Мальчик и две девочки

Мальчик и две девочки

«…Не знаю, кто придумал термин „магический реализм“, но мне он нравится. Он говорит о расширении видения мира. Ведь мы живем в эпоху, когда в нас вколачивают мысль, что мир — такой и никакой другой. С телеэкрана и отовсюду нам твердят: „Вот он какой“. Но мир — это миллион возможностей…»

(Терри Гиллиам)

Любая книга, будь то повесть, роман или даже моя история, — это собеседник. Читатель не просто читает, он как бы общается с автором, поэтому от духовной литературы люди одухотворяются, от любовных историй впадают в романтику, а от бульварного чтива тупеют. Еще говорят, что книги — живые учителя. Это так. Моя история — это учитель о том, как НЕ НАДО поступать. И не только об этом…

После того, как я сделал Ольге предложение, в наших отношениях наступил короткий период затишья. Я надеялся, что поводов для ссор больше не будет. В те дни мне позвонил один приятель из Карелии, который был учеником компьютерного класса на Онде. Я запомнил его как нормального парня — подлостей в чью-либо сторону за ним не замечалось. Он спросил:

— Как у вас в Питере дела с наркотиками?

— Нет проблем, — ответил я.

— А у нас тут с этим проблематично, — сказал он. — Мог бы ты взять для меня пятьдесят грамм «скорости»? Я приеду в Питер и рассчитаюсь с тобой.

Когда он назвал такое количество, я засомневался. Одного грамма этой дряни на двоих человек было достаточно, чтобы не спать и находиться в «танцевальном» состоянии несколько суток.

— Тебе зачем такое количество? — спросил я. — Ты там приторговываешь?

Он заверил, что берет исключительно для себя.

— Нет возможности часто ездить в Питер, — сказал он. — Беру столько, чтобы надолго хватило.

Я согласился ему помочь. Денег было совсем впритык, поэтому Ольга начала скандалить.

— А если твой приятель не приедет в Питер? — спрашивала она, — На что мы будем жить?

Я попросил её не беспокоиться и поехал в «лавку чудес». Вскоре пакетик с пятьюдесятью граммами метамфетамина был у меня на руках, и я позвонил Карельскому приятелю. Номер был вне зоны действия. Я был уверен, что он скоро включится, но этого не произошло ни в этот день, ни на следующий, ни через день. Человек пропал.

В первый же день Ольга начала изматывать нервы и пилить. Я просил её успокоиться, но она только нагнетала обстановку. Когда стало ясно, что дальнейшие попытки дозвониться бесполезны, я сказал Ольге:

— Человек не приедет за «покупкой». Мы с тобой попали на деньги.

— Не мы попали, а ты попал, — выпалила Ольга. — А я от тебя ухожу!

Этого я совсем не ожидал. Я думал, что разговоры о свадьбе — это серьезно и хлопанье дверью на этом прекратится, но и тут я ошибался. Вместо того, чтобы поддержать меня в эту минуту, Ольга поспешно собрала вещи и ушла. Я остался один, почти без денег, с непогашенным кредитом и с увесистым пакетом метамфетаминов на руках.

Я недолго раздумывал над тем, стоит уходить в наркотическую нирвану или нет. Вся моя жизнь была разрушена. Зарядившись изрядной дозировкой, я написал сообщение Маргарите — кукольной девочке, с которой мы недолго встречались до того, как я разбился на Лексусе. К моему удивлению, она ответила и не отказалась от встречи. «Ночь, абсолютная свобода, пятьдесят грамм метамфетамина и Маргарита в придачу, — подумал я. — Почему бы нам не покататься по ночному городу?!».

Мы катались по городу двое суток, не переставая при этом общаться и раскрывать друг другу то, что не раскрыли во время прошлых встреч.

— Я думал, ты не захочешь со мной снова встречаться, — говорил я.

— А я думала, ты мне больше не напишешь, — отвечала она. — Я потом пожалела, что мы расстались.

Когда мы приехали в офис, Маргарита горела страстным желанием, но тут произошел конфуз: метамфетамин, употребляемый в больших количествах, имеет одну характерную особенность — он напрочь блокирует эрекцию. Передо мной лежала полностью обнаженная девушка, которая мне очень нравилась, а я ничего не мог с этим поделать. При этом перед глазами почему-то постоянно возникала Ольга.

— Я не могу, — сказал я. — Не знаю, что со мной, в голову лезут мысли про Ольгу.

