Глава 21 Серьезность - это болезнь

Глава 21

Серьезность - это болезнь

Вопрос: Возлюбленный Ошо, есть ли смех в таинственной тишине cam чит ананды? Должен быть, потому что вы так много смеетесь. Или ваш смех предназначен только для нас?

Девагита, космос полон смеха, но этот смех очень тихий, это тот смех, который вы можете почувствовать, но не можете услышать. Это смех, который распространяется на все ваше бытие. Вы можете почувствовать легкость и благословение, которые приходят к вам, но вы не можете услышать его, и нет возможности сравнить этот смех с тем, который нам известен.

Как раз по этой причине все древние пробужденные не говорили о смехе. Существовала опасность, что вы перепутаете известный вам смех со смехом высшего. Отличие очень большое. Наш смех - это просто круги на воде озера. Космический смех - это сат чит ананда, и это все озеро целиком, без кругов, полностью молчаливое и безмятежное, спокойное, сладкое, радостное и тонкое. Древние пробужденные никогда не упоминали о нем, так же, как они никогда не упоминали о других вещах из-за страха непонимания.

Они не упоминали, что есть оргазмическая радость при ощущении просветления. Они просто боялись, что в тот миг, в который они используют слово «оргазмический», вы перепутаете это с сексуальным оргазмом. Но это не имеет никакого отношения к сексу. Но оргазмический опыт полной расслабленности, полной остановки времени и ума одинаковы.

Я осмелился пройти по пути, по которому еще не ходили древние риши, потому что мне кажется, что страх непонимания не должен препятствовать тому, чтобы истина говорилась. Если же кто-то слишком боится непонимания, ему больше нечего говорить, потому что, что бы вы ни говорили, можно понять превратно. Вы можете говорить об истине, а люди думают, что вы говорите о начитанности. Вы говорите о сознании, и люди начинают думать, что оно у них уже есть. Они думают, что сознание, о котором вы говорите, может быть большим сознанием, но качественно оно ничем не отличается от их сознания. Но качественные изменения обязательно будут.

На самом деле, количественные изменения на определенном уровне переходят в качественные изменения. Вы подогреваете воду. До определенной температуры, девяноста девяти градусов, она остается водой. Но когда она достигает температуры в сто градусов, с ней происходит преображение. Вода начинает испаряться и превращаться в пар. Это качественные изменения. Вы можете насытить жажду водой, но не можете насытить ее паром.

Вода всегда течет вниз, она движется к морям, которые находятся на самом низком уровне. Пар же идет вверх, к небесам, и из него возникают облака. Их пути отличны, их качество отлично. Вода видима, пар становится невидимым.

Или, с другой стороны, в определенный миг вода превращается в лед. Качества отличается. Вода постоянно течет, лед теряет свою текучесть. Он статичен, он стал практически как камень.

Количество на определенном уровне приводит к изменению качества. Человечеству не говорили о многом из-за страха быть понятым превратно. Это не значит, что это не было известно тем, кто добрался до вершин, но просто они предпочли говорить об определенных сторонах истины. Но даже эти стороны понимаются неправильно. И многое они оставили невысказанным. Они знали, что когда вы достигнете, вы ощутите это.

Мне не хочется оставить что-либо невысказанным. Я не действую из страха. Я доверяю разуму моих людей больше, чем когда-либо в прошлом какой-то просветленный доверял своим ученикам.

Махавира никогда не позволял своим ученикам противоположного пола быть вместе. Он боялся того, что они снова возьмутся за старое. Он сделал так, что женщины-саньясинки жили отдельно от мужчин-саньясинов. Если вы обратите внимание на эти детали, вы поймете, чего он боялся. Женщины-саньясинки всегда должны кланяться мужчинам-саньясинам, даже если мужчина-саньясин принял саньясу всего лишь вчера. Он мог принять саньясу вчера, но женщина-саньясинка, которая приняла саньясу шестьдесят лет назад, должна ему кланяться. Она была саньясинкой шестьдесят лет. Причина? Причина в том, что когда женщина кланяется мужчине, возникает защита. Она выражает вам столько почтения, и вы не можете относиться к ней непочтительно. Согласно мнению Махавиры, даже думать о сексе - это выражение непочтения.

