Всякое страдание - это семя будды

Всякое страдание - это семя будды

Бодхидхарма - это жила чистого золота. Исключение составляют две вещи, которые он постоянно акцентирует. Это человек, которого нужно слушать, понимать и как можно глубже поглощать сердцем. Но нужно также помнить о двух моментах.

Интересно, почему современники Бодхидхармы не указали ему на эти две ошибки. Я думаю, что поводом к такому поведению его современников был сильный характер этого мастера, он был обостренно индивидуалистичным, требуя от окружавших его людей ощущать полное безмолвие. Должно быть, его сила изливалась на людей. Его недостатки настолько очевидны, что не может быть такого, чтобы их никто не заметил.

Сам Бодхидхарма достиг своего высшего цветения, он поишел домой. И ему уже не важно, что по дороге он несколько раз сбился с пути, ведь он всегда возвращался. На Востоке есть древняя пословица, гласящая о том, что, если кто-то заблудился утром, а вечером вернулся домой, то его уже нельзя считать заблудившимся.

Для спонтанных людей совершенно естественно иногда сбиваться с пути, потому что они не идут по готовой дороге. Они не похожи на поезда, которые все время едут по одним и тем же рельсам. Они больше похожи на бурные реки, у которых нет направления, которые не подчиняются картам. Река набирает силу далеко в Гималаях и начинает свое путешествие с гор в долины, на равнины, она постоянно движется во все направления, но в конечном итоге она впадает в океан. Кто знает, прежде чем достичь океана, она могла сделать несколько ненужных шагов, которых могла бы и избежать.

Когда человек достиг, он почти забывает, празднуя, о долгом путешествии, о долгом поиске в самопознании. Возможно, это и есть причина того, почему Бодхидхарма не видит эти две простые ошибки. Если не принимать во внимание эти две ошибки, то каждое его слово абсолютно искренно и подлинно. Это не слово знаний, а излияние невинности. Он не говорит, он проявляет перед вами все свое существо.

Но мне нужно предупредить вас о наличии этих двух моментов. Первый момент - это его постоянное неприятие архат. А второй момент... Сначала я думал, что эту ошибку совершал ученик, но она повторяется так часто, что вполне возможно, что ошибался не ученик, а сам Бодхидхарма неправильно использовал слово «ум».

В западных языках есть лишь одно слово для понятий «ум» и «не-ум», поэтому теософы и христианские ученые выдумали некий способ: они используют маленькую букву «у» для обыкновенного человеческого ума, а для вселенского ума, эквивалентного не-уму, они используют заглавную букву «У». Разумеется, вселенский ум - это не ваш ум. В том, что касается вас, стоит уму исчезнуть, как вы входите в состояние не-ума. В этом отношении я буду исправлять сутры Бодхидхармы. Я не могу позволить, чтобы у такого замечательного утверждения истины был даже крохотный недостаток.

Рассмотрим сутру:

Мои следующие слова будут отражать то, что я свидетельствовал на Пути.

Бодхидхарма говорит, что следующие сутры - это не его философская точка зрения, они представляют собой его переживания на пути. Мои следующие слова будут отражать то, что я свидетельствовал на Пути: я буду говорить только о том, что я свидетельствовал. Это не мое верование, не учение, не догма. Это мое очевидное переживание. У него есть внутреннее значение. Всякий, кто будет следовать по пути, обнаружит, что эти самые сутры открывают путешественнику двери, тайны, ароматы, если он идет по верному пути.

Эти сутры можно использовать в качестве критерия. Если с вами не происходит ничего подобного, это значит, что вы не на верном пути. Тогда ваша река вошла в какую-то пустыню, в которой она может потеряться, не достигнув океана.

Бодхидхарма продолжает говорить: Это находится за пределами познаний архат и смертных.

Мне приходится исправлять его. Ему был нужен человек вроде меня. Это не за пределами познаний архат. Это, безусловно, за пределами познаний так называемых святых и смертных, людей, которые все еще живут с мыслью о том, что эта жизнь единственная, что со смертью все заканчивается - это смертные люди, так называемые святые, в чьих намерениях нельзя усомниться, искренние люди, но они пошли неверными путями. Они стали последователями, подражателями. В их умах идеалы, воспитанные обществом, традицией, и они изо всех сил пытаются исполнить эти идеалы, прекрасно зная о том, что будда рождается только однажды.

