужно поддерживать во всей ее полноте. И ничто невозможно будет разрешить спором. Жизнь нужно будет исследовать и познать во всей ее полноте.

Без сомнения, я учу смерти, но это не значит, что я против жизни. А это значит, что смерть - это дверь познания жизни, осознания жизни. Это значит, что я не считаю жизнь и смерть противоречащими друг другу. Называю я это искусство умирания или искусством жить - все равно смысл не меняется. Все зависит оттого, как на это посмотреть. Вы можете спросить: «Почему вы не называете свое учение искусством жить?» На это есть свои причины.

Прежде всего, мы сильно привязались к жизни. И эта привязанность стала совсем неуравновешенной. Я могу назвать свое учение искусством жить, но не стану, потому что вы слишком сильно привязаны к жизни. Если я скажу: «Изучайте искусство жить», вы броситесь ко мне со всех ног, потому что вы хотите укрепить свою привязанность к жизни. Я называю свое учение искусством умирания, чтобы вы могли восстановить свое равновесие. Если вы научитесь умирать, тогда жизнь и смерть у вас уравновесятся, они станут вашей левой и правой ногой. Тогда вы достигнете высшей жизни. В своем высшем состоянии жизнь не содержит ни рождения, ни смерти, но она соткана из двух аспектов, которые мы называем рождением и смертью.

Разумеется, если есть на свете город, в котором люди хотят покончить с жизнью самоубийством, в котором никто не хочет жить, то я не поеду туда говорить об искусстве умирания. Там я скажу: «Учитесь искусству жить». И так же, как я говорю вам: «Медитация - это дверь в смерть», я скажу жителям этого города: «Медитация - это дверь в жизнь». Я скажу им: «Приходите ко мне, учитесь жить, потому что вы не узнаете о том, как умирать, до тех пор, пока не научитесь жить. Если вы хотите умереть, то позвольте мне научить вас жить, потому что, стоит вам научиться жить, как вы тотчас же научитесь умирать». Только тогда жители этого города потянутся ко мне. Ваш город прямо противоположен: вы жители города, в котором никто не хочет умирать, в котором никто не хочет жить, в котором люди хотят цепляться за жизнь так крепко, чтобы держать смерть на расстоянии. Поэтому я вынужден говорить о смерти. Это никак не связано со мной лично, ведь именно из-за вас я называю свое учение искусством умирания. Но я говорю все это время об одном и том же.

Однажды Будда пришел в некую деревню. Было раннее утро, и край солнца показался из-за горизонта. К Будде подошел человек и сказал:

- Я атеист, я не верю в Бога. Как вы думаете? Бог существует?

- Есть только Бог, - ответил Будда. - Повсюду ничто иное, как Бог.

- Но мне сказали, что вы атеист, - недоумевал этот человек.

- Наверное, вы неправильно услышали, - предположил Будда. - Я теист. И теперь вы услышали все с моих уст. Я величайший теист в истории. Есть Бог, и только Бог.

Этот человек стоял под деревом, и ему стало не по себе. Будда ушел.

В полдень к Будде подошел другой человек, он сказал:

- Я теист. Я истово верю в Бога. Я враг атеистов. Я пришел спросить вас, что вы думаете о существовании Бога?

- Бог? - удивился Будда. - Нет никакого Бога, и быть не может. Бог вовсе не существует.

Человек не мог поверить собственным ушам.

- О чем вы говорите? - воскликнул он. - Я слышал, что в эту деревню пришел религиозный человек, поэтому я пришел спросить вас, есть ли Бог. О чем же вы толкуете?

- Какой еще религиозный человек? - спросил Будда. - Какой еще верующий в бога? Я величайший атеист в истории.

И этот человек остолбенел. Можно понять растерянность этого человека, но Ананда, ученик Будды, напряженно вслушивался в эти слова, ведь он слышал оба разговора. Он начал сильно беспокоиться, он не мог понять, что же происходит. Утром ему было все понятно, но вечером он оказался в затруднении. «Что случилось с Буддой?» Ананда ломал голову над этим вопросом. «Утром он сказал, что он величайший атеист, а в полдень он сказал, что он величайший теист». Ананда решил спросить Будду вечером, когда тот останется один. К вечеру Ананда удивился еще сильнее.

К вечеру к Будде пришел еще один человек, он сказал:

- Я не понимаю, существует Бог или нет.