Но за всем этим скрыта психология страха. Все мужчины-саньясины и женщины-саньясинки должны были путешествовать группами из пяти человек. Никому не позволялось путешествовать в одиночестве. Почему? Львы передвигаются в одиночестве, потому что они не боятся. Но чего бояться саньясинам Махавиры? Почему они должны были путешествовать впятером? Для того чтобы приглядывать друг за другом. Чтобы никто не нарушал дисциплину, чтобы никто не делал вещей, которые не позволяются.

Пять женщин путешествуют также вместе для того, чтобы приглядывать друг за другом, чтобы не позволять привязываться к другим, полюбить ко-го-то. Махавира сделал так, что четверо контролировали одного. Их зависть, дух соревнования и сама природная склонность принизить другого вынуждали их быть бдительными. Но этот механизм основывался на страхе.

Я знаю, что Махавира не боялся за себя лично. Он боялся за своих учеников. Это означает, что он не относился к ученикам так же уважительно, не относился так же уважительно к их разумности, как следовало бы. Но мне кажется, что если я не буду относиться к вам с уважением, какие бы правила я ни вводил, это не поможет. Все эти люди в прошлом, несмотря на то, что они следовали всем мелочам, ничего не добивались. Саньясины занимались извращенным сексом.

Гаутама Будда даже боялся давать посвящение в саньясу женщинам. Он был очень упрям в этом отношении. Но это происходило из-за определенного страха. Он боялся, что если женщина станет членом общины, начнется такое... Он не верил своим собственным саньясинам. Он знал, что они начнут скатываться к своему биологическому прошлому.

Поэтому о многом не говорили. Были созданы многие дисциплины, которые потом превратились в оковы. Все эти люди пытались помочь вам достигнуть высшей свободы. Но если вы хотите свободы, вы должны начать со свободы. Если вы начнете с рабства, вы не можете закончить свободой. Свобода должна быть первой, если вы хотите освободиться от прошлого, потому что она приводит к вашему росту. Они связывали своих последователей крепкими узами. В буддизме есть тридцать три тысячи правил в монашеской дисциплине. Это все равно что вы бы поставили целые Гималаи на грудь учеников буддизма. Они сами такие маленькие.

Один саньясин должен был отправиться проповедовать в далекое место, потому что сам Будца не мог туда пойти, он был уже слишком стар. Перед тем, как покинуть Будду, он получил от него несколько наставлений.

«Помни несколько вещей. Не разговаривай с женщинами!»

Молодой саньясин, должно быть, был человеком необыкновенно мужественным. Он сказал: «Обычно вы правы. Мне не нужно говорить с женщинами. Но вдруг, один случай из ста, может возникнуть ситуация, когда беседа станет совершенно необходимой. Если я стою на перекрестке дорог и не знаю, куда идти, не знаю, где деревня, и мимо идет женщина, могу ли я спросить у нее или нет? Или я должен оставаться на перекрестке и ждать следующего человека? А если женщина упадет в яму и я буду проходить мимо, могу я помочь ей, если она меня попросит?»

Будда помолчал. Потом он сказал: «Хорошо, в одном случае из ста это позволяется, но помни, что это должны быть чрезвычайные ситуации. Но никогда не прикасайся к женщине!»

Молодой саньясин поднял тот же вопрос снова: «Может возникнуть ситуация, когда мне придется прикоснуться к женщине. Допустим, женщина упадет на дороге от солнечного удара, от эпилепсии, от какой-то комы. Вы что хотите: чтобы я не притрагивался к ней? Могут быть такие ситуации, и это будет жестоко: не прикоснуться к женщине. А мне кажется, что сострадание - это основание нашей философии».

