Кульминация

Кульминация представляет собой популярный способ окончания речи. Она удается не каждому оратору и годится в качестве концовки не для каждой темы. Но если она хорошо выполнена, то дает превосходный эффект. Речь достигает вершины, усиливая свою мощь с каждой фразой. Хорошим примером кульминации является завершение речи в Филадельфии, приведенной в главе третьей и завоевавшей премию.

Линкольн использовал прием кульминации при подготовке заметок для лекции о Ниагарском водопаде. Заметьте, как каждый новый образ превосходит по силе предыдущий и как оратор достигает эффекта, упоминая в этой связи о Колумбе, Христе, Моисее, Адаме и так далее: «Он заставляет нас вспомнить о бесконечно далеких временах. Когда Колумб впервые отправился на поиски нашего континента, когда Христос страдал на кресте, когда Моисей вел народ Израиля через Красное море и даже когда Адам был создан руками Господа, – уже в те времена, как и сейчас, здесь ревел Ниагарский водопад. Глаза вымерших доисторических гигантов, чьими костями полны холмы Америки, смотрели на Ниагару так же, как мы сейчас смотрим на нее. Являясь современником первых человекообразных существ и будучи старше самого первого человека, Ниагара все так же сильна и свежа сегодня, как и десять тысяч лет назад. Мамонты и мастодонты, вымершие так давно, что лишь остатки их громадных костей подтверждают, что они когда-то существовали, смотрели на Ниагару, которая на протяжении всего этого невероятно долгого времени ни на один миг не высыхала, не замерзала, не засыпала и не отдыхала».

Уэнделл Филлипс, один из самых ярких ораторов, клеймивших позором рабство еще до Гражданской войны в Америке, использовал этот же прием в своей речи о Туссен-Лувертюре, лидере восстания рабов на Гаити против французского владычества в начале 1800-х годов, который по приказу Наполеона был вывезен во Францию, брошен в тюрьму и казнен. Сегодня Туссен почти забыт, но в XIX веке считался героем, причем не только на Гаити, но и среди всех противников рабства в США.

Концовка этой речи приводится ниже. Она часто цитируется в книгах, посвященных ораторскому искусству. В ней есть энергия и жизненная сила. Она не утеряла интереса, несмотря на то что кажется несколько вычурной в наш практичный век. Эта речь была написана более ста лет назад.

Интересно отметить, насколько неточен был Уэнделл Филлипс в своих прогнозах относительно того, какое историческое значение будут иметь имена Джона Брауна и Туссен-Лувертюра «спустя пятьдесят лет, когда восторжествует истина». Очевидно, ход истории столь же трудно предугадать, как и цены на бирже в будущем году.

«Я назвал бы его Наполеоном, но Наполеон создал свою империю, нарушив клятвы и пролив море крови. А этот человек никогда не нарушал своего слова. «Никакой мести» – вот его великий девиз и принцип жизни. Его последними словами, которые он сказал своему сыну во Франции, были: «Мальчик мой, однажды ты вернешься на Гаити. Забудь о том, что Франция убила твоего отца». Я назвал бы его Кромвелем, но Кромвель был всего лишь солдатом, и основанное им государство сошло в могилу вместе с ним. Я назвал бы его Вашингтоном, но у этого великого виргинца были рабы. Этот человек готов был рискнуть своей империей, но не допустить работорговли даже в самой захудалой деревушке своих владений.

Вы можете посчитать меня фанатиком, поскольку воспринимали историю не глазами, а через сито своих предрассудков. Но спустя пятьдесят лет, когда Истина восторжествует, муза истории отдаст должное Фокиону в Греции, Бруту в Риме, Хемпдену в Англии, Лафайету во Франции, выберет Вашингтона как яркий и совершенный цветок ранней стадии нашей цивилизации и Джона Брауна как спелый плод полудня, а затем, обмакнув свое перо в солнечный свет, напишет ярко-синими буквами поверх всех этих имен имя солдата, государственного деятеля и мученика Туссен-Лувертюра».