Наверное, этот человек был агностиком, который утверждает, что он не знает, есть Бог или нет. Никто не знает это, и никто никогда не может узнать. Поэтому этот человек сказал:

- Я не знаю, есть Бог или нет. Что вы скажете? Как вы думаете?

- Если вы не знаете, тогда и я не знаю, - ответил Будда. - И будет хорошо, если мы не сохраним молчание.

Услышав ответ Будды, этот человек смутился.

- Я слышал, что вы просветленный, - сказал он, - поэтому я думал, что вы знаете ответ.

- Наверное, вы неправильно услышали, - предположил Будда. - Я абсолютно ничего не знаю. Что же я могу знать?

Попытайтесь прочувствовать, что пережил Ананда. Войдите в его положение. Вы видите его трудность? Когда пришла ночь, и все ушли, Ананда коснулся ног Будды и взмолился:

- Ты пытаешься убить меня? Что ты делаешь? Я почти погиб! Никогда я не был так взволнован и встревожен, как сегодня. О чем ты толковал, что ты делал весь день? Ты сошел с ума? Ты уверен в том, что говорил сегодня? Утром ты ответил одно, в обед - другое, а вечером ты дал абсолютно другой ответ на один и тот же вопрос.

- Я не давал эти ответы тебе, - ответил Будда. - Я дал эти ответы интересующимся людям. Почему ты слушал их? Ты думаешь, правильно подслушивать мои речи другим людям?

- Вот так дела! - изумился Ананда. - Как же мог не услышать твои слова? Я присутствовал прямо в этой комнате. И уши у меня не засорились! Разве можно было мне не слышать твои слова, даже если бы и не хотел этого? Мне нравится слушать твои речи, и мне все равно, с кем ты говоришь.

- Но почему ты изумлен? - спросил Будда. - Я отвечал не тебе!

- Возможно, ты отвечал не мне, - согласился Ананда, - но я в затруднении. Прошу тебя, ответь мне на этот вопрос прямо сейчас. Какой же вопрос истинен? Почему ты дал три разных ответа?

И Будда все объяснил:

- Я был вынужден дать три ответа для уравновешенности. Тот, кто пришел ко мне утром, был атеистом. Так как он был атеистом, то только он был не цельным, потому что жизнь состоит из противоположностей.

Запомните, что по-настоящему религиозный человек это и атеист с одной стороны, и верующий в Бога с другой стороны. Его жизнь состоит из двух сторон, но он привносит между двумя противоположностями гармонию. Религия существует в этой самой гармонии. И тот, кто есть только верующий в Бога, испытывает недостаток в религиозной зрелости. Он все еще не достиг уравновешенности в жизни.

Итак, Будда ответил:

- Мне пришлось привнести в его жизнь уравновешенность. Одна его часть стала очень тяжелой, поэтому мне пришлось положить несколько камней на другой его уровень. Кроме того, я также хотел вы вести его из застоя, потому что он уверил себя в том, что Бог не существует. Нужно было потрясти его уверенность, потому что тот, кто становится уверенным, умирает. Странствие должно продолжаться. Поиску нельзя прерываться.

- Тот, кто пришел ко мне в полдень, был теистом. Мне пришлось сказать ему, что я атеист, потому что и он тоже был неуравновешенным, он тоже потерял равновесие. Жизнь - это равновесие. Тот, кто достигает равновесия, достигает истины.

Причина, по которой я говорю вам, что вам следует учиться искусству умирания в том, что ваша жизнь стала неуравновешенной. Вы очень крепко вцепились в лестницу жизни, и поэтому все превратилось в камень. Жизнь стала твердой, и уравновешенность утеряна.

Двигайтесь вперед. Пригласите и смерть. Скажите: «Приходи ко мне в гости. Давай побудем вместе». В тот день, когда жизнь согласится жить со смертью, она преобразится в высшую форму жизни. В тот день, когда человек радушно примет смерть, обнимет ее, заключит ее в объятия, тогда все кончится! В тот день от человека отпадет жало смерти. Жало заключено в нашем бегстве от смерти, в нашем страхе смерти. Когда человек выступает вперед и обнимает смерть, она проигрывает, смерть завоевана, потому что человек, заключающий смерть в объятия, становится бессмертным. Теперь смерть ничего не может сделать с ним. Что же может смерть сделать с человеком, когда он сам готов исчезнуть?

