Глава 15 Дом, в котором никто не живет
Глава 15
Дом, в котором никто не живет
Милый Ошо>
Когла главный монах Рьосуи в первый раз пришел к Майоку, тот схватил мотыгу и принялся полоть. Рьосуи полошел к тому месту, в котором полол Майоку, но тот намеренно не обрашал на него никакого внимания, вернулся в комнату и хлопнул за собой лверью.
На слелуюший лень повторилась та же ситуация, но на этот раз Рьосуи постучал в лверь.
«Кто там?» - спросил Майоку.
Рьосуи громко проговорил свое имя, полученное им после просветления, илобавил:
«Перестань волить меня за нос. Если бы я не приехал к тебе, меня всю жизнь обманывала бы книга влвеналиати частях».
Майоку открыл лверь и полтверлил просветление Рьосуи.
Рьосуи вернулся гула, гле он учился, там он отказался прололжать обучение и сказал собравшимся ученикам:
«Я знаю все, что вам известно, но вы не знаете всего, что известно мне».
Олнажлы Секито гулял по горам с учеником Секишитсю. Заметив, что лорогу им перегоролили упавшие ветки,
Секито попросил ученика разрезать ветки и отташить их прочь.
«Я не захватил с собой нож», - ответил Секишитсю.
Секито лостал свой нож и протянул его ученику лезвием вперел. Секишитсю попросил:
«Пожалуйста, лайте мне лругой коней ножа».
«А что ты булешь лелать ручкой?» - спросил Секито. И тогла Секишитсю все осознал.
Некий монах спросил Рьюга:
«Что же такого приобрели лревние, что у них прекратился всякий тру л?»
Рьюг ответил:
«Это было полобно грабителю, ворвавшемуся в необитаем ый лом ».
Маниша, прежде чем я войду в мир дзен, мне надо кое-что сказать о Шанкарачарьи из Пури.
Его заявление о том, что неприкасаемые - это народ Бога, имеет своим следствием необходимость допускать народ Бога в каждый храм, который считается храмом Бога.
Во-вторых, объявляя, что неприкасаемые - это народ Бога, Шанкарачарья сам стал неприкасаемым. Ведь он тоже часть народа Бога. Он сделал весь народ Индии хариджанами. Нужно или всех людей пускать в храмы или никого.
Политики ради собственных выгод используют бедных хариджан. К счастью, Свами Агнивешу, пытавшемуся направить на Нат Двару манифестацию, удалось собрать не более ста пятидесяти человек. Эти люди исчезли прежде, чем они успели подойти к Нат Дваре! Даже сын доктора амбедкара, являвшийся великим вождем хариджан, не появился в этой манифестации. А ведь он обещал прийти. Это сокрушительное поражение Агнивеша. Если у него есть хотя бы капля интеллекта, он поймет, что остутствие на манифестации хариджан указывает на их сильный страх. Политики не в силах устранить тысячи лет обусловливания.
Единственный способ для хариджан заключается в том, что им надо требовать отдельного голосования. И иного решения нет. Не нужно ни одному хариджану пытаться вломиться в индуистский храм. Хариджане могут устроить собственные маленькие храмы, даже в крохотных бамбуковых хижинах. Оскорбительно идти туда, где тебя не встречают радушно, всему есть передел. Но складывается такое впечатление, что тысячи лет осуждения не прошли даром, и теперь даже хариджане убеждены до мозга костей, что они неприкасаемые, что любой человек станет грязным, лишь прикоснувшись к ним.
Политикам не под силу разрушить такое обусловливание. Хариджанам нужно психологическое понимание. Сначала им надо освободиться от идеи того, что они неприкасаемые. Если они войдут в храм, они не освободятся от идеи того, что они неприкасаемые. Сначала им надо обрести достоинство и уважение к себе. Они должны отказаться входить в храмы, поскольку чего стоит храм, отвергающий людей? Храм должен быть открыт для всех. Бог - это не монополия группы людей.