Больше никогда не будет человека, подобного Гаутаме Будде. Может быть много будд, но у каждого будды будет свое утверждение, своя индивидуальность, свое проявление. Он не будет полной копией Гаутамы Будды. Все полные копии - это всего лишь отражение кальки. У них нет красоты оригинала. Люди постоянно следуют заповедям, которые дают им священные книги. Эти заповеди мертвы. Прекрасные розы, которые вы найдете в священных книгах, высушены, они безжизненны.

Люди хранят эти цветы в святой Библии, в святом Коране, в святой Гите, но они уже не живые.

Когда-то у меня был прекрасный сад. Везде, где я жил, у меня были замечательные сады. Поблизости находились два храма, и прихожане этих храмов заходили в мой сад и начинали рвать цветы, чтобы предложить их богам. В Индии совершенно невозможно помешать кому-то рвать цветы для подношения богам. Мне пришлось навесить на ворота сада табличку, которая гласила: «Цветы разрешается рвать всем, кроме религиозных людей». Эти прихожане были потрясены. Они послали ко мне делегацию, эти люди сказали:

- Как вам не стыдно! Религиозным людям нигде не мешают рвать цветы, потому что эти цветы будут предложены богам.

- Эти цветы в моем саду уже предложены Богу, - ответил я. - Я не позволю болванам уничтожать цветы Бога, которые живы, которые танцуют на ветру и на солнце. Эти цветы и есть живые боги, а вы собираетесь уничтожать их жизнь ради мертвых богов. Поэтому я и сделал эту надпись, чтобы все рвали их, кроме религиозных людей. Если какой-то парень хочет подарить цветок подружке, или девушка хочет подарить цветок другу, пожалуйста. Эти цветы божественны. Возможно, они преобразят их любовь в божественное явление. Но ясно одно: люди должны предлагать цветы тому, кто жив. Вы собираетесь предложить их мертвым статуям, камням. Я не могу смириться с этим.

Так называемые святые собирают заповеди, учения из священных книг. Эти книги похожи на мертвые цветы, им тысячи лет, они иссушены. У них больше нет аромата.

Вам нужно обязательно запомнить, что каждое учение - это средство, данное живым мастером. Каждая заповедь - это определенная стратегия, данная живым мастером. Без мастера все эти средства и заповеди умирают. Тогда вы можете постоянно подчиняться им без абсолютной искренности, но они принесут вам страдание и муки, и ничего больше. Если вы последуете за мертвечиной, вы сами будете постепенно умирать. Ваши так называемые святые почти мертвы, они иссушены. Они перестали общаться с жизнью. Они создали тысячу и одно препятствие между собой и существованием, и они называют эти препятствия дисциплиной, аскетизмом, религиозной практикой.

Я вижу, что эти сутры за пределами познаний этих людей, так называемых святых и обыкновенных смертных, которые не осознают свое бессмертие. Но эти сутры не за пределами познаний архат. Архаты находятся на той же высоте, что и бодхисаттвы. У бодхисаттв не больше понимания, чем у архат. Они пошли по разным путям, из разных направлений, но они достигли одной и той же вершины. Вершина всегда только одна, а путей, которые ведут вас к ней, могут быть тысячи.

Когда ум достигает нирваны...

Это его вторая ошибка, потому что ум никогда не достигает нирваны. На самом деле, ум не может даже постичь идею нирваны. Нирвана... само это слово означает прекращение работы ума, это уничтожение ума. Настоящее значение слова «нирвана» поможет вам все понять. Буквально это слово означает «задуть свечу». Ум - это всего лишь маленькая свеча с коротким пламенем осознанности, но даже это короткое пламя может сильно повредить.

Я расскажу вам об одном случае в жизни Рабиндраната Тагора. Его отец был богатым помещиком. Их поместье состояло из сотен городов на тысячи миль вокруг. Через их земли текла прекрасная река. Рабиндранат часто катался в своей маленькой лодке, месяцами живя на этой прекрасной реке, которую окружал дремучий лес, в абсолютной тишине и одиночестве. Однажды в ночь полнолуния случилось вот что: поэт читал труд Кроче, представлявший собой весомый вклад в эстетическую философию.