— Она тебя приворожила, — ответила Маргарита.

Для меня это был вечер позора. Я извинился перед Маргаритой и отвез её домой, а сам поехал в съемную квартиру. Когда я туда вернулся, меня ждала Ольга. Она была в остывшем от гнева состоянии. Я тут же пожалел, что отсутствовал двое суток.

— Ну и где ты пропадал? — спросила Ольга.

Я решил, что врать своей невесте — последнее дело. К тому же от меня пахло духами Маргариты, и наверняка на одежде оставались её волосы. Я подумал, что, если я расскажу Ольге всё как есть, она оценит мою честность и тот факт, что я не смог переспать с Маргаритой. И снова я ошибся. После моего рассказа на меня посыпались такие страшные оскорбления и проклятия, которые я не мог представить себе даже из уст самого чёрта. Я пытался оправдаться.

— Этого не произошло бы, если бы ты не парила мне мозги, — говорил я. — То ты уходишь, то ты остаешься…

— @#$%^&, ^%$#@, $#%@&, - кричала Ольга. — Теперь я точно ухожу от тебя. Я ещё Штукмана попрошу, чтобы он на тебя ментов натравил.

Она дышала огнем изо рта, ноздрей и ушей. Я понимал, что в этой ситуации не поможет даже кокаин. Было очевидно, что это — тот самый конец отношений, который с самого начала назревал, как огромный гнойный прыщ, и который сейчас лопнул, обрызгав меня с ног до головы матами и проклятиями. Все мое существо наполнилось пронзительной болью. Я ненавидел себя за то, что уехал кататься с Маргаритой. Теперь я уже ничего не мог изменить. Прямо на моих глазах Ольга позвонила одному из своих бывших ухажеров и сказала:

— Приезжай, забери меня с этой квартиры, я согласна с тобой жить.

Это был последний удар — ниже пояса. Незадолго до этого она хвасталась, что ухажер звал её сожительствовать, а она ему отказала. Живя с Ольгой, я постоянно чувствовал незримое присутствие Штукмана и других её ухажеров, но терпел.

— Радуйся, — говорила она, — что из всех них я выбрала тебя.

Радости было мало, приходилось мириться с этим, сдерживая свое негодование. Теперь это заканчивалось, не успев толком начаться. В этот же день ухажер заехал за Ольгой и забрал её вместе с вещами. Я чувствовал себя опустошенным. Жить дальше не было сил. Оставался метамфетамин.

С каждым днем я погружал свое сознание в самые темные глубины бездны. Я понимал, что скорее всего мне не вылезти из этой ямы. Там, на поверхности, — аренда, кредит, куча несделанной работы и пустая холодная квартира, в которой все напоминает мне об Ольге. Лежа на диване и глядя в пустоту, я представлял, как рано или поздно меня начнут разыскивать и обнаружат мое остывшее тело. «Это женщина за несколько месяцев сделала то, что люди в форме не смогли сделать за девять лет, — думал я. — Почему в моей жизни всё сложилось так? Почему? Почему? Почему?». Именно тогда я начал всерьез задаваться этим вопросом, записывая некоторые свои размышления в заметки:

…Физическая жизнь человека состоит из совокупности пережитых ощущений и впечатлений или из количества прожитых лет?… Беспокойные вопросы… Длительные паузы, вязкий поток мыслей… Не могу поймать ту ниточку… Это очередная попытка докопаться до истины и найти все ответы… Всё это происходит лишь в моей голове… Но что это — бессмысленный бред, или действительно всё это имеет значение?…

Так прошло несколько мучительных дней самокопания, пока мне не позвонил Виталик из Колпино. Он спросил, как мои дела, и я в двух словах обрисовал ему ситуацию. Он попросил не делать глупостей и пообещал приехать.

— Дождись меня и приведи квартиру в порядок, — сказал он. — У меня будет для тебя сюрприз.

— Хорошо, — апатично ответил я.

Сейчас я отношусь ко всем событиям и действующим персонажам этой истории совсем по-другому. Забегая вперед скажу, что когда декорации осыпались, я увидел всех людей, которые меня окружали, совершенно в ином свете и понял, кто «is who» на самом деле. Но тогда я ещё находился в мире грез, да к тому же наркотических.

Сюрприз, который посулил Виталик, не вызывал у меня интереса. Я понимал, что у него нет ничего, что могло бы изменить ситуацию в лучшую сторону и заставить меня встать на ноги. Я уже был равнодушен ко всему.