В принципе, Агнивеш не смог собрать людей, но вокруг храма Нат Двара собралась толпа в пять тысяч человек, готовых защитить его, если бы Агнивешу удалось привести людей к нему. К счастью, ему это не удалось. В противном случае этих хариджан перебили бы. В Индии их вырезали в течении столетий. Их сжигали заживо, индусы превращали их деревни в пепелища. Никого не отпускали живым. Женщин перед смертью насиловали. И хариджане привыкли к этим унижениям.
Поэтому вопрос не в политиках. Нужно, чтобы интеллигентные люди воспитывали в хариджанах достоинство, чтобы они напоминали им, что хариджане тоже люди, и им не нужно ничего вымаливать у кого-либо, что быть индивидуальностями - это их основное право и что с их стороны совершенно правильно отвергать индуистов, поскольку те в течение десяти тысяч лет, да и поныне тоже, подавляли их.
Хорошо, что хариджане не пошли за Агнивешом, за этим жалким политиком. Его не волнуют хариджане, иначе он понял бы, что главное - это смыть бессознательное хариджан. Это невозможно сделать, затолкав их в храм. Всем хариджанам необходимо обратиться к медитации, чтобы выбросить из себя все навязанное им обусловливание. Только через медитацию они могут вновь обрести достоинство и человеческий облик. Им предлагают оскорбительные для них способы...
Теперь вся ответственность ложится на Агнивеша, ведь вся страна станет смеяться над ним, говоря: «Вы только подумайте - хариджане сбежали из манифестации, они даже не дошли до Нат Двары». За это безобразие ответственен Агнивеш. Снова одержала победу индуистская идея кастовости. Эта идея всегда будет побеждать до тех пор, пока хариджане сами не откажутся от индуистских храмов и ритуалов и потребуют себе отдельного голосования, заявив, что они не станут голосовать за индуистов. И только в этом случае можно будет положить конец этому рабству - возможно, самому долгому в мире.
Этот храм открыт для всех. Хариджанам надо приходить сюда, медитировать и понимать всю причину того, почему они позволяют себя унижать.
Даже сказать о том, что вы хотите войти в храмы значит принять идею того, что эти храмы - священные места. Эти священные места - причина всего подавления и унижения, всех страданий, причина сжигания людей заживо. Эти храмы уже не святые. Хариджанам следует сказать каждому, который хочет, чтобы они посещали храмы: «Не делай из нас дураков. Мы не принадлежим индуистской вере. И нам не нужно принадлежать никакой иной вере. Мы будем существовать как хариджане, народ Бога. Мы создадим собственных богов, как это сделали вы. Мы сочиним собственные молитвы, как это сделали вы. Мы не примем ваши священные книги и традиции. Мы положим начало новому братству». Только медитативная революция способна освободить хариджан.
Но человеческий ум очень усложнен. Я выступаю за освобождение женщин. Моя секретарь Хасья ездила в Европу и встречалась там с разными группами людей. Она посещала и организации по освобождению женщин, но тамошние женщины не приняли мои книги, поскольку они написаны мужчиной. Это тоже тупость. Я выступаю за освобождение женщин, а женщины не принимают мои книги и идеи, как освободить женщин, только потому, что я мужчина. Во имя освобождения эти дамы сами делают глупости. Что такое их освобождение? Они хотят курить как мужчины, одеваться как мужчины и материться не хуже их. Скоро они потребуют себе право мочиться как мужчины. Вот и все их освобождение!
Проблема всех видов рабства одна: сам раб не способен освободиться от своей обусловленности. В противном случае освобождение случилось бы мгновенно. Здесь никто даже не интересуется, кто вы, мы просто даем вам возможность отбросить вашу обусловленность. И не важно, какая это обусловленность и кто вам ее навязал: индуисты или мусульмане, иудеи или христиане. Вопрос в том, чтобы отбросит обусловленность и просто быть собой, чистыми, словно вы только что родились.
Это единственная революция, которая может сделать так, чтобы всякое рабство исчезло их мира. Нам нужен мир свободы, все условия свободы - это свобода слова, передвижения и достоинства. Все прошлое настолько темное, что настала пора полностью отстраниться от прошлого и создать новое будущее.
