Глава 1 Власть несбывшегося Лучшее где-то там

Глава 1

Власть несбывшегося Лучшее где-то там

Если когда-нибудь ты попробуешь побыть литературным героем, ты поймешь, что литературные персонажи порой более реальны, чем люди из плоти и крови.

Ричард Бах. Иллюзии, или Приключения мессии поневоле

Где нас нет, там хорошо. Это общеизвестно. «Там» мир богаче и красочнее, а сами мы могущественны и безупречны. Не то что «здесь и сейчас». Вот здесь и сейчас из динамика радиоприемника доносится популярная песенка про «там и тогда»:

Она могла бы стать звездой кино,

фотомоделью быть давным-давно,

она могла бы написать роман,

как жаль, что все — обман…

Она могла петь песни о любви,

вести большое шоу на TV,

но все, что в жизни есть — ее печаль,

как жаль…[2]

И это «там и тогда» настолько притягательно, что мы там иногда практически поселяемся, постепенно разучиваясь жить «здесь и сейчас». Мы находимся «здесь и сейчас», как в вынужденной командировке — без всякого удовольствия, а то и с явным раздражением, потому что все лучшее у нас осталось «там».

Где нас нет, там хорошо. Это общеизвестно. «Там» мир богаче и красочнее, а сами мы могущественны и безупречны. Не то что «здесь и сейчас».

В школе, где я училась, работали две учительницы литературы. Первая просто ненавидела детей. Вид школьной двери и толпы орущих сорванцов ежедневно напоминали ей о том, что она не стала великой писательницей и даже журналисткой, что она больше не «Мисс литературный институт», а всего-то разведенная учительница литературы средней школы. Иной раз она так и говорила ученикам: «Эх, разве я бы тут с вами сидела, если бы моя жизнь сложилась по-другому!»

В этот миг лицо ее озарялось светом и дети затихали, потому что на несколько секунд она погружалась в свое альтернативное прошлое-будущее, туда, где ее ждало признание. А потом этот свет гас, голос становился стальным, и разница между мечтой и реальностью выплескивалась на детей. Вторая же учительница не получила образования столь блестящего. Она честно хотела преподавать литературу, начала работать в школе, еще учась на втором курсе, и души не чаяла в детях. Они же висли на ней и обожали ее уроки. А когда ее спрашивали: «О чем вы мечтали в детстве?», она краснела и отвечала с улыбкой, что об этом и мечтала — стать учителем литературы в средней школе. Власть несбывшегося не имела над ней силы.

Человек, пребывающий во власти несбывшегося, проживает важные отрезки своей судьбы, а то и всю жизнь со знаком минус, понимая, что чего-то недополучил, и проклиная обстоятельства. Но власть несбывшегося вредна еще и тем, что она оставляет нас неподготовленными к реальности, а потому беззащитными.

Когда я готовилась родить первого ребенка, у меня в голове был готовый фотоальбом, куда надо было только вставить фотографии. Вот первый крик ребенка, вот муж с цветами, беленькие кружавчики, и все счастливы, вот румяный младенчик у моей груди, и часов 20 в сутки он мирно спит в кроватке. А потом пришло ощущение, что весь этот набор рамок для фотографий падает и разбивается.

Началось с того, что роды были очень тяжелые, и новорожденный не закричал и его сразу унесли в реанимацию. Там он лежал в стеклянной камере, весь обмотанный какими-то проводами. Никакого грудного вскармливания не было. Муж с цветами, конечно, был, бледно-зеленый, с ужасом в глазах. Когда меня выписывали из роддома, я вышла без младенца, совершенно опустошенная, потому что ребенка увезли в больницу на другой конец Москвы.

Весь следующий месяц я туда ездила с бутылочками. Когда все рамки для идеальных картинок разбились, я себя чувствовала глубоко несчастной. Хотя, если не знать, как надо, как положено, если не рисовать идеальных картинок, то ничего ужасного не произошло: ребенок родился, он живой, медики выходили его, и сейчас он такой же, как все дети.

Пребывать во власти несбывшегося означает быть во власти представления о том, что счастье — где-то «там», но не здесь, не рядом. Что есть идеальные образы, идеи о том, как должно быть, и мы достигнем счастья только тогда, когда эти две картинки — идеальное и реальное — сойдутся.

У Стивена Кинга есть потрясающий рассказ «Я знаю, что тебе нужно». Красавица учится в колледже, за ней ухаживает невзрачный молодой человек, и он ей говорит: «Я знаю, что тебе не нравится, когда тебя зовут Лиз, я буду звать тебя Бет». А ей действительно никогда это не нравилось! А дальше он и в самом деле угадывает все ее желания и вкусы, дарит ей цветы, которые она любит, приходит на помощь, когда возникает трудная ситуация. В итоге у них идеальные отношения. Но ее подруга пытается объяснить ей: «Ты его не любишь, он просто вписывается в рамки твоего идеального образа. Ты сама сотворила образ, который ты любишь, а он делает все, чтобы поддерживать в тебе эту иллюзию. Он не такой на самом деле!»

В итоге подруга наняла частного детектива, который выяснил, что парень обладает сверхъестественными способностями, опасными для тех, с кем он связан. Героиня, тем не менее, решает убедиться в этом сама. Идет к нему домой, у нее есть ключ от его жилья. Она обнаруживает, что квартира хорошо обставлена и чисто убрана, так, как ей нравится. И есть одна комната, которая заперта на ключ. Девушка находит ключ от этой комнаты, заглядывает туда и приходит в ужас, потому что видит беспорядок, хлам, а также магические куклы, в том числе изображающую и ее саму. И когда появляется ее возлюбленный, он уже совершенно другим голосом говорит: «А, ты все-таки сунула сюда нос! Зачем? Что тебе не нравилось? Я же делал все то, что ты хотела!» А потом он рассказывает, что всегда «материализовал идеальные картинки», чтобы добиться любви и использовать окружающих.

Каждая девушка, начитавшаяся любовных романов, которые описывают, какими красивыми бывают отношения между мужчиной и женщиной и какие слова полагается говорить, сильно рискует оказаться в положении героини рассказа Кинга. В кажущейся открытой жизни ее возлюбленного может оказаться маленькая, запертая на ключ комнатка, где хранятся его неприглядные тайны — его настоящая, а не придуманная жизнь. Его дурные наклонности, его скверный характер, его прошлое.

Мы сами отдаемся под власть несбывшегося. Сначала мы воображаем себе идеальные ситуации, а потом примеряем их на себя. Сначала мы придумываем слова, а потом хотим их услышать. Любой человек может вступить в эту игру и подавать нужные нам реплики, но потом только не спрашивайте с ужасным разочарованием: как он мог?!