Обсессивно-компульсивное расстройство

Обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР), ранее называвшееся неврозом навязчивых состояний – еще одно из часто встречающихся в настоящее время невротических расстройств. Оно проявляется обсессиями, т.е. навязчивыми, непроизвольно повторяющимися мыслями, образами, влечениями, и компульсиями – навязчивыми принудительными действиями. Компульсии чаще всего играют роль защитных ритуалов – например, многократные проверки того выключены ли электроприборы и закрыта ли дверь, навязчивое мытье рук при страхе заражения, навязчивый счет, навязчивое повторение одних и тех же действий, навязчивая расстановка предметов в одном и том же порядке и т. п. Эти навязчивые мысли и действия при ОКР воспринимаются человеком как свои собственные, а не навязанные какой-то внешней силой, в отличие от более серьезных психических нарушений – психозов. Однако они вступают в резкий диссонанс с сознательными ценностями личности (например, возникающее у женщины навязчивое представление, что она бьет ножом любимого мужа; у человека, ценящего свою жизнь, представление, что он бросается на рельсы в метро) или с тем, что он считает разумным (навязчивое мытье рук, которое человек осуществляет, понимая при этом, что микробов на руках уже давно нет).

Разные обсессии могут сочетаться у одного человека. Нередко с течением времени их содержание может меняться, и один страх заменяется другим. Хотя навязчивые мысли кажутся самому человеку с ОКР абсурдными, он не может их прекратить волевым усилием. Борьба с ними с помощью усилий воли обычно не дает особых результатов или даже приводит к усилению. Т.е. происходит то, о чем рассказывается в известной притче, где мудрец дал отроку задание думать о чем угодно, но только не о белой обезьяне. В результате люди, страдающие ОКР, испытывают сильное внутренне страдание, хотя внешне их поведение остается вполне адекватным, за исключением разве что отдельных «пунктиков», которые обычно заметны только лицам из ближайшего окружения. Люди, страдающие этим расстройством, обычно стесняются его симптомов и стараются скрывать их.

По наблюдениям психотерапевтов, воспитание людей, страдающих ОКР, происходило в атмосфере строгости, культа чистоты, сопровождалось большим количеством долженствований, запретов и насаждением чувства вины. Начало и обострения, как правило, связаны с различными жизненными стрессами.

Хотя при ОКР и не всегда удается полностью избавиться от навязчивостей, но с помощью терапии можно снизить их субъективную значимость, сделать неактуальными, научиться не отождествлять себя с ними. Как и другие тревожные симптомы обсессии и компульсии связаны с подавлением нормальных эмоциональных реакций, поэтому в процессе психотерапии нужно проработать запреты на проживание и выражение чувств.

Антон, молодой человек 23 лет, с юности страдает обсессивно-компульсивным расстройством. Ему в голову приходили пугающие ипохондрические мысли о том, что он страдает каким-либо неизлечимым заболеванием, от которых он не мог отделаться. Медицинские обследования успокаивали ненадолго. Он всегда одевался неброско, но аккуратно. В его движениях чувствовалась скованность. Он жил с мамой. Семья у них была неполная, и он был единственным сыном. Как он помнит, в воспитании было много запретов. Родители развелись, когда ему было 12 лет. Мать всегда играла в отношениях с ним подавляющую роль, ограничивала его самостоятельность и инициативу. Когда ему исполнилось 20 лет, он стал подумывать о переезде от мамы, но его останавливали, с одной стороны, страх того, как он справится с самостоятельной жизнью, с другой, чувство вины перед мамой, которая останется совершенно одна.

Первые встречи были направлены в основном на снижение остроты эмоционального реагирования на возникающие навязчивые мысли и объяснение клиенту, что за этими симптомами стоят эмоциональные проблемы. Для того чтобы снизить уровень тревоги, которая иногда становилась для него непереносимой были назначены медикаменты. Они также играли роль в формировании терапевтического альянса, повышая веру клиента в то, что терапия может быть эффективной.

Антон очень плохо распознавал свои чувства, поэтому первые месяцы работы концентрировались на развитии способности к их восприятию. В терапии обсуждалось, какие ситуации и какие эмоции предшествовали обострению навязчивостей. Сначала Антону было трудно это определить. Но постепенно он стал осознавать, что такими ситуациями были ссоры с мамой, вызванные его попытками отделиться от нее, а эмоциями были злость и вина. Он также заметил, что когда у него начинались навязчивые страхи за свое здоровье, он совершенно переставал думать о том, что его не устраивало в совместной жизни с матерью.

Когда Антон начал осознавать и проживать эти чувства, наплывы навязчивых мыслей стали реже и уменьшилась интенсивность страха, который они вызывали. Постепенно Антон становился все более спонтанным в своих эмоциональных проявлениях с терапевтом и в повседневной жизни.

Примерно через год терапии Антон решился переехать от мамы и через некоторое время начал жить с девушкой. Навязчивые мысли практически перестали появляться, а если и появлялись, то уже не вызывали сильной тревоги.