Есть два типа людей. Одних людей ищет смерть, а другие люди сами ищут ее. Смерть ищет тех, кто бежит от нее. И есть те, кто ищут смерть, но она все время ускользает от них. Они ищут бесконечно, но не в силах найти смерть. Каким типом человека вы хотите быть: тем, кто бежит от смерти, или тем, кто обнимает ее? Человек, избегающий смерти, будет все время терпеть поражения. Вся его жизнь будет долгой историей поражений. Тот, кто обнимает смерть, тотчас же одержит над ней победу. И поражения больше не будут существовать в его жизни. И тогда его жизнь станет триумфальным шествием.

Да, я учу искусству умирания. Я учу вас умирать, чтобы вы могли достичь жизни. Вы знаете этот секрет? Для того, кто учится жить во тьме, эта тьма превращается в свет в тот миг, когда он принимает цельность тьмы. Вы знаете о том, что человек, который с любовью, радостно, принимает яд, словно выпивает нектар, превращает для себя яд в нектар? Если вы не знаете об этом, тогда вам нужно это выяснить. Одна из самых глубоких истин жизни в том, что для того, кто принимает яд с любовью, яд перестает быть ядом, и он превращается в нектар. И тот, кто принял саму тьму, всем сердцем, к своему удивлению обнаруживает, что тьма превратилась в свет. А тот, кто приветствует боль, раскрыв руки, обнаруживает, что боли нет вовсе, и тогда для него остается только счастье.

Двери покоя и безмятежности распахиваются для того, кто принимает свое состояние волнения и соглашается жить с ним. Это заявление кажется противоречивым. Однако запомните, что тот, кто говорит, что он хочет достичь покоя, никогда не сможет стать спокойным, потому что сказать: «Я хочу достичь покоя», - значит, по сути, искать беспокойства. Человек беспокоен в своем нынешнем качестве, и все же есть некоторые люди, которые порождают новое беспокойство, заявляя: «Мы хотим быть спокойными».

Однажды ко мне пришел человек. Он сказал:

- Я был в ашраме Раманы в Пондихерри, и в ашраме Рамакришны, и все их обитатели лицемерят. Я не смог отыскать там ничего. Я искал покой, но нигде не нашел его. Я странствовал в поисках покоя последние два года. В Пондихерри кто-то произнес ваше имя. Я сразу же направился прямо сюда. Я хочу покой.

- Встаньте и отправляйтесь в ту дверь прямо сейчас, - ответил я, - иначе я тоже окажусь лицемером.

- Что вы хотите этим сказать? - удивился проситель.

- Просто уходите, - повторил я. - И даже не оборачивайтесь назад в это направление. Лучше я сразу уберегу себя от ярлыка лицемера.

- Но я пришел для того, чтобы обрести покой, - не унимался проситель.

- Просто уходите, - попросил его я. - И позвольте мне спросить вас: к кому вы ходили с расспросами о том, как бояться? Какой гуру дал вам посвящение в тревожность? Какой ашрам вы посетили, чтобы учиться беспокойству?

- Я никуда не ходил, - недоумевал проситель.

- Вы умный человек, - сказал я. - Вы даже сами можете устроить себе умственное расстройство. Чему же тогда мне учить вас? Способ, которым вы создали свою тревожность, повернет вспять, и тогда вы обретете покой. Что вы хотите от меня? Не рассказывайте никому, что вы приходили и ко мне тоже, даже по ошибке. Я не имею никакого отношения к тому, что произошло с вами!

- Прошу вас, покажите мне путь к спокойствию, - взмолился этот человек.

- Вы ищите способы, через которые можно тревожиться, - объяснил я. - Покоя можно достичь только один способом: быть спокойным во время беспокойства.

Тот, кто принимает беспокойство во всей его полноте, кто говорит этому чувству: «Останься со мной. Будь гостем в моем доме», неожиданно понимается, что беспокойство покинуло его. Беспокойство уходит от вас, когда меняется состояние вашего ума. У того, кто принимает даже само беспокойство, ум успокаивается. Как может беспокойство длиться, если ум успокоился?

Даже, несмотря на то, что мы не принимаем беспокойство, само беспокойство - это производное, нашего отношения неприятия. Тот, кто говорит, что он не примет беспокойство, будет беспокоиться и дальше, потому что это самое неприятие и есть корень беспокойства. Человек говорит: «Я не приму беспокойство, я не могу принять страдание, я не могу принять смерть, я не могу принять тьму». Замечательно, не принимайте все это, но вы и в будущем будете окружены тем, что вы не примите. Вместо этого понаблюдайте за тем, что происходит с вами, когда вы что-то принимаете, когда вы соглашаетесь с тем, с чем никто больше согласиться не желает. И к вашему изумлению вы обнаружите, что явление, которое вы считали враждебным себе, стало вашим другом. Если вы приглашаете своего врага стать вашим гостем, что ему остается, как только стать вам другом?