Возможно, Кроче - это самый значительный философ, который задумывался о красоте. Работа всей его жизни сводилась к поиску значения красоты, а не истины или добра. Он интересовался исключительно красотой. Он полагал, что стоит найти то, что прекрасно, как тотчас же появляется то, что истинно, потому что истина не может быть отвратительной. Мы нашли добро, потому что прекрасное не может быть злым. Это замечательная концепция. На этой основе Кроче всю жизнь повсюду искал то, что есть красота.

Рабиндранат сам был почитателем красоты. Он вел прекрасную эстетическую жизнь. Он не только создавал красивые стихи, но сама его жизнь была красивой поэмой. Он был очень изящным человеком.

В ту ночь полнолуния он читал при свете огарка свечи Кроче. Посреди ночи Рабиндранат, устав от сложных аргументов философа, закрыл книгу и задул свечу. Он собирался лечь спать, но случилось чудо. Стоило угаснуть крохотному огоньку, как в дверь и окна каюты маленькой лодки, танцуя, ворвалась луна. Она наполнила каюту своим великолепием.

Рабиндранат замер на мгновение, это было таким необычным переживанием. Он вышел их каюты. В эту безмолвную ночь луна была сказочно красивой среди безмолвных деревьев, и река текла так медленно, что не создавала шум. На следующее утро поэт написал в дневнике: «Красота была повсюду вокруг меня, но маленькая свеча скрывала ее от меня. Ко мне не мог войти свет луны из-за света свечи».

Таково точное значение нирваны. Ваше маленькое пламя эго, ваше маленькое пламя ума и его сознания мешает всей вселенной ворваться к вам, отсюда и слово «нирвана» - задуйте свечу и позвольте всей вселенной проникнуть в вас отовсюду. Вы не будете неудачником. Впервые вы обнаружите неиссякаемое сокровище красоты, добра и истины - все ценное. Поэтому нельзя сказать, что ум достигает нирваны; только не-ум равен нирване.

He-уму не нужно достигать нирваны.

Не-ум и есть нирвана.

Бодхидхарма говорит (и я исправляю его): Когда не-ум достигает нирваны, вы не видите нирвану... потому что вы не отделены от нирваны. Вы можете лишь видеть то, что отделено от вас. Вы едины с нирваной; поэтому вы не можете видеть ее... потому что не-ум и есть нирвана. Если вы видите нирвану где-то вне не-ума, вы обманываете себя. Словом, ум - это мир, а не-ум - это свобода от мира. Ум - это несчастье, а не-ум - это конец несчастья и начало экстаза.

Всякое страдание - это семя будды.

Бодхидхарма демонстрирует очень важное суждение.

Всякое страдание - это семя будды, потому что страдание побуждает искать мудрость. Но вы можете сказать лишь, что страдание растит поле будды. Вы не можете сказать, что страдание - это поле будды.

Бертран Рассел в своей автобиографии высказывает очень глубокую вещь. Он пишет: «Если прекратится все несчастье мира, все религии исчезнут сами собой. Именно несчастье поддерживает жизнь религий». Он говорит с совершенно другого угла зрения. Рассел был атеистом, он хотел, чтобы все религии исчезли.

Я не атеист. Я тоже хочу, чтобы исчезли все религии, но по другой причине. Рассел хочет, чтобы религии исчезли, поскольку считает, что религии пагубно отразились на эволюции человека. Я хочу, чтобы религии исчезли, чтобы религиозность могла обрести все пространство, которое занимают религии. Они могут мешать прогрессу религиозности, а с моей точки зрения, религиозность - это высший цветок эволюции.

Бодхидхарма прав, говоря о том, что даже страдание нужно принять с благодарностью, потому что это само семя будды. Если бы страдания не было, вы никогда не искали бы истину. Именно страдание побуждает вас выйти за его пределы. Именно сомнения и страх в конечном итоге заставляют вас искать путь, который уводит за границы страдания и страха, обрести путь, который ведет вас к блаженству и вечной радости.

Бодхидхарма говорит: «Не отвергайте страдание, даже почувствуйте благодарность к страданию». Это великая мысль. Почувствуйте благодарность к боли, страданию, старости, смерти, потому что все это создает для вас ситуацию поиска истины. Иначе вы уснули бы, иначе вам было бы настолько комфортно, что вы превратились бы в безжизненных созданий. Тогда вам не нужно было бы ничего делать. Страдание создает потребность поиска.