Особенно в эти дни, в последние годы двадцатого века нам обязательно нужно решить: либо мы создадим нового человека и новое человечество, или мы разрушим эту прекрасную планету. Либо мощная революция, которая отбросить все прошлое, которое мы носим в себе как бремя, либо нас это бремя погубит. И оно убьет не только нас, но и деревья, птиц, животных, цветы -исчезнет все. Кукушка уже не будет петь. И больше не будет безмолвного окружения, подобного этому.
В прошлом это был только философский, идеологический вопрос. Теперь же это практический, прагматический, фактический вопрос: хотите ли вы выжить? Тогда отбросьте всякое рабство и всякое бессознательное представление о высших и низших людях. Позвольте каждому человеку быть самим собой, пусть он будят принят и уважаем.
Если существование уважает вас, тогда кто такие брамины, чтобы осуждать вас? Если существование принимает вас, тогда вы можете ощутить огромную ответственность и почувствовать, что вы нужны существованию. Этого довольно для того, чтобы почувствовать себя удовлетворенными и наполненными.
Но эта наполненность приходит только через углубление медитации.
Мне интересен дзен только потому, что дзен - это чистая медитация. Само слово «дзен» означает медитацию. Больше медитации в дзен ничего нет, он не требует каких-либо ритуалов. Вы просто пребываете самими собой, и вам нужно лишь ходить в себя и открывать свою внутреннюю самость.
Вечная самость - это ни брахман, ни хариджан. Вечная самость - это ни мужчина, ни женщина. Вечная самость - это счастье и покой, которые приносят понимание.
Вечная самость - это чистый экстаз. Вы можете петь и танцевать, и ваши песни и танцы, если они исходят из вашей сокровенной сути, становятся вашими единственными молитвами. Это единственные подлинные молитвы. Остальные сочиненные человеком молитвы не имеют ценности.
Молитва, которая возникает в вас, словно пламя... именно это происходит в глубокой медитации. Вы неожиданно начинаете переживать новое тепло и новое пламя, новую радость, которой никогда прежде не было у вас. Эта радость дремала, ее постоянно подавляли в течение миллионов лет. Она ушла так глубоко, что вам придется уйти в глубину, чтобы найти ее.
По этой причине я постоянно настаиваю на том, чтобы вы шли все глубже и беспрестанно выбрасывали из себя мусор, который оставило в вас прошлое.
Все эти маленькие рассказы по-разному связаны с медитацией.
Когла главный монах Рьосуи в первый раз пришел к Майоку; тот схватил мотыгу и принялся полоть.
Дзен - это очень сильное символическое и поэтическое явление. Каждый его жест означает прекрасную философию. Здесь вы упустили суть, как и Рьосуи. Ни один из них не вымолвил ни слова, а Майоку схватил мотыгу и принялся полоть. Рьосуи подошел к тому месту, в котором полол Майоку, но тот намеренно не обращал на него никакого внимания, вернулся в комнату и хлопнул за собой дверью.
Если смотреть поверхностно, эта ситуация абсурдна. Но Майоку подразумевает вот что: «Нет смысла приходить ко мне до тех пор, пока ты не вырвешь из своего существа все сорняки. Я не могу посеять семена до тех пор, пока ты не придешь с очищенной почвой». Майоку не вымолвил ни слова, и несмотря на это, он дал ясный ответ.
На слелуюший лень повторилась та же ситуация, но на этот раз Рьосуи постучал в лверь.
В первый день Рьосуи не понял, что произошло, почему Майоку так отнесся к нему. Он даже не взглянул на гостя, даже не поздоровался с ним... но Рьосуи, должно быть, размышлял и медитировал над случившимся и понял, что в этом поведении скрыт какой-то смысл, и есть причина, по которой великий мастер так вел себя с новым искателем. «Без сомнения, я ошибся. Мастер не может быть неправым...» И наверное, Рьосуи понял в эти безмолвные мгновения, что нет смысла приходить к мастеру до тех пор, пока не вырвешь из себя все сорняки.
