5. Требовательность в руководстве офицером

Требовательность начальника к офицеру приводит к тому, что и сам офицер становится все более требовательным к себе. Разумная требовательность укрепляет у подчиненного уверенность в своих силах, уважение к себе.

Как уже говорилось, внушать подчиненному уверенность в его силах — значит убеждать его в том, что у него имеются все данные для успешного выполнения возлагаемых на него задач. Это убеждение у подчиненного складывается не вдруг, а является результатом систематической и длительной воспитательной работы. По мере его роста, по мере того как повышаются требования к нему, должна все больше крепнуть и уверенность в своих силах.

Начальник внушает офицеру уверенность в его силах уже самой постановкой задачи, так как совершенно ясно, что если бы он не верил в силу данного офицера, то он и не поставил бы ему соответствующей задачи. Эту уверенность начальник внушает офицеру, когда он контролирует его действия в ходе выполнения задачи. Даже когда он вносит те или другие исправления в действия офицера, он не перестает внушать ему эту уверенность. Ведь для того-то и вносятся необходимые исправления, чтобы обеспечить успех дела. Оценка действий офицера должна опять-таки внушать ему уверенность. Положительная оценка, как это ясно для каждого, поощряя, укрепляет уверенность. Но даже и отрицательная оценка должна служить той же цели. На самом деле, если офицер не отстранен от занимаемой должности по несоответствию, то плохая оценка его действий служит ему предупреждением, что впредь будут с него требовать лучшей работы. Значит, в нем имеются и соответствующие силы для того, чтобы лучше работать. Чем доходчивее была высказана эта оценка начальником, тем лучше были освещены недостатки работы офицера и методы ее улучшения, тем большей уверенностью он проникается, что впредь сможет работать лучше.

Уверенность можно внушить, используя примеры работы товарища данного офицера. Очень важно при этом подчеркнуть отстающему, что у него имеются все данные для того, чтобы не отставать.

Вселить уверенность подчиненным в их силы — это дело такта, глубокого знания людей, чутья и находчивости начальника. В особо тяжелых условиях умелым подходом возможно решающим образом воздействовать на подчиненного, возбудив в нем надлежащую уверенность.

Примером подобного воздействия — внушения уверенности — может служить следующий факт, описываемый в воспоминаниях бывшим командиром Н-ского отдельного гвардейского батальона минеров гвардии подполковником А. Ф. Тихомировым.

«Все гвардейцы, совершившие благополучно прыжок, подходили к командиру авиаполка и ко мне взволнованные, с радостными лицами, докладывая, что они готовы к совершению боевого прыжка в тылу врага. Мы сами с волнением пожимали им руки, поздравляя их с благополучным прыжком. Но вот один самолет уже третий раз делает заход, а парашютист и не думает прыгать. В бинокль отчетливо видна фигура гвардейца с парашютом, стоящего на плоскости самолета. Тут же выясняем, что на этом самолете летит гвардии рядовой Семенов, и по его адресу посыпались злые шутки. После третьего захода самолет пошел на посадку и искусно приземлился, имея на плоскости своего левого крыла вцепившегося в стойки Семенова. Мы бегом приблизились к самолету, чтобы узнать, в чем дело. Мы узнали, что, когда Семенов вышел на плоскость, у него закружилась голова, и он инстинктивно сжал руками стойки крыла и не выпустил их до тех пор, пока самолет не приземлился. Вид у Семенова был растерянный и виноватый. Выслушав его объяснение, командир авиаполка майор Киселев воскликнул:

— Да ты ведь просто герой! Ведь не каждый летчик спустится, находясь на плоскости самолета, — это же значительно труднее и опаснее, чем прыжок. Садись в самолет, и я уверен, что ты прыгнешь!

И Семенов, взяв под козырек, круто повернулся к стоявшему сзади него самолету, и последний, вырулив на старт, поднялся в воздух. Через несколько минут Семенов, счастливый и улыбающийся, докладывал мне и майору Киселеву о совершенном им учебном прыжке».