Ваше тело и ум - это поле. Страдание - это семя, мудрость - это росток, а поле будды - это злак.

В этом синтезе Бодхидхарма отдает должное вашему телу, уму, страданию. Они принимает всю вашу жизнь. Он ничего не отвергает. Мастер совершенно беспристрастен.

Ваше тело и ум- это поле. Страдание - это семя, мудрость - это росток, а поле будды - это злак.

Таков путь человека, который смотрит на жизнь как на органическое целое. Так называемые религии, которые потеряли связь с живыми людьми, основавшими их, против тела. Они истязают тело, вместо того чтобы быть благодарными ему, потому что это есть само поле, сам храм, в котором нужно открыть будду. Человек вроде Бодхидхармы не должен осуждать даже страдание и страх. Он утверждает, что и это играет свою роль. Все это поддерживает вашу бодрствование и заставляет вас постоянно быть бдительными, подталкивает вас к тому, чтобы вы нашли путь, который может вывести вас за пределы всей этой боли.

... Когда в вашем уме присутствуют три яда, вы живете в грязной стране. А когда в вашем уме отсутствуют три яда, вы живете в чистой стране.

Итак, на самом деле, рай и ад не отделены друг от друга. Они имеют место в одной жизни. Меняется только структура. Вы создали в себе ад там, где были три яда жадности, гнева и иллюзий. В тот миг, когда вы отбрасываете эти яды жадности, гнева и иллюзий, которые, по сути, составляют ваш ум, в тот миг, когда вы отбрасываете ум, само ваше бытие становится раем.

В мире главенствует мысль о том, что хорошие люди однажды после смерти отправятся в рай, а плохие люди однажды после смерти угодят в ад. Эта мысль абсолютно неверна. Хорошие люди уже вошли в рай, и им не нужно ждать смерти. Рай - это не географическое понятие, а просто ваше преображение. Та же энергия, которая была гневом, становится состраданием. Та же энергия, которая была жадностью, становится щедростью. Та же энергия, которая была иллюзией, становится осознанностью. Сама энергия не изменяется, просто изменяется ее направление.

Все искусство религии заключается в изменении направления ваших энергий, в создании новой симфонии из ваших энергий. Тот, кто проповедует что-то, выдавая это за религию, сам слеп и уводит слепых людей в темную ночь. Все они обязательно упадут где-нибудь в яму.

Природа дала человеку все. Если человек правильно применяет это, он становится буддой. Если же эта энергия отключена от вас, и вы не можете создать из этой энергии оркестр, ваша жизнь становится адом. Вы пространство, в котором возможны и рай и ад. Просто будьте чуть-чуть осознанными, и тогда вы сможете превратить ад в рай. Просто чуть-чуть изменитесь, иначе взгляните на вещи, ведь все - это одна и та же энергия. К вам ничего не нужно добавлять, от вас ничего не нужно забирать.

Это одно из самых великих озарений. Это делает человека хозяином своей жизни. Если он живет в аду, именно он ответственен за это. Он не должен говорит: «Так пожелал Бог». Он не должен говорит: «Такова моя судьба, мое предназначение, мой фатум». Он должен сказать: «Я породил все это из своей несознательности».

В тот миг, когда вы возьмете ответственность на свои плечи, вы, возможно, начнете изменяться, потому что никто больше не отправит вас в ад. Вам не нужно ждать, когда вас кто-то изменит или спасет. Вы можете просто начать созерцать свои энергии, вы можете увидеть, как они порождают ад, как они порождают несчастье. Вы можете также увидеть, как в иные мгновения вы безмолвны, счастливы, как порой вас охватывает радость. Созерцайте действия этих энергий. Это одни и те же энергии, у вас больше ничего нет. Вам нужно просто понимать, как работают ваши энергии.

Если кто-то хочет жить в аду, это его выбор, таково его право по рождению. Ни у кого нет права мешать ему. Пусть он живет в аду. Если же он хочет измениться, у него есть все возможности измениться. Не нужно ждать спасителя, Иисуса Христа или Кришну. Вам нужно стать собственными спасителями. Это основа учения Бодхидхармы.

... Нет языка, который бы не был Дхармой.

Здесь Бодхидхарма делает очень странное, но важное замечание. Я никогда не встречал другого мистика, который сказал бы, что он собирается поведать в текущей сутре.