Причина моего обсуждения с вами этих вопросов в течение трех дней была в том, что я видел, что вы приходили ко мне с желанием завоевать смерть. Наверное, вы думали, что я поведаю вам какой-то секрет, через который вы никогда не умрете.

Один человек написал мне письмо, в котором говорит:

Вы покажете нам, как омолаживать тела? Вы покажете нам алхимический метод, который позволяет снова стать молодым? В таком случае нам стоит потратить деньги, чтобы приехать сюда.

Возможно, все вы приехали сюда с какой-то мыслью. Если это так, то вы разочаруетесь, потому что я учу здесь искусству умирания. Я говорю вам: умрите! Научитесь умирать. Зачем вам бежать от смерти? Примите смерть, радуйтесь ей. И помните, что я даю вам сам ключ к победе над смертью. Омоложение - это не ключ к достижению победы над смертью. И не важно, насколько далеко вы зайдете в процессе омоложения, ведь вам все равно придется умереть. Тело непременно умрет. Омоложение может только отодвинуть смерть несколько дальше, и вы сможете чуть дольше избегать смерти. Оно означает только, что ваши трудности продлятся несколько дольше, и вместо того, чтобы умереть в семьдесят лет, вы сможете умереть в семьсот лет. Страдание, от которого вы могли избавиться в семьдесят лет, растянется на семьсот лет - так что же? Тревоги семидесяти лет продлятся семьсот лет, они растянутся на этот период и умножатся. А что же еще произойдет по вашему мнению?

Может быть, с вами такое не случалось, но если вы действительно встретите того, кто даст вам снадобье и скажет: «Выпей это, и ты проживешь семьсот лет», вы ответите ему: «Подожди-ка минуту, я сейчас все обдумаю». Я не верю, что кто-то из вас согласится принять снадобье, которое продлевает жизнь до семисот лет. Что же это означает? Это значит, что вы останетесь такими же, как и сейчас. Именно этому «я» придется жить семьсот лет. А это дорого вам станет, у такой жизни будут роковые последствия.

Когда-нибудь ученые откроют, как можно жить бесконечно, ведь такое открытие возможно. Это не трудно сделать. Запомните, что такие люди начнут искать гуру, который научит их быстро умереть. Так же, как сейчас люди ищут гуру, который сможет омолодить их тела, люди тогда станут искать того, кто раскроет им тайну, технику умирания, чтобы даже ученые не могли спасти их. Они попытаются обмануть правительство, чтобы освободить себя от жизни.

Мы абсолютно не представляем, что у продленной жизни нет смысла. Смысл жизни появляется, когда мы живем. Человек может прожить в полную силу в одно мгновение, даже полнее, чем другой человек проживет в бесчисленное количество жизней. Вопрос в то, как вы живете, и так может жить только тот, у кого нет страха. Кто же сможет иначе? Страх смерти заставляет человека трепетать, и он уже не может оставаться спокойным. Он все время бежит.

Вы замечали, что в мире скорость постоянно возрастает? Вся спешат. В каком-то смысле ракета лучше воловьей телеги, потому что ракета может быстрее доставить нас куда-то, но к чему так настаивать на скорости? Может быть, вы не осознаете это, он все попытки человека ускорить свое движение, - это попытки убежать с того места, в котором он находится. Он так боится того места, в котором находится, так страшится его, что хочет убежать. Он чувствует, что ему лучше убежать куда угодно, только не оставаться на этом месте.

Во всей Европе и США выходные и праздники стали очень неприятными. Люди устают от таких дней сильнее, чем от будней. У человека появляется мысль о том, чтобы прыгнуть в машину и помчаться вдаль на пятьдесят, сто или двести миль, чтобы сбежать к месту пикника, в горы, в бар на холмах, на пляж. Побуждение к быстрому бегству возникает из-за того, что бегут также и другие люди, они тоже спешат, и они могут достичь удовольствий первыми. Если их спросить, куда они хотят попасть, они не смогут ответить, потому что не знают этого. Однако одно ясно: они хотят убежать из того места, в котором находятся, то есть от дома, от жены, от своей работы.