На следующий день Рьосуи снова пришел к Майоку... повторилась та же ситуация, но на этот раз Рьосуи постучал в дверь. Теперь он был уверен. Он понял послание: мастер не отвергал его, а намекал ему на то, что дверь нет откроется сама собой до тех пор, пока он не постучит в нее.
«Кто там?» - спросил Майоку.
Обратите внимания на это «кто».
Рьосуи громко проговорил свое имя, полученное им после просветления; и лобавил:
«Перестань волить меня за нос...»
Не спрашивай меня, кто я. Этот вопрос дурачит меня. Ты же знаешь, кто я, потому что мы не отличаемся друг от друга. На этот раз я пришел без сорняков и набрался смелости постучать в дверь.
«Если бы я не приехал к тебе, меня всю жизнь обманывала бы книга в лвеналиати частях».
Буддистские священные книги разделены на двенадцать частей. Это великая литература, и ни одна религия не сравнится с ней. Рьосуи сказал Майоку: «Если бы я не приехал к тебе, меня всю жизнь обманывала бы книга в двенадцати частях, и я бы только и знал, что читал ее. Но ты одним единственным действием отправил меня в состояние не-ума».
Майоку открыл лверь и полтверлил просветление Рьосуи.
В тот миг он сказал: «Во мне прекратилось мышление и философствование».
Довольно и понимания человеком того, что с помощью ума он ничего не обретет, что покой и безмолвие появляются через не-ум. Неожиданно человек вспыхивает новой и вечной жизнью.
Рьосуи вернулся тула, гле он учился, там он отказался прололжать обучение и сказал собравшимся ученикам:
«Я знаю все, что вам известно, но вы не знаете всего, что известно мне».
Прежде чем покинуть своих ученых товарищей, которые ломали головы над священными книгами, Рьосуи сказал им: «Я знаю то, что известно вам, то есть священные книги. Но вы не знаете то, что известно мне, то есть самого меня».
Невозможно познать себя через слова, системы верований и священные книги. Есть только один путь, то есть мгновенно войти в свою самость как можно глубже, срезав все сорняки, и тогда вам не будет мешать ни одна мысль, и вы неожиданно придете к источнику своей жизни. Это огонь, вечный огонь. Стоит вам единожды пережить этот огонь, и он уже всегда с вами. Он будет сиять в вашем присутствии, даже другие люди ощутят это излучение. Люди, которые хотя бы чуть-чуть чувствительны, которые не полностью ослепли, даже увидят перемену, возрождение, революцию, через которую вы прошли.
Олнажлы Секито гулял по горам с учеником Секишитсю. Заметив, что лорогу им перегоролили упавшие ветки,
Секито попросил ученика разрезать ветки и отташить их прочь.
«Я не захватил с собой нож», - ответил Секишитсю.
Секито лостал свой нож и протянул его ученику лезвием вперел. Секишитсю попросил:
«Пожалуйста, лайте мне лругой коней ножа».
Естественно, когда вы даете кому-то нож, вы оставляете лезвие у себя в ладони. Вы не даете лезвие, потому что так может порезаться другой человек.
Но именно это сделал Секито: он предложил нож, выставив вперед лезвие.
Ученик сказал ему: «Дайте мне нож другой стороной». Это незначительный эпизод, но иногда такие крохотные случаи бывают причинами великих кардинальных изменений.
«А что ты булешь лелать ручкой?» - спросил Секито.
Вы не можете ручкой срезать сорняки, для этого вам понадобится острое лезвие. Услышав такие слова, Секишитсю все осознал.
Все мы начинаем не с того конца. Люди, желающие узнать о себе, спрашивают других. Люди, желающие узнать о себе, читают священные книги. Вы начинаете не с того конца.
Если вы хотите достичь себя, войдите в себя как острый нож, срезая весь мусор ума и достигая самого сознания, которое невозможно срезать.
