ГЛУБЖЕ КОПАТЬ. ВЫШЕ ЛЕТАТЬ

ГЛУБЖЕ КОПАТЬ. ВЫШЕ ЛЕТАТЬ

Нэнси не стала другим человеком — она осталась той же Нэнси и по-прежнему испытывала тревогу, особенно когда ездила в командировки и на деловые встречи с зарубежными коллегами. Она использовала свои новоприобретенные навыки самонаблюдения, чтобы осознавать и переживать периоды беспокойства, но не понимала, почему, имея такой профессиональный опыт и такое количество достижений на своем счету, она до сих пор так нервничает.

Когда ее спросили, не переживала ли она в профессиональной или личной жизни неожиданное фиаско, из-за которого могла потерять веру в себя, она задумалась на мгновение и спокойно ответила: «Мой сын». Затем стала рассказывать, как вместе с мужем всегда наслаждалась теплыми и близкими отношениями с сыном, и как сама она очень гордилась тем, что у нее «великолепный ребенок» и она хорошая мать. Теперь, сказала она, «из-за того, что у меня такая замечательная работа», сын уверенно строит собственную жизнь на другом конце планеты, в Японии. Она беспокоилась о том, что он, судя по всему, очарован Азией, может осесть там и обзавестись семьей, но также она знала: все, что остается ей — это вести собственную жизнь и дарить ему любовь. Нэнси тихо сказала: «Бег времени и перемены, которые я вижу, очень угнетают».

Когда Нэнси закончила описывать свои ощущения и страхи и замолчала, мы попросили ее закрыть глаза и нарисовать в воображении сына. Затем под нашим руководством она представила себе свет, льющийся из какого-то источника и озаряющий сына. Она сказала, что вообразила сына в помещении, наполненном светом, и свет становился все ярче, пока она не почувствовала, что не может больше выносить его. Хотя все это происходило лишь в ее воображении, она ощутила реальную потребность поднять руку, чтобы заслонить глаза. Но, несмотря на то, что Нэнси испугалась яркости света, переживание в целом было волнующим и полным радости. Открыв глаза, она выглядела озадаченной.

С Нэнси случился первый прорыв, первое приобщение к внутреннему свету. Данте, как мы говорили выше, использовал Лючию как символ нашей способности к такого рода озарению. Однако Нэнси была озадачена, потому что никогда не сталкивалась ни с чем подобным, и ее сознание не было в состоянии понять это переживание.

Мы рассказали ей о фреске работы Фра Анжелико, нарисованной на стене монашеской кельи в музее Сан Марко во Флоренции, на которой Иисус испускает настолько ослепительный свет, что один из апостолов не может вынести его и изображен с поднятой рукой, заслоняющей глаза. После этого Нэнси оглядела кабинет терапии и другими глазами увидела гравюры медитирующего Будды и молящейся Марии, изображенных с нимбом света. Она посмотрела на картину с танцующим суфием, кружащимся в пространстве золотого света, и впервые осознала, что это изображения реальных людей, переживающих реальный опыт озарения, просвещения, внутреннего света, и она тоже начала приобщаться к выражаемой ими более глубокой реальности.