Человеку не удается жить, поэтому он так быстро убегает. Он все время хочет придать своим автомобилям как можно больше мощности, чтобы получить возможность ездить быстрее. Спросите его, куда он направляется, куда он хочет попасть, и он ответит: «Я не могу сказать вам об этом прямо сейчас, потому что у меня нет времени. Мне нужно попасть туда как можно быстрее. Нам нужно приземлиться на луне, нам нужно приземлиться на Марсе». Мы бежим всю жизнь. От чего мы бежим? Чего мы боимся? Мы боимся, что, с одной стороны, мы не сможем жить в полную силу, а с другой стороны мы боимся, что присутствующая подле нас смерть нависает над нами. Но все взаимосвязано. Тот, кто боится смерти, просто не сможет жить, он и дальше будет бояться смерти. Тогда что ответить?

Ты спрашиваешь меня: «Какой же будет ответ? Каким будет решение?» Я отвечаю: прими смерть, пригласи смерть и скажи ей: «Приди, о жизни я буду беспокоиться потом, но сначала приди ты. Сначала я разберусь с тобой, чтобы покончить со своей тревогой раз и навсегда. Потом я буду жить спокойно. Позволь мне сначала позаботиться о тебе, а потом я успокоюсь и стану жить без тревог». Медитация - это способ принятия смерти с таким отношением. Медитация - это способ передачи такого приглашения смерти, медитация и есть ответ. Тот, кто принимает смерть в таком ключе, тотчас же останавливается. Его скорость падает до нуля.

Вы когда-нибудь замечали такое? Когда вы сердитесь за рулем мотоцикла, вы круче заворачиваете ручку газа. Когда вы гневаетесь за рулем машины, вы сильнее давите на педаль акселератора. Психологи утверждают, что дорожные аварии случаются не из-за плохих дорог, а из-за того, что человек вдавливает до отказа педаль акселератора, непорядок как раз в человеке. Его зубы сжаты в гневе, и он сильнее давит на педаль газа, и так или иначе он сам хочет попасть в аварию. Он полон желания разбиться обо что-нибудь. Жизнь кажется ему скучной и бессмысленной настолько, что он хочет привнести в нее возбуждение, какой-то сок, по крайней мере, разбиться обо что-то, если нет ничего другого. Он полагает, что извлечет из аварии жизненный трепет и почувствует себя хорошо благодаря столкновению. Он чувствует, что получит удовлетворение из-за того, что в его жизни произошел какой-то особый случай, что он зря потратил не всю жизнь.

В Европе и США множество преступников признались на суде, что они ничего не имели против убитых ими людей. Они просто хотели увидеть свои фамилии в газетах, а это был для них единственный способ. Фамилия порядочного человека никогда не появляется в газетах, там вы видите только фамилии убийц и насильников. Есть два типа убийц: первые совершают одно единственное убийство по какой-то причине, а вторые совершают массовые убийцы, я имею в виду политиков. Только их имена печатаются в газетах, а остальных людей игнорируют. Пусть вы добропорядочный гражданин, все равно ваше имя не окажется в газетах, но только зарежьте кого-нибудь, и ваша фамилия окажется в заголовках статей.

Преступник на суде признается: «Я не чувствовал вражды к этому человек, я вообще не видел его раньше. Я просто увидел его спину и вонзил в нее нож. Когда из моей жертвы хлынула кровь, я почувствовал удовлетворение, поскольку я, наконец, совершил такой поступок, о каких судачат люди, что моя жизнь прошла не зря. Газеты полны этим происшествием. Суды, важные судьи и адвокаты в черных сутанах очень серьезно обсуждают этот случай. Смотря на все это, я чувствую, что я тоже что-то сделал, что я необыкновенный человек».

Тот, кто избегает смерти, кто боится смерти, разочаровался настолько сильно, он так печален и грустен, что просто готов уйти с головой во что угодно. Однако кое-что он не делает, а именно не приветствует смерть. Как только человек начинает радушно встречать смерть, принимать смерть, как тотчас же в его жизни открывается новая дверь, то есть дверь, которая ведет его к божественному.

Слово «умри» написано на храме Бога, в котором изливается поток жизни. При виде надписи «умри» люди разворачиваются обратно. Никто не входит в этот храм. Это очень умная, тонкая идея, иначе в храме было бы много людей, и стало бы трудно жить. Поэтому на храме жизни висит надпись «умри». Те, кто испугался, увидев ее, убегают прочь. По этой причине я сказал, что вам нужно научиться умирать.