... Нет языка, который бы не был Дхармой. Путь в том, чтобы весь день говорить, ничего не говоря. Путь не в том, чтобы весь день молчать, и все же что-то говорить.

Иногда мастер удивительно глубоко проникает в человеческую реальность. Он говорит, что может так случиться, что человек говорит весь день, прекрасно зная о том, что об истине ничего нельзя сказать. Тогда почему он говорит? Возможно, с помощью речи он хочет создать ситуацию для тишины - так же, как после каждого шторма наступает глубокий штиль.

Когда мастер говорит и останавливается на мгновение, неожиданно наступает полная тишина. Мастер говорит не для того, чтобы поведать истину, потому что истину невозможно выразить словами. Он говорит для того, чтобы увлечь ваш ум, а потом неожиданно, поняв, что вы увлечены, он создает краткий промежуток. И в этом промежутке происходит передача светильника. Именно такая природа у языка Бодхидхармы - это передача источника света. В эти мгновения между двумя словами что-то волшебное стремительно вырывается из существа мастера и входит в безмолвие вашего существа.

Поэтому могло быть так, что Гаутама Будда беспрестанно говорил в течение сорока двух лет - утром, днем и вечером, и все же он не высказал истину, но он передал источник света. Он так использовал язык, что получились краткие промежутки тишины. Эти промежутки и есть его настоящие проповеди.

Бодхидхарма говорит, что есть люди, которые дают обет молчания... Я тоже знаю многих так называемых святых, которые не говорят, но их молчание настолько смешное, потому что они находят другие способы общаться. Я видел святых, которые носили с собой маленькие дощечки, на которых они пишут. Они не могут говорить, но рядом с ними сидит главный ученик, эти святые выводят на дощечке: «Да». И ученик как попугай выкрикивает: «Да!». Это просто смешно. Если вы хотите согласиться с чем-то, зачем ходить огородами, к чему без всякой необходимости устраивать цирк? Были и такие святые, которые надиктовали с помощью дощечек целые книги. Легче научиться печатать, поскольку они используют примитивный способ печати. Этот способ забирает очень много времени.

Я видел и таких людей, которые не использовали дощечки, а объяснялись жестами, а вам эти жесты непонятны. Их специально обученные ученики знали, что они имеют в виду, показывая кулак, что они имеют в виду, показывая пять пальцев или два пальца. Эти люди - не святые, а просто артисты. Их безмолвие - это полная ерунда. Но во имя религии постоянно увековечиваются разные глупости.

Как-то раз, когда я был в Бомбее, ко мне пришел человек. Это был широко известный святой. Он жил в Гималаях, и он приехал специально ко мне. Обычно я избегаю святых, мудрецов... я не нуждаюсь в этих болванах. Но когда мне сказали о том, что этот человек спустился с Гималаев нарочно для того, чтобы навестить меня, я заметил:

- Он принял на себя тяжкий труд. Не грех и мне чуть-чуть помучиться.

И я пригасил его. Он пришел вместе с учеником. Он хотел узнать о медитации.

- С завтрашнего утра я буду проводить занятия по медитации, - объявил я. - Они будут проходить в течение семи дней ежедневно. Приходите вовремя, потому что медитация - это то, что нужно переживать, а не объяснять. Медитируйте со мной семь дней с завтрашнего утра, с восьми часов. А потом, если у вас будут какие -то вопросы, я приму вас отдельно, и вы сможете обо всем меня спросить.

- Завтра мне будет неудобно прийти, - сказал святой.

- А что вас не устраивает? - спросил я. - Вы же приехали навестить меня.

- В отношении меня трудности нет, - ответил святой. - Проблема в моем ученике. Дело в том, что он уезжает на встречу с кем-то, с родственниками, которые живут неподалеку, в Кальяне.

- Ничего не понимаю, - признался я. - Пусть он едет хоть к черту, а вы приходите на медитацию.

- Вы действительно ничего не понимаете, - согласился святой. - Я же не могу касаться денег. Мой ученик хранит деньги, которые он платит за меня таксисту. Я всегда беру с собой этого ученика. Как же я завтра приеду к вам?