Но когда он приехал вечером, его сюрприз оказался сюрпризестее всех сюрпризов: он привез Ольгу. Это было действительно неожиданно. Он приехал за ней на работу и уговорил поехать с ним. Не знаю, как ему это удалось, но Ольга выглядела остывшей и готовой к примирению.

— Я приехал, чтобы вас помирить, — сказал Виталик. — Хватит издеваться друг над другом, живите мирно.

Это было легко сказать. У нас было слишком много претензий друг к другу. Немного поучаствовав в наших обоюдных прениях, Виталик все-таки склонил Ольгу к тому, чтобы остаться со мной. Всем своим видом она показывала, что этим делает большое одолжение, но для меня это было лучше, чем падение в наркотическую бездну. Не знаю, как я мог быть таким наивным — я опять поверил в эту игру теней, поверил в любовь с этой женщиной и в то, что можно в очередной раз «начать все сначала».

Когда Виталик уехал, Ольга настояла на том, чтобы я избавился от метамфетамина. Без лишних пререканий я высыпал весь порошок в раковину и смыл его водой. Мне очень хотелось, чтобы мы больше не ругались. За время, проведенное в наркотической нирване, я пришел к выводу, что причиной всех наших ссор является то, что наши отношения начались с предательства близких людей. Это не давало мне покоя, я хотел хоть как-то загладить чувство вины и смыть это пятно с наших отношений.

— Давай съездим в храм, к целительному святому источнику, — предложил я, — Нам обоим не помешает святая водичка.

Ольга восприняла мое предложение в штыки. Она категорически не верила в Бога. И тогда я рассказал ей историю о том, как я в 20 лет обратился к Богу, умирая на тюремной койке.

— Если бы я не сделал этого, то меня сейчас уже не было бы в живых, — сказал я. — До этого случая я, так же как и ты, был ярым атеистом.

Это её не убедило. Я понимал, что она находится в таком же состоянии неверия, в каком я был до знакомства с синей книжечкой. Мне хотелось как-то переубедить её.

— Давай просто попробуем, — предложил я. — Тебя это ни к чему не обязывает. Я же не заставляю тебя принять веру.

После долгих уговоров Ольга согласилась. На следующий день мы поехали в монастырь, при котором был святой источник. Это было почти 200 км. от города. Про это место рассказывали удивительные вещи — что, омывшись в купальне, люди исцелялись от смертельных недугов. Это был наш первый опыт посещения подобных мест.

Здесь нам предложили посетить один собор, который находился ещё в 50 км. от этого монастыря. Мы совершили омовение, набрали воды и решили воспользоваться советом, пока были рядом. Водичка действительно очень благотворно повлияла на внутреннее состояние — напряжение между нами как рукой сняло. Мы почувствовали себя так, словно никогда и не ругались. Когда мы приехали в собор, к нам очень дружелюбно, с большим расположением отнеслась настоятельница. Мы были очень удивлены её гостеприимством. Она с большой охотой сделала для нас экскурсию по собору, показала мощи святого и другие места храма, рассказала много историй и легенд, связанных с его строительством, а под конец экскурсии отвела нас в церковную лавку и щедро одарила подарками. Это было несколько красивых икон, картина, несколько книг и три серебряных крестика.

— Это вам и вашему будущему сыну, — сказала она.

Мы переглянулись. Буквально по дороге в этот собор, мы говорили о ребенке. Было впечатление, что настоятельница читала наши мысли. Это было удивительно — и прием, и подарки, и предсказание о сыне. Полные положительных эмоций, мы возвращались в город.

Это был такой ранний период моей эволюции, когда я, как и большинство формально-верующих, считал, что Бог — это купола и кресты. Я был уверен, что для веры в Бога достаточно изредка появляться в церкви и опускать в деревянный ящичек какую-нибудь бумажку. Если бы мне сказали, что Бог — это не только иконы и храмы, но главным образом — цветы и деревья, я посмеялся бы. А если бы кто-нибудь сказал мне ещё более глубокую истину: «очнись, ты спишь, а мир — это иллюзия, которую ты и создаешь каждую секунду», я посчитал бы этого человека ненормальным. Со временем мне открылось, что на самом деле ненормально — это грезить, отождествляя себя с религией, паспортом, кредиткой и устоявшимся бытом. Со временем…