Очень неохотно Будда сказал: «Хорошо, в таком случае ты можешь прикоснуться к женщине, но помни одно: когда ты близок к женщине, когда ты говоришь с ней или прикасаешься к ней, ты должен быть очень бдительным. Не возвращайся к своим старым привычкам, они очень сильные, потому что они были свойственны тебе миллионы лет».

Но этот один случай из ста превращается в лазейку. Кто знает, какая ситуация может считаться такой. Поэтому все правила, все тридцать три тысячи правил, имеют свои лазейки. Вы не можете быть незыблемыми. Человек - это человек.

Мой подход совершенно другой. Я хочу, чтобы мужчина и женщина были так близки друг к другу, чтобы не нужны были никакие навязанные дисциплины. Просто из-за этой близости происходит постепенное исчезновение отличий между ними. Их близость и понимание помогают им возвыситься над биологией своего прошлого.

Чем большее расстояние между ними вы создадите, тем сильнее будет сила притяжения. Вас влечет к неизведанному, к недостижимому. Если женщина сидит далеко от вас, сначала она выглядит необычайно красивой, это просто богиня, которая спустилась на землю, потому что вы не можете почувствовать запах ее пота. Вы не знаете о том, что ее зубы искусственные, вы ничего не знаете. Далекая трава кажется зеленее.

Мое понимание и подход совершенно отличаются от предыдущих. Мне хочется сблизить мужчин-саньясинов и женщин-саньясинок так близко, как только можно, без ограничений, без правил. И раньше или позже они насытятся. Вот на что я надеюсь. Здесь все устроено так, чтобы вы полностью утомились.

Каждый день кто-то пишет: «Меня оставил секс». Это прекрасно, так и должно быть. Подавленный секс никогда вас не оставит, он обязательно сделает вас психологически слабыми. Но когда секс оставляет вас сам, так же, как мертвый листок падает с дерева, он не оставляет на дереве никакой раны. Когда секс отпадает от понимания, не благодаря вашим усилиям, но сам собой, когда в вашей бессознательности не остается никакой подавленности, все ваше бытие очищается.

Поэтому я говорю все, что было невысказано. Смех полностью избегался, потому что он нарушал нашу серьезность. Все мастера прошлого хотели, чтобы вы были серьезными в поиске. Они неправильно понимали: безмятежность в поиске - это одно, а серьезность в поиске - это совсем другое. Мне бы хотелось, чтобы вы были искренними и подлинными не только в своем поиске, но во всем, потому что вы не можете быть искренними только в одном измерении. Если вы будете искренними, все измерения вашей жизни будут искренними.

Серьезность путали с безмятежностью. Серьезность - это слабость. Серьезный искатель ищет истину с грустью, с бременем в голове. Его не интересует само паломничество. Его интересует только конец, цель, рай, небеса - назовите как хотите. Мое понимание таково: нет ни небес, ни рая, ни цели. Жизнь - это вечное паломничество.

Делать людей серьезными - значит делать их больными в вечности. Они потеряют высшую радость, станут худыми, все их соки покинут их. Они не увидят красоту пути, деревьев, гор, по которым они будут проходить, потому что серьезность не дает им такой возможности. Серьезность осуждает все это как мирское.

С моей точки зрения нет разделения между мирским и святым. Вселенная едина. Нет двух вселенных. Да, на одну и ту же вселенную вы можете смотреть по-мирски, а можете смотреть на нее свято. Отличие существует не между двумя вселенными, а между двумя разными взглядами. И мне кажется, что чем более вы радостны, чем больше вы любите, смеетесь, чем больше в вас музыки и танца, тем больше ваше путешествие будет превращаться в прекрасное паломничество.