И не нужно ни о чем беспокоиться. Сознание срезать и сжечь невозможно. Нет способа уничтожить его. У сознания нет формы, оно никогда не умирает. Сознание постоянно движется от одной формы к другой, к более высоким пикам. Высший пик, которого мы достигли к настоящему времени - это природа будды.
Если вы погрузитесь глубоко в себя, вы найдете будду. Не важно, индуист вы, мусульманин или христианин, хариджан, мужчина или женщина, ведь будда - это сама ваша природа. Вопрос лишь в том, чтобы пойти в себя достаточно глубоко.
Некий монах спросил Рьюга:
«Что же такого приобрели лревние, что у них прекратился всякий трул?»
Рьюг ответил:
«Это было полобно грабителю, ворвавшемуся в необитаемый лом ».
Вот совершенно замечательное выражение... Рьюг-это мастер, и его спрашивает ученик-монах о том, что же такого появилось у Гаутамы Буллы и лругих лревних мастеров через всю их работу, учеников и метолы. Что это было? Ответ сказочно прекрасен. Такой ответ может исхолить только от того, кто знает. Рьюг сказал: «Это было полобно грабителю, ворвавшемуся в необитаемый дом».
Грабитель прикладывает большие усилия: он ломает стену, боясь, что кто-нибудь может услышать шум, и тогда его поймают с поличным. Но когда он входит в дом, он видит, что там ничего нет.
Все медитации - это усилия грабителя. Когда вам удается медитировать, вы находите в себе чистое необитаемое пространство. Сила этого пространства в его девственности и чистоте.
Бунан, просветлев, написал такие строки:
Луна остается прежней старой луной,
Цветы точно такие, что и раньше
И все же я стал сутью
Всего вилимого мною существования!
Луна остается прежней старой луной - в луне ничего не изменилось. Иветы точно такие> что и раньше - цветы прежние. И все же я стал сутью всего вилимого мною су шествования!
Когда просветленный человек смотрит на розу, он не делает различие между знающим и знаемым, он становится самим сердцем розы. Когда он смотрит на рассвет, он становится рассветом; когда он смотрит на белое облако, он становится белым облаком. Он не прикладывает к этому никаких усилий. Он просто стал зеркалом, настолько чистым, что в нем отражается все появляющееся перед ним. Человек становится этим.
Отождествление себя со всем, что окружает вас - это величайшее переживание, которое когда -либо было у человека. В этом случае песня кукушки - это не что-то вне вас, но у вас такое ощущение, что ее песня возникает в вас. Цветок цветет в вас. Представление о себе так расширяется, что покрывает все существование.
Луна остается прежней, но она уже не извне. Цветы остаются прежними, но теперь они распускаются внутри. Это точное значение слова «преображение»: вы становитесь именно тем, что видите.
Другой поэт написал такие строки, они подходят к окончанию нынешней серии дзен:
Стих одинокий голос кукушки
И ничего не оставил за собой.
Когда вы в медитации каждый день выбрасываете свой мусор, тогда остается лишь чистое безмолвие.
Вот стихотворение Токугако:
Изначальное Лицо - это реальность реальностей.
Протяни руку к летящей птице.
У тебя вертикальный нос и горизонтальные глаза - так что же?
Что будет; если опустеет твой ум?
Удержите в руке птицу и не думайте о ней... или цветок в руке и не думайте о нем. Просто смотрите на него. Что происходит, когда между вами и цветком не движутся мысли? Неожиданно вы превращаетесь в цветок. А если вы чувствуете с цветком единение, значит, вы почувствовали единение с существованием.
Просветленный человек, чувствующий свое единение с существованием, не нуждается ни в морали, ни в этике, ни в обучении тому, что хорошо и что плохо. Он пребывает в такой гармонии с существованием, что все происходящее в нем, непременно будет правильным. Нет возможности того, что кое-что может пойти не так.
Медитация - это искусство настройки своего сердечного ритма на ритм существования. Чем глубже вы пойдете в себя... вы найдете сам ритм существования. В этом случае для вас нет морали, и все ваши поступки прекрасны. Тогда вы любите без условий и требований, без собственнического инстинкта. Тогда вы даете из радости, а не по обязанности. Тогда вы делитесь потому, что вы настолько полны, что, если вы не поделитесь, то груз вашей радости будет тяжелым для вас. вы становитесь дождевым облаком, которому необходимо пролиться куда-нибудь, поскольку в ней становится все больше осадков.