Насколько действительно правильно то, что Семенов, вцепившись в стойки, выказал такое геройство, на которое не всякий летчик способен, — это в данном случае не столь существенно. Но важно то, что майор Киселев нашелся, как воздействовать на Семенова, в котором боролись главным образом два мотива: страх перед возможной гибелью, поскольку он по неопытности считал прыжок опасным делом, и желание исполнить свой долг, а также желание не уронить своего достоинства перед товарищами. Майор Киселев с силой бросил на весы недостающий мотив — уверенность, что и он, Семенов, может совершить прыжок. Он правильно учел, что Семенов не хотел уронить своего достоинства, и, не желая усугубить положение, не касался этого мотива, а постарался одной фразой внушить Семенову то, чего не хватало ему для решимости — уверенность. Разумеется, если бы Семенов был совершенно лишен чувства долга и достоинства, то внушение уверенности вряд ли могло подействовать,поскольку речь идет о деле, которое в его глазах было большим риском для жизни.

Чувство собственного достоинства офицера является самым мощным рычагом, воздействуя на который воспитывают его волю и мобилизуют его силы.

Взыскательный начальник требует от офицера исполнения долга по существу, а не по форме.

Между исполнением долга по форме и по существу имеется столь много различных ступеней, что порой трудно сказать, какая из них ближе к тому или иному виду исполнения долга. Все же опытный начальник, хорошо знающий обстановку и особенности офицера, правильно представляющий себе все объективные и субъективные факторы, всегда разберется, по существу ли отнесся к своему долгу данный офицер или формально. Если действия офицера носят формальный характер, следует разобраться, насколько он сознательно уклоняется от исполнения долга. Но в любых условиях, если действия офицера свидетельствуют о формальном отношении к долгу, необходимо это доказать ему. Это должно научить офицера относиться к долгу по существу, повысить напряжение воли, поскольку он будет знать, что его действия неуклонно контролируются.

Может случиться, что подчиненный испорчен так, что формальное отношение к делу возводит в систему, постоянно выискивая всякого рода возможности выдавать форму за существо или различные поводы, чтобы увильнуть от ответственности и от настоящего дела. Отсюда очковтирательство, лживость, потеря чести и достоинства, за что следует строжайшим образом взыскивать. Но как бы ни был испорчен такой офицер, он все же может исправиться, если, кроме взысканий, разъяснить ему, что у него имеется достаточно сил, чтобы честно исполнять свой долг. И действительно, подобный офицер зачастую тратит столько сил для увиливания от своего долга, что если их обернуть на настоящее дело, то можно было бы горы перевернуть. Вот это и следовало бы доказать офицеру, поставив перед ним дилемму: работать в полную меру своих сил, сохраняя при этом свою честь, или же затратить столько же сил попусту, рискуя при этом своей честью.

Если у офицера имеются данные в смысле знаний и опыта, а он не выполняет своего долга по существу, то следует воздействовать на его чувство достоинства. В качестве примера можно привести случай, описанный полковником А. Азаровым в статье «Воспитание стойкости».

«Трусость и паникерство надо решительно пресекать в самом их зародыше, в той их стадии, которую называют обычно малодушием. Тогда еще можно надеяться на спасение воина от этого страшного недуга. Весьма показательной в этом отношении является история с одним из наших командиров подразделений.

Уличить его в малодушии было отнюдь не легко. Станешь, бывало, упрекать его за топтание на месте, а он тебе сразу же десятки оправданий: и минометы противника бьют так, что головы не поднимешь, и дзоты мешают, и фланги простреливаются автоматчиками. Станешь проверять — действительно все так, формально он прав.

Так продолжалось несколько дней. Наконец, я не выдержал, отстранил его от командования подразделением и поставил на его место другого командира — т. Бунько. Инициативный и смелый, он быстро оценил обстановку, несколько дзотов подавил своим огнем, другие блокировал, обойдя их по флангам, и подразделение успешно решило поставленную перед ним задачу, понеся при этом очень незначительные потери. На совещании начсостава мы основательно разобрали ошибки отстраненного нами командира подразделения. И так как все это было сделано своевременно, последний сумел искупить свою вину. Теперь он опять командует подразделением и справляется с делом неплохо».

В данном случае меры, принятые полковником Азаровым, были правильными и разумными с точки зрения воспитания офицера. Живой пример, когда другой командир, т. Бунько, успешно справился там, где данный офицер ничего не сделал, разбор ошибок этого офицера пробудил в нем чувство достоинства в такой мере, что он исправился.