- Странно, - сказал я. - Деньги ваши, а хранит их ученик. Вы знамениты тем, что не касаетесь денег, а этот бедняга угодит в ад. Ведь он касается ваших денег! А они даже не принадлежат ему! Какую карму он зарабатывает? Плохо касаться своих денег, а касаться чужих денег еще хуже. Подумайте и об этом бедняге. Если это ваши деньги, то не важно, касаетесь вы их или нет. Вы же можете купить резиновые перчатки. Упростите все, чтобы вы могли касаться денег, и, вместе с тем, не касаться.

Но такое поведение никого не сделает святым. Если кто-то носит резиновые перчатки и берет с их помощью деньги, вы не назовете его святым. Этот человек был поистине хитрецом. Но если за вас грех совершает другой человек, это ничего особо не меняет.

Итак, есть люди, которые молчат, но внутри они кипят. Они хотят говорить, и они находят способы речи с помощью жестов, что довольно сложно, поскольку они начинают сильно зависеть, они почти становятся рабами тех, кто толкует их жесты. Этот человек может интерпретировать действия молчуна как угодно. Молчуны не могут даже помешать их толкованиям, они не могут даже сказать: «Ты не прав». Им приходится принимать толкование, каким бы оно ни было.

Один человек, Ади Ирани, почти всю жизнь был секретарем Мехера Бабы. Всякий раз, когда я приезжал в Ахмеднагар, Ади Ирани всегда приезжал проведать меня, если оказывался в городе. Он написал все книги Мехера Бабы, тот только делал знаки. Сначала он использовал дощечку, а потом выбросил ее, потому что люди стали критиковать его за дощечку. Они говорили, что так поступать глупо, поскольку это все то же печатание, только медленное, это телега в век ракет.

Поэтому Мехер Баба выбросил дощечку и научил Ади Ирани общаться с собой. Он делал жесты руками. Никто не знал, что он имел в виду. Тодько Ади Ирани знал об этом, и он написал книги.

- Ты уверен в том, что твои писания соответствуют тому, что он действительно хочет сказать? - спросил я Ади Ирани.

- Я не могу лгать, по крайней мере, вам, - ответил он. - Я не знаю. Я полагаю, что не ошибаюсь, потому что Мехер Баба никогда не возражал.

Это же просто смешно. Адн Ирани не знал, правильно ли он истолковывает Мехера Бабу или же просто выдумывает. Мехер Баба никогда не возражал - вот единственная причина того, почему Ади Ирани считал, что он прав в своих интерпретациях.

- Ты и в правду точно понимаешь его? - повторил я вопрос. - С помощью символов можно объяснить незначительные явления. Когда ты голоден, ты можешь указать на свой живот. Когда ты хочешь пить, ты можешь показать руками, что тебе нужна вода. А как же великие философские труды? Я не могу понять, как можно их передать символами. Сколько символов понадобится? Ведь у человека всего десять пальцев.

А Ади Ирани написал почти пятьдесят книг, и это были увесистые тома по пятьсот, а то и по тысяче страниц.

- Это все твое воображение, - сказал я Ади Ирани. - Ты хороший писатель, но эти книги написал исключительно ты, а не Мехер Баба. Но он молчит, потому что ты хорошо пишешь, и люди принимают твои труды за его труды.

У Мехера Бабы были последователи во всем мире, но он сильно зависел от Ади Ирани. Он не мог никуда поехать без него, поскольку его везде считали бы безумцем. Никто не понял бы, что он пытался сказать.

Но если вы хотите говорить, что же дурного в том, чтобы говорить губами и языком? Разве правильно говорить при помощи пальцев? Как ваши губы и язык - это часть тела, также и пальцы - это часть тела, а они не предназначены для речи. Почему бы вам ни использовать правильное и естественное средство?

Символы опасны. Когда сюда стали приезжать японские санньясины, я оказался в большом затруднении, потому что японцы - единственный народ во всем мире, у которого другая символика. Странно, как они развили такие жесты. Во всем мире, в каждой стране, у каждого народа, и в диких племенах и в развитом обществе вы качаете головой сверху вниз, когда хотите сказать «да». У японцев это знак означает «нет». Я задавал японцу вопрос, и он соглашался, но я понимал, что бедняга не согласен. Он иначе показывает согласие. Поначалу я постоянно спрашивал японца: «Ты хочешь стать санньясином?» Он показывал «да», а я отвечал: «Зачем же ты приехал сюда, если не хочешь стать санньясином?»