Из-за того, что нет цели... Жизнь вечная. Из-за того, что цели нет... Жизнь вечна, поэтому цели быть не может. Все представления о цели противоречат идее о вечной жизни. А жизнь - вечная, вы должны наслаждаться каждым мгновением, как будто бы вы достигли цели. Каждое мгновение и есть цель сама по себе. Не ждите, чтобы радоваться, когда вы достигнете цели. Такая цель не существует. Используйте каждое мгновение, как будто бы вы достигли цели. Всегда чувствуйте, что вы уже достигли. Вы всегда достигаете.

Я не думаю, что существование хочет, чтобы вы были серьезными. Я еще не видел серьезного дерева. Я не видел серьезной птицы. Я не видел серьезного рассвета. Я не видел серьезной звездной ночи. Создается такое ощущение, что они все смеются по-своему, танцуют. Мы можем не понимать этого, но возникает тонкое ощущение того, что все существование празднует. Я учу вас празднику. И одним из главных признаков праздника служит смех.

Ты спрашиваешь, Девагита: «есть ли смех в таинственной тишине cam чит ананды?» Конечно! Но только тот смех, который очень тихий. Беззвучный звук. Озеро без кругов. Оно полно радости, но ее слишком много, чтобы выразить. В высшем опыте существования нет серьезности.

И второе, о чем ты спрашиваешь: «Должен быть, потому что вы так много смеетесь. Или ваш смех предназначен только для нас?»

Смех - это высший опыт тишины. У вас может возникнуть очень тонкое чувство, но его нельзя осязать, вы не можете услышать его. Оно подобно шепоту. Поэтому второе также правильно: я совершенно несерьезен. Я смеюсь, но мой смех, которым я смеюсь после того, как исчез в целом, вы не можете услышать. Я вынужден смеяться для вас так, чтобы вы смогли понять это.

Мне лично не нужно оставаться в теле ни на одно мгновение. Я уже выполнил домашнее задание. И все, что я делаю - говорю с вами, смеюсь с вами, радуюсь с вами, моя тишина, мои слова - все посвящено вам, чтобы разбудить в вас определенную синхронность.

Говорят, что Будда никогда не смеялся. Вы можете увидеть Иисуса. Невозможно представить себе его лицо смеющимся. Махавира не может смеяться. Есть только один человек... из-за моего смеха все дома, в которых я останавливался, назывались домами Лао-цзы. Лао-цзы - это единственный человек, который родился смеющимся. Каждый ребенок рождается плачущим, но не Лао-цзы. Есть много уникальных вещей в жизни, но ничто нельзя сравнить с тем фактом, когда он родился смеющимся. Все были в шоке. Его мать и отец просто не могли в это поверить. Даже улыбка была бы из ряда вон выходящим событием. А он смеялся. И он смеялся всю жизнь.

Он выбрал Чжуан-цзы своим учеником просто из-за того, что Чжуан-цзы всех смешил. Он придумывал такие смешные истории, что никто не мог с ним сравниться, вы не могли понять, к чему они ведут. Но каким-то образом они выводили вас из равновесия и смешили. Наступал миг, когда внезапно вы начинали смеяться. Лао-цзы любил Чжуан-цзы по той простой причине, что он был совершенно несерьезным человеком.

Кроме этих двух просветленных, никто не смеялся. Но из-за того, что они были такие странные, они не смогли создать религию, как, скажем, христианство, мусульманство, иудаизм, индуизм. То, что они создали, осталось индивидуальным подходом. Они никогда не создавали никакой организованной церкви, папства, священников, имамов, шанкарачарий. Никто не стал их преемником. Только некоторые люди понимали, кто они такие. Они даже не назвали свою религию. Она просто звалась дао. Дао означает путь без цели. Они поняли в точности то, о чем я просил. Они понимали, что цели нет, но есть только путь.