Описанный здесь случай является наглядным примером воспитывающего руководства. В таких случаях, казалось бы, задачу данного командира можно считать выполненной. Тактическая задача успешно разрешается тем же подразделением, для командования которым был удачно подобран другой офицер. На успокоиться на этом — значило бы подойти к вопросу делячески, с административной меркой. Данный же командир полка правильно учел, что за рост каждого из своих подчиненных отвечает начальник, к тому же на этом примере он воспитывает и всех остальных офицеров.

Одним из важнейших стимулов для проявления воли офицера является поощрение смелых, инициативных решений и действий. В любых условиях можно и должно пробудить в офицере инициативу, осуществление которой могло бы воздействовать на его чувство собственного достоинства. Об этом свидетельствует такой факт, описанный полковником Деминым.

«Перед оршанским наступлением наш командарм, обходя траншеи, откуда предполагалось нанести противнику основной удар, обратился к одному из моих командиров рот, лейтенанту Савенко, с вопросом о том, как он думает передвигать на данной местности свои станковые пулеметы вслед за атакующими войсками. Савенко дал продуманную схему движения, остроумно использующую все топографические особенности его участка. Командарм остался очень доволен.

— Отлично, товарищ лейтенант!— сказал он.— Попробую использовать ваш способ на некоторых других участках. Началась оршанская операция. Савенко дрался прекрасно. Когда мой заместитель похвалил его, он сказал: — А как же иначе? Сам придумал, сам каждую мелочь обмозговал, люди мою идею переняли. А я бы после этого дрался плохо! Разве это возможно!» Тот же автор продолжает дальше: «Мне кажется, что даже тогда, когда перед операцией К старший офицер не принимает решения младшего, он должен делать это так, чтобы младший офицер все же остался при убеждении, что новое решение включает в себя элементы его советов, его замыслов»[14].

Требовательность начальника сводится не только к тому, чтобы внушить офицеру уверенность в его силах, но и к тому, чтобы обнаружить перед ним незамеченные им возможности. Это не значит, что начальник всегда прямо указывает офицеру при постановке задач на те или другие возможности — где их искать и к чему они сводятся. Чаще всего сама постановка задачи уже указывает прямо или косвенно на имеющиеся субъективные и объективные возможности.

Так, например, один командир роты, готовясь к обороне, убедился, что из-за многочисленных пней окопы не могут быть отрыты в указанный ему срок. Доложив об этом командиру батальона, он попросил увеличить время на оборонительные работы. Командир батальона отсрочить конец работы не разрешил, напомнив при этом, что важно вовремя обеспечить надлежащий огонь перед передним краем и укрытие для людей. Учтя это напоминание, командир роты вынес окопы немного вперед, где пней почти не было, сохранив при этом ранее намеченную систему огня, а местами даже улучшил ее.

О чем бы ни шла речь: о решении боевой задачи на фронте, о хозяйственном, административном мероприятии, о вопросе воспитательного или методического характера, всюду могут оказаться резервы, использование которых могло бы улучшить результат. Опытный глаз начальника может их обнаружить в большей мере, чем офицер. Начальник, как опытный педагог, может их продемонстрировать офицеру так просто и ясно, чтобы ему было обидно за себя, что он их не обнаружил, и чтобы он был уверен, что впредь и он обнаружит в окружающих условиях необходимые для дела возможности.

Каждый урок как в учебном значении его, так и в самом широком житейском смысле слова лучше всего усваивается своими 'Положительными, нежели отрицательными результатами.

Для этой цели следует старшему командиру любыми способами вызвать инициативу офицера, поддержать его в выполнении замысла. Офицер, естественно, будет стремиться к успешному разрешению задачи, им же самим поставленной. Старший командир может незаметно, но в то же время существенно и конкретно содействовать осуществлению этой инициативы. Горячего офицера он предостерегает от опрометчивых действий, медлительного подстегивает в исполнении, помогает ему довести начатое дело до конца. Получив такой урок, офицер осознает, что он может владеть собой, и это дает ему большое моральное удовлетворение.