Речь будд - это ничто иное, как спонтанный дождь из облаков. Тогда каждый жест непременно правильный, и каждое слово исходит из глубочайшей сути, оно приносит с собой танец, радость и благоухание.
Маниша задала такой вопрос:
Милый Ошо,
Чему мы можем научиться у кукушки, что могло бы сделать нас более близкими вам?
Маниша, у кукушки нечему учиться. Просто слушайте...
По мере того, как вы слушаете кукушку, исчезает звук, пропадает песня. Исчезает даже ее отдаленное эхо. Остается лишь безмолвное пространство. Тогда вы подошли ко мне ближе, потому что меня нет. я дом, в котором никто не живет. Если вы также станете никем, вы узнаете вкус моего существа, поскольку вкус один и тот же - и не важно, мое существо или ваше.
Говорят, Гаутама Будда сказал, что вкус моря один и тот же, несмотря на стороны света. Когда вы приходите в абсолютному безмолвию, вы приближаетесь не только ко мне, но и ко всем буддам прошлого и будущего, потому что во всех нас пульсирует одна и та же реальность.
Прежде чем мы займемся медитацией, давайте срежем сорняки. Смех подобен очень острому мечу - он все срезает.
Однажды ночью из бара вываливаются в стельку пьяные Падди и Син. Они бредут домой. Вдруг Падди останавливается, указывает на уличный фонарь и восклицает:
- Син, гляди - какая прекрасная луна!
- Не глупи, Падди, - отвечает Син. - Это солнце!
Они начинают препираться, но не могут ничего решить наверняка. Поэтому они решают выслушать мнение третьего человека. По дороге им попадается Ковальский, тоже вдрызг пьяный.
- Простите, сэр, - говорит Падди, указывая на уличный фонарь. - Не могли бы вы подсказать нам, луна это или солнце?
- Откуда мне знать? - отвечает Ковальский. - Я не местный!
Утро. Три часа. Падди и Симус здорово нализались и теперь пытаются отыскать дорогу домой. Но на улице темно, вокруг деревья. Друзья бредут, цепляясь за каждое дерево и прикладываясь к бутылке виски.
Ноги у них заплетаются, они врезаются в одно дерево, стукаются друг об дружку, а потом врезаются в следующее дерево.
Так они бредут уже двадцать минут. Падди без сил, он останавливается и поворачивается к Симусу.
- Думаю, нам надо перестать пить так много, - хнычет Падди. - Давай подождем, когда мимо нас, наконец, прошагает этот парад!
А теперь, Ниведано, бей в барабан. Все сходите с ума. Говорите слова, которые вы раньше никогда не произносили, используйте незнакомый вам язык. Подойдут даже звуки, главное - перекричите соседей.
Ниведано.
gibberish
Будьте безмолвными. Закройте глаза и не двигайтесь... Погружайтесь все глубже в свое естество.
Глубже и глубже.
В этот миг вы будда.
Если вы сможете держать это в памяти в течение суток, вы увидите сказочную красоту жизни и великое блаженство, которое знали лишь немногие, но которое было правом каждого человека.
Если вы это упустите, то за это будете ответственными лишь вы.
Громче, Ниведано...
Расслабьтесь... отпустите себя, вы почти умерли.
Тело продолжает дышать, вы идете в себя.
Это необитаемый дом, место, в котором растут розы.
Это пространство делает вас едиными с существованием. Биение вашего сердца гармонично с биением сердца вселенной.
И нет религии, кроме этой.
Ниведано...
Возвращайтесь как будда, с таким же безмолвием, красотой и благодатью. Сядьте и отдохните...
- Правильно, Маниша?
- Правильно, Ошо.
- Не отпраздновать ли нам присутствие собравшихся вместе пяти тысяч будд?
- Конечно!