И до тех пор, пока вы не научитесь наслаждаться самим путешествием, вы будете становиться все более и более серьезными, потому что цели нет. Чем дальше вы движетесь по пути, тем более мертвыми и сморщенными вы становитесь. Если вы хотите оставаться в гармонии с жизнью, все время празднуйте. Найдите в каждое мгновение, в любой ситуации возможность праздновать. Я не знаю ни одной ситуации, в которой нельзя было бы радоваться.

Даже смерть учит вас празднованию. Кто-то освободился от тела, и вы плачете. Стыдитесь! Кто-то вышел из тюрьмы, а вы плачете. Вы что, хотите, чтобы этот бедняга вечно оставался в тюрьме? До тех пор, пока вы не научитесь видеть положительные стороны в отрицательных ситуациях, вы не поймете истинной сущности саньясы.

Поэтому я, определенно, смеюсь для вас, ем для вас, живу для вас, но это ни в коей мере не делает вас обязанными мне. Это просто моя радость. Вы не должны быть мне даже благодарными за это. Это выражение моей радости, и я буду продолжать радоваться с вами столько, сколько времени быть на этом берегу даст мне еще существование.

Мое время закончилось. Это очевидно. Это длилось тридцать пять лет. Но существование понимает меня прекрасно, оно разумно и очень сострадательно. Оно знает, что я живу не для себя. А забрать меня -- это не просто забрать, это значит забрать смех у миллионов, забрать их радость, возможность цветения. Существование пока не сделает этого. Оно позволит мне еще немного радоваться с вами. И я не спешу достигнуть другого берега, потому что я знаю о том, что оба берега одинаковы. Один берег с этой стороны реки, а другой берег с другой стороны реки. Когда вы достигаете другого берега, вы понимаете, что это не другой берег, это тот же самый берег, никакой разницы.

Существование, определенно, понимает, что мое тело, или мой ум больше не тяготят меня. Я больше не обусловлен ими. Я уже свободен. Смерть не спешит освободить меня. Я буду продолжать до тех пор, пока не проникну в самые глубины вашего бытия. Все, что я испытал, мне бы хотелось передать вам. Поэтому у меня нет тайн от вас.

Профессор психологии на уроке в классе говорил своим ученикам, что он собирается прочитать им лекцию про секс. Он сказал: «Если вы занимаетесь сексом один раз в день, поднимите руки». Пятнадцать процентов студентов подняли руки. «Хорошо, - сказал профессор, - тот, кто занимается сексом три раза в неделю, поднимите руки». Сорок процентов учеников подняли руки. «Интересно, - сказал профессор, - если вы занимаетесь сексом один раз в неделю, поднимите руки». Еще двадцать процентов подняли руки. Профессор продолжал: «Тот, кто занимается сексом один раз в месяц, поднимите руки». Поднялось несколько рук. «И последнее, те, кто занимаются сексом раз в год, поднимите руки», - сказал он. Маленький мальчик на задней парте начал поднимать руку с выражением неподдельного счастья на лице. «А чему ты радуешься?» - спросил его профессор. Тот начал танцевать и петь: «Сегодня ночью это случится снова!»

Папа решил посетить Америку. Когда его самолет приземлился, собралась большая толпа встречающих. И когда папа вышел из самолета, толпа начала воспевать: «Элвис, Элвис, Элвис!» Он сказал им: «Дети мои, спасибо вам огромное, но я не Элвис, я папа». Его повезли в большом белом лимузине, на борту которого большими буквами было написано «Элвис».

Папа сказал с растущим раздражением: «Спасибо, дети мои, но я не Элвис!»

В конце концов он добрался до своей комнаты и начал раскладывать свои чемоданы. Дверь открылась, и вошли три красивые девушки, одетые в нижнее белье. Папа посмотрел на них и сказал: «Ну ладно, на счет раз, два, три раздеваемся - и поехали».

Вопрос: Возлюбленный Ошо, Я уверен в том, что ни одного мужчину еще не любило столько женщин. Как вы себя чувствуете из-за того, что у вас самое большое количество поклонниц в мире?