Японцы развили странные жесты. Надо кому-нибудь изучить их, поскольку это единственный народ... Потом я завел японского толкователя, чтобы он говорил мне, какие знаки они подают, поскольку я все время неправильно понимал их. Когда они согласно качали головами, я понимал, что они не согласны, а когда они показывали несогласие, я понимал, что они согласны.

Бодхидхарма говорит: Путь не в том, чтобы весь день молчать, и все же что-то говорить.

Если вы молчите, это не значит, что вы не можете говорить. Вы можете хранить молчание и все же говорить, как вы можете хранить молчание и все же ходить. Вы можете все время молчать, и в то же время вы способны есть. Безмолвие - это что-то внутреннее, это покой, безмятежность, гармония. На самом деле, тот, кто безмолвен внутри, может говорить лучше других людей, потому что ум уже не смущает его. Он может говорить прямо, говорить выразительнее. Он может достичь самого вашего сердца, потому что его слова исходят из глубины, а то, что исходит из глубины, обладает способностью достигать той же глубины, если вы открыты ей. Но безмолвие не противоречит речи.

Безмолвие - это более сильное переживание, нежели речь или язык. Когда вы безмолвны, тогда, даже когда вы говорите, у ваших слов есть красота и огромное значение, потому что они исходят из чистого сердца - из страны тишины, из лотосового рая Гаутамы Будды.

По этой причине, речь татхагаты не зависит от тишины, а его молчание не зависит от речи.

Татхагата - это еще одно имя Гаутамы Будды или подобного ему человека, который пробудился в истинной природе вещей.

По этой причине, речь татхагаты не зависит от тишины, а его молчание не зависит от речи. Его речь не существует отдельно от его безмолвия. Те, кто понимают и речь, и тишину, пребывают в самадхи.

Я повторюсь:

Те, кто понимают и речь, и тишину, пребывают в самадхи... потому что самадхи - это равновесие между речью и тишиной. Самадхи находится как раз посередине, там, где встречаются безмолвие и речь, где встречаются тишина и звук. Эта средняя точка находится за пределами обоих явлений. Это ни тишина, в которой отсутствует звук, ни речь, полная болтовни и шума. Самадхи вне этого. Это тишина с песней, но эта песня беззвучна. Это тишина с музыкой, но эта музыка не извлекается ни из одного инструмента, она есть просто сама ваша природа.

Древние провидцы Индии называли эту музыку омкар. Это звук «ом». Не то, чтобы вы повторяли «ом», «ом», а просто вы слышите его. Вы в высшей степени безмолвны, вы окружены звуком, равным звуку «ом». По этой причине «ом» не сделали частью алфавита санскрита. Это не слово, а символ. Возможно, это единственный алфавит в мире, в котором есть символ, который не является частью алфавита. Но каждая Упанишада начинается с «ом» и им же заканчивается. Может быть, вы замечали, что там написан не только «ом», но также три раза повторяется санскритское слово, обозначающее тишину. Это слово «шанти». Ом шанти, шанти, шанти...

Именно у тишины есть звук, который невозможно извлечь ни из одного инструмента, его нельзя точно выразить языком. Поэтому мы создали для этого звука символ. Этот звук находится за пределами языка, алфавита, речи и тишины. «Ом» называет само вещество, из которого соткано существование. Это музыка вселенной.

Если вы говорите, когда знаете, ваша речь свободна. Если вы безмолвны, когда вы не знаете, ваше безмолвие бледно... мертво, пусто и бессмысленно.

Язык в основе своей свободен. У него нет ничего общего с привязанностью. А у привязанности нет ничего общего с языком.

Все зависит от вашего ума или не-ума. Если ум использует язык, создаются фальшивые реальности, иллюзия. Если не-ум использует язык, создаются способы помощи и другим людям войти в то же пространство. От вас зависит, как вы поступите: будете вы действовать как ум или как не-ум. Если вы говорите через ум, вы упускаете суть. Если же вы позволяете существованию говорить через вас, без вмешательства ума, тогда язык - это чистое выражение истины.

Словом, все можно заключить в одно утверждение:

Ум - это тюрьма. Не-ум - это свобода.

Ум - это невежество, а не-ум - это ваше просветление.

Двигайтесь от ума к не-уму. В этом и есть весь путь и вся религия.

- Правильно, Маниша?

- Правильно, Ошо.