Дева Манджа, это действительно прекрасное чувство. Я могу повторить слова этого папы: «Раз, два, три, и поехали!»

То, что ты говоришь, правда. Ни одного мужчину еще не любило столько женщин. Но ты не знаешь одной тайны. Одна женщина опасна, но когда женщин много, они не так опасны, потому что они ссорятся друг с другом. Я полностью расслаблен. У них нет времени для того, чтобы ссориться со мной, в этом красота того, чтобы иметь столько поклонниц. Это самое большое множество.

Ты должна понять еще одну тайну. Это не обычная любовь. Это та любовь, которая имеет тот же вкус, как и молитва. Это та любовь, которая есть высшее выражение доверия. Она не противопоставляется ненависти. Это та любовь, которая полностью очищена от борьбы противоположностей. И более того. Послушайте эту маленькую шутку.

Женщины в гареме сидели в кругу и бросали кости на роскошный персидский ковер. Кости медленно сделали полный круг и упали в руки восхищенных участниц жеребьевки. И внезапно послышался крик: «Сегодня Камелия, бедная Камелия!»

Камелия поднялась с глубоким стоном и понурой поступью двинулась за вельветовую занавеску.

Глория сказала: «Не дай Бог оказаться на ее месте! Уже третий раз за неделю ей приходится мыть посуду!»

Женщины, которые любят меня, вынуждены мыть тарелки. Им приходится стирать мое белье, готовить мне пищу, гладить одежду. Им приходится заботиться о саде и о моем теле. Это совершенно другой вид гарема. Это не тот гарем, который описывается в арабских сказках.

Любовь здесь - это молитва. Из-за того, что она подобна молитве, нет ревности. Иначе столько женщин... если бы это была любовь в биологическом смысле, они бы начали убивать друг друга, просто из ревности. Но я знаю моих людей: ревность не имеет к ним никакого отношения.

Это касается не только женщин. Мой гарем имеет особенность. В нем есть также мужчины. Еще не было такого гарема в мире, в котором были бы мужчины в таком радостном, веселом состоянии, которые бы танцевали и пели. Но ты права, раньше такого действительно никогда не было.

Несмотря на то, что Махавира давал посвящение женщинам, все те, кто заботился о нем, были саньясинами, вокруг него не было ни одной женщины. Я вижу повсюду подавленный страх. Подавленная сексуальность все еще прячется где-то в тени. Она не слишком-то сильная, но он не забыл еще о своем прошлом полностью. По крайней мере, одно в уме присутствует точно. Женщина может потянуть его вниз.

То же самое относилось к Гаутаме Будде, несмотря на то, что, в конце концов, ему пришлось сдаться. Его мать умерла после родов, и сестра его матери никогда так и не вышла замуж просто для того, чтобы ухаживать за этим маленьким ребенком. И эта вторая мать, Махамайя, пришла в старости просить его о посвящении. И он не отказал ей. Он отказывал практически двадцать лет разным женщинам, но ей он отказать не мог. Он был слишком многим обязан ей. Она дала ему больше, чем дала бы любая другая мать. И он никак не мог сказать ей «нет». Поэтому скрепя сердце ему пришлось дать ей посвящение в саньясу. Но после того как он дал посвящение одной женщине, он не мог отказывать другим женщинам. И тогда вошли сотни других женщин.

Но что касается личного окружения, тех, кто заботился о его теле - они все были мужчинами, среди них не было ни одной женщины. Даже Маха-майю к нему не подпускали. Порою мне кажется, что даже не стоит об этом вспоминать, потому что я очень люблю Будду, - но что поделать? Я могу увидеть то, что неправильно. Это все мелочи. Никто не замечал их. Двадцать пять столетий никто не критиковал его за то, что он не допускал к себе женщин. Женщины лучше готовят. Они следили бы за ним лучше. Они могли бы заботиться о его здоровье лучше.

Каждая женщина рождается матерью. Даже маленькие девочки обладают качествами матери. Мужчина может делать то же самое, но это не исходит из его внутреннего бытия. Есть мужчины-няни в госпиталях, в Индии пока их еще нет, но в американских тюрьмах я сталкивался с ними. В моей первой тюрьме было пять нянь, среди них один был мужчиной. Этот мужчина-няня выглядел просто тупым. В Индии няня - всегда женщина. Мы не можем представить себе няней мужчину. Он может быть врачом - но няней? Это кажется совершенно непостижимым. Я видел мужчину, который был няней, потому что каждую неделю раз в день ему приходилось заботиться обо мне. И я мог увидеть разницу. Женщина-няня сделала даже тюрьму моим домом. Они пытались принести мне лучшую одежду, они меняли мне постельное белье, наволочки. Обычно это делают раз в месяц. Они меняли все каждый день.

Они специально ходили на рынок для того, чтобы купить мне свежие овощи и фрукты, потому что я не мог есть пищу, приготовленную в тюрьме, потому что я вегетарианец. Они ходили сами на рынок и приносили мне много овощей и фруктов. Я говорил им, что не могу есть столько. Но женщина, в основе своей - это мать.

Они мыли комнату, чтобы я не страдал от дурного запаха. Они узнали о том, что у меня аллергия на запахи. Они мыли полы каждый день. И когда они мыли, они перемещали меня с одного места на другое, потому что во время уборки поднималась пыль.

Но когда приходил мужчина-няня, вопроса о том, чтобы заботиться обо мне, даже не стояло. Все было с точностью до наоборот. Он просто пытал меня. Он приходил в мою камеру, он интересовался философией. И начинал задавать не вопросы, я говорил ему: «Не доставай меня».

Но он говорил: «Я могу больше никогда не увидеть тебя снова!» Однажды в два часа ночи я сказал: «Достаточно! Я уже не смогу уснуть, ты и так уже меня столько мучил. Няня не должен мучить, ты должен помогать мне!»

Он ответил: «Ты не думаешь обо мне. Я больше никогда не смогу увидеть тебя. Поэтому я буду задавать тебе столько вопросов, сколько накопилось в моем уме».

Ни одна женщина-няня никогда не задала мне ни одного вопроса. Потому что внутри женщины совершенно другой мир. Мои усилия направлены на то, чтобы создать в вас те же качества любви и доверия в мужчинах, которые присоединились по случаю к моему каравану. Эти качества возникают. Если эти качества не возникнут, вы останетесь зацикленными в голове. Если эти качества вырастут, вы можете попасть в сердце. Женщина рождается с этими качествами в сердце, а мужчина рождается с этими качествами в голове.

Ученик должен быть женственным, независимо от того, мужчина он или женщина. Потому что если он не достигнет сердца, он не найдет дороги к своему бытию, он не сможет никак исчезнуть в источнике жизни во вселенной, в сат чит ананде.

Однажды Хершел сказал Гими: «Дедушка, почему у меня странные позывы?» Гими посоветовал ему отправиться к местному раввину.

«Раввин, - сказал Хершел, придя к нему, - даже посреди ночи у меня происходит эрекция!»

«Молись больше», - посоветовал раввин.

Хершел идет домой и через несколько дней приближается к Гими.

«Дедушка, - говорит он, - у меня опять началось».

«Иди и встреться с раввином еще раз», - советует Гими.

Раввина нет дома, поэтому его жена спрашивает у Хершела о его трудностях.

Хершел объясняет: «У меня очень сильное желание!»

«Это очень легко разрешимая ситуация!» - говорит она. Она ведет его в комнату и занимается там с ним любовью.

Когда Хершел возвращается домой, Гими спрашивает его: «Ну, что случилось?»

Хершел отвечает: «Это было прекрасно. У жены раввина здравомыслия между ногами больше, чем